Мама почему папа хочет выдать меня: Мама почему папа выдает меня замуж. – Ты станешь моей женой? настоящей женой…. Отец хочет выдать замуж

Мама почему папа выдает меня замуж. – Ты станешь моей женой? настоящей женой…. Отец хочет выдать замуж

– Мама, почему папа хочет выдать меня замуж без моего согласия? Он меня не любит?

– Он любит тебя и поэтому нашел тебе хорошего жениха. Ты будешь счастлива.

– Мама, как я смогу быть счастливой с человеком, которого даже не видела?

– Все изменится, дочка. Завтра мы едем в Чечню, а через две недели твоя свадьба.

– Но я же еще маленькая, мама, мне всего лишь 17.

– Дочка, ты справишься. Не расстраивай отца.

– Хорошо, мама.

Я закрыла глаза, а мама ушла в свою комнату, думая, что я заснула. Но этой ночью мне не заснуть. Это последняя ночь в родном доме, в городе, который стал для меня родным.

5 часов утра. Я встала и решила в последний раз прогуляться по улицам Москвы.

– Почему я говорю так, как будто мне приговорили смертную казнь? – задумалась я – А хотя с чем еще это можно сравнить? Выйти замуж за человека, которого никогда даже не видела.

Я гуляла уже два часа.

Щас мама начнет звонить. Пойду домой.

– Марьям, ты где была? – спросила мама, как только я зашла в дом.

– Я гуляла, мама, ведь мы уезжаем сегодня.

– Не грусти, дочка.

– Все хорошо, мама.

Ночью наш самолёт приземлился. Нас встретил дядя, он отвез нас домой.

Две недели прошли так быстро.

День свадьбы. Было так много гостей, все радовались, только я одна грустила. Свадьба прошла в ресторане и все было по обычаям чеченцев. Ночью мы приехали домой. Остались двоюродные сестры жениха, то есть Адама, так его звали, а остальные гости уехали. Я познакомилась с ними. Кажется я им понравилась.

Через 4 дня они уехали. Остались Папа, Мама, то есть родители Адама, и я, а где Адам я вообще не знала, да и не хотела.

Через две недели он вернулся. Мы даже не смотрели друг на друга. Ночью, закончив все дела, я пошла в комнату. Я не знала, что он там, но увидев его, я быстро вышла. Я подумала, что если я встаю раньше всех, то никто не узнает, что я сплю в другой комнате.

Я каждый день готовила завтрак, обед, ужин, но Адам даже не смотрел на то что я приготовила. Утром когда мама просила его позавтракать, он говорил что на работу опоздает, а вечером, что на работе покушал.

По его поведению, я поняла, что он не хотел жениться. Просто дело в том что наши отцы давно вместе работают и хорошо знают друг друга. Вот они и решили нас поженить.

Так прошел месяц, я привыкла к новой жизни. Мама Адама меня очень полюбила, так как у нее нет родной дочери. В начале я просто относилась к ней с уважением, а теперь я тоже ее полюбила.
Папа с мамой уехали в Москву по каким то делам. Я осталась дома одна с Адамом. Уже почти два месяца прошло, а мы с Адамом вообще не разговаривали.

Ночью я услышала как он с кем то разговаривает. Он говорил: “Не расстраивайся, ты же знаешь, что я не люблю ее. Я даже не разговариваю с ней. Я знаю, тебе трудно, но ты должна мне верить.”
Теперь я поняла, почему он не кушает дома, не разговаривает со мной. У него есть девушка. Хотя мне все ровно. Я к нему ничего не чувствую.

Утро следующего дня для меня прошло как обычно. Я закончила все дела по дому и позвонила маме. Когда я разговаривала с ней, я услышала шум и побежала туда, сказала маме что перезвоню.

Адам кричал по телефону: “С*ка, я убью тебя. Ты тварь, обманывала меня. Чтоб я больше не видел тебя, иначе, клянусь я убью тебя.”

Он разбил телефон об стену, потом взял ключи от машины и двигался к выходу. Я не зная что делать, подбежала к нему и крепко обняла, так чтоб он остановился. Я не могла позволить ему уйти в таком состоянии, он оттолкнул меня и я упала. Ударилась головой и потеряла сознание. Он привел меня в чувство. Я ничего не сказав, ушла оттуда.

Ночью я пошла в комнату, чтоб взять чистую одежду. Все мои вещи были так сказать “в нашей комнате”. Он разговаривал по телефону.

– Извини, я не знала что ты разговариваешь с кем-то. Я просто хотела взять… – не договаривая я собиралась выйти, но он остановил меня.

– Ничего. Возьми то, что хотела.

Я взяла свою одежду и пошла в комнату, где я сплю. Включила музыку в наушниках и легла спать.

Утром Адам сказал, что ему нужно на несколько дней уехать, а со мной будет его двоюродная сестра.

Адам уехал. Через два часа приехала Красавица, так я ее звала. Мы с ней вышли на прогулку, делали покупки, в общем хорошо провели время. Эти несколько дней прошли незаметно. Я даже не знала когда именно Адам приедет.

Я спускалась по лестнице и звала Красавицу.

– Красавицааа?

– Это она красавица? – спросил Адам и посмеялся. Они там сидели вместе. Он приехал, пока я в комнате была.

– Да, я, – ответила она ему.

– Тоже мне, нашли красавицу?.

– Кажется Адам любит шутить, – подумала я.

С ними было так весело, но вечером она уехала и в доме опять тишина. Поскорее бы папа с мамой приехали.

Утро. Я приготовила завтрак и села за стол. Адам пришёл на кухню и я была удивлена, когда он сел за стол и сказал что хочет кушать.

Я молчала. Да и о чем мне с ним говорить. Хоть он и мой муж, но для меня он чужой. Я для него тоже.

– Марьям, родители заставили нас пожениться, хотя мы даже не были знакомы. Вряд ли у нас получиться хорошая семья, но мы можем стать хорошими друзьями, а дальше видно будет. Ты согласна?

– Ты всегда можешь ко мне обращаться, рассказать мне обо всем.

– Хорошо.

В начале мне было не привычно, стеснялась что ли, не знаю, но потом я привыкла. Я Адаму рассказывала о себе, а он о себе. Но меня удивил его вопрос:

– У тебя был парень?

– Я серьезно спрашиваю.

– Я серьезно отвечаю.

Я встала и ушла в комнату. Через час он постучал в дверь. Я отклыла.

– Извини, если обидел. Мне просто нужно было это знать.

Да, ты меня обидел. Ты спросил как будто у меня есть парень и я до сих пор с ним общаюсь. У меня вообще не было парней. – подумала я, а ему сказала, что все хорошо.

Потом он сказал завтра родители приедут, а мы с ним через два дня едем в Москву и ушел. Я была очень рада что через два дня смогу увидеть своих родителей.

Пропушу время до приезда в Москву.

Мы жили в кваритире.

– Я хочу к родителям.

– Давай я завтра тебя отвезу? Уже ночь ведь.

– Хорошо.

Я вышла из комнаты, потом когда я зашла, Адам спал. И телефон звонил без конца. Я взяла и посмотрела, какая то “Хавашка” звонит. Наверное его девушка.

Я разбудила Адама, сказала что ему звонит Хавашка и вышла. Мне почему-то стало грустно. Но почему?

Я услышала как он сказал: “Хорошо, завтра в 12.”

В эту ночь я с ним больше не говорила.

На следующий день он в 11:00 вышел, сказал что через 2 часа вернется и отвезет меня к родителям. Я поняла что он встречается с девушкой.

Адам встретился с Хавашкой.

– Зачем звала?

– Адам, я хотела попросить прощения…

– Прощения? Ты изменяла мне, обманывала меня и ты просишь прощения?

– Адам, я все обьясню.

– Давай, обьясняй тогда. Только знаешь, твои объяснение мне уже не нужны. Я люблю свою жену и сделаю так, чтоб и она меня полюбила. Тебе 16, а у тебя уже несколько парней. Ей 17, но она с парнями вообще не общалась. Ты дура, я верил тебе, любил тебя. Чтоб не расстраивать тебя я не кушал то, что она готовила, не разговаривал с ней, даже не смотрел на нее. Я собирался оставить ее с родителями, а сам приехать в Москву, но теперь я привез ее с собой. Я люблю ее, за ее верность и искренность. Я сделаю ее самой счастливой. Мне больше нечего сказать.

Вот так прошла их встреча.

Адам вернулся.

– Почему ты грустная?

– Тебе просто показалось. Мы едем?

Он отвез меня к родителям. Я решили остаться у родителей на несколько дней. Я была так счастлива видеть их. Ночью я легла с мамой.

– Дочка, Адам тебя не обижает?

– Нет, мама.

– Он любит тебя?

– Нет, мама.

– А ты его?

– Нет, мама.

– У него девушка есть, – тихо сказала я.

– Так вот почему ты начала грустить, когда я спросила любит ли он тебя. Моя маленькая девочка влюбилась.

– Нет, я не могу в него влюбиться. – подумала я.

Уже несколько дней прошло, как я у родителей. Пора ехать домой. Но мне не хочется видеть Адама, какая-то обида на душе.

Вечером Адам забрал меня. Я молчала.

– Марьяшк, почему ты молчишь?

– Не знаю.

– Ты не хочешь ехать домой?

21:00 мы были дома. Я сидела и задумалась.

Почему мне грустно? Я хочу остаться с родителями, я уже скучаю по ним.

В комнату вошел Адам.

– Вставай, я отвезу тебя кое куда. Я вижу, ты грустишь.

– Увидишь, когда приедем.

– Пойду переоденусь.

Через 15 минут я была готова.

Ехали мы не долго. Когда вышли из машины, перед нами было очень высокое знание. Мы зашли туда и поднялись на лифте на последний этаж.

Он привел меня на крышу этого здания. И такое чувство, что вся Москва перед моими глазами.

– Нравится?

– Мне тоже. Я часто прихожу сюда.

– Спасибо, что и меня привез.

Он взял меня за руку. Сперва я даже не заметила это, так как мне очень понравилось там и я смотрела на город. Но потом я растерялась, не зная что делать. Он заметил это и отпустил.

——————

Держа Марьям за руку, Адам думал: я солгал Хавашке, что люблю свою жену, но мне кажется, я и вправду влюбился в нее. У нее такие честные зеленые глаза. Искренняя улыбка.

——————

Мы провели там примерно час и вернулись. Я села на диван и заснула там.

Утром я проснулась в своей кровати. Адам что ли перенёс меня сюда? Или я сама пришла? Я зашла в ванную, когда я вышла, Адама уже не было.

Прошло 4 месяца как мы женаты, я постепенно привыкла к нему, мне уже казалось, что я не смогу без него.

Ночью, где-то 01:–, я проснулась, а рядом сидел Адам.

– Адам, ты почему тут сидишь?

– Адам, случилось что-то?

– Ну не молчи. Ты меня пугаешь.

– Ничего, родная. Все хорошо.

– А почему ты здесь?

– Просто. Давай пойдем чай пить?

– Хорошо.

Мы сидели, а Адам все время о чем-то думал.

———–
мысли Адама
———–

– Я и представить не мог, что я могу полюбить кого-то сильнее Хавашки. Но она предала меня, она встречалась с другими. А Марьям не такая. Она не предаст и не обманет. Я люблю её. Я хочу чтоб именно она стала матерью моих детей. Но сможет ли она полюбить меня так же, как я ее? Я должен с ней поговорить.

– Адам, о чем ты думаешь?

– Да так, просто.

– Ну ладно. Я тогда пойду.

Я направилась в свою комнату.

– Марьям?

– Я хочу тебе кое что сказать.

– Я слушаю.

– Присядь.

Я села. Через минутного молчания он сказал:

Я люблю тебя, Марьяшк. Ты станешь моей женой? настоящей женой.

Такого вопроса я не ожидала. Но что я могу ответить? Скачать “да”? Не могу. У него же девушка есть, они любят друг друга. Скачать “нет” тоже могу. Потому что я люблю его. Я и сама этого не замечая, полюбила Адама.

Я ничего не ответила. Просто встала и побежала в свою комнату. Я не смогла уснуть. Утром я услышала, как Адам уходит и только тогда вышла из комнаты. Наверное, я сильно его обидела.

Я занялась уборкой.

14:40 мне позвонили с незнакомого номера. Я ответила.

– Я Вас слушаю.

– Ты Марьям?

– Да, а Вы кто?

– Я Хава, ты меня не знаешь. Я бы хотела с тобой поговорить.

– Я слушаю.

– Не по телефону. Мы можем встретиться в ***** парке?

– Да, а когда?

– Через час.

– Хорошо.

Я поняла кто она. Девушка Адама.

Как и договаривались, через час я была в парке. Ко мне подошла высокая, стройная девушка с карими глазами и волосами чуть ниже плеч.

– Марьям, это я хотела с тобой поговорить.

– А могу я узнать кто Вы? И откуда Вы меня знаете,

– Я девушка Адама. Мы с Адамом любим друг друга и хотели быть вместе, но ему пришлось жениться на тебе. Мы и после вашей свадьбы общались, он говорил что ты ему не нужна, что через год разведется, и к тому времени, мы сможем пожениться. А сейчас он сердиться на меня, не дал мне шанс даже объяснить. Сказал, что теперь он любит тебя и будет с тобой. Но это не так, он любит меня. Я просто хочу, чтоб ты зна….

– Стоп! – я прервала ее – я Вас поняла. Можете быть спокойны. У нас с Адамом ничего нет и быть не может.

Я поймала такси и поехала домой.

– О Аллах! Помоги мне… Я не знаю что мне делать. – мне было так обидно, в голове повторялись слова Адама: “Я люблю тебя, Марьяшк.”, потом сразу слова этой девушки – я разбила ей сердце, если б я не вышла за Адама, они были бы счастливы. Но как Адам мог меня обмануть? Нет, я больше здесь не останусь.

Мне было жалко той девушки и очень злилась на Адама. Я начала собирать свои вещи и тут заходит Адам.

– Марьям, зачем ты собираешь вещи?

– Марьям, что случилось? Что ты делаешь?

– Я ухожу, Адам.

– Как уходишь? Почему?

– Почему? Я видеть тебя не могу. Я считала тебя самым честным человеком, но теперь я знаю какой ты на самом деле. Вы мне всю жизнь испортили. Я ненавижу вас всех. – начала я кричать. Но кого я ненавидела? Отца Адама, который захотел, чтоб его сын женился на мне? Своего отца, который дал согласие? Адама? но у него ведь не было выхода, он не мог пойти против отца. Нет, я их всех любила. Своего отца и отца Адама по-своему, а Адама по-своему. Я любила его не как брата, не как друга, а как мужа. Но я и представить не могла, что любовь так жестока. Я лишняя и я должна уйти, как бы больно не было.

Адам подошел и обнял меня, чтоб я успокоилась.

– Не трогай меня, Адам. Я все ровно уйду. – тихо сказала я.

Слёзы не останавливались с моих глаз. Адам медленно отпустил меня.

Я приняла холодный душ, чтоб хоть как-то успокоиться. Потом собрала оставшиеся вещи. За окном уже ночь, я решила, что сегодня останусь, чтоб родителей не волновать и подумаю, как им объяснить.

Утром перед уходом я зашла к Адаму. Он спал. Я тихо подошла и прошептала: “Я была препятствием для твоего счастья, поэтому я ухожу, Адам. Но ты никогда не узнаешь как сильно я тебя люблю. Всегда будь счастлив. Всегда…”. В комнате я увидела рамку с его фотографией и взяла ее.

Я приехала к родителям.

Отец конечно сердился, его тоже можно понять. А мама меня поняла.

Уже месяц прошел, как я вернулась в родительский дом. За этот месяц я вообще не выходила. И ни с кем говорить не хотела. Я брала в руки фотографию Адама, вспоминала как весело мы проводили время и плакала. Если б можно было хоть на миг вернуться в то время… как я по тебе скучаю, Адам.

12:00. Мама зашла ко мне.

– Дочка, посмотри какая погода на улице. Может погуляешь немного?

– Я не хочу, мама.

– Ради меня дочка. Я не могу смотреть как ты спрадаешь.

– Хорошо, мама.

Я вышла. Ярко светит солнышко, птички поют, но меня и это не радует.

Через 15 минут я дошла до парка. Села на скамейку и задумалась. Я даже не заметила, как рядом села девушка.

– Привет! Меня Эльза зовут.

– Марьям.

– Ты чеченка? Я просто недавно здесь и у меня нет знакомых. Я увидела девушку в длинном платье и в платке и решила с тобой познакомиться.

– Я тоже чеченка. Почему грустная такая? Молчишь.

Тут я подумала, что могу ее обидеть своим молчанием. Ведь она хочет со мной дружить.

– Да так, не обращай внимания. Ты здесь в гостях? – Нет, мы переехали сюда.

– Понятно. А сколько тебе лет?

– Мне тоже. Учишься?

– В этот год поступаю. А Ты?

– А я вот не смогла.

– Почему?

– Меня отец замуж выдал, без моего согласия.

Она задала мне кучу вопросов и впрочем она теперь все обо мне знает. Хорошая девушка, воспитанная, еще и красивая.

Я давно ни с кем не дружила. После моей Милки я не хотела ни с кем дружить, я не могла доверять никому, кроме нее. Она была моей лучшей подругой. Но 3 года назад она попала в автокатастрофу и умерла.

Мы с Эльзой обменялись номерами и когда я уходила, я встретила Хаву. Я сделала вид, что не заметила, но она начала разговор:

– Марьям, как дела?

– Хорошо. Наверное у тебя тоже все хорошо, ведь я вам больше не мешаю.

– Да, после того как ты ушла, у нас все наладилось. Мы очень счастливы.

– Поздравляю.

Я пришла домой и начала плакать. Но зачем? Ведь именно этого я и хотела, чтоб Адам был счастлив.

Дни проходили, но так медленно. Мы с Эльзой очень подружились. Она не далеко от нас живет, поэтому часто видимся.

Сегодня ровно 1 месяц и 17 дней прошло, как я не видела Адама. Как же я проживу без него? Так больно умирать каждый день.

Меня от моих мыслей прервал звоник. Это Мадина, двоюродная сестра Адама. Я ее звала Красавицей. Я ответила на звонок.

– Привет, Марьяшк. Как дела?

– Пойдет. А у тебя?

– Тоже. Только Адам совсем изменился, ста….

– Не надо, Дишк. – прервала я ее – У него своя жизнь, у меня своя.

– Хорошо. А мы можем встретиться? Я в Москве и так соскучилась по тебя.

– Хорошо.

– Тогда через час в парке.

– Хорошо.

В 11:15 мы встретились. Прогулялись час, потом она сказала, что ей домой нужно поехать. Поймала мне такси, пожелала удачи и подмегнула таксисту. Я не поняла зачем она это сделала, но спрашивать не стала.

Мы проехали где-то 200 метров, потом он остановился и вышел из машины. Вместо него сел Адам.

– Что происходит? – я запаниковала.

Но он ничего не сказал, молчал всю дорогу. Мы приехали в какой-то загородный дом. Он вышел и пересел на заднее сидение. Потом спросил:

– Как дела?

– Скучала?

– Отвези меня домой.

– Пока не поговорим, мы отсюда никуда не поедем, а потом поедем домой, к себе домой.

– Нам не о чем говорить и у нас уже нет “своего” дома.

– Тогда мы останемся здесь.

– Ты не имеешь право меня держать.

– Ошибаешься. Я все еще твой муж, я имею на тебя все права.

– Возвращайся домой.

– Все хотят, чтоб ты вернулась.

– Хорошо.

– Я отвезу тебя домой, поговоришь с мамой, а с отцом поговорит мой отец.

С родителями мы поговорили. Ночью Адам приехал за мной и мы поехали домой.

Господи! Что я делаю? Я опять все разрушаю. Что будет с той девушкой, если я вернусь? И Адам тоже ведь будет страдать, они же вместе.

– А как же твоя девушка, Адам?

– Какая девушка?

– Хавашка

– Я с ней давно уже расстался. Ты же помнишь, как остановила меня, когда я собирался поехать и убить ее. В тот день я узнал, что она встречается с другими парнями. Потом я один раз встретился с ней, чтоб обьсянить, что она уже не нужна мне. Она мне звонила, после того как ты ушла, но я даже не ответил.

– Понятно.

Мне стало так обидно. Почему Адам врёт мне? Я же видела ее недавно, она сказала, что у них все наладилось и они счастливы. Как только приехали, я сразу легла спать.

Прошли несколько дней. Я была обижена на Адама за его ложь и редко о чем-то говорила с ним.
Вечер.

– Марьяшк, я через 2 часа вернусь.

– Хорошо.

– Тебе чего-нибудь принести? Ничего не хочешь?

– Нет, ничего.

– Ну ладно.

Он ушел. Прошло уже 4 часа, а его нет. Наверное с “Хавашкой”, а меня вернул из-за родителей.

Через 4 с половиной часа он вернулся и зашел ко мне в комнату.

– Меня ждала?

– Даже не волновалась за меня? Я ведь на два часа опоздал.

– Два с половиной.

Адам улыбнулся, когда я это сказала.

– Пойдём чай пить, я тебе сладости принес.

– Я не люблю сладости.

– Вставай говорю, ты не умеешь врать.

– Давай завтра, я хочу спать.

– Хорошо. Но только я лягу рядом с тобой.

– Ладно, пойдем чай пить.

– Нет уж, ты хотела спать, ложись давай.

Адам хотел меня обнять, но я не дала.

– Не надо, Адам.

– Подожди, что не так?

– Хорошо.

Прошло полчаса, я закрыла глаза, но не могла уснуть. Адам думал, что я сплю и сказал: “Ты ненавидешь меня, но я все ровно не отпушу тебя. Ты станешь моей.”

О Аллах! Чего же Адам хочет, у него ведь девушка есть. Нет, я не должна поддаться чувствам, потом будет больнее.

Утром мы вместе проснулись.

– Доброе утро, маленькая.

– Доброе.

– Я так хорошо спал ночью.

– Может прогуляемся сегодня?

– Хорошо.

В 12:30 мы вышли на прогулку.

Сидим в парке и вдруг вижу Хавашку. Она же с парнем. Как это? Щас выясним.

– Адам, я щас приду.

– Куда ты?

– Я тут знакомую увидела. Поздоровуюсь.

Я подошла к ним.

– Привет, Хавашка. Как хорошо, что я тебя заметила. Это твой брат?

Она растерялась.

– Я ее жених -, ответил парень.

– Хавашк, а ты мне не говорила, что у тебя есть жених.

– Я… это…

– Может к нам присоединитесь? Со мной и Адам.

– Нет, мы пойдем.

Тут и Адам подошел, а этот парень вообще не понимал, что происходит.

– Адам, я тут свою подругу встретила. А это ее жених. Я их к нам пригласила, но Хавашка не хочет.

– Может, пригласите нас на свадьбу? Я был бы не против пойти на свадьбу “подруги” своей жены. Да, Марьяшк?

– Конечно, брат. – ответил тот парень.

– Ну мы тогда пойдем.

Адам взял меня за руку и мы ушли.

– Ты ее знаешь?

– Еще бы.

– Откуда?

– Дома расскажу.

– Хорошо.

Мы поехали домой и я рассказала ему все: как мы встретились с ней, о чем говорили.

Оказывается, она обманула меня.

Вдруг я вспомнила, что у меня завтра день рождения.

– Подожди, а какое сегодня число?

– Вот я ненормальная. Реально старею.

– Что случилось?

– Ничего.

Я не стала ему говорить.

На следующий день он рано ушел. Вернулся только в 19:00

– Ты где был?

– На работе задержался. У меня настроения нет.

– Почему?

– Проблемы на работе. Давай пойдем куда-нибудь?

– Хорошо.

У меня тоже настроения не было. Меня никто не поздравил, даже мама.

Мы приехали в то здание, куда он раньше меня приводил. Поднялись на крышу, потом он сказал, что ему нужно позвонить и отошел.

Через 5 минут он тихо подошел ко мне, обнял сзади и спросил:

– Ты станешь моей женой? настоящей женой.

Мы постояли там чуть-чуть, потом он сказал, что едем в ресторан.

Мы приехали, а тааам…. Там была моя мама, мама Адама. Мадина – Красавица. Моя подруга Эльза. И еще гости. Они все приехали меня поздравить. Оказывается Адам знал что у меня день рождения.

Как и обещал, Адам сделал меня самой счастливой.

—————————————
КОНЕЦ!

ООН, 15 миллионов человек во всем мире живут в браке не по своей воле. Женщины, которых украли мужчины или которые вышли замуж по настоянию родных, рассказали «Снобу» об уговорах и угрозах и о том, почему они остались в браке или разошлись со своими мужьями

«На свадьбе я узнала, что мужа тоже заставили на мне жениться»

Марьям, 22 года

Я росла в Таджикистане, в обычной мусульманской семье. Мы не были слишком религиозными: паранджу никто не носил, намаз читали по желанию. Мне повезло: мои родители заплатили за мое обучение и даже разрешали посещать дополнительные занятия. Однако мой старший брат постоянно контролировал мой каждый шаг. Впрочем, это не помешало мне учиться, гулять с подружками, размещать фотки в интернете. Парни в то время меня не интересовали: мне запрещали общаться с ними, а я думала о репутации своей семьи и не рисковала.

Девушки у нас обычно выходят замуж в 17-18 лет, но я была слишком современной для нашего общества: хотела сначала построить карьеру и только потом найти человека, с которым могла бы провести всю жизнь. Я искренне верила, что так и будет. Росла пацанкой и феминисткой. Моих родителей это мучило. Папа постоянно ругал маму за то, что она не смогла воспитать из меня девочку, а мама, в свою очередь, ругала меня. Скандалили каждый день.

Как только мне исполнилось 17, в дом стали приходить сваты. Поклонников было много, но я всем отказывала. Специально одевалась как пугало, чтобы никому не понравиться, грубила женщинам, которые пытались меня сосватать. Я сопротивлялась замужеству три года.

Мужа я впервые увидела в день свадьбы, но поговорили мы с ним только после празднества. Оказалось, что его тоже заставили жениться, чтобы разорвать его отношения с русской девушкой

Однажды троюродная сестра моего отца пришла к нам сватать своего сына. Папа не выдержал и без моего и маминого согласия дал добро на свадьбу. Мы плакали целую неделю. Я умоляла отца не выдавать меня замуж, потому что знала родственников жениха. Они мне никогда не нравились, потому что были очень несовременными. Будущего мужа я ни разу не видела: он 11 лет жил в России и редко приезжал в наш город. Я знала, что он был очень религиозным, и меня это сильно пугало, потому что у нас слишком религиозные люди очень несправедливые. Сопротивляться воле отца было бесполезно, а мысли о побеге у меня и не было: не хотела позорить семью. Так я и вышла замуж в 20 лет — довольно поздно для девушек нашей страны.

Мужа я впервые увидела в день свадьбы, но поговорили мы с ним только после празднества. Оказалось, что его тоже заставили жениться, чтобы разорвать его отношения с русской девушкой, которую он любил. Для меня это был удар: я боялась, что он до сих пор любит ту девушку. Однако мы с мужем быстро подружились. Через неделю после свадьбы мы прилетели в Россию. Мы недостаточно друг другу нравились, поэтому полгода жили вместе как друзья. К счастью, муж не давил и уважал меня.

Все было бы хорошо, если бы не моя свекровь. Я жила с ней два месяца, она считала меня рабыней и контролировала каждый мой шаг. Торопила с беременностью, считала наши деньги, жаловалась на меня мужу и постоянно говорила, какая я неуклюжая и неухоженная уродка. Естественно, это повлияло на его отношение ко мне.

Мне просто повезло, что мой муж оказался хотя и сильно религиозным, но очень понимающим и образованным человеком

Я забеременела, но не особенно обрадовалась этому, так как после родов вся его семья переехала бы к нам. Я впала в депрессию, из-за этого случился выкидыш. И это стало последней каплей.

Я стала часто ругаться с мужем, но потом посмотрела на подруг, которых так же заставили выйти замуж. Почему-то их мужья любили и слушали их, дарили подарки и цветы, а от моего мужа — ничего. Я пообщалась с психологами в интернете, прочитала статьи и поняла, что муж не видел во мне женщину — только друга, а главная женщина в его жизни — мама. Тогда я спокойно сказала мужу, что отношение его мамы меня не устраивает, что она меня очень сильно обидела. Я стала ухаживать за собой и больше себя любить. И муж поменял свое отношение ко мне: он начал меня ревновать, дарить цветы, подарки, иногда устраивал романтические сюрпризы (а он вообще не романтик), стал советоваться со мной. Мои родители всегда говорили, чтобы я слушалась свекровь и мужа и молчала. Но теперь я всегда говорю мужу, что мне нравится, а что нет. И это здорово помогает. У нас с мужем не все идеально, но мы будем работать над этим.

Свекровь от нас отстала. У нас до сих пор сложные отношения: она ревнует меня к сыну, хочет переехать к нам, чтобы контролировать нашу жизнь, постоянно жалуется и требует у моего мужа денег. Ее раздражает, что мы поладили. Я стараюсь как можно реже с ней общаться, муж иногда на это обижается.

Я по-прежнему думаю, что свадьба против воли — это ужасно. Мне просто повезло, что мой муж оказался хотя и сильно религиозным, но очень понимающим и образованным человеком. Он сразу сказал мне, что каждый сам выбирает, как ему жить, и что он не будет заставлять меня жить так, как хочет он. Муж молится по пять раз в день, не пьет и не курит, а я спокойно могу носить короткие платья и пить по праздникам. Есть девушки, которым повезло меньше, им некому помочь: на кону стоит репутация родителей, и если девушка разведется, родители ее не примут.

«Когда я отказалась выходить замуж, родные решили, что во мне сидит джинн»

Таиса, 28 лет

Несколько лет назад двоюродный брат моей снохи, который на тот момент жил и работал в Москве, увидел меня на фото, и я ему понравилась. Ему дали мой телефон, мы немного пообщались, и я быстро поняла, что это не мой человек. Сразу сказала, что меня не интересуют отношения с ним и чтобы он оставил меня в покое. Однако родственники со стороны матери начали говорить, что мне давно пора замуж и что ему надо дать шанс.

Вскоре он приехал в Чечню и с моими двоюродными сестрами и их детьми пришел к нам в гости. Я вновь сказала ему, что у нас ничего не выйдет. Тут сестра предложила съездить в центр, погулять — у нее как раз был день рождения. Я спокойно села к ней в машину. За рулем был ее сын. А тот парень на другой машине со своими сестрами поехал следом. Через некоторое время я поняла, что мы едем в другую сторону. Спросила у сестры почему, а она: «Ты выходишь замуж». Я не поверила, подумала, она шутит. Мне бы в голову не пришло, что моя двоюродная сестра может меня для кого-то украсть. Тем более что в Чечне законодательно запрещено воровать девушек. Потом она позвонила моей маме и спросила, согласна ли она, чтобы меня выдали замуж за того парня. Мама дала согласие, и тогда я поняла, что они не шутят. Я запаниковала, начала орать на сестру, даже попыталась открыть дверь и выпрыгнуть из машины. В итоге мы остановились, я вышла на дорогу, крича: «Твари! Как вы могли так поступить?» У меня попытались отобрать телефон, но я так просто не далась. Позвонила тете, все объяснила и попросила приехать за мной. Она посоветовала мне ехать к тому парню и пообещала, что заберет меня. Я послушалась.

Родные со стороны отца были очень недовольны, что меня украли. Но историю замяли, потому что в краже были замешаны родственники по материнской линии

Мы приехали в село. Там меня ждали, собралось много народу. Вынесли сладости, завели в дом, надели на меня платок, и я разрыдалась. Женщины на коленях уговаривали меня, чтобы я осталась. Когда уговоры не подействовали, стали угрожать. Говорили, что если я вернусь, пойдут слухи, и после такого меня никто замуж не возьмет. Я только плакала и говорила, что не пойду замуж. Одна женщина даже решила, что во мне сидит джинн. Я видела, что ни один человек не переживал за мое душевное состояние, не думал о моих желаниях. Они думали только о своей шкуре: если бы полицейские узнали, что меня украли, пришлось бы платить огромный штраф.

Я долго плакала и молила Аллаха о помощи. Твердо решила, что не сдамся. Через три часа за мной приехали мои тетки и братья. Меня отвезли домой. Родные со стороны отца были очень недовольны, что меня украли. Но историю замяли, потому что в краже были замешаны родственники по материнской линии. Повезло, что никто из мужчин меня не касался, поэтому мулла сказал, что я чиста и что раз я не хочу замуж, то меня не отдадут.

После этого случая я долго не выходила из своей комнаты. Много плакала и ничего не ела. Мне было стыдно показываться на глаза родителям. Я сильно похудела и на работу вышла измученная и бледная. После этого мама еще месяц уговаривала, чтобы я вышла за того парня. Я стояла на своем: не хочу и не буду. Потом я рассказала ей, что пережила, мама раскаялась и попросила у меня прощения. Двоюродную сестру, которая помогла меня украсть, я так и не простила. Мы не общаемся.

«Бабушка сказала, что теперь меня не назовут порченой»

Екатерина, 21 год

Я живу в небольшом казахстанском городке. Меня воспитала бабушка, которая была уверена, что девственность — главное в жизни девушки. Естественно, ни о каком сексе до брака речи не шло.

Моя мама вышла замуж девственницей в 21 год, бабушка очень этим гордится. Когда мне было два года, отец сбежал. О моих маме и бабушке он и слышать не хочет, говорит, они «поехавшие». После развода мама ушла в загул, частенько приводила в дом мужчин, а я слышала ее «концерты» по ночам. На меня ей было плевать.

В подростковом возрасте у меня начали играть гормоны, я стены царапала — так мне был нужен секс. Я ходила на небольшие подростковые встречи по интересам и там познакомилась с одним парнем. Нам обоим было по 16 лет. Мы подружились, потом стали встречаться и вскоре переспали. Он был у меня первым.

Был жуткий скандал. Бабушка орала, что выкинет меня, «шалаву порченую», из дома, если я не заставлю этого парня на мне жениться

Бабушка каждый месяц таскала меня к гинекологу и, когда я отказалась к нему идти, стала давить. Пришлось сказать, что я уже не девственница. Был жуткий скандал. Бабушка орала, что выкинет меня, «шалаву порченую», из дома, если я не заставлю этого парня на мне жениться. Я не хотела замуж, но мысль прослыть «порченой» и никогда больше не выйти замуж так меня напугала, что я надавила на своего парня. Его матери, которая жила в деревне, было выгодно избавиться от лишнего рта, поэтому она дала согласие на свадьбу со словами: «Делайте, что хотите! Пристроили шлюху!» Свадьбу полностью оплачивала моя бабушка. Родители мужа на празднование не пришли. Мы не могли расписаться из-за возраста, но все было как полагается: белое платье, фата, праздничный стол.

Поначалу мы жили неплохо, но потом в муже проснулся абьюзер. Он постоянно гнобил меня, называл шлюхой за то, что до него у меня были петтинг и поцелуи с другими мальчиками. Он сказал, что из-за этого моя девственность ничего для него не значит. Вскоре после свадьбы я забеременела. Сказалось бабушкино воспитание: родить надо обязательно, ребенок — это святое, а потом можешь хоть десять абортов сделать. Когда я была на пятом месяце беременности, муж, как я потом узнала, флиртовал с моей подругой.

Когда я родила дочь, его родственники по телефону обматерили меня: сказали, что я шлюха и шлюшьи дети за детей не считаются. Жизнь с мужем стала еще сложнее — он то говорил, что любит меня и дочь больше жизни, то предъявлял: «Да я как только на работу уйду, ты на чужой *** запрыгнешь». Жили мы, кстати, за счет моей бабушки, а муж иногда подрабатывал официантом.

Когда узнала, что муж изменил мне с официанткой, я слетела с катушек. Огрела его стулом и орала, что он сломал мне жизнь. Мы со скандалом разошлись. Бабушка сказала: «Зато теперь тебя не назовут порченой и ты сможешь выйти замуж еще раз. Мы просто жениху фото со свадьбы покажем, чтобы было понятно, что не в подворотне девственности лишилась».

К сожалению, не могу найти нормальную работу: я даже девять классов не окончила из-за бабушки, которая считала образование для девочек бредом

Вскоре я нашла другого парня. Он гнобил меня, что я с «прицепом» и никому не нужна, что я растолстела — доводил меня до истерик. Мы разошлись. Мои нервы были расшатаны настолько, что я обратилась к психотерапевту. Оказалось, что у меня депрессия. Мне было очень плохо, а бабушка орала, чтобы я не валялась на диване, а шла убираться и сидеть с ребенком. Однажды я сорвалась и ударила ее. Бабушка сказала, что я неадекватная и неблагодарная мразь, что она меня 18 лет зря растила, что даже моя мать, которая спихнула меня на нее, гораздо лучше меня и что лучше бы я сдохла.

Я еще некоторое время прожила с бабушкой, докормила ребенка грудью, а потом, взяв с собой минимум вещей, пошла якобы в магазин и не вернулась. Денег у меня не было. Сначала я спала с парнями за жилье, потом мне помог друг. Мы были влюблены друг в друга детьми, а сейчас решили пожениться. Свадьба назначена на апрель. Я живу у него, поправляю здоровье. К сожалению, не могу найти нормальную работу: я даже девять классов не окончила из-за бабушки, которая считала образование для девочек бредом. И это в XXI веке, в русской семье. Сейчас я много читаю, подтянула грамматику. Лучшее образование — самообразование.

Моя дочь живет у бабушки. У меня пока нет денег на ее содержание, а бабушка обеспеченная и дает ей все необходимое. Бабушка меня ненавидит и постоянно жалуется, что я ее, старую, бросила с ребенком. Когда я встану на ноги, обязательно заберу дочь: я не позволю бабушке искалечить еще одну девочку.

«Я стала изгоем, потому что опозорила родителей разводом»

Сафия, 24 года

Я выросла в Карачаево-Черкесии. Мои родители — мусульмане, которые жили по советским законам, но и не забывали о традициях. Я с детства была готова к тому, что отец решит вопрос моего замужества, и не особо этому противилась.

У моего отца был друг, сын которого на протяжении нескольких лет просил моей руки. Я отказывала. Но в 17 лет родители выдали меня за него. Они боялись, что меня украдут: я была рослой и видной девушкой. Я успела привыкнуть к будущему мужу, поэтому не сильно бунтовала. Как он позже признался, я привлекла его именно своими отказами.

Муж был старше меня на семь лет. Он был чистым и наивным парнем. Я полюбила его сразу после свадьбы — первый мужчина, романтика и все такое, да и мы были очень молоды. Ради меня муж перестал пить и серьезно ударился в религию: совершил хадж в Мекку, начал молиться. Это впечатляло.

Но все испортили его родственники. Мачеха мужа и его сестра плели против меня интриги. Дело в банальной ревности и зависти: их дорогой мальчик стал уделять все внимание молодой жене, а не им. Мой свекор был тираном, а муж не знал родной матери, поэтому у него были проблемы с выражением чувств, да и заступаться за свою супругу он так и не научился. В его семье жена считалась ломовой лошадью. Я обязана была носить длинные балахоны, платок, не краситься, мне запрещалось работать где-либо помимо дома. Однажды муж сказал мне: «Ты обязана любить моих родственников, моих друзей и даже моих любовниц». Мы развелись из-за бесконечных пересудов и скандалов через два года брака. Я ушла от мужа в день своего рождения. С тех пор не отмечаю — черная дата.

Самое главное — не спешить, узнать всю подноготную семьи будущего супруга. Ведь на Кавказе женщина выходит замуж не только за мужчину, но и за всю его родню

В 20 лет я осталась одна с грудным ребенком на руках. Вернулась в родительский дом и стала изгоем, потому что опозорила разводом свою семью. Я хотела бы жить отдельно, тем более что неплохо зарабатывала, но у нас это не принято. Родители постоянно давили на меня и мечтали, что я вернусь к супругу. Я их понимаю, они хотели мне добра. Однако чуда не произошло. Мой бывший муж вскоре снова женился, а я осталась с разбитыми сердцем, мечтами и гордостью, втоптанной в грязь. Он никак не участвует в жизни нашего ребенка. На алименты я подавать не стала, чтобы ничем не быть обязанной его семье.

Никакой поддержки от родителей я не получила, поэтому стала искать ее на стороне и нашла в лице нынешнего супруга. Он был очень обходителен, добр и ласков со мной и поразил меня трепетным отношением к моему ребенку. Он обычный работяга, не имеет ни чинов, ни больших денег, однако старается сделать все для семьи, не жалея сил и здоровья. Через полтора года после развода я вышла за него замуж. Признаюсь, что вышла за него не по любви. Сбежала от прессинга. Живем мы небогато, но зато я вольна делать что хочу, идти куда хочу и носить одежду, которую сама выберу. Я до сих пор страдаю по бывшему мужу: первую любовь забыть невозможно. Порой довожу себя до исступления мыслями о прошлом, жалею, что не смогла уберечь семью и так быстро сдалась. Всему виной юношеский максимализм.

Надеюсь, что традиции, угнетающие права женщины, со временем забудутся и женщины станут ровней мужчинам. Семью нужно создавать лишь с тем человеком, чьи взгляды на жизнь совпадают с твоими. Самое главное — не спешить, узнать всю подноготную семьи будущего супруга, познакомиться со всеми по возможности. Ведь на Кавказе женщина выходит замуж не только за мужчину, но и за всю его родню.

«Деваться мне было некуда, поэтому я смирилась»

Лариса, 31 год

Меня украли восемь лет назад в Чечне. В тот день я пошла в гости к подруге. В одном из дворов я заметила незнакомую машину, но не придала этому значения. Мы посидели с подругой, и я уже собиралась домой, когда мне позвонил знакомый и предложил встретиться. Он был намного младше меня, мы периодически общались. В тот день он проездом оказался в нашем поселке. Мы с подружкой вышли за калитку, перебросились парой слов с тем парнем. Тут она буквально на минуту зашла в дом. Мы с этим парнем постояли еще пять минут. Темнело, и мне стало как-то не по себе. Я попрощалась и собиралась идти в свой дом, как вдруг земля ушла у меня из-под ног. Это парень схватил меня, зажал рот рукой и поволок в машину. Я маленькая, он раза в два меня крупнее — сопротивляться бесполезно. В машине сидела женщина — невеста брата моего будущего мужа, — она схватила меня, а я пыталась брыкаться и кричать.

Я не сразу поняла, что происходит и для кого меня украли. Как я позже узнала, это был один мой знакомый, с которым я на тот момент не общалась несколько лет и даже не помнила его лица. Через некоторое время подруга хватилась меня и стала мне звонить, но у меня отобрали телефон. Меня увезли далеко в горы. В доме жениха меня уже ждали, причем сделали вид, что я приехала добровольно. Я два часа просидела в машине, отказываясь выходить. Потом вышла — все равно меня не собирались везти назад. Моим родственникам дали знать о случившемся только в час ночи, когда уже было поздно за мной ехать.

Я зашла в дом, села на стул и стала плакать. Меня окружили женщины и дети. Они уговаривали, что мне надо смириться и жить дальше, обрабатывали меня по полной. Я всю ночь просидела на этом стуле и требовала, чтобы меня вернули домой. Наконец меня посадили в машину и повезли обратно. Я радовалась, что все закончилось, но не тут-то было.

Я тяжело переживала случившееся. Первые несколько дней много плакала. А мужу как будто было стыдно за то, что он меня украл, он не мог смотреть мне в глаза

Дома уже собрались мои родственники и мулла. Они поговорили между собой и начали на меня давить. Я плакала, говорила, что не хочу замуж, что мне надо учиться. Они уходили, но потом возвращались снова. Родственники говорили, что я запятнала свою честь, потому что осталась в чужом доме на ночь, и неважно, что ничего не было. Так продолжалось много часов. В конце концов я сдалась и дала согласие на брак. За эти два дня меня страшно измучили, поэтому я попросила у родных несколько дней, чтобы прийти в себя, но меня сразу же увезли к мужу.

У меня были мысли о побеге, но я думала не только о себе, но и родителях — каково им будет смотреть людям в глаза. Можно сказать, я пожертвовала собой. Некоторые родственники, которые не знали, что меня выдали замуж насильно, упрекали меня и маму, что я вот так вот вдруг вышла замуж. Мои братья были очень недовольны поступком мужа. Потом все успокоились.

Я тяжело переживала случившееся. Первые несколько дней много плакала. А мужу как будто было стыдно за то, что он меня украл, он не мог смотреть мне в глаза. Где-то месяц я огрызалась на него, но потом успокоилась. Муж относился ко мне хорошо, жалел меня. Я поняла, что деваться мне некуда, поэтому лучше смириться и жить дальше. Я не знаю, можно ли назвать это любовью, но потихоньку я к нему привязалась.

Через два месяца после моего замужества в Чечне вышел указ, запрещающий кражу невест.

Скажите – что выбрать в такой ситуации?! Моя мама с 12 лет мне постоянно твердила, что для девушки главное – удачно выйти замуж. Меня же это интересовало в последнюю очередь! Но!..

Я хотела учиться, были свои планы на жизнь. Мои родители решили иначе! Я мечтала стать учителем младших классов, но эта профессия для моих родителей оказалась «нищебродской». С моей золотой медалью и знаниями меня без проблем взяли на юрфак нашего университета.

Все студенческие годы я жила дома, на все мероприятия ходила только с согласия родителей, а папа встречал меня каждый вечер. Норма была – дома в 21.00. Если задержусь на факультете – 22.00. А если с кавалером – до 24.00 можно, но обязательно знакомить его с папой. Все мои кавалеры за 5 лет были забракованы – нечего с такими «голяками» водиться. В общем, наш дом «полная чаша» превратился для меня в золотую клетку.

Сразу после выпускного в универе меня, по сути, насильно выдали замуж – за крутого соседского парня – из такой же крутой семьи. Я его давно знала. И мне было известно, что у него уже есть две неофициальные семьи – обе с моими одноклассницами. У одной ребенок 9 месяцев, вторая беременная. Обоим он купил квартиры на отцовские деньги (о чем его отец даже не подозревал), а сам учился на том же гребаном юрфаке двумя курсами раньше. Но его также доставали родители – надо выгодно жениться.

Мы договорились, что поженимся, чтобы родители отстали, а потом разведемся. Свадьба была на миллион. Развелись через полтора года. Он встретил «любовь всей жизни». Ее отец – депутат Мосдумы – не чета нашим местным олигархам. Его родители с огромной радостью встретили эту новость. Я тоже. Мои же родители меня чуть не прибили – такого мужа упустила!

Я тогда просто собрала чемодан и уехала в Москву. Поступила в Пединститут, но только на платный – второе образование только платное. В свободное время работаю юристом, чтобы учебу оплачивать. С родителями некоторое время не общалась, но я же у них – единственная дочь!

Если короче. Я встретила парня, люблю его и он меня. Он из обычной семьи из Краснодарского края, но мне это все равно. Мы хотим пожениться, а мои родители категорически против. Во время знакомства они моему избраннику в лицо сказали, что они не хотят его видеть своим зятем и никогда не признают ни наш брак, ни детей, если такие будут.

Меня родители поставили перед выбором – или я опять выйду замуж за солидного человека (они уже присмотрели мне жениха), или они от меня откажутся.

Я в полном трансе и истерике. И не придумала ничего лучше, как спросить мнения людей в интернете, то есть у вас… Извините, что не представляюсь, думаю, понятно, по какой причине. Что бы вы выбрали в подобной ситуации?

Мне очень нужен Ваш совет. Этим летом в моей семье произошли большие изменения. Мне 20 лет, и я пока учусь. Когда я поступала, мне родители сказали, что о замужестве и речи не может быть, пока не закончу учёбу; до этого года меня сватали раз 10, но родители каждый раз отказывали, и я была спокойна. Летом пришёл молодой человек сватать меня, и мои родители помешались на его деньгах. Я была категорически против этого брака, и на сегодняшний день остаюсь против, но родители насильно хотят выдать меня за него. В то же время приходил сватать меня ещё один парень, но родители отказали ему. А я выбрала второго. Меня даже не спросили, просто накричали, побили и пригрозили убить, если я не выйду за того, первого.

Не могу понять, почему они так поступают. Они видят, что я на грани, – да простит меня Аллах, даже задумывалась о суициде. Для моих родителей главное, видимо, деньги, до этого случая я даже не могла себе представить подобного. Понимаю, что они желают мне хорошей жизни, но неужели нужно это делать насильно?!

Как-то меня жених спросил, с моего согласия ли всё это происходит, на что я ему сказала – нет. Он ответил, что не хочет принуждать меня выходить за него, и у нас будет размолвка. Я очень боюсь за родителей, боюсь их огорчить, сделать им больно. Как мне поступить в этой ситуации? Как мне утешить гнев родителей, и правильно донести до них, что я против? И возможен ли брак без согласия моего?

С точки зрения религии:

Согласно ханафитской правовой школе (мазхаб) никто не вправе принуждать женщину выходить замуж. Такого права нет ни у её отца, ни у деда, ни у имама! Женщина сама вправе выбирать себе мужа и выходить за него замуж. Но при условии, что её избранник будет ей ровней (учитываются род, религиозность….). В противном случае опекун женщины имеет полное право расторгнуть брак, поскольку, когда девушка выходит за недостойного парня, задевается честь семьи.

А согласно шафиитскому мазхабу родители – а именно отец, если жив, если нет, то дед, отец отца – имеют право выдавать замуж свою дочь (внучку) даже без её согласия. Однако они имеют такое право только при двух условиях:

1. Если девушка ранее не была замужем.
2. Если выбранный, например, отцом, парень ей ровня.

В любом случае крайне желательно выдавать замуж дочь по её согласию и довольству. Ведь в этом есть проявление заботы и, возможно, счастливое семейное будущее.

Если парень, за которого Вас хотят выдать, религиозен, соблюдает все предписания Ислама и обладает хорошим нравом, то выходите замуж. Не обманывайте себя сказками о принцах на белых конях. Возможно, Всевышний даст Вам любовь к нему за то, что Вы подчинились своим родителям и вышли замуж, хоть и не желали этого. А если он не соблюдает каноны Ислама, то выходить за него не стоит. Есть даже алимы, утверждающие, что женщина, которая дала согласие на брак и вышла замуж за несоблюдающего мусульманина, будет подвержена допросу и наказанию в Судный день.

С точки зрения психологии:

Мечта любых родителей заключается в обеспечении счастья для своих детей. Однако проблема в том, что представление о счастье у всех может быть различным. И то, в чём родители видят счастье для своих детей, самими детьми может восприниматься как тяжёлое бремя. Конечно, трудно судить об истинных намерениях Ваших родителей и тем более о том, что именно могло понравиться им в этом парне. То, что, как Вы полагаете, они поступают так якобы из меркантильных побуждений, – далеко не факт. Это всего лишь Ваше мнение, которое может не отражать всей сути происходящего. Я говорю это не для того, чтобы упрекнуть, вовсе нет. Дело в том, что подобная установка может сильно искажать Ваше восприятие общей ситуации и негативно отразиться на заочном мнении о самом парне, за которого Вас хотят выдать замуж. Нужно посмотреть на всё объективно, без эмоций.

Существует немало примеров, когда девушка выходила замуж за человека, которого предлагают родители, даже при наличии в ней внутреннего протеста, и всё в итоге приводило к более чем удовлетворительным отношениям в семье. Конечно, были и отрицательные примеры, но их значительно меньше и многие из них являлись не чем иным, как следствием воздействия негативной установки на жениха. В основном эти девушки руководствовались установкой не на то, чтобы создать гармоничные отношения с мужем, а на то, чтобы отомстить ему за вынужденный брак.

Судя по всему, Вы настроены на то, чтобы брак не состоялся, и за это Вас никто не может упрекнуть, это Ваша жизнь, Ваши чувства. Если Вы пытаетесь сейчас найти способ, чтобы остаться при своём и при этом родители не проявили бы недовольства, то Вы ставите перед собой нерешаемую проблему. Ваши родители при любом раскладе не будут выражать радости по поводу того, что их дочь не вышла замуж за того человека, с кем они видели её будущее. Конечно, убивать они Вас не станут, но могут создать крайне неблагоприятные условия для Вас. Ведь если они уже дали согласие, то, скорее всего, ведутся переговоры о Вашем будущем с родителями жениха, которые могут восприниматься ими как потенциальные родственники. То есть им придётся от многого отказаться, чтобы принять Ваше решение.

Да, Вы нашли некоторый выход, который может значительно облегчить положение. Однако этому парню придётся объяснить своим, да и Вашим родителям причину отказа, что может привести к ещё более тяжёлым последствиям.

Попробуйте взглянуть на всё иначе. В чём именно причина Вашего отказа? В том, что есть другой парень, который вызывает положительные чувства? Так любое чувство имеет свойство проходить, а человек остаётся. Так ли уж плох тот, кого предлагают Ваши родители? Уже из того, что он ставит Ваши чувства Выше своих и готов пожертвовать собственным счастьем ради Вашего, положительно раскрывает его. Возьмите в расчёт и то, что Ваши родители приложат максимум усилий, чтобы помочь Вам в построении гармоничных отношений в семье. Вообще не всё в жизни мы делаем потому, что это нам нравится; нередко то, что воспринимается нами как трудное и неудовлетворительное, в итоге оборачивается благом, равно как и наоборот.

Мухаммад-Амин — хаджи Магомедрасулов

Алиасхаб Анатольевич Мурзаев

психолог-консультант Центра социальной помощи семье и детям

Марьям и адам

— Ты станешь моей женой? настоящей женой…

— Мама, почему папа хочет выдать меня замуж без моего согласия? Он меня не любит?

— Он любит тебя и поэтому нашел тебе хорошего жениха. Ты будешь счастлива.

— Мама, как я смогу быть счастливой с человеком, которого даже не видела?

— Все изменится, дочка. Завтра мы едем в Чечню, а через две недели твоя свадьба.

— Но я же еще маленькая, мама, мне всего лишь 17.

— Дочка, ты справишься. Не расстраивай отца.

— Хорошо, мама.

Я закрыла глаза, а мама ушла в свою комнату, думая, что я заснула. Но этой ночью мне не заснуть. Это последняя ночь в родном доме, в городе, который стал для меня родным.

5 часов утра. Я встала и решила в последний раз прогуляться по улицам Москвы.

— Почему я говорю так, как будто мне приговорили смертную казнь? — задумалась я — А хотя с чем еще это можно сравнить? Выйти замуж за человека, которого никогда даже не видела.

Я гуляла уже два часа.

-Щас мама начнет звонить. Пойду домой.

— Марьям, ты где была? — спросила мама, как только я зашла в дом.

— Я гуляла, мама, ведь мы уезжаем сегодня.

— Не грусти, дочка.

— Все хорошо, мама.

Ночью наш самолёт приземлился. Нас встретил дядя, он отвез нас домой.

Две недели прошли так быстро.

День свадьбы. Было так много гостей, все радовались, только я одна грустила. Свадьба прошла в ресторане и все было по обычаям чеченцев. Ночью мы приехали домой. Остались двоюродные сестры жениха, то есть Адама, так его звали, а остальные гости уехали. Я познакомилась с ними. Кажется я им понравилась.

Через 4 дня они уехали. Остались Папа, Мама, то есть родители Адама, и я, а где Адам я вообще не знала, да и не хотела.

Через две недели он вернулся. Мы даже не смотрели друг на друга. Ночью, закончив все дела, я пошла в комнату. Я не знала, что он там, но увидев его, я быстро вышла. Я подумала, что если я встаю раньше всех, то никто не узнает, что я сплю в другой комнате.

Я каждый день готовила завтрак, обед, ужин, но Адам даже не смотрел на то что я приготовила. Утром когда мама просила его позавтракать, он говорил что на работу опоздает, а вечером, что на работе покушал.

По его поведению, я поняла, что он не хотел жениться. Просто дело в том что наши отцы давно вместе работают и хорошо знают друг друга. Вот они и решили нас поженить.

Так прошел месяц, я привыкла к новой жизни. Мама Адама меня очень полюбила, так как у нее нет родной дочери. В начале я просто относилась к ней с уважением, а теперь я тоже ее полюбила. Папа с мамой уехали в Москву по каким то делам. Я осталась дома одна с Адамом. Уже почти два месяца прошло, а мы с Адамом вообще не разговаривали.

Ночью я услышала как он с кем то разговаривает. Он говорил: «Не расстраивайся, ты же знаешь, что я не люблю ее. Я даже не разговариваю с ней. Я знаю, тебе трудно, но ты должна мне верить.» Теперь я поняла, почему он не кушает дома, не разговаривает со мной. У него есть девушка. Хотя мне все ровно. Я к нему ничего не чувствую.

Утро следующего дня для меня прошло как обычно. Я закончила все дела по дому и позвонила маме. Когда я разговаривала с ней, я услышала шум и побежала туда, сказала маме что перезвоню.

Адам кричал по телефону: «С*ка, я убью тебя. Ты тварь, обманывала меня. Чтоб я больше не видел тебя, иначе, клянусь я убью тебя.»

Он разбил телефон об стену, потом взял ключи от машины и двигался к выходу. Я не зная что делать, подбежала к нему и крепко обняла, так чтоб он остановился. Я не могла позволить ему уйти в таком состоянии, он оттолкнул меня и я упала. Ударилась головой и потеряла сознание. Он привел меня в чувство. Я ничего не сказав, ушла оттуда.

Ночью я пошла в комнату, чтоб взять чистую одежду. Все мои вещи были так сказать «в нашей комнате». Он разговаривал по телефону.

— Извини , я не знала что ты разговариваешь с кем-то. Я просто хотела взять… — не договаривая я собиралась выйти, но он остановил меня.

— Ничего. Возьми то, что хотела.

Я взяла свою одежду и пошла в комнату, где я сплю. Включила музыку в наушниках и легла спать.

Утром Адам сказал, что ему нужно на несколько дней уехать, а со мной будет его двоюродная сестра.

Адам уехал. Через два часа приехала Красавица, так я ее звала. Мы с ней вышли на прогулку, делали покупки, в общем хорошо провели время. Эти несколько дней прошли незаметно. Я даже не знала когда именно Адам приедет.

Я спускалась по лестнице и звала Красавицу.

— Красавицааа?

— Это она красавица? — спросил Адам и посмеялся. Они там сидели вместе. Он приехал, пока я в комнате была.

— Да, я, — ответила она ему.

— Тоже мне, нашли красавицу?.

— Кажется Адам любит шутить, — подумала я.

С ними было так весело, но вечером она уехала и в доме опять тишина. Поскорее бы папа с мамой приехали.

Утро. Я приготовила завтрак и села за стол. Адам пришёл на кухню и я была удивлена, когда он сел за стол и сказал что хочет кушать.

Я молчала. Да и о чем мне с ним говорить. Хоть он и мой муж, но для меня он чужой. Я для него тоже.

— Марьям, родители заставили нас пожениться, хотя мы даже не были знакомы. Вряд ли у нас получиться хорошая семья, но мы можем стать хорошими друзьями, а дальше видно будет. Ты согласна?

— Да.

— Ты всегда можешь ко мне обращаться, рассказать мне обо всем.

— Хорошо.

В начале мне было не привычно, стеснялась что ли, не знаю, но потом я привыкла. Я Адаму рассказывала о себе, а он о себе. Но меня удивил его вопрос:

— У тебя был парень?

— Нет.

— Я серьезно спрашиваю.

— Я серьезно отвечаю.

Я встала и ушла в комнату . Через час он постучал в дверь. Я отклыла.

— Извини, если обидел. Мне просто нужно было это знать.

Да, ты меня обидел. Ты спросил как будто у меня есть парень и я до сих пор с ним общаюсь. У меня вообще не было парней. — подумала я, а ему сказала, что все хорошо.

Потом он сказал завтра родители приедут, а мы с ним через два дня едем в Москву и ушел. Я была очень рада что через два дня смогу увидеть своих родителей.

Пропушу время до приезда в Москву.

Мы жили в кваритире.

— Я хочу к родителям.

— Давай я завтра тебя отвезу? Уже ночь ведь.

— Хорошо.

Я вышла из комнаты, потом когда я зашла, Адам спал. И телефон звонил без конца. Я взяла и посмотрела, какая то «Хавашка» звонит. Наверное его девушка.

Я разбудила Адама, сказала что ему звонит Хавашка и вышла. Мне почему-то стало грустно. Но почему?

Я услышала как он сказал: «Хорошо, завтра в 12.»

В эту ночь я с ним больше не говорила.

На следующий день он в 11:00 вышел, сказал что через 2 часа вернется и отвезет меня к родителям. Я поняла что он встречается с девушкой.

Адам встретился с Хавашкой.

— Зачем звала?

— Адам, я хотела попросить прощения…

— Прощения? Ты изменяла мне, обманывала меня и ты просишь прощения?

— Адам, я все обьясню.

— Давай, обьясняй тогда. Только знаешь, твои объяснение мне уже не нужны. Я люблю свою жену и сделаю так, чтоб и она меня полюбила. Тебе 16, а у тебя уже несколько парней. Ей 17, но она с парнями вообще не общалась. Ты дура, я верил тебе, любил тебя. Чтоб не расстраивать тебя я не кушал то, что она готовила, не разговаривал с ней, даже не смотрел на нее. Я собирался оставить ее с родителями, а сам приехать в Москву, но теперь я привез ее с собой. Я люблю ее, за ее верность и искренность. Я сделаю ее самой счастливой. Мне больше нечего сказать.

Вот так прошла их встреча.

Адам вернулся.

— Почему ты грустная?

— Тебе просто показалось. Мы едем?

— Да.

Он отвез меня к родителям. Я решили остаться у родителей на несколько дней. Я была так счастлива видеть их. Ночью я легла с мамой.

— Дочка, Адам тебя не обижает?

— Нет, мама.

— Он любит тебя?

— Нет, мама.

— А ты его?

— Нет, мама.

— …

— У него девушка есть, — тихо сказала я.

— Так вот почему ты начала грустить, когда я спросила любит ли он тебя. Моя маленькая девочка влюбилась.

— Нет, я не могу в него влюбиться. — подумала я.

Уже несколько дней прошло, как я у родителей. Пора ехать домой. Но мне не хочется видеть Адама, какая-то обида на душе.

Вечером Адам забрал меня. Я молчала.

— Марьяшк, почему ты молчишь?

— Не знаю.

— Ты не хочешь ехать домой?

— Хочу.

21:00 мы были дома. Я сидела и задумалась.

Почему мне грустно? Я хочу остаться с родителями, я уже скучаю по ним.

В комнату вошел Адам.

— Вставай, я отвезу тебя кое куда. Я вижу, ты грустишь.

— Куда?

— Увидишь, когда приедем.

— Пойду переоденусь.

Через 15 минут я была готова.

Ехали мы не долго. Когда вышли из машины, перед нами было очень высокое знание. Мы зашли туда и поднялись на лифте на последний этаж.

Он привел меня на крышу этого здания. И такое чувство, что вся Москва перед моими глазами.

— Нравится?

— Очень.

— Мне тоже. Я часто прихожу сюда.

— Спасибо, что и меня привез.

Он взял меня за руку. Сперва я даже не заметила это, так как мне очень понравилось там и я смотрела на город. Но потом я растерялась, не зная что делать. Он заметил это и отпустил.

——————

Держа Марьям за руку, Адам думал: я солгал Хавашке, что люблю свою жену, но мне кажется, я и вправду влюбился в нее. У нее такие честные зеленые глаза. Искренняя улыбка.

——————

Мы провели там примерно час и вернулись. Я села на диван и заснула там.

Утром я проснулась в своей кровати. Адам что ли перенёс меня сюда? Или я сама пришла? Я зашла в ванную, когда я вышла, Адама уже не было.

Прошло 4 месяца как мы женаты, я постепенно привыкла к нему, мне уже казалось, что я не смогу без него.

Ночью, где-то 01:—, я проснулась, а рядом сидел Адам.

— Адам, ты почему тут сидишь?

— …

— Адам, случилось что-то?

— …

— Ну не молчи. Ты меня пугаешь.

— Ничего, родная. Все хорошо.

— А почему ты здесь?

— Просто. Давай пойдем чай пить?

— Хорошо.

Мы сидели, а Адам все время о чем-то думал.

———— мысли Адама

————

— Я и представить не мог, что я могу полюбить кого-то сильнее Хавашки. Но она предала меня, она встречалась с другими. А Марьям не такая. Она не предаст и не обманет. Я люблю её. Я хочу чтоб именно она стала матерью моих детей. Но сможет ли она полюбить меня так же, как я ее? Я должен с ней поговорить.

———-

— Адам, о чем ты думаешь?

— Да так, просто.

— Ну ладно. Я тогда пойду.

Я направилась в свою комнату.

— Марьям?

— Да.

— Я хочу тебе кое что сказать.

— Я слушаю.

— Присядь.

Я села. Через минутного молчания он сказал:

Я люблю тебя, Марьяшк. Ты станешь моей женой? настоящей женой.

Такого вопроса я не ожидала. Но что я могу ответить? Скачать «да»? Не могу. У него же девушка есть, они любят друг друга. Скачать «нет» тоже могу. Потому что я люблю его. Я и сама этого не замечая, полюбила Адама.

Я ничего не ответила. Просто встала и побежала в свою комнату. Я не смогла уснуть. Утром я услышала, как Адам уходит и только тогда вышла из комнаты. Наверное, я сильно его обидела.

Я занялась уборкой.

14:40 мне позвонили с незнакомого номера. Я ответила.

— Алло?

— Я Вас слушаю.

— Ты Марьям?

— Да, а Вы кто?

— Я Хава, ты меня не знаешь. Я бы хотела с тобой поговорить.

— Я слушаю.

— Не по телефону. Мы можем встретиться в ***** парке?

— Да, а когда?

— Через час.

— Хорошо.

Я поняла кто она. Девушка Адама.

Как и договаривались, через час я была в парке. Ко мне подошла высокая, стройная девушка с карими глазами и волосами чуть ниже плеч.

— Марьям, это я хотела с тобой поговорить.

— А могу я узнать кто Вы? И откуда Вы меня знаете,

— Я девушка Адама. Мы с Адамом любим друг друга и хотели быть вместе, но ему пришлось жениться на тебе. Мы и после вашей свадьбы общались, он говорил что ты ему не нужна, что через год разведется, и к тому времени, мы сможем пожениться. А сейчас он сердиться на меня, не дал мне шанс даже объяснить. Сказал, что теперь он любит тебя и будет с тобой. Но это не так, он любит меня. Я просто хочу, чтоб ты зна….

— Стоп! — я прервала ее — я Вас поняла. Можете быть спокойны. У нас с Адамом ничего нет и быть не может.

Я поймала такси и поехала домой.

— О Аллах! Помоги мне… Я не знаю что мне делать. — мне было так обидно, в голове повторялись слова Адама: «Я люблю тебя, Марьяшк.», потом сразу слова этой девушки — я разбила ей сердце, если б я не вышла за Адама, они были бы счастливы. Но как Адам мог меня обмануть? Нет, я больше здесь не останусь.

Мне было жалко той девушки и очень злилась на Адама. Я начала собирать свои вещи и тут заходит Адам.

— Марьям, зачем ты собираешь вещи?

— …

— Марьям, что случилось? Что ты делаешь?

— Я ухожу, Адам.

— Как уходишь? Почему?

— Почему? Я видеть тебя не могу. Я считала тебя самым честным человеком, но теперь я знаю какой ты на самом деле. Вы мне всю жизнь испортили. Я ненавижу вас всех. — начала я кричать. Но кого я ненавидела? Отца Адама, который захотел, чтоб его сын женился на мне? Своего отца, который дал согласие? Адама? но у него ведь не было выхода, он не мог пойти против отца. Нет, я их всех любила. Своего отца и отца Адама по-своему, а Адама по-своему. Я любила его не как брата, не как друга, а как мужа. Но я и представить не могла, что любовь так жестока. Я лишняя и я должна уйти, как бы больно не было.

Адам подошел и обнял меня, чтоб я успокоилась.

— Не трогай меня, Адам. Я все ровно уйду. — тихо сказала я.

Слёзы не останавливались с моих глаз. Адам медленно отпустил меня.

Я приняла холодный душ, чтоб хоть как-то успокоиться. Потом собрала оставшиеся вещи. За окном уже ночь, я решила, что сегодня останусь, чтоб родителей не волновать и подумаю, как им объяснить.

Утром перед уходом я зашла к Адаму. Он спал. Я тихо подошла и прошептала: «Я была препятствием для твоего счастья, поэтому я ухожу, Адам. Но ты никогда не узнаешь как сильно я тебя люблю. Всегда будь счастлив. Всегда…». В комнате я увидела рамку с его фотографией и взяла ее.

Я приехала к родителям.

Отец конечно сердился, его тоже можно понять. А мама меня поняла.

Уже месяц прошел, как я вернулась в родительский дом. За этот месяц я вообще не выходила. И ни с кем говорить не хотела. Я брала в руки фотографию Адама, вспоминала как весело мы проводили время и плакала. Если б можно было хоть на миг вернуться в то время… как я по тебе скучаю, Адам.

12:00. Мама зашла ко мне.

— Дочка, посмотри какая погода на улице. Может погуляешь немного?

— Я не хочу, мама.

— Ради меня дочка. Я не могу смотреть как ты спрадаешь.

— Хорошо, мама.

Я вышла. Ярко светит солнышко, птички поют, но меня и это не радует.

Через 15 минут я дошла до парка. Села на скамейку и задумалась. Я даже не заметила, как рядом села девушка.

— Привет! Меня Эльза зовут.

— Марьям.

— Ты чеченка? Я просто недавно здесь и у меня нет знакомых. Я увидела девушку в длинном платье и в платке и решила с тобой познакомиться.

— Да.

— Я тоже чеченка. Почему грустная такая? Молчишь.

Тут я подумала, что могу ее обидеть своим молчанием. Ведь она хочет со мной дружить.

— Да так, не обращай внимания. Ты здесь в гостях? — Нет, мы переехали сюда.

— Понятно. А сколько тебе лет?

— 17.

— Мне тоже. Учишься?

— В этот год поступаю. А Ты?

— А я вот не смогла.

— Почему?

— Меня отец замуж выдал, без моего согласия.

Она задала мне кучу вопросов и впрочем она теперь все обо мне знает. Хорошая девушка, воспитанная, еще и красивая.

Я давно ни с кем не дружила. После моей Милки я не хотела ни с кем дружить, я не могла доверять никому, кроме нее. Она была моей лучшей подругой. Но 3 года назад она попала в автокатастрофу и умерла.

Мы с Эльзой обменялись номерами и когда я уходила, я встретила Хаву. Я сделала вид, что не заметила, но она начала разговор:

— Марьям, как дела?

— Хорошо. Наверное у тебя тоже все хорошо, ведь я вам больше не мешаю.

— Да, после того как ты ушла, у нас все наладилось. Мы очень счастливы.

— Поздравляю.

Я пришла домой и начала плакать. Но зачем? Ведь именно этого я и хотела, чтоб Адам был счастлив.

Дни проходили, но так медленно. Мы с Эльзой очень подружились. Она не далеко от нас живет, поэтому часто видимся.

Сегодня ровно 1 месяц и 17 дней прошло, как я не видела Адама. Как же я проживу без него? Так больно умирать каждый день.

Меня от моих мыслей прервал звоник. Это Мадина, двоюродная сестра Адама. Я ее звала Красавицей. Я ответила на звонок.

— Привет, Марьяшк. Как дела?

— Пойдет. А у тебя?

— Тоже. Только Адам совсем изменился, ста….

— Не надо, Дишк. — прервала я ее — У него своя жизнь, у меня своя.

— Хорошо. А мы можем встретиться? Я в Москве и так соскучилась по тебя.

— Хорошо.

— Тогда через час в парке.

— Хорошо.

В 11:15 мы встретились. Прогулялись час, потом она сказала, что ей домой нужно поехать. Поймала мне такси, пожелала удачи и подмегнула таксисту. Я не поняла зачем она это сделала, но спрашивать не стала.

Мы проехали где-то 200 метров, потом он остановился и вышел из машины. Вместо него сел Адам.

— Что происходит? — я запаниковала.

Но он ничего не сказал, молчал всю дорогу. Мы приехали в какой-то загородный дом. Он вышел и пересел на заднее сидение. Потом спросил:

— Как дела?

— …

— Скучала?

— Отвези меня домой.

— Пока не поговорим, мы отсюда никуда не поедем, а потом поедем домой, к себе домой.

— Нам не о чем говорить и у нас уже нет «своего» дома.

— Тогда мы останемся здесь.

— Ты не имеешь право меня держать.

— Ошибаешься. Я все еще твой муж, я имею на тебя все права.

— …

— Возвращайся домой.

— Зачем?

— Все хотят, чтоб ты вернулась.

— А ты?

— И я.

— Хорошо.

— Я отвезу тебя домой, поговоришь с мамой, а с отцом поговорит мой отец.

С родителями мы поговорили. Ночью Адам приехал за мной и мы поехали домой.

Господи! Что я делаю? Я опять все разрушаю. Что будет с той девушкой, если я вернусь? И Адам тоже ведь будет страдать, они же вместе.

— А как же твоя девушка, Адам?

— Какая девушка?

— Хавашка

— Я с ней давно уже расстался. Ты же помнишь, как остановила меня, когда я собирался поехать и убить ее. В тот день я узнал, что она встречается с другими парнями. Потом я один раз встретился с ней, чтоб обьсянить, что она уже не нужна мне. Она мне звонила, после того как ты ушла, но я даже не ответил.

— Понятно.

Мне стало так обидно. Почему Адам врёт мне? Я же видела ее недавно, она сказала, что у них все наладилось и они счастливы. Как только приехали, я сразу легла спать.

Прошли несколько дней. Я была обижена на Адама за его ложь и редко о чем-то говорила с ним. Вечер.

— Марьяшк, я через 2 часа вернусь.

— Хорошо.

— Тебе чего-нибудь принести? Ничего не хочешь?

— Нет, ничего.

— Ну ладно.

Он ушел. Прошло уже 4 часа, а его нет. Наверное с «Хавашкой», а меня вернул из-за родителей.

Через 4 с половиной часа он вернулся и зашел ко мне в комнату.

— Спишь?

— Нет.

— Меня ждала?

— Нет.

— Даже не волновалась за меня? Я ведь на два часа опоздал.

— Два с половиной.

Адам улыбнулся, когда я это сказала.

— Пойдём чай пить, я тебе сладости принес.

— Я не люблю сладости.

— Вставай говорю, ты не умеешь врать.

— Давай завтра, я хочу спать.

— Хорошо. Но только я лягу рядом с тобой.

— Ладно, пойдем чай пить.

— Нет уж, ты хотела спать, ложись давай.

Адам хотел меня обнять, но я не дала.

— Не надо, Адам.

— Подожди, что не так?

-…

— Хорошо.

Прошло полчаса, я закрыла глаза, но не могла уснуть. Адам думал, что я сплю и сказал: «Ты ненавидешь меня, но я все ровно не отпушу тебя. Ты станешь моей.»

О Аллах! Чего же Адам хочет, у него ведь девушка есть. Нет, я не должна поддаться чувствам, потом будет больнее.

Утром мы вместе проснулись.

— Доброе утро, маленькая.

— Доброе.

— Я так хорошо спал ночью.

— …

— Может прогуляемся сегодня?

— Хорошо.

В 12:30 мы вышли на прогулку.

Сидим в парке и вдруг вижу Хавашку. Она же с парнем. Как это? Щас выясним.

— Адам, я щас приду.

— Куда ты?

— Я тут знакомую увидела. Поздоровуюсь.

Я подошла к ним.

— Привет, Хавашка. Как хорошо, что я тебя заметила. Это твой брат?

Она растерялась.

— Я ее жених -, ответил парень.

— Хавашк, а ты мне не говорила, что у тебя есть жених.

— Я… это…

— Может к нам присоединитесь? Со мной и Адам.

— Нет, мы пойдем.

Тут и Адам подошел, а этот парень вообще не понимал, что происходит.

— Адам, я тут свою подругу встретила. А это ее жених. Я их к нам пригласила, но Хавашка не хочет.

— Может, пригласите нас на свадьбу? Я был бы не против пойти на свадьбу «подруги» своей жены. Да, Марьяшк?

— Конечно, брат. — ответил тот парень.

— Ну мы тогда пойдем.

Адам взял меня за руку и мы ушли.

— Ты ее знаешь?

— Еще бы.

— Откуда?

— Дома расскажу.

— Хорошо.

Мы поехали домой и я рассказала ему все: как мы встретились с ней, о чем говорили.

Оказывается, она обманула меня.

Вдруг я вспомнила, что у меня завтра день рождения.

— Подожди, а какое сегодня число?

— 16.

— Вот я ненормальная. Реально старею.

— Что случилось?

— Ничего.

Я не стала ему говорить.

На следующий день он рано ушел. Вернулся только в 19:00

— Ты где был?

— На работе задержался. У меня настроения нет.

— Почему?

— Проблемы на работе. Давай пойдем куда-нибудь?

— Хорошо.

У меня тоже настроения не было. Меня никто не поздравил, даже мама.

Мы приехали в то здание, куда он раньше меня приводил. Поднялись на крышу, потом он сказал, что ему нужно позвонить и отошел.

Через 5 минут он тихо подошел ко мне, обнял сзади и спросил:

— Ты станешь моей женой? настоящей женой.

— Да.

Мы постояли там чуть-чуть, потом он сказал, что едем в ресторан.

Мы приехали, а тааам…. Там была моя мама, мама Адама. Мадина — Красавица. Моя подруга Эльза. И еще гости. Они все приехали меня поздравить. Оказывается Адам знал что у меня день рождения.

Как и обещал, Адам сделал меня самой счастливой.

————————————— КОНЕЦ!

istoriipro.ru

Читать онлайн Адам и Мирьям. Рубина Дина.

Рубина Дина. Адам и Мирьям читать онлайн На главную

К странице книги: Рубина Дина. Адам и Мирьям.

.body{font-family : Verdana, Geneva, Arial, Helvetica, sans-serif;} .p{margin:0.5em 0 0 0.3em; padding:0.2em; text-align:justify;}  

Земную жизнь пройдя до половины… да что там! – давно перевалив эту умозрительную вершину, я научилась водить автомобиль.

Сдала экзамен на права и еще месяца три по здешним законам ездила «с сопровождением», то есть с собственным мужем, человеком педантичным и обстоятельным, с брезгливой гримасой наблюдавшим за моей суетливостью новичка. Черт-те что я вытворяла первое время, то и дело вскипая, бросая руль, наваливаясь на него в испуге.

Но в некий прекрасный день – промозглое и омерзительное февральское утро – я наконец оказалась одна в этом домике на колесах, в этом батискафе с рулем, в этом сухопутном корабле, где вдруг ощутила себя полновластным капитаном собственной жизни…

Нет, все это не передает… не может описать чувство упоительной… aга, уже ближе… дело в том, что я вдруг вспомнила подростковую украденную свободу, какая овладевала мной, если вместо уроков я сбегала в зоопарк, или садилась в пригородную электричку и, выйдя на станции Чирчик, шлялась до вечера по окрестным полям и бахчам совершенно одна. Вот нечто такое испытала я, когда впервые оказалась одна за рулем, со всех сторон укрытая панцирем машины, всевластно свободная в направлении движения и мыслей…

Шел сильный дождь. Иерусалимский камень, которым облицованы дома и замощены тротуары, в солнечные дни впитывает воздушный жар, а к вечеру отдает его, излучая сахарное свечение, поэтому город приподнимается и дышит, как грудь спокойно спящего на рассвете…

Но этот же камень в зимние темные дни непроницаемо тверд и угрюм. Резкий ветер гонит вдоль тротуаров бытовой мусор окрестной жизни, повсюду валяются вороньи тушки сломанных зонтов, бессильных против горного ветра, и тускло отсвечивают на головах обитателей религиозных кварталов мокрые полиэтиленовые мешки, в которые они оборачивают свои недешевые шляпы.

Я запустила «дворники», и когда с монотонным шарканьем они смахнули с лобового стекла водяную пелену, успокаивая и даря вольным одиночеством, столь мною любимым, я ощутила полную отгороженность от мира и – свободу, юную украденную свободу…

Я сразу успокоилась и поняла, что со временем буду уверенно и элегантно водить эту колымагу.

Почему бы не податься куда-нибудь… – думала я, медленно отъезжая от центральной автобусной станции, к которой только что подвезла дочь. – Скажем, поехать к Васо и Манане, похлебать грибного супчику… Да, вот именно, и очень кстати: горячего грибного супу!

Перестраиваясь с правой полосы в левую, чтобы развернуться на светофоре, краем глаза сквозь запотевшее боковое стекло я заметила пожилую даму на тротуаре. Она пыталась открыть зонт, который явно заклинило. Дождь свободно заливал ее синее пальто, почти уже черное от воды, шляпка тирольского фасона уныло сбилась набок…

Я развернулась и подкатила к ней, «подрезав» при этом белую «хонду», возопившую вслед резким протяжным гудком.

– Садитесь! Дама наклонилась к открытой дверце, вгляделась в меня.

Вот теперь стало видно, что она уже стара, пожалуй, к восьмидесяти, – издалека ее молодила худощавая и довольно прямая фигура в модном пальто, а также эта ухарская шляпка; но вблизи глубокие морщины откровенно являли возраст. Глаза, впрочем, смотрели цепко и даже насмешливо под высоко наведенными бровями. Вообще вблизи она не казалась такой беспомощной. И чего я всегда лезу, куда меня не просят…

– Но… куда вы едете?

– Неважно, я подвезу вас.

– Мне неловко, – сказала она. – Я вся мокрая…

– Да садитесь же, черт возьми, этой рухляди ничего уже не повредит.

Она кивнула и устроилась на заднем сиденье.

Мы поехали. Со всех сторон мне сигналили нервные местные автомобилисты. Я кого-то подсекала, внезапно перестраивалась перед светофором, обнаружив, что еду не по той полосе… Мне сейчас явно не хватало моего «сопровождения» справа с его раздраженными окликами: «Ну куда ж ты-и-и?!», и «А ну-ка сбавь!», и «Красный, красный, сто-о-о-п!»… Да и ливень в Иерусалиме означает не то чтобы катастрофу, но все же явное дорожное напряжение. Горки у нас, крутые повороты, узкие улицы… а тут еще я, балда стоеросовая, неумелая и наглая…

– Так куда вам все-таки? – Я взглянула в зеркало заднего обзора. Старая дама глядела в окно с детской заинтересованностью, будто ей было абсолютно все равно, куда ее везут, лишь бы ехать.

– Мне все равно, – тут же и подтвердила она мое впечатление. – А у вас русский акцент. Вы из России?

– Да… Но все же я не могу бесконечно кружить по улицам! Я сегодня впервые за рулем одна.

– Я вижу. – Она перешла на русский. – Вы ужасно водите, но очень отважно… Не знаю, наверное, мне надо вернуться в отель, ничего другого не остается. Это недалеко, на площади Сиона…

У нее тоже был небольшой акцент, я не могла понять, какой – похоже, американский.

– Но вы для чего-то же выехали в город?

– Да… но встреча сорвалась… Меня должен был забрать отсюда в Реховот сын моего мужа… Он хотел показать мне его могилу…

Я чуть не клюнула и без того помятую «шкоду», резко надавив на тормоз.

– Могилу… чью могилу? – И опять взглянула на нее в зеркало. Все то же отрешенное лицо старухи и тот же при этом молодо-цепкий взгляд в окно.

– Мужа моего… Повисла пауза. Ну что ж, возраст у нее почтенный…

Всяко может произойти с памятью…

– А вы… вы что, забыли, где он похоронен? – осторожно спросила я.

– Я никогда не была на его могиле, – сказала она просто. – Ну и, выходит, не суждено… Завтра уезжать… Неважно, все это неинтересно… – Она досадливо поморщилась. – Но мне сегодня абсолютно нечего делать.

Дали зеленый… поехали… Странная старуха, подумалось мне. Явно заговаривается… Хотя ей не шло это слово – старуха. Все-таки она оставалась именно дамой, старой элегантной дамой…

Между тем я приняла некое решение:

– Вы завтракали?

– Я не ем так рано…

– Но сейчас уже двенадцать. Послушайте… День у вас насмарку, вы промокли, зонтик явно сломан, в отеле скучно… А у Мананы и Васо подают отличный грибной супец в глиняном горшке.

Мы находились уже в пяти минутах ходьбы от харчевни, следовало куда-нибудь приткнуться. Я только начала осваивать эту смешную привязанность к своей машине, которую невозможно бросить абы где… И вдруг увидела отличное место для парковки! Это дождь сделал мне подарок. Отыскать среди дня в центре Иерусалима клочок асфальта с муниципальным прожорливым счетчиком – нужна невероятная везучесть.

Я алчно устремилась к добыче, сигналя впрок и распугивая всех вокруг, дабы никто не покусился… Сосредоточилась и стала совершать выученные на уроках вождения эти хитроумные штуки с реверсом. Переключала, крутила руль на полоборота… потом на полный оборот в другую сторону… Ничего не выходило! Машина вкатывалась задом в тесноватое пространство и в ровном ряду автомобилей вставала, как кривой зуб в челюсти. Я выезжала вновь, загоняла ее носом к тротуару, и тогда на дорогу высовывалась ее пухлая задница, словно ожидая и даже упрашивая, чтобы кто-то поблагородней дал ей хорошего пенделя.

– Хотите, я? – предложила вдруг моя пассажирка. Она с любопытством следила за этими беспомощными выкрутасами.

– Давайте! Я вышла, она пересела на водительское место, и – как во сне, я не поверила своим глазам! – тремя поворотами руля, совершенными одной рукой, вернее, одной ладонью, вогнала машину точнехонько в тесное гнездо между серой «даятсу-апплауз» и синим «фордом».

– Черт побери! – ахнула я, забирая ключ. – Вот это да. Сколько же лет вы за рулем?

Она засмеялась, поднимая воротник пальто:

– Совсем немножко. Сорок пять…

Я раскрыла над нами зонт и взяла ее под руку; мы тесно прижались, набычились против хлеставших струй, и за три минуты – по мокрым плитам тротуара, через знакомую подворотню и цепочку проходных дворов, то поднимаясь, то спускаясь на несколько ступеней, – добрались до нужного переулка. Мне даже не пришлось сбавить шага – старая дама довольно легко поспешала на немаленьких каблуках, излишних, на мой взгляд, в этой гористой местности.

Я опасалась, что мои грузины еще отсыпаются после какого-нибудь вчерашнего пиршества, но железная калитка во двор была отворена.

– Сюда… – Пропустила ее вперед. Придерживая на затылке свою легкомысленную шляпку, она задрала голову и стала рассматривать типично иерусалимский дворик, мощеный ноздреватыми плитами все того же местного камня. От калитки до двери в полуподвал арками шли над головой металлические перекрытия, оплетенные черными от дождя виноградными сухожилиями. На одной из ветвей скукожилась забытая гроздь, какую у нас в Ташкенте называли «заизюмленной».

Весь этот старый двухэтажный дом, настоящий иерусалимский дом мощной каменной кладки, с арочными сводами притолок и тяжелыми деревянными дверьми, с огромной плоской крышей – летними вечерами живой и заполненной до отказа, – Васо и Манана уже много лет снимали под ресторан.

На террасу второго этажа винтом взлетала наружная лестница.

– Нет-нет, вот сюда… вниз… осторожней, тут ступени… Дверь в полуподвал была приотворена, и оттуда тихо звучала традиционная трехголосная «а капелла», грузинский мужской хорал, прекрасней которого я мало что знаю на свете.

Внутри было безлюдно и полутемно – видать, только что открылись; тусклыми желтыми полукружьями светились бра на каменных стенах, завешанных коврами, бурдюками, постерами с вывесок Пиросмани; на глубоком метровом подоконнике узкогорлой шеренгой вытянулись кувшины с грузинским вином… Не очень большая комната – шесть столов, покрытых сельскими дерюжками. Стиль – грузинский духан.

– О, здесь очень мило… – сказала дама, расстегивая пальто. И опять удивила меня – под пальто на ней оказался молодежный свитерок на молнии, из тех, дешевых, которые в этом году расхватывали подростки. Моя дочь тоже купила два таких и носила их попеременно, не снимая.

Кроме того, она оказалась худа, но не старушечьей костлявой худобой, а просто худощава и длиннонога. Брюки – на бедрах – тоже явно куплены были в том же магазине молодежной моды.

Я отвела глаза и весело подумала, что оригинальная бабулька своим неожиданным прикидом уже отработала суп, которым я собралась ее угостить.

Я была здесь своей, в том смысле, что частенько приходила сюда с гостями – друзьями, знакомыми, заглядывала с мужем или одна, если надо было перекантоваться час-другой между встречами; перепробовала все чудеса их скатерти-самобранки, но предпочитала несколько блюд, всегда отменных.

Манана готовила сама, никому не доверяла.

Из коридора шесть узких и крутых ступеней вели в кухню, где было, наоборот, очень светло, уже что-то гремело, звякало, скворчало и раздавались голоса… Я поднялась туда и увидела Манану и одну из официанток, Ольгу, по-утреннему замедленную… Манана, крашеная блондинка, большая и плавная, как почти все массивные люди, источала неторопливую благость и добросердечие; она курила, сидя у полукруглого окна, закинув ногу на ногу. Под мощными лампами дневного света ее голые колени светились двумя ослепительными белыми шарами… При виде меня Манана улыбнулась и широко повела рукой с сигаретой, то ли здороваясь, то ли благословляя, то ли приглашая в дом… Ольга же – на мое «…внизу и с гостьей!» – сразу принялась заваривать ягодный чай, мой любимый, который заказываю обычно еще до всяких блюд.

Пока я отсутствовала, моя попутчица сняла и шляпку, и оказалась с короткой мальчишеской стрижкой, вернее, абсолютно седым ежиком. Спускаясь по ступеням, я увидела этот серебристый хрупкий затылок и только мгновение спустя поняла, что он принадлежит моей старой даме.

Она сидела за столом спиной к ступеням и боком к единственному окну, выходящему во дворик вровень с землей, от чего за стеклом иногда возникала трехцветная кошка, полудомашняя. Летом, случалось, эта наглая животина впрыгивала через окно прямо на стол. Обстановка здесь была самая свойская…

По углам в каменных нишах под сводчатым беленым потолком были спрятаны динамики. И после короткой паузы над нашими головами зазвучала «Шен хар венахи», как всегда – волной глубокой и благодатной грусти. Два верхних солирующих голоса выплетали прихотливый орнамент на фоне протяжного баса, что тесными шажками полутонов переступал вверх и вниз по ступеням мелодии…

– Меня зовут Мирьям, – сказала дама. Я тоже назвалась.

– Хотите, расскажу о районе, где мы находимся? – предложила я. – Он называется Нахалат-Шивъа, это один из самых старых…

– Не надо, – остановила меня Мирьям и улыбнулась. – Я прожила в Иерусалиме изрядную часть жизни и с этим районом знакома… Знаете, что раньше было в этом подвале? Здесь много лет сидел Пабло, старик из Уругвая… Чинил и настраивал музыкальные инструменты… Конечно, он давно умер. Но мне приятно, что эти старые камни до сих пор слушают музыку… Григорианский хорал, да?

– Нет… – сказала я. – Это грузинское хоровое пение, «Шен хар венахи», знаменитая старинная песня…

– Вы хорошо знаете грузинскую музыку?

– Нет, просто один из этих голосов… высокий такой, слышите, он как бы оплетает полутонами мелодию второго тенора… это голос Васила, хозяина заведения… Он до приезда в Иерусалим пел в фольклорном ансамбле… А я столько супов здесь выхлебала, что научилась слышать голос Васо отдельно ото всех.

– И о чем же он поет?

– Это на старогрузинском… Мне Васо переводил… постараюсь вспомнить… Ну, если приблизительно… скажем, так:

«Ты – виноградник, что вновь расцвел,

юный, добрый, прекрасный, посажен в Эдеме —

благоуханный плод, взращенный в раю…» —

что-то в этом роде…

– Красиво… – задумчиво проговорила она. – Как? Благоуханный плод? Взращенный в раю?.. В раю… Красиво… Это, конечно, о женщине…

– О женщине, – согласилась я… – Или о Боге…

Мирьям внимательно оглядела накрытые льняными скатертями грубые деревенские столы…

– Не думала, что так ясно вспомню Пабло… Он был маленький, живчик… Вон там, в углу, стояли клавикорды, два клавесина, по стенам развешаны скрипки, две-три гитары, мандолина, старинная лютня… Здесь даже барочная скрипка была и виола да гамба – чего только ни приплывало в пустынную Палестину! И на столах у той вон стены рядком лежало столько разных диковинных дудок, свирелей, бубнов, трещоток… По этому хламу вполне можно было изучать историю музыкальных инструментов народов всей земли… Мы сюда иногда заходили с мужем… У него были потрясающие способности к музыке, он сразу начинал играть на любом инструменте, даже на таком, который впервые видел…

– Это звучит несколько… фантастично, – заметила я.

– Да-да! – живо отозвалась она. – Однажды в юности это спасло его. В гетто. Герр Менцель, комендант, был страстным меломаном и довольно хорошим флейтистом. Он услышал, как Адам играет на мандолине, и приказал являться на репетиции квартета, который организовал там, в гетто. Но партии мандолины не было в нотах, которые имел герр Менцель, поэтому Адаму пришлось освоить скрипку.

Явилась Ольга с партитурами  меню. Она несла их, обнимая и прижимая к животу, как студенты консерватории носят ноты на репетициях.

Мирьям раскрыла твердые коричневые створы, побежала взглядом по кудрявым строчкам, набранным псевдо-грузинским шрифтом.

– Послушайте моего совета, – сказала я, накрыв ладонью ее крапчатую старческую руку. – Здешний грибной суп, да еще в такой ливень, может поистине украсить жизнь двум бродяжкам, вроде нас с вами.

Она засмеялась, захлопнула меню и откинулась к высокой спинке стула:

– Идет! Но и выпить что-нибудь, непременно… Некоторое время при участии заинтересованной Ольги мы выбирали между изабеллой и киндзмараули… трижды склонялись в ту и дважды в другую сторону. В конце концов остановились на хванчкаре.

– Я раскрою ваш зонт на кухне, чтобы высох, – сказала Ольга. Затем принесла чайник и две чашки, разложила салфетки… Когда она ушла, я выждала несколько мгновений, несколько тактов мужественно звучащего хорала, чтобы не обнаружить так скоро мой гончий интерес к новому собеседнику, жадный голый интерес, которого я вечно стыжусь и не могу преодолеть…

– О каком гетто вы упомянули? – осторожно спросила я.

– О Гродненском, – ответила она и потянулась налить себе чаю из чайника.

Прозрачная пунцовая струя заполнила ее высокий стакан, который мгновенно запотел, вытолкнув на поверхность сушеные мячики ежевики, смородины и голубики…

– О-о… какой интересный букет… – Она с удовольствием вдохнула пар над стаканом. – Все ароматы леса – как в рекламе!

Нам принесли по бокалу хванчкары – вина чуть более терпкого, чем мне нравится, из тех, что длятся долгим шершавым эхом после глотка где-то в глубине нёба.

Мирьям попробовала, одобрительно кивнула:

– Недурно… немного похоже на кьянти… – И приподняла бокал: – За очарование случайных встреч!

Я пригубила вино и благоразумно отставила бокал в сторону. Все же за рулем, да еще первый день, одна…

– И ваш муж… выжил в гетто, потому что играл на разных инструментах?

Она усмехнулась, ее морщинистое лицо под седым ежиком волос засветилось каким-то клоунским лукавством.

– О, нет… Адам был не из тех, кто стал бы полагаться на немецкую страсть к музыке… Если б вы знали Адама, вы бы не задали такого идиотского вопроса… К тому же, он тогда не был мне никаким мужем. Нам вообще было едва по шестнадцать лет… Такие местечковые Ромео и Джульетта, влюбленные до судорог и не смеющие прижаться друг к другу поосновательней…

– Как! Значит, и вы в то время были в гетто?

– О боже, – вздохнула она, – что вас так удивляет? В то время все евреи в тех местах были если не в армии, то в гетто, в лагерях, либо уже гнили в ямах…

Я вспомнила ее странное заявление о могиле мужа и решила на всякий случай промолчать.

– Но эти музыкальные экзерсисы с герром Менцелем дали ему время. Время, понимаете? Самое важное, самое драгоценное: время. Потому что музыкантов тогда еще не увозили. Днем он музицировал на скрипке, а ночью рыл подкоп из заброшенной кузни… Она была очень удачно расположена – впритык к забору, на отшибе… И знаете, что было самым трудным?

Она усмешливо глянула на меня, словно ожидая вопроса. И сразу же ответила:

– Самым трудным было перед репетициями отчистить ногти. У музыканта руки на виду и не должны вызывать подозрений…

Явилась Ольга с подносом традиционных бесплатных салатов «от дома», принялась расставлять керамические мисочки с зеленью, лобио, баклажанами с чесноком… Положила на угол стола деревянную доску с лавашем.

– Осторожно, только из печки! – предупредила она. Но мы обе немедленно потянулись к источнику благоуханного горячего воздуха и, обжигаясь и дуя на пальцы, оторвали по хорошему куску… Несколько мгновений моя гостья только охала, широко раскрывая рот и ладонью загоняя туда воздух.

– Не увлекайтесь, – предупредила я. – Помните о главном!.. Минут через двадцать грядет божественный суп в окружении грибных ангелов…

– У нас под Гродно были роскошные грибные леса… А что это они поют все время одну и ту же песню?

– Ну что вы… Это уже другая, «Гапринди, шаво мерцхало»… Слышите? Они замирают, сходят на pianissimo  … и вдруг тоска вспыхивает, как пламя в очаге…

– Вот и Адам всегда называл меня глухарем и не понимал, как это можно одну мелодию спутать с другой…

– Вы бежали вместе с ним через подкоп, – сказала я утвердительно.

Она покачала головой, опять таинственно усмехнулась, погрозила мне пальцем:

– Вы хотите пролистнуть половину моей жизни и заглянуть в конец… Нет. Я не бежала с ним… Да, Адам пришел за мной ночью и просил, чтобы я ничего не брала с собой, ничего, шла так, как стояла, – в одной рубашке. Там, на другой стороне, нас должен был ждать с какими-то вещами Федя, сын кузнеца, дружок Адама… Но… мама сказала папе: как так, он еще не просил ее руки, не сватался, не говорил с нами! Нет, Мирьям – девушка из хорошей семьи, а не шлюха какая-нибудь! Она не побежит за ним в одной рубашке!.. Мама всегда была у нас очень… как это сейчас говорят… авторитарной. Это она настояла, чтобы папа согласился войти в юденрат… ей казалось, что так она спасет всю семью… Я видела по папиному лицу, что он не прочь меня отпустить, и я рыдала и билась, как связанная овца… Но ничего мне не помогло… Сейчас даже странно – как это я не убежала с ним… Так просто: повернуться, схватить его за руку и убежать… Иногда просыпаюсь ночами и представляю, как отворачиваюсь от мамы, хватаю Адама за руку и мы бежим, бежим, бежим!.. Я отворачиваюсь, и мы бежим!.. Отворачиваюсь… и – бежим!.. Но тогда я и вправду была хорошей дочерью. Я только плакала, горько плакала… И Адам стоял бледный как смерть и смотрел на меня такими глазами, будто хотел этими глазами унести меня с собой. А мама была – кремень. К тому же она боялась, что мой плач разбудит всех вокруг, и велела Адаму убираться… Он повернулся, ударил кулаком по двери и ушел… И все… И больше я не видела его… До самой смерти.

Из кухни показалась Ольга с подносом, на котором курились две маленькие Фудзиямы…

Я обескураженно глядела в рассеянное лицо старой, явно безумной женщины, перепутавшей все нити своей судьбы: гетто, смерть мальчика, которого она упорно называла мужем, но никогда не была на его могиле, их, очевидно, загробную жизнь в Иерусалиме и даже этот полуподвал со старым музыкальным мастером, возможно, придуманным ею по ходу дела…

Полная чехарда в ее голове с ежиком серебристых волос и меня привела в смятение. Сейчас я уже не знала, как пристойней завершить это случайное знакомство. Да и смирная ли она? А вдруг она подвержена приступам?

Мирьям блаженно склонилась над горшочком, окунула лицо в жемчужный пар, замерла с прикрытыми глазами…

– Боже… – проговорила она. – Что за упоительный запах… Настоящий грибной суп!

Вздохнула и взялась за ложку…

Вновь с крутых беленых небес грянул хорал запредельной любовью, тенор вился, ласкался к басам – то ли прощение вымаливал, то ли пытался удержать ускользающую радость: «Добрый, прекрасный, юный… Благоуханный плод, взращенный в раю…»

– И больше я его не видела до самой своей могилы, – проговорила она вполне деловым тоном.

Я окоченела. Подумала, не попросить ли Ольгу сменить хорал на что-нибудь легкое, из европейской эстрады… Мягко и сочувственно проговорила:

– Понимаю вас…

– Ни черта вы не понимаете, конечно, – спокойно отозвалась она, прихлебывая с ложки с таким аппетитом, таким здоровым удовольствием на морщинистом лице, что вся эта картина показалась мне ошибкой звукооператора, записавшего на бытовой зрительный ряд текст из совсем другой, трагической и безумной киноленты…

– Главное, я сама не понимаю, к чему вам вся эта история. – Она подняла брови, когда-то наверняка длинные и густые, ныне тщательно реставрированные черным карандашом. – И с чего это меня сегодня так развезло… Не с бокала же вина… Если б вы знали, сколько я могу выпить без всякого ущерба госдепартаменту! – И постучала согнутым пальцем по собственному черепу. Ее морщинистая щека смешно, по-детски оттопыривалась справа непрожеванным куском лаваша. – Видели бы вы, сколько выпивали мы с Адамом за вечер в одном ресторанчике в Бергамо… Мы любили там бывать, у синьора Марчелло… Раз восемь приезжали. Если уж есть рай на земле, доложу я вам, то он расположен как раз в Бергамо, на вершине холма, в Старом городе… Здесь можно курить, как вы думаете?

Вот этого еще моей астме не хватало – чтобы меня обкурила до приступа старая сумасшедшая приблуда… Я выразительно замялась, как делаю всегда – чуткий курильщик понимает и смущается, – но она уже достала пачку сигарет, зажигалку… Закурила…

– Ладно. – Она длинно выдохнула, разгоняя ладонью дым. – Вот вам история Адама… Он не любил ее рассказывать, о многом, как понимаю сейчас, умолчал. Никогда не отвечал на мои прямые вопросы, а я сразу умолкала, когда видела на его лице это выражение… знаете, бесконечной усталости… безысходности… не знаю, как сказать точнее, но чувствовала этот миг печенками! А потом… после… ну, когда он исчез окончательно, я обнаружила, что его история похожа на брюссельские кружева – дырки, дырки и сплетения множества нитей… Так вот, он ушел через подкоп и с Федей бежал к партизанам. Но сначала его не принимали в отряд, прогоняли – на черта ты нам, говорили, сопля жидовская, даже оружия у тебя нет… И вот дальше – дырка, очередной узор в кружеве… Как он добыл оружие – не знаю. Вроде бы выследил немца… С полгода сражался в отряде и никогда не знал, с какой стороны следует больше бояться пули…

Потом пробрался в Польшу, оттуда – во Францию… Там несколько месяцев воевал в одном из отрядов Сопротивления и… ну, это опять некая дырка в кружевах, только с тех пор он не любил французов и называл их говнюками… А, вспомнила: однажды, говорит, я оглянулся вокруг и удивился – почему в нашем отряде есть кто угодно – поляки, армяне, евреи, украинцы, чехи… и так мало французов? И с чего это, подумал, я голову кладу за то, чтоб одних говнюков избавить от других говнюков?.. Потом он рассказывал еще кое-что: вроде, спустя много лет те, кто выжили после расстрелов, свидетельствовали о случаях, когда команда «пли!» раздавалась по-французски… Говорил, что была такая дивизия в СС под названием «Викинг», формировалась она в Норвегии, но входили в нее добровольцы из разных стран, то ли покоренные мечтой фюрера, то ли в стремлении к наживе… Эта вечная грязная накипь народов, знаете… жажда крестовых походов, не важно в каком направлении… Так вот, в составе этой дивизии, говорил он, было много французов… Лично я считаю, что подонков хватает у кого угодно, только Адам к этому относился иначе. В этом он был непримирим! Говорил – они своим женщинам головы, головы за связь с немцами брили, вместо того, чтоб у них прощения просить, вояки херовы! Знаете, он потом и в Париже – в Париже! – не любил бывать… А я так люблю Париж… это были вечные семейные скандалы…

Так вот, он решил пробираться в Эрец-Исраэль. Уж погибнуть, говорил, так за своих… Но еще на несколько лет застрял в Европе: в составе этих секретных групп разыскивал и собирал тех, кто спасся из нацистских лагерей, и переправлял их в Эрец-Исраэль на латаных суденышках… Кстати, многие пробирались пешим ходом – через Румынию, Польшу… Вам известно, что с сорок четвертого по сорок восьмой год «Бриха» переправила порядка двухсот пятидесяти тысяч евреев в Палестину? Тебя я даже не высматривал, говорит Адам, знал, что погибла вся семья… И это было правдой… Ну, а потом, когда в сорок восьмом Израиль был провозглашен и сюда хлынули со всех границ сразу пять армий, он воевал здесь… Вы видели, конечно, останки грузовиков, что выставлены вдоль шоссе на Тель-Авив? Их называли «сэндвичи», потому что фанеру обшивали на живульку листами железа… Вот в таком «сэндвиче» Адам возил продовольствие в осажденный Иерусалим… И в Шестидневную воевал, конечно, тоже… Раза три был ранен… А в перерыве успел закончить университет, потом аспирантуру… Адам был выдающимся биологом, это между прочим, профессором в институте Вайцмана, заведующим лабораторией… Ну, а в Войну Судного дня воевал уже его сын Гидеон. Гиди хороший мальчик, сейчас ему пятьдесят пять, у нас вполне приятельские отношения… Вот как раз он и должен был сегодня меня встретить и доказать, что Адам не бросил меня, не смылся к какой-нибудь курве, а лежит как приличный человек в приличном месте… Но Гиди приболел… Сердце у него пошаливает… Надо делать «центур», я уговариваю, а он все тянет…

Из кухни выглянула Ольга – проверяла, не забрать ли пустую посуду, но я взглядом остановила ее, чуть качнув головой. Она молча показала руками – ничего, мол, больше? И так же молча я кивнула на опустевший чайник.

За окном, вровень с нашим столом, возникла кошка. Уселась, уставилась на нас не мигая…

– Мирьям… – проговорила я… – можно я задам вопрос наконец?

– Не надо. – Она загасила сигарету в пепельнице. – Понимаю, о чем вы хотите спросить. Я все расскажу… Знаете, впервые я рассказывала эту историю спустя тридцать лет после расстрела сотруднику музея «Яд ва-Шем». Он был наш хороший приятель и настоял… Тогда у них только закладывали Аллею Праведников, где сажали деревья в честь людей, которые не боялись спасать евреев в том аду… И он уговорил меня, что я должна совершить этот шаг… преодолеть себя… оставить память, сви-де-тель-ство!.. Потому что я свидетель. Я говорила ему: я не свидетель, нет, я покойник… я – дохлятина… Вот тогда мне было худо, в первый раз… Я выталкивала слова из самого нутра, а они не поддавались… Это было похоже на то, как долбят каменистую почву, или песчаную, лесную, всю прошитую корнями деревьев… Да-да… я выталкивала из себя слова, и перед глазами у меня был папа, как он хекал и всаживал лопату в лесную песчаную почву, а она не поддавалась, и он все хекал и бил по корням, и копал, копал нашу могилу… Вот тогда было страшно говорить, вытаскивать это из себя, из земли – на свет божий… Я стала задыхаться, и Адам оборвал интервью, прижал меня к себе и велел нашему приятелю уходить, катиться куда подальше со своей Аллеей Праведников… Но прошли годы… и с тех пор я уже столько раз повторяла этот рассказ самым разным людям, журналистам, ученым, даже на каких-то симпозиумах, где регулярно пытаются осмыслить этот непроизносимый кошмар, который они называют Катастрофой… У меня уже давно это выстроилось в такой, знаете, фильм… тяжелый, ужасный, но сто раз виданный… И не про меня. Я привыкла. Уже не чувствую, что рассказываю о себе… – Она судорожно затянулась последним дымом, со странной гримасой раздавила в пепельнице червячок сигареты и оживленно предложила: – Давайте-ка я так и стану говорить: она  . Ладно? Она, ее, его, их  … В хорошем рассказе нужна некоторая отчужденность рассказчика, не правда ли?

Ольга, улыбаясь, вынесла новый чайник с ягодным отваром.

– Как сегодня наш супчик? – спросила она, собирая посуду. – Понравился?

Ей никто не ответил.

Кошка за стеклом заметалась, пытаясь открыть лапой створку окна. Не могла смириться с зимой…

Мирьям закурила очередную сигарету, я же молча и тяжело смотрела на нее, вдыхая отравный дым и зная, что ночью буду задыхаться так же, как она, впервые рассказывая свою историю…

– Так вот, когда их  выгнали на поляну и они  увидели ямы, раздался вой, нечеловеческий звериный вой… Ямы копали мужчины, их для этого согнали раньше… Она  увидела отца, который продолжал копать последнюю яму… Вокруг стояли полицаи и солдаты с ружьями, герр Менцель тут же, но в стороне… Наверное, этот вой звучал для него, истинного меломана, страшным диссонансом. – Она усмехнулась. – Можно только вообразить, какие он испытывал муки… А затем… затем приказали раздеваться и складывать одежду поодаль, в кучу. И с той минуты все происходящее долетало до нее  – мы договорились, правда? – до нее  … таким, знаете, нереальным эхом ночного кошмара. Потому что ведь этого не могло происходить на самом деле, при свете дня… Не могло! Она видела, как солдат брезгливо поддел штыком носочек на ножке Ицика, ее трехлетнего брата, показывая, что надо снять, и Ицик спросил: «Мама, что, будем купаться? Холодно же…»

Все тонуло в душераздирающем вопле, небо, деревья, поляна с глубокими ямами… И этот вопль стихал и стихал под ударами прикладов, под хруст костей… Видно, сначала был приказ беречь патроны… Потом это стало невозможно, они бы просто не управились  … Началась беспорядочная стрельба, потому что люди заметались по поляне… Взрослые пытались спасти детей, как-то спрятать их… но поляна была такой большой и голой… И те, с ружьями… стали просто оглушать детей и швырять их в ямы… Знаете, что встряхнуло ее  , уже послушно раздетую до рубашки, что как-то разом очистило ее  зрение от пелены, оголило память, сознание до последней, пронзительной наготы бытия? – звонкий детский крик из ямы: «Папа, не сыпь мне песок в глазки!..»

Отец, вероятно, сошел с ума и все поддевал на лопату землю и засыпал яму, поддевал и сбрасывал, весело так, споро… пока солдат не шибанул его прикладом в затылок и он не полетел с края ямы вниз… И тогда она  – мы ведь договорились? – она  рванулась к деревьям, пробежала метров пятьдесят и ощутила сильный удар… упала… но какой-то тенью сознания – а может, это потом всплыло… слышала, как ее  волокут за ноги по земле, бросают на что-то мягкое, теплое и влажное, что шевелится и стонет… И затем на нее  обрушилась тьма…

Внезапно оборвались все звуки: умолк хорал, прекратился ливень снаружи… даже из кухни не доносилось звяканье посуды… Несколько мгновений тишина висела под сводами полуподвала, как бы раздумывая, во что перелиться; так струя вина пробирается по узкому горлу кувшина, чтобы хлынуть в бокал.

И через минуту с улицы хлынули чьи-то голоса, вкатились в калитку, заполонили двор грузинской речью… Им сверху торопливо и радостно отвечала Манана, голосом будто поднимая гостей, зазывая на террасу и в большой светлый зал наверху…

И там уже, внутри, голоса зазвучали раскатисто, звонко, с трехголосным смехом… И сразу же у нас, внизу, мечтательно и тревожно отозвался трехголосием хорал…

Везло нам сегодня – вернее, мне. Очень мне сегодня везло. Я не могла взять в толк – как это никто, кроме нас, не заглянет в это уютное логово, в мягкую полутьму полуподвала, где ласково белеют грубые деревенские скатерти на столах и вновь расцвел виноградник в Эдеме… Наткнулась взглядом на свой бокал с вином и разом все выпила.

– …Вот о том, как она  выбиралась из-под тел, разгребала землю одной рукой – другая онемела, пуля задела плечо… – о том, как бесконечно медленно она  выползала, выплевывая комки глины и песка, задыхаясь, высмаркивая с кровью ледяной ночной ужас… как выпрастывалась из могилы, будто новорожденный из чрева… – об этом я никому никогда, кроме Адама, не рассказывала. И вам не расскажу… Но она  выползла, долго сидела на краю ямы, баюкая раненую руку, и колыбельной для нее  были вздохи этой могилы – та еще шевелилась, волновалась и, кажется, очень жалела, что отпустила добычу… Наконец, она  поднялась и побрела лесом в сторону соседнего села… Шла до рассвета, наконец дошла… но на околице ее  засек патруль – проклятая белая рубашка, хоть и была запятнана кровью и землей, но не вся – выдала в темноте. Крики, выстрелы… она забежала в какой-то сарай – он оказался хлевом – и зарылась в огромную кучу соломы в дальнем углу, у стены. Может, это была… как это? силосная яма… не знаю… Еще минута, две… ее должны были схватить, ведь они видели, куда девчонка забежала… Но произошло чудо. Огромный боров, – он лежал неподвижно у другой стены сарая, нехотя поднялся и так вразвалочку потрусил к ней… подошел и… улегся сверху, накрыв ее своим телом… Через минуту они вбежали – сиплое дыхание, крики, безостановочная тупая матерщина… Стали перерывать штыками всю солому в хлеву, пришли в ужасную ярость… Если б ее нащупали, то, конечно, убили бы, перед тем превратив в раскатанную по полу тряпку… Но боров лежал на боку, не двинувшись ни на пядь… а эти звери в человечьем облике оказались гораздо тупее, чем животное…

Наконец, они выбежали из сарая, решив, что она  выскользнула в темноте наружу… И в то же мгновение боров тяжело поднялся и вернулся на старое место…

– Поразительно! – вскричала я, смахнув нож со стола. Испуганная моим выкриком или резким движением, кошка метнулась вдоль окна во двор.

– Это был мой личный Праведник Мира, – сказала Мирьям. – И с тех пор я никогда не ем свинины. Где бы ни оказалась, чем бы меня ни потчевали – я не притронусь к свинине. Обычно люди понятливо кивают – да-да, традиции, кашрут… Я отвечаю им: плевала я на ваш кашрут!.. Я давно уже не хорошая девочка, я плюю на кашрут, на традиции и любые идиотские приличия! Просто не ем свинины. Точка.

Снова послышались во дворе оживленные голоса, мелькнул в проеме двери бежевый плащ, и вошла пара, он лет пятидесяти, она – гораздо моложе, я узнала в них актеров театра «Гешер». Они остановились на пороге, вглядываясь в полумрак, и актриса проговорила:

– Вон туда, в уголок!

Но тут за их спинами возникла Манана, как всегда, гостеприимная и сердечная.

– Может, хотите в верхний зал? – предложила она. – Мы там недавно ремонт закончили, кондиционер поставили… Здесь сыровато в дождь…

И гости переглянулись и поднялись в верхний зал…

– Опять пронесло, – сказала Мирьям. – Кондиционер в такой холодный день – действительно, великое благо…

Мы замолчали.

Во дворе, как это бывает в горах, стремительно угасал скудный свет февральского дня, буквально за пять минут процедив стадии сиреневого, лилового, чернильного; наконец, завис над единственным фонарем дымчатым ореолом, повторив тот же электрический круг на мокром камне двора…

Виноградник с единственной изюмной кистью, терраса, мелькающая там и тут кошка освещены были только этим фонарем и светом из окон верхнего отремонтированного зала…

– Раньше я лишь читала о подобных историях счастливого избавления, – пробормотала я, – и всегда думала, что во многом это – литература…

– История… счастливого  избавления?! – повторила она и захохотала. Было что-то откровенно презрительное и страшноватое и в том, как она это сказала, и в том, как отрывисто и сухо рассмеялась. – А закажите-ка, пани, еще чего-нибудь выпить… – проговорила она, отсмеявшись. – Только это я угощаю вас, договорились? – Обернулась к узкому проему в кухню и позвала: – Послушайте… Будьте любезны! – Когда показалась Ольга, спросила: – У вас есть что-нибудь покрепче? Коньяк, виски, бренди? Водка, в конце концов!

– Есть коньяк… – с готовностью отозвалась та, но как-то опасливо на меня покосилась. – Сколько принести?

– Грамм по пятьдесят? – спросила я Мирьям, и та без улыбки ответила:

– Для начала…

Через минуту нам принесли две рюмки на подносе. Я-то помнила, что я за рулем, но подумала – пусть на столе стоит, для симметрии…

– Вот вы сказали, – вдруг заговорила она возбужденно, – «история счастливого  избавления»… Ну да, конечно… В конце концов, пробыть в могиле пару часов… что тут особенного…

И подалась ко мне через стол, тюкнула своей рюмкой об мою:

– Тогда выпьем – черт с ним, за это тоже, разумеется, надо выпить… – Опрокинула махом в рот все, что было в рюмке. – Но я в могиле не два часа… – проговорила она, глядя блестящими глазами, – я в могиле два года провела!

Ну-у, поехали, подумала я… Как-то непохоже, чтоб пила она, бедняга, без особого ущерба «госдепартаменту».

– Мирьям… – проговорила я осторожно…

– Ладно! – воскликнула она. – Мы отвлеклись! Крутим дальше это кино! – И ударила ладонью по столу. – Это всего лишь кино, как мы и договорились… Рассказчик должен быть отчужден… На чем я остановилась?… Да! Она, она  , я говорю, провалялась в хлеву до следующей ночи… Плечо болело ужасно, рука опухла и онемела, голод, как живое существо, пожирал ее  изнутри…

Раза два в сарай кто-то заходил, и всякий раз за минуту до того, как раздавался скрип двери, боров поднимался и, тяжело вздыхая, словно исполнял какую-то принудительную обязанность, направлялся к вороху соломы и прятал ее  , накрывал своим телом…

Ночью она  выбралась из хлева и постучала в дверь крайней хаты. Ей уже было все равно; она не знала, зачем стучит ночью в чужую дверь. В лучшем случае ее бы прогнали, а могли и немцам сдать… Ведь вы знаете, наверное, что за выдачу еврея местное население получало от немцев вознаграждение? Продуктами, вещами… Сдавали очень многие… Но ей было уже все равно, она просто умирала от боли, голода, слабости, потери крови… Ну, и постучала… Минут через десять дверь приоткрылась… Можно представить ужас хозяйки: на пороге стояла совершенно седая, бледная, как мертвец из могилы, девушка в кровавой рубахе… Хозяйка отшатнулась, вскрикнула: «Уходи, уходи!» – и захлопнула дверь. Все поняла… Уж очень громко выли накануне те  , на поляне… И выстрелы, конечно… Но когда она  сползла с крыльца и легла прямо в траву у поленницы, потому что совсем не было сил и болела рука… она  услышала, что дверь опять отворилась, шепотом переговариваясь, вышли двое, подхватили ее  подмышки и волоком втащили в дом…

Я даже не заметила, когда выпила свою порцию коньяка. Должно быть, машинально. У меня тяжело и медленно стучал в висках пульс, и замирало сердце.

К тому же я начала покашливать от ее беспрерывного курения.

А она как назло опять потянулась к пачке, достала и закурила новую сигарету, последнюю… Повертела пустую пачку и отбросила на стол…

– А теперь пусть та милая девушка принесет еще выпить!

– Не надо! – сказала я. – Послушайте… Не стоит…

Она удивленно взглянула на меня, сощурилась, на лице ее переплелись морщины.

– Вы, кажется, решили, что я алкоголичка? – спросила она приветливым тоном. Улыбнулась. – Ну хорошо… Так и быть, едем дальше без горючего и без смазки мотора…

И замолчала, как будто забыла, про что рассказывала, забыла, где она, каким путем сюда попала… Несколько мгновений, подняв голову седого стриженого мальчика, озиралась в полутьме, будто проверяла – не сидит ли там, в углу, воскресший Пабло… А иначе – откуда идут эти звуки…

– Да, – наконец проговорила она, – вы правы, конечно… Счастливое избавление, именно так. Ведь они могли меня сдать, но не сдали. В тот раз не сдали. Страшно рисковали, между прочим… У них было трое малолетних детей, старик-отец, лежачий, парализованный… Да… Не сдали в тот раз. Промыли рану, перевязали – у хозяина, по счастью, были какие-то навыки, он помогал ветеринару… даже накормили, чем было… и Семен – так хозяина звали – пошел в сарай и вернулся с лопатой… И… стал копать. Новую могилу. Для меня.

– Как?! – тупо спросила я.

– А вот так, – просто и спокойно ответила она. – Некуда было меня девать, понимаете? В любой момент кто угодно мог войти – соседи, родные. У них свояк в полицаях служил! Да и от детей надо было скрыть, чтобы не проболтались… Так что Семен выкопал яму рядом с печью. В ней можно было сидеть, согнувшись. Поверху клали доски, на них – цветастый половичок, а на него – ведерко с углем. Я, к счастью, маленькая была, хрупкая, как ребенок. Много места не занимала… – Мирьям тряхнула головой, странная гримаса – от боли или от смеха – снова съежила ее лицо. – Так что… как у нас там обстоит дело с эпическим зачином? – и сидела она  так два года в могиле… Ночью только выпускали – по нужде и поесть чего-нибудь… Все остальное время надо было терпеть до потери сознания. Никто ведь не думал, что это счастливое избавление  настолько затянется… Надо было переправить ее  куда-нибудь, да как-то не получалось. Вот и сидела… Черви по ней  ползали, ну, все как полагается. В могиле как в могиле. За эти два года у нее  выпали волосы, сошли ногти на руках, глаза гноились, она  ведь света не видала совсем… а помирать никак не хотела… – Мирьям горько хмыкнула. – Упрямо не хотела благодетелям подарить Счастливое Избавление…

Я рывком поднялась, вышла во двор, и некоторое время стояла под сплетением истощенных виноградных ветвей в круге желтого света, шумно вдыхая и выдыхая иерусалимский воздух с холодным дождем вперемешку – бурно, до слез выкашливая дым…

«Ты виноградник, – доносился из полутьмы звенящий голос Васо, – ты виноградник, что вновь расцвел… Благоуханный плод, взращенный в Эдеме…»

Сверху, облокотясь на перила террасы, за мной наблюдала смутная Манана.

Я улыбнулась ей в темноте.

…По пути назад заглянула в кухню. Ближе к вечеру, к урожайному времени, явилась еще одна официантка, Наташа. Странно, что все посетители шли прямиком наверх, во второй зал, а у нас внизу так никто и не появился… Я постояла в дверях, дожидаясь, пока Ольга поднимет на меня глаза, и сказала:

– Еще два по пятьдесят принеси, ладно? Та кивнула. Мирьям безучастно слушала грузинский хорал.

– Хорошая это штука… – проговорила она, когда я рухнула на стул. – На меня, глухаря, действует, как наркоз…

Появилась Ольга с двумя новыми рюмками коньяка.

– Вы хотите споить меня? – улыбнулась Мирьям. – Или сами хотите наклюкаться?

– Так они вас все-таки сдали? – отрывисто спросила я. Она улыбнулась, покачала головой.

– Не надо так… – проговорила мягко. – Они не виноваты… Ну, посудите сами: сколько можно было меня держать? Я никак не умирала, выпустить меня в таком виде – лысый скелет – натурально, было опасно… Они пригласили свояка, поставили ему угощение, повинились… Обсудили – как лучше это дело сгладить  … И ночью он вывез меня на телеге, просто подкинул к воротам лагеря.

Опустив голову, Мирьям переставляла на скатерти несколько предметов: зажигалку, пустую пачку из-под сигарет и пудреницу, в которую, видимо, смотрелась, пока меня не было… Выстраивала их в ряд, потом меняла местами… словно пасьянс раскладывала…

– Вот вы удивились, что люди, которые два года, страшно рискуя, прятали полумертвую девочку, в конце концов выкинули ее на улицу… Да, признаться, и меня это мучило много лет. Возможно, чтобы разобраться во всем этом, я пошла учить психологию в Беркли… В конце концов поняла… Видите ли, милосердие и страх, добро и жестокость не распределены между разными людьми, а соседствуют в каждом человеке. И всякое чувство не бесконечно… Они устали от своего милосердия, эти обычные люди, которые все-таки спасли же меня, спасли! Довольно того, что за меня они не получили вознаграждения, а наоборот, только кормили – пусть скудно, ужасно, но – кормили! Могли убить, закопать где-нибудь ночью… но не сделали этого… Знаете, человека надо жалеть и никогда не взваливать на него непосильную нравственную ношу…

– Постойте! – оборвала я. – Мне плевать на причины, по которым выбрасывают человека на явную гибель…

Дальше, что было дальше – он оставил вас у ворот лагеря… и?..

– Он торопясь, пока не засек патруль, вывалил меня с телеги в траву. Я ж доходила от истощения… И вот это было счастьем – просто лежать в траве, не скрюченной, а вытянувши ноги. Счастье, потому что скоро наступило утро. Впервые за два года наступило утро… Понимаете?

– Но ведь вас могли убить! – крикнула я.

– Могли… – согласилась она. – Ну, так убили бы… Подумаешь! Вы представить себе не можете, сколько раз за те два могильных года я жалела, что выползла из ямы! Дура, дура проклятая, говорила я себе, давно бы лежала спокойно  , как все… Но самое-то интересное в том, что как раз там, в лагере, я и встретила свое Счастливое Избавление… Один из пленных, американец итальянского происхождения, врач… Бассо его звали… Он выуживал из помоев офицерской кухни яичную скорлупу, толок ее на нарах круглым камнем и заставлял меня есть… Ведь это кальций, понимаете? Толченая скорлупа противно скрипела на зубах, но очень быстро у меня отросли волосы, ногти… Великий Кальций!.. А когда лагерь освободили и стало ясно, что мы живы, Бассо добыл для меня через американцев документы и увез с собой в Штаты… Там мы поженились, а еще через пять лет расстались, так вышло… Никто не виноват, просто я его не любила. Он был мой друг, мой спаситель… но брак на этом не держится. Нужна любовь. Нужна такая влага души, чтоб всхлипывала, дрожала, наполнялась до краев… А я высохла… И никого не любила… кроме Адама…

– Почему же вы его не искали?

– Где? Кто мог представить себе его путь – все поиски мне представлялись бессмысленными. Просто я знала, что он где-то жив. Хотя сто, двести, тысячу раз мог погибнуть… Но почему-то я была уверена, что он жив, и с этим жила сама…

Она подняла голову и посмотрела в окно, откуда просматривался двор и фонарь со светящимся ореолом… Я видела, что она сильно устала, измучена своим рассказом… Что жестоко ее спрашивать о чем-то еще… И надо наконец оставить ее в покое… Довольно! Сейчас рассчитаюсь и провожу ее до отеля.

– А вот теперь расскажите, как вы его встретили, – попросила я.

Она вдруг улыбнулась, провела ладонью по серебристому ежику на голове. Я представила, как прямо и красиво была посажена эта голова в юности, если даже сейчас в повороте ее сквозит некое изящество.

– Тогда… – проговорила она медленно, – самое время выпить… за международный конгресс биологов! Сан-Франциско! Семьдесят первый год!.. – Она опрокинула в рот янтарного цвета жидкость… выждала несколько мгновений, лаская ее во рту… проглотила и сказала просто, обыденно: – Я работала там переводчиком… Потом много раз (я заставляла его снова и снова) Адам рассказывал так: он стоял за кафедрой, читал доклад и вдруг увидел женщину, которая напомнила ему его первую любовь. Горло у него перехватило, он еле договорил до конца. Может быть, какая-то дальняя родственница? – думал он, а в перерыве подошел к ней и сказал: «Простите, пожалуйста, не сочтите за навязчивость, но, может статься… дело в том, что ваше лицо мне очень напомнило…»

«Адам, это я…» – сказала она.

«Что!!! – крикнул он. – Я искал тебя, мне сказали, что все расстреляны!..»

«Да, – сказала она, – это чистая правда. Меня убили. Но я выползла из ямы…»

– К тому времени я была настоящей американкой, – продолжала Мирьям. – Он – израильтянином до последней жилочки, это ведь особые люди, пронизанные своей страной насквозь, как лесная почва корнями, не важно – любят они ее или не очень… Лет пять, как он похоронил жену. Я давно была свободна… Мы поженились… И прожили вместе двадцать один год. На две страны жили: полгода в Америке, полгода в Израиле…

Она задумчиво повертела в пальцах пустую рюмку, отставила в сторону… подняла на меня глаза:

– Иногда бывало тяжело… Он прожил без меня целую жизнь, много перенес такого, о чем вообще никогда не говорил. Конечно, это был совсем не тот мальчик, которого я так любила когда-то… Но… если становилось особенно тяжко, я входила в ванную, глядела в зеркало и говорила себе: «Ты понимаешь, что ты нашла Адама?!»

Я боялась спрашивать о дальнейшем. Мне хотелось бы, чтобы ее рассказ на этом остановился. Вот они встретились и живут вместе. Встретились и живут, долго и счастливо. Или, может, не очень счастливо, потому что каждого по ночам терзает его жизнь… Но все же они живут вместе – Адам и Мирьям…

– Потом он уехал на симпозиум в Берлин и там скоропостижно умер, – быстро и бесстрастно проговорила она. – Я осталась дома в Сан-Франциско и не поехала в Израиль на похороны. Друзья и родные были возмущены, с полгода Гиди, его сын, не отвечал на мои письма и бросал телефонную трубку, если я звонила… Но однажды, когда у нас обоих прошла первая боль, я все объяснила ему: «Я прожила без него полжизни, – сказала, – зная, что он где-то жив. Хочу и дальше думать, что он жив и просто ушел к другой женщине. Так мне легче, понимаешь?..»

Она сморщилась и стала массировать виски.

– Голова разболелась… Чертова погода, чертов дождь… Сколько мы здесь уже сидим? – И впервые взглянула на часы. – О боже, кучу времени я у вас отняла! Вы на меня полдня угробили!

– Напротив, – возразила я, делая знак Ольге – рассчитаться: легкое движение пишущей в воздухе руки. – Напротив, я работала, как каторжная.

– А я такая эгоистка! Даже не спросила, чем вы занимаетесь, кто вы…

– Какая разница, – отозвалась я. – Странствующий собиратель историй.

Уже надев полусырое пальто (все-таки здесь действительно было прохладно), Мирьям еще раз оглядела комнату…

– Вот, побывала в гостях у Пабло… – сказала она, удивленно подняв нарисованные брови. – Кто бы мог подумать! В последний раз Адам играл здесь на виоле да гамба… Представляете? Пабло чуть в обморок не упал. Не верил, что тот впервые взял в руки этот инструмент… А звук у виолы такой… эротичный – унисон тела и души… или, если хотите, Эроса и Танатоса…

На пороге обернулась еще раз, помахала рукой и весело крикнула:

– Прощай, Пабло, старый хрен! – и вышла. У калитки меня перехватила Манана с зонтом, давно уже сухим… Придержала за локоть.

– Это был тяжелый разговор, да? – тихо спросила она. – Я сразу поняла! Стояла здесь и всех от вас отгоняла! Я их всех отогнала наверх, да?

Я молча поцеловала ее в щеку и пошла вслед за Мирьям.

Дождь прекратился, хотя небо бурлило темными клубами, что неслись и неслись куда-то в сторону Масличной горы, и дальше, за перевал, к Мертвому морю…

В любую минуту дождь мог припустить с новой силой.

– Я провожу вас до отеля, – сказала я.

– Нет-нет, ни в коем случае! – Она опять улыбнулась немного клоунской своей улыбкой: морщинистый седой мальчик, если без шляпки. Шляпку держала в руке, та не успела высохнуть. – Наоборот, это я провожу вас к авто и помогу вывести его со стоянки…

Взглянула на мое смущенное благодарностью лицо и с жаром воскликнула:

– Вы будете легко, азартно водить, помяните мое слово! В вас робости нет. Первый день за рулем – и наклюкалась, как свинья! Вы замечательно будете водить!

Читать онлайн полностью бесплатно Рубина Дина. Адам и Мирьям

К странице книги: Рубина Дина. Адам и Мирьям.

Page created in 0.111992835999 sec.

e-libra.ru

Дина Рубина — Адам и Мирьям

Дина Рубина Адам и Мирьям

Земную жизнь пройдя до половины… да что там! – давно перевалив эту умозрительную вершину, я научилась водить автомобиль.

Сдала экзамен на права и еще месяца три по здешним законам ездила «с сопровождением», то есть с собственным мужем, человеком педантичным и обстоятельным, с брезгливой гримасой наблюдавшим за моей суетливостью новичка. Черт-те что я вытворяла первое время, то и дело вскипая, бросая руль, наваливаясь на него в испуге.

Но в некий прекрасный день – промозглое и омерзительное февральское утро – я наконец оказалась одна в этом домике на колесах, в этом батискафе с рулем, в этом сухопутном корабле, где вдруг ощутила себя полновластным капитаном собственной жизни…

Нет, все это не передает… не может описать чувство упоительной… aга, уже ближе… дело в том, что я вдруг вспомнила подростковую украденную свободу, какая овладевала мной, если вместо уроков я сбегала в зоопарк, или садилась в пригородную электричку и, выйдя на станции Чирчик, шлялась до вечера по окрестным полям и бахчам совершенно одна. Вот нечто такое испытала я, когда впервые оказалась одна за рулем, со всех сторон укрытая панцирем машины, всевластно свободная в направлении движения и мыслей…

Шел сильный дождь. Иерусалимский камень, которым облицованы дома и замощены тротуары, в солнечные дни впитывает воздушный жар, а к вечеру отдает его, излучая сахарное свечение, поэтому город приподнимается и дышит, как грудь спокойно спящего на рассвете…

Но этот же камень в зимние темные дни непроницаемо тверд и угрюм. Резкий ветер гонит вдоль тротуаров бытовой мусор окрестной жизни, повсюду валяются вороньи тушки сломанных зонтов, бессильных против горного ветра, и тускло отсвечивают на головах обитателей религиозных кварталов мокрые полиэтиленовые мешки, в которые они оборачивают свои недешевые шляпы.

Я запустила «дворники», и когда с монотонным шарканьем они смахнули с лобового стекла водяную пелену, успокаивая и даря вольным одиночеством, столь мною любимым, я ощутила полную отгороженность от мира и – свободу, юную украденную свободу…

Я сразу успокоилась и поняла, что со временем буду уверенно и элегантно водить эту колымагу.

Почему бы не податься куда-нибудь… – думала я, медленно отъезжая от центральной автобусной станции, к которой только что подвезла дочь. – Скажем, поехать к Васо и Манане, похлебать грибного супчику… Да, вот именно, и очень кстати: горячего грибного супу!

Перестраиваясь с правой полосы в левую, чтобы развернуться на светофоре, краем глаза сквозь запотевшее боковое стекло я заметила пожилую даму на тротуаре. Она пыталась открыть зонт, который явно заклинило. Дождь свободно заливал ее синее пальто, почти уже черное от воды, шляпка тирольского фасона уныло сбилась набок…

Я развернулась и подкатила к ней, «подрезав» при этом белую «хонду», возопившую вслед резким протяжным гудком.

– Садитесь! Дама наклонилась к открытой дверце, вгляделась в меня.

Вот теперь стало видно, что она уже стара, пожалуй, к восьмидесяти, – издалека ее молодила худощавая и довольно прямая фигура в модном пальто, а также эта ухарская шляпка; но вблизи глубокие морщины откровенно являли возраст. Глаза, впрочем, смотрели цепко и даже насмешливо под высоко наведенными бровями. Вообще вблизи она не казалась такой беспомощной. И чего я всегда лезу, куда меня не просят…

– Но… куда вы едете?

– Неважно, я подвезу вас.

– Мне неловко, – сказала она. – Я вся мокрая…

– Да садитесь же, черт возьми, этой рухляди ничего уже не повредит.

Она кивнула и устроилась на заднем сиденье.

Мы поехали. Со всех сторон мне сигналили нервные местные автомобилисты. Я кого-то подсекала, внезапно перестраивалась перед светофором, обнаружив, что еду не по той полосе… Мне сейчас явно не хватало моего «сопровождения» справа с его раздраженными окликами: «Ну куда ж ты-и-и?!», и «А ну-ка сбавь!», и «Красный, красный, сто-о-о-п!»… Да и ливень в Иерусалиме означает не то чтобы катастрофу, но все же явное дорожное напряжение. Горки у нас, крутые повороты, узкие улицы… а тут еще я, балда стоеросовая, неумелая и наглая…

– Так куда вам все-таки? – Я взглянула в зеркало заднего обзора. Старая дама глядела в окно с детской заинтересованностью, будто ей было абсолютно все равно, куда ее везут, лишь бы ехать.

– Мне все равно, – тут же и подтвердила она мое впечатление. – А у вас русский акцент. Вы из России?

– Да… Но все же я не могу бесконечно кружить по улицам! Я сегодня впервые за рулем одна.

– Я вижу. – Она перешла на русский. – Вы ужасно водите, но очень отважно… Не знаю, наверное, мне надо вернуться в отель, ничего другого не остается. Это недалеко, на площади Сиона…

У нее тоже был небольшой акцент, я не могла понять, какой – похоже, американский.

– Но вы для чего-то же выехали в город?

– Да… но встреча сорвалась… Меня должен был забрать отсюда в Реховот сын моего мужа… Он хотел показать мне его могилу…

Я чуть не клюнула и без того помятую «шкоду», резко надавив на тормоз.

– Могилу… чью могилу? – И опять взглянула на нее в зеркало. Все то же отрешенное лицо старухи и тот же при этом молодо-цепкий взгляд в окно.

– Мужа моего… Повисла пауза. Ну что ж, возраст у нее почтенный…

Всяко может произойти с памятью…

– А вы… вы что, забыли, где он похоронен? – осторожно спросила я.

– Я никогда не была на его могиле, – сказала она просто. – Ну и, выходит, не суждено… Завтра уезжать… Неважно, все это неинтересно… – Она досадливо поморщилась. – Но мне сегодня абсолютно нечего делать.

Дали зеленый… поехали… Странная старуха, подумалось мне. Явно заговаривается… Хотя ей не шло это слово – старуха. Все-таки она оставалась именно дамой, старой элегантной дамой…

Между тем я приняла некое решение:

– Вы завтракали?

– Я не ем так рано…

– Но сейчас уже двенадцать. Послушайте… День у вас насмарку, вы промокли, зонтик явно сломан, в отеле скучно… А у Мананы и Васо подают отличный грибной супец в глиняном горшке.

Мы находились уже в пяти минутах ходьбы от харчевни, следовало куда-нибудь приткнуться. Я только начала осваивать эту смешную привязанность к своей машине, которую невозможно бросить абы где… И вдруг увидела отличное место для парковки! Это дождь сделал мне подарок. Отыскать среди дня в центре Иерусалима клочок асфальта с муниципальным прожорливым счетчиком – нужна невероятная везучесть.

Я алчно устремилась к добыче, сигналя впрок и распугивая всех вокруг, дабы никто не покусился… Сосредоточилась и стала совершать выученные на уроках вождения эти хитроумные штуки с реверсом. Переключала, крутила руль на полоборота… потом на полный оборот в другую сторону… Ничего не выходило! Машина вкатывалась задом в тесноватое пространство и в ровном ряду автомобилей вставала, как кривой зуб в челюсти. Я выезжала вновь, загоняла ее носом к тротуару, и тогда на дорогу высовывалась ее пухлая задница, словно ожидая и даже упрашивая, чтобы кто-то поблагородней дал ей хорошего пенделя.

nice-books.ru

Дина Рубина Адам и Мирьям

Земную жизнь пройдя до половины… да что там! – давно перевалив эту умозрительную вершину, я научилась водить автомобиль.

Сдала экзамен на права и еще месяца три по здешним законам ездила «с сопровождением», то есть с собственным мужем, человеком педантичным и обстоятельным, с брезгливой гримасой наблюдавшим за моей суетливостью новичка. Черт-те что я вытворяла первое время, то и дело вскипая, бросая руль, наваливаясь на него в испуге.

Но в некий прекрасный день – промозглое и омерзительное февральское утро – я наконец оказалась одна в этом домике на колесах, в этом батискафе с рулем, в этом сухопутном корабле, где вдруг ощутила себя полновластным капитаном собственной жизни…

Нет, все это не передает… не может описать чувство упоительной… aга, уже ближе… дело в том, что я вдруг вспомнила подростковую украденную свободу, какая овладевала мной, если вместо уроков я сбегала в зоопарк, или садилась в пригородную электричку и, выйдя на станции Чирчик, шлялась до вечера по окрестным полям и бахчам совершенно одна. Вот нечто такое испытала я, когда впервые оказалась одна за рулем, со всех сторон укрытая панцирем машины, всевластно свободная в направлении движения и мыслей…

Шел сильный дождь. Иерусалимский камень, которым облицованы дома и замощены тротуары, в солнечные дни впитывает воздушный жар, а к вечеру отдает его, излучая сахарное свечение, поэтому город приподнимается и дышит, как грудь спокойно спящего на рассвете…

Но этот же камень в зимние темные дни непроницаемо тверд и угрюм. Резкий ветер гонит вдоль тротуаров бытовой мусор окрестной жизни, повсюду валяются вороньи тушки сломанных зонтов, бессильных против горного ветра, и тускло отсвечивают на головах обитателей религиозных кварталов мокрые полиэтиленовые мешки, в которые они оборачивают свои недешевые шляпы.

Я запустила «дворники», и когда с монотонным шарканьем они смахнули с лобового стекла водяную пелену, успокаивая и даря вольным одиночеством, столь мною любимым, я ощутила полную отгороженность от мира и – свободу, юную украденную свободу…

Я сразу успокоилась и поняла, что со временем буду уверенно и элегантно водить эту колымагу.

Почему бы не податься куда-нибудь… – думала я, медленно отъезжая от центральной автобусной станции, к которой только что подвезла дочь. – Скажем, поехать к Васо и Манане, похлебать грибного супчику… Да, вот именно, и очень кстати: горячего грибного супу!

Перестраиваясь с правой полосы в левую, чтобы развернуться на светофоре, краем глаза сквозь запотевшее боковое стекло я заметила пожилую даму на тротуаре. Она пыталась открыть зонт, который явно заклинило. Дождь свободно заливал ее синее пальто, почти уже черное от воды, шляпка тирольского фасона уныло сбилась набок…

Я развернулась и подкатила к ней, «подрезав» при этом белую «хонду», возопившую вслед резким протяжным гудком.

– Садитесь! Дама наклонилась к открытой дверце, вгляделась в меня.

Вот теперь стало видно, что она уже стара, пожалуй, к восьмидесяти, – издалека ее молодила худощавая и довольно прямая фигура в модном пальто, а также эта ухарская шляпка; но вблизи глубокие морщины откровенно являли возраст. Глаза, впрочем, смотрели цепко и даже насмешливо под высоко наведенными бровями. Вообще вблизи она не казалась такой беспомощной. И чего я всегда лезу, куда меня не просят…

– Но… куда вы едете?

– Неважно, я подвезу вас.

– Мне неловко, – сказала она. – Я вся мокрая…

– Да садитесь же, черт возьми, этой рухляди ничего уже не повредит.

Она кивнула и устроилась на заднем сиденье.

Мы поехали. Со всех сторон мне сигналили нервные местные автомобилисты. Я кого-то подсекала, внезапно перестраивалась перед светофором, обнаружив, что еду не по той полосе… Мне сейчас явно не хватало моего «сопровождения» справа с его раздраженными окликами: «Ну куда ж ты-и-и?!», и «А ну-ка сбавь!», и «Красный, красный, сто-о-о-п!»… Да и ливень в Иерусалиме означает не то чтобы катастрофу, но все же явное дорожное напряжение. Горки у нас, крутые повороты, узкие улицы… а тут еще я, балда стоеросовая, неумелая и наглая…

– Так куда вам все-таки? – Я взглянула в зеркало заднего обзора. Старая дама глядела в окно с детской заинтересованностью, будто ей было абсолютно все равно, куда ее везут, лишь бы ехать.

– Мне все равно, – тут же и подтвердила она мое впечатление. – А у вас русский акцент. Вы из России?

– Да… Но все же я не могу бесконечно кружить по улицам! Я сегодня впервые за рулем одна.

– Я вижу. – Она перешла на русский. – Вы ужасно водите, но очень отважно… Не знаю, наверное, мне надо вернуться в отель, ничего другого не остается. Это недалеко, на площади Сиона…

У нее тоже был небольшой акцент, я не могла понять, какой – похоже, американский.

– Но вы для чего-то же выехали в город?

– Да… но встреча сорвалась… Меня должен был забрать отсюда в Реховот сын моего мужа… Он хотел показать мне его могилу…

Я чуть не клюнула и без того помятую «шкоду», резко надавив на тормоз.

– Могилу… чью могилу? – И опять взглянула на нее в зеркало. Все то же отрешенное лицо старухи и тот же при этом молодо-цепкий взгляд в окно.

– Мужа моего… Повисла пауза. Ну что ж, возраст у нее почтенный…

Всяко может произойти с памятью…

– А вы… вы что, забыли, где он похоронен? – осторожно спросила я.

– Я никогда не была на его могиле, – сказала она просто. – Ну и, выходит, не суждено… Завтра уезжать… Неважно, все это неинтересно… – Она досадливо поморщилась. – Но мне сегодня абсолютно нечего делать.

Дали зеленый… поехали… Странная старуха, подумалось мне. Явно заговаривается… Хотя ей не шло это слово – старуха. Все-таки она оставалась именно дамой, старой элегантной дамой…

Между тем я приняла некое решение:

– Вы завтракали?

– Я не ем так рано…

– Но сейчас уже двенадцать. Послушайте… День у вас насмарку, вы промокли, зонтик явно сломан, в отеле скучно… А у Мананы и Васо подают отличный грибной супец в глиняном горшке.

Мы находились уже в пяти минутах ходьбы от харчевни, следовало куда-нибудь приткнуться. Я только начала осваивать эту смешную привязанность к своей машине, которую невозможно бросить абы где… И вдруг увидела отличное место для парковки! Это дождь сделал мне подарок. Отыскать среди дня в центре Иерусалима клочок асфальта с муниципальным прожорливым счетчиком – нужна невероятная везучесть.

Я алчно устремилась к добыче, сигналя впрок и распугивая всех вокруг, дабы никто не покусился… Сосредоточилась и стала совершать выученные на уроках вождения эти хитроумные штуки с реверсом. Переключала, крутила руль на полоборота… потом на полный оборот в другую сторону… Ничего не выходило! Машина вкатывалась задом в тесноватое пространство и в ровном ряду автомобилей вставала, как кривой зуб в челюсти. Я выезжала вновь, загоняла ее носом к тротуару, и тогда на дорогу высовывалась ее пухлая задница, словно ожидая и даже упрашивая, чтобы кто-то поблагородней дал ей хорошего пенделя.

ruread.net

история созависимых отношений от читательницы

Скажите – что выбрать в такой ситуации?! Моя мама с 12 лет мне постоянно твердила, что для девушки главное – удачно выйти замуж. Меня же это интересовало в последнюю очередь! Но!..

Я хотела учиться, были свои планы на жизнь. Мои родители решили иначе! Я мечтала стать учителем младших классов, но эта профессия для моих родителей оказалась «нищебродской». С моей золотой медалью и знаниями меня без проблем взяли на юрфак нашего университета.

Все студенческие годы я жила дома, на все мероприятия ходила только с согласия родителей, а папа встречал меня каждый вечер. Норма была – дома в 21.00. Если задержусь на факультете – 22.00. А если с кавалером – до 24.00 можно, но обязательно знакомить его с папой. Все мои кавалеры за 5 лет были забракованы – нечего с такими «голяками» водиться. В общем, наш дом «полная чаша» превратился для меня в золотую клетку.

Сразу после выпускного в универе меня, по сути, насильно выдали замуж – за крутого соседского парня – из такой же крутой семьи. Я его давно знала. И мне было известно, что у него уже есть две неофициальные семьи – обе с моими одноклассницами. У одной ребенок 9 месяцев, вторая беременная. Обоим он купил квартиры на отцовские деньги (о чем его отец даже не подозревал), а сам учился на том же гребаном юрфаке двумя курсами раньше. Но его также доставали родители – надо выгодно жениться.

Мы договорились, что поженимся, чтобы родители отстали, а потом разведемся. Свадьба была на миллион. Развелись через полтора года. Он встретил «любовь всей жизни». Ее отец – депутат Мосдумы – не чета нашим местным олигархам. Его родители с огромной радостью встретили эту новость. Я тоже. Мои же родители меня чуть не прибили – такого мужа упустила!

Я тогда просто собрала чемодан и уехала в Москву. Поступила в Пединститут, но только на платный – второе образование только платное. В свободное время работаю юристом, чтобы учебу оплачивать. С родителями некоторое время не общалась, но я же у них – единственная дочь!

Если короче. Я встретила парня, люблю его и он меня. Он из обычной семьи из Краснодарского края, но мне это все равно. Мы хотим пожениться, а мои родители категорически против. Во время знакомства они моему избраннику в лицо сказали, что они не хотят его видеть своим зятем и никогда не признают ни наш брак, ни детей, если такие будут.

Меня родители поставили перед выбором – или я опять выйду замуж за солидного человека (они уже присмотрели мне жениха), или они от меня откажутся.

Я в полном трансе и истерике. И не придумала ничего лучше, как спросить мнения людей в интернете, то есть у вас… Извините, что не представляюсь, думаю, понятно, по какой причине. Что бы вы выбрали в подобной ситуации?

Мне очень нужен Ваш совет. Этим летом в моей семье произошли большие изменения. Мне 20 лет, и я пока учусь. Когда я поступала, мне родители сказали, что о замужестве и речи не может быть, пока не закончу учёбу; до этого года меня сватали раз 10, но родители каждый раз отказывали, и я была спокойна. Летом пришёл молодой человек сватать меня, и мои родители помешались на его деньгах. Я была категорически против этого брака, и на сегодняшний день остаюсь против, но родители насильно хотят выдать меня за него. В то же время приходил сватать меня ещё один парень, но родители отказали ему. А я выбрала второго. Меня даже не спросили, просто накричали, побили и пригрозили убить, если я не выйду за того, первого.

Не могу понять, почему они так поступают. Они видят, что я на грани, – да простит меня Аллах, даже задумывалась о суициде. Для моих родителей главное, видимо, деньги, до этого случая я даже не могла себе представить подобного. Понимаю, что они желают мне хорошей жизни, но неужели нужно это делать насильно?!

Как-то меня жених спросил, с моего согласия ли всё это происходит, на что я ему сказала – нет. Он ответил, что не хочет принуждать меня выходить за него, и у нас будет размолвка. Я очень боюсь за родителей, боюсь их огорчить, сделать им больно. Как мне поступить в этой ситуации? Как мне утешить гнев родителей, и правильно донести до них, что я против? И возможен ли брак без согласия моего?

С точки зрения религии:

Согласно ханафитской правовой школе (мазхаб) никто не вправе принуждать женщину выходить замуж. Такого права нет ни у её отца, ни у деда, ни у имама! Женщина сама вправе выбирать себе мужа и выходить за него замуж. Но при условии, что её избранник будет ей ровней (учитываются род, религиозность….). В противном случае опекун женщины имеет полное право расторгнуть брак, поскольку, когда девушка выходит за недостойного парня, задевается честь семьи.

А согласно шафиитскому мазхабу родители – а именно отец, если жив, если нет, то дед, отец отца – имеют право выдавать замуж свою дочь (внучку) даже без её согласия. Однако они имеют такое право только при двух условиях:

1. Если девушка ранее не была замужем.
2. Если выбранный, например, отцом, парень ей ровня.

В любом случае крайне желательно выдавать замуж дочь по её согласию и довольству. Ведь в этом есть проявление заботы и, возможно, счастливое семейное будущее.

Если парень, за которого Вас хотят выдать, религиозен, соблюдает все предписания Ислама и обладает хорошим нравом, то выходите замуж. Не обманывайте себя сказками о принцах на белых конях. Возможно, Всевышний даст Вам любовь к нему за то, что Вы подчинились своим родителям и вышли замуж, хоть и не желали этого. А если он не соблюдает каноны Ислама, то выходить за него не стоит. Есть даже алимы, утверждающие, что женщина, которая дала согласие на брак и вышла замуж за несоблюдающего мусульманина, будет подвержена допросу и наказанию в Судный день.

С точки зрения психологии:

Мечта любых родителей заключается в обеспечении счастья для своих детей. Однако проблема в том, что представление о счастье у всех может быть различным. И то, в чём родители видят счастье для своих детей, самими детьми может восприниматься как тяжёлое бремя. Конечно, трудно судить об истинных намерениях Ваших родителей и тем более о том, что именно могло понравиться им в этом парне. То, что, как Вы полагаете, они поступают так якобы из меркантильных побуждений, – далеко не факт. Это всего лишь Ваше мнение, которое может не отражать всей сути происходящего. Я говорю это не для того, чтобы упрекнуть, вовсе нет. Дело в том, что подобная установка может сильно искажать Ваше восприятие общей ситуации и негативно отразиться на заочном мнении о самом парне, за которого Вас хотят выдать замуж. Нужно посмотреть на всё объективно, без эмоций.

Существует немало примеров, когда девушка выходила замуж за человека, которого предлагают родители, даже при наличии в ней внутреннего протеста, и всё в итоге приводило к более чем удовлетворительным отношениям в семье. Конечно, были и отрицательные примеры, но их значительно меньше и многие из них являлись не чем иным, как следствием воздействия негативной установки на жениха. В основном эти девушки руководствовались установкой не на то, чтобы создать гармоничные отношения с мужем, а на то, чтобы отомстить ему за вынужденный брак.

Судя по всему, Вы настроены на то, чтобы брак не состоялся, и за это Вас никто не может упрекнуть, это Ваша жизнь, Ваши чувства. Если Вы пытаетесь сейчас найти способ, чтобы остаться при своём и при этом родители не проявили бы недовольства, то Вы ставите перед собой нерешаемую проблему. Ваши родители при любом раскладе не будут выражать радости по поводу того, что их дочь не вышла замуж за того человека, с кем они видели её будущее. Конечно, убивать они Вас не станут, но могут создать крайне неблагоприятные условия для Вас. Ведь если они уже дали согласие, то, скорее всего, ведутся переговоры о Вашем будущем с родителями жениха, которые могут восприниматься ими как потенциальные родственники. То есть им придётся от многого отказаться, чтобы принять Ваше решение.

Да, Вы нашли некоторый выход, который может значительно облегчить положение. Однако этому парню придётся объяснить своим, да и Вашим родителям причину отказа, что может привести к ещё более тяжёлым последствиям.

Попробуйте взглянуть на всё иначе. В чём именно причина Вашего отказа? В том, что есть другой парень, который вызывает положительные чувства? Так любое чувство имеет свойство проходить, а человек остаётся. Так ли уж плох тот, кого предлагают Ваши родители? Уже из того, что он ставит Ваши чувства Выше своих и готов пожертвовать собственным счастьем ради Вашего, положительно раскрывает его. Возьмите в расчёт и то, что Ваши родители приложат максимум усилий, чтобы помочь Вам в построении гармоничных отношений в семье. Вообще не всё в жизни мы делаем потому, что это нам нравится; нередко то, что воспринимается нами как трудное и неудовлетворительное, в итоге оборачивается благом, равно как и наоборот.

Мухаммад-Амин — хаджи Магомедрасулов

Алиасхаб Анатольевич Мурзаев

психолог-консультант Центра социальной помощи семье и детям

34 ответа

Мой отец умер 18 апреля этого года, за 10 дней до моего восемнадцатилетия. Сказать, что это новость меня потрясла — не сказать ничего. Я переехала учиться в другой город в сентябре 2015 и поэтому с родителями виделась не так часто (родной город находится в зоне АТО, поэтому добраться туда некоторое время было проблемой). Я безумно любила своего отца, помню как в мой последний визит перед отъездом он сварил мне самую вкусную и любимую манную кашу, а я ему уходя сказала «не грусти, папуль, скоро приеду!». У него было больное сердце, но о смерти никто и не думал, даже он сам никогда не говорил о том, что он болен и что-то может с ним случиться. Мама ушла на работу, а вернувшись нашла его мертвым. Остановка сердца, один миг. День, когда я узнала о его смерти и последующие три — ад на Земле. Родственники, которые пришли на похороны, чтоб просто повидаться «в коем то веке» только усугубили, тётушка сказала » ты видела моя доча репост в одноклассниках сделала! и фото его в рамку в приложении вставила!». Мама осталась одна в другом городе и большом в доме, котором все напоминает о нем. Я не могу поверить в это все, до сих пор говорю о нем в настоящем времени и не хочу иначе. Я верю мой отец со мной, без него я смысла ни в чем не вижу.

Мне было 13 лет.
Вечером у мамы начались боли в груди. Свалила всё как всегда на давно мучавший её хондроз. Я намазала ей спину мазью и благополучно ушла спать в её комнату, а мама пошла пить чай на кухню.
Ночью проснулась от плача 2ухмесячного брата, увидела, что на кухне горит свет, но почему-то не придала этому значения. Укачала брата и легла спать обратно.
Утром проснулась уже от криков отца, который пытался привести в чувство маму. Но всё напрасно. Внезапная коронарная смерть. Ей было 39 лет.
Честно говоря, я долгое время отказывалась верить в то, что произошло. На протяжении полгода, каждый раз просыпаясь по утрам я думала, что это был страшный сон, но сейчас мама зайдёт в комнату и скажет мне «доброе утро». Но увы.
После этого пришло осознание смерти и дальнейшие угрызения совести, но права «раскисать» у меня не было, потому что нужно было растить брата.
Бесконечно благодарна отцу, бабушке и тёте, которые были рядом и не давали друг другу падать духом. У меня замечательная семья.
Берегите близких.

У меня была очень сложная мама, она была невероятно отзывчивой к людям и сострадательной, но быть ее дочкой очень сложно. Она была яркой и эмоциональной личностью. За счет этого в чем-то очень подкосила меня еще в самом детстве, у нас временами были очень тяжелые отношения. Но не смотря ни на что я научилась ее любить и видеть в ней хорошее. Смотреть на хорошее и стараться игнорировать отрицательное. В общем за 22 года что мы только не пережили. Я очень ее любила. И очень жаль что я не научилась этому терпению раньше. В январе ее не стало. И я очень тоскую по ней. У нее остались замечательная дочка 5ти лет и сын, которому полтора года. Теперь я с ними. Но никогда не посмею сказать, что я на ее месте. Она была удивительной.

Когда ее не стало, меня рядом не было. Я болела и находилась у молодого человека. А папа плыл через данию в балтимор. Дома были дети.. они позвали крестного на помощь, но было поздно. Это было вечером. Только утром до меня дозвонился папа. Когда проснувшись увидела кучу пропущенных сразу поняла, что беда. Но такого не ожидала. Ей было 42. Когда приехала домой, она была уже в морге, я сразу занялась малышами и старалась не думать о том, что произошло. Я старалась держаться, для малышей и папы. Но когда варила кашу, все валилось из рук и тут в голове возник недовольный голос мамы, что все не так надо делать. И тут нахлынул поток отчаяния, я чуть ли не заскулила «приди, отбери у меня ложку, покажи как надо. Ругай меня! Только пожалуйста приди».

Папа смог приехать только на 4 день, хоронить решили на девятый. Когда приехали в морг, папа с порога сказал мне «держись, если надо выйдем, это не то на что можно спокойно смотреть». Но подойдя к маме, я не увидела ее. Может из-за грима и непривычной одежды, но я ее не узнала. Вокруг было очень много людей. Человек 100. И все были рядом с мамой. Они смотрели на нас с отцом и видимо ждали реакции. Отцу было очень тяжело. Надеюсь никогда не увижу его таким же. А я не знала как себя вести, я остолбенела. Начала цветы распаковывать. Не знала куда деть бумагу и какая-то незнакомая мне женщина подошла и забрала ее. Она вывела меня из ступора. Люди вели себя очень странно. Кто-то нарочито ревел, кто-то рассказывал мне, что у меня замечательный отец и он обязательно жениться еще, кто-то вел себя как будто приехал на тусовку. Все это бросалось в глаза, но почему-то не многим. Не смотря на огромное колличество машин, мы с папой поехали в катафалке с мамой. В основном мы молчали, говорили марины братья, на отвлеченные темы. Папа старался держаться и сказал, что это неповторимые полтора часа, когда в машине мама, но так тихо. И он был прав, этой тишины нельзя было не заметить.

Мама была верующей, так что мы решили, что отпевание необходимо. Кроме чувства, что этого не должно быть, других эмоций я не испытывала все эти 9 дней. Мы отстояли всю службу, а потом попросили убрать цветы, потом должны были закрыть гроб. Я стояла у ее ног и кто-то сказал, что в морге у нее в ногах оставили ее фотографию и какие-то вещи, которые оказались не нужны, из тех что папа привез для ее подготовки к этому дню. Я полезла доставать и увидела ее ногу в носочке, специальном тапочке. Я взяла ее за ногу. Я не узнавала ее в ее лице, но ногу никто не красил и не трогал. А я так часто видела ее ноги. Она не любила носки и тапки. И вот это была моя мама. В тот момент до меня дошло, вот она. Она лежит тут. Сейчас закроют гроб и я больше не увижу ее. На меня напала истерика. Я села в машину и проплакала там минут пять как не плакала никогда. Был жуткий мороз. 16 января.

Прошло почти полгода. С одной стороны на меня взвалилась ответственность за деток, что сделало меня взрослее, но с другой, это очень меня подкосило. Без нее стало пусто везде где она бывала. До сих пор незнакомые мне люди останавливают меня на улице и проявляют сочувствие. Мне бесконечно приятно, что ее помнят такое колличество людей. Берегите своих родных, все мы не так просты и не так хороши как думаем, но близкие есть близкие.

А мне было 18.

Отец умер, и я до сих пор помню, как новость об этом меня откровенно потрясла. Не смотря на то, что я совсем его не знал: мать ушла от него, едва мне исполнился годик (типичная для СНГ история), и в последствии он попросту не появлялся, пока лет в 16 я сам не проявил инициативу. А причиной той инициативе были материальные затруднения, которые я испытывал (на алименты мать не подавала). И вот как-то два года у нас были рыночные отношения, с периодическими, не взаимными наплывами нежности и интереса в его адрес. И вот, мне 18, звонит бабушка, его мать то бишь, и сообщает что он впал в кому. Заехать к нему в больницу я времени не нашёл, видимо и не хотел особо его искать. А спустя три дня вновь позвонила бабушка: «Лёша, держись. Папа умер.»

И вот, я стою над гробом в окружении множества плакальщиков, и держу в руках горстку земли; отпускаю её и слышу глухой стук об лакированную крышку гроба. Меня накрыло огромной лавиной эмоций и мыслей, типичных для человека в моём положении: «Вот и всё. Это конец. Я больше никогда не увижу его, не скажу ему ничего»… Первое время моё сознание попросту отторгало этот факт, потом меня периодически накрывало вновь, но сейчас всё окей.

Единственное, о чём я жалею и что порой мне не даёт покоя — за всю жизнь я ни разу не сказал ему, что люблю его и не держу зла за все те неприятные моменты из детства, плотно врезавшихся в мою память. А так хочется теперь это сделать.

Берегите своих родителей.

Моя мама умерла, когда мне было 25. Рак. Я была на 8-м месяце беременности, может, этот факт немного облегчил боль. Конечно, было больно, трудно, я долго не верила. Потом было чувство, что я осталась без головы, я привыкала к нему очень долго. Потом поняла, что, оставшись без мамы, я повзрослела бесповоротно. На похороны меня не взяли, врач запретила, но на следующий день я все же была на могилке, и мне стало чуть легче. Спустя время боль притупилась, я привыкла к мысли, что мамы больше нет, но до сих пор (прошло 8 лет) чувствую сожаление, что мама так и не увидела моих дочерей.

Мой отец умер, когда мне было 7 лет. Причём умер он дома и в праздник. Когда мама зашла в комнату и рассказала, то заплакал. На похороны меня не пустили, оставили играть с кузиной. Самое интересное, что я знал, что в этот день похороны отца, но мне было весело с сестрой. Потом лет в 9-10, появилась такая мысль, что это я виновен в его смерти (потом спустя много времени где-то прочитал, что дети часто винят себя в смерти родителей). А сейчас довольно много времени прошло и оно действительно вылечило. Конечно, взросление в неполной семье потом сказалось, несмотря на то, что мама потом вышла замуж. Может показаться цинично, но хорошо, что умерла не мама, без неё было бы намного сложней.

Мне было 18, когда я осталась сиротой. Папы не стало, когда мне было 14, а затем ушла и мама. Её забрал рак, на тот момент она болела уже шесть лет, и я понимала, что неизбежное неизбежно, но когда это случилось по-настоящему, не думала, что будет так. Она ушла прямо на моих глазах, и когда мне пришлось звонить в скорую, тут и нахлынуло, я не могла произнести слова «мама умерла». Был шок. Не сразу ясно осознала, как изменится моя жизнь. Дальше — родственники оградили меня от всего, что было связано с организацией похорон, три дня, остававшись в одиночестве хоть на полчаса, я принималась рыдать, к похоронам уже попустило. Дальше — полтора года на наркотиках в попытке забыться, бесконечное чувство вины, когда отпускало и всё такое. Смогла завязать, немного восстановилась. Прошло уже три года. Я более-менее привыкла жить одна, но в любом случае, всё ещё грустно. Очень сожалею, что не могу познакомить маму с моим молодым человеком, думаю, он бы ей понравился. Часто думаю о ней, и интересно, существует ли что-то после смерти, видит ли она меня или это выдумки?

Я потеряла отца в 10 лет. В тот утро, где-то в период с 4 до 7 часов очень плохо себя чувствовала, было не уснуть, и мысли плохие в голову лезли, а нужно было еще олимпиаду по русскому в другой школе писать. Папа тогда уже вторую неделю лежал в больнице. Когда вернулась со школы, позвонила моя семилетняя троюродная сестра и спросила знаю ли я что мой папа умер. Я приняла это за шутку, все таки мама бы мне рассказала. Сразу же перезваниваю маме, спрашиваю правда ли это, а она в слезах говорит что да. Оказалось, что он умер как раз в те часы, когда я ворочалась без сна. Потом мама приехала домой с больницы, вместе со своей подругой, которая ее утешала. А я даже сказать ничего не могла, просто в голове не укладывалось. Сразу вспыхнули воспоминания, как плохо я с ним разговаривала, часто говорила «отстань». Плакать не было сил. Я ушла на улицу, легла в снег, смотрела на голубое небо и просила папочку вернуться.

Сейчас, спустя семь лет, в моей комнате висит его фотография, но я уже не помню его. Не помню улыбку, смех, его голос. От воспоминаний о том дне, сразу слезы на глазах.

Любите и берегите своих родителей.

Мне было 17. Мама болела, ей предстояла ампутация ноги, но я не знала, что её болезнь может быть опасна — думала, ампутируют, ну протез будет. Но случилась тромбоэмболия… Сначала позвонил отец и сказал, что срочно едет за лекарством, которое может помочь, через пять минут перезвонил и сказал, что все. У меня подкосились ноги, и я кричала. Потом пошла сообщать сестре (ей было пять лет) и успокаивать бабушку. Потом звонить родственникам. Это было как в бреду. Ночью приняла две таблетки родедорма, чтобы уснуть. Много лет прошло, до сих пор считаю это все каким-то дурным сном, ошибкой в программе. По большому счёту, в смерть мамы так и не поверила, хотя похороны помню ясно.

В этом году умер мой отец. Ровно за день до моего 23-летия.

История довольно банальная по части прозаичности. Мои родители развелись более 10-ти лет назад, и отношения с отцом и дальнейшее общение между нами не сложилось (попытки были). За всё это время удалось испытать целую гамму чувств: от глубочайшей ненависти и желания отказаться от отца, до осознания сильной любви и сожаления.

Мне всегда хотелось поддерживать с ним связь, просто проводить вместе время и знать, что у меня есть папа, и он меня очень любит. Но этого не было. Он нашел себе другую жену, у него родились другие дети, и мне казалось, что бывают не только бывшие супруги, существуют еще и бывшие дети. Весь подростковый период провела в затяжной ненависти, затем я решила отпустить все обиды и жить дальше. Так и жила, с оторванной от себя частью. Прошло еще несколько лет, и я поняла, что и ему непросто: взял жену с 2 детьми и своих родилось двое, работал один, приходилось искать любую возможность, чтобы что-то заработать и времени и сил ни на что больше не хватало. Но и это мне казалось неубедительной причиной. А вот с бабушкой и дедушкой (его родители) отношения сложились хорошие, (общаемся постоянно). И вот по случаю празднования бабушкиного юбилея год назад я увидела папу, это была наша последняя встреча. Смешанные были чувства: мне и чужим он казался, и поддеть всё время хотелось, и в то же время очень рада была его видеть (невозможно объяснить словами). Помощь свою предлагал в бытовых вопросах, но как-то до этого не дошло, да и я и не помню уже почему… мы стали безнадежно чужими и не сумели научиться общаться друг с другом.

И вот настал этот день до моего дня рождения. Звонит бабушка: «Держись, папки твоего больше нет». Первая реакция молчание, затем слёзы, потом лишь мысли и вопросы: «как?»,»почему?». Перед похоронами я не испытывала ничего, не плакала, день рождения провела никак. А вот когда я увидела всё своими глазами, я поняла: рубеж пройден. Теперь уже точно никогда и нечего не наладится, всё… Во время прощания с ним, невольно вырвалось: «Не смогли мы, папочка!».

Вот что я сейчас поняла, после его смерти: он очень любил меня, но ему стыдно было появляться в моей жизни, так как он думал, что ничего не мог мне дать… зря он так думал, очень зря… И я очень жалею, что ни разу ему этого не сказала: «Я очень люблю тебя просто за то, что ты есть».

А мораль всему такова: не бойтесь быть отвергнутыми или непонятыми. Нет ничего хуже несказанных слов людям, которых с нами нет…

Мне было 10 лет — папа тогда уезжал в командировку и вот-вот должен был вернуться. Но его все не было, и, заснув, наутро я отправилась в школу. Мама забрала меня необычно молчаливая и закрытая — в этот момент в детской интуиции что-то екнуло. В первый день мне никто ничего не сказал, и я чувствовала ужаснейшую обиду, даже раждражение за то, что все от меня что-то скрывают, а плохое предчувствие усиливалось с каждым часом. Не вытерпев груза мыслей, в порыве (детской) ярости и злости я взяла мамин телефон, набрала номер папы один раз, второй, третий… Не отвечает. Мама заходит в комнату, берет меня за руку и очень слабым голосом говорит: «Папа не приедет». В этот момент почувствовала ужасную горечь и осознание, что больше никогда не услышу его голос. Плакала очень много, неосознанно старалась отвлечься — рисовала, играла на пианино. Когда кто-нибудь приходил ко мне, просила оставить меня одну.

С папой невероятно любили друг друга. Конечно, маме удалось в моем воспитании сыграть и роль отца, и роль матери, за что ей невообразимых размеров спасибо, но всё равно чувствуются разные проблемы, открывшиеся с возрастом. И порой до сих пор накрывает ужаснейшая тоска от мыслей типа: «Он так и не увидел, как я выросла».

Обнимайте чаще своих родителей.

С отцом у нас были не самые лучшие отношения. 10 сентября 2014 года он собирался на работу,пил кофе,смотрел телевизор. Мы вместе вышли из дома. он заводит машину,мы обмениваемся одним словом. «Пока»-говорю я,»Пока»-отвечает он. На следующий день 11 сентября 2014 г я проспала пол дня,придя с учебы. Проснулась от того,что услышала как кто-то открывает дверь. «Папа пришел после суток»-подумала я и не торопясь стала подниматься. Я ошиблась,на пороге я увидела маму всю в слезах. но я была сонной и не могла сообразить,что случилось. Мама молча сквозь слезы посмотрела на меня и сказала:»Папа умер.». Не знаю,что было не так со мной в тот момент,но тогда я ни-че-го не почувствовала. Это самое страшное. Я,абсолютно не осознавая это,молча пошла умываться лишь в небольшом оцепенении. Ложась спать,я подумала:»Что за бред,завтра утром он придет с работы в 9 часов как обычно». а утром он так и не пришел.и тогда меня будто пронзило. и вся эта боль обрушилась на меня,как лавина. Я с неделю плакала,нет-Выла,скулила,стонала от боли.

Но со временем все утихло,я больше не плачу

Я потеряла папу менее года назад.

Сидела ночью, смотрела фильм, мечтала, и тут сообщение — оп, от сестры из Одессы. Потом, когда ответила на её «привет», она мне позвонила:

Привет. Как дела?

Привет. Нормально. Ты..

Ты знаешь, что папа умер?

Перехватывает дыхание, я стою на месте и пытаюсь сообразить, какой вопрос задать.

• Ты тут? — доносится из трубки.

Хочется сбросить сестру и набрать папу. Сестра говорит, что понимает, как мне больно и.т.д.

После окончания разговора я рыдала и просила прощения за то, что поругалась с ним в наш последний разговор, за свою неблагодрность и грубость.

Пошла к маме и, узнав, что она уже в курсе и ничего мне не сказала, злюсь и убегаю из ее комнаты.

В ту ночь я легла спать, но поздно, часам к четырем утра. Лежать в темной комнате было впервые страшно. И одиноко. И пусто.

«Опустела без тебя земля…»

На похороны полетели в Одессу, его родной город. Не верилось, что в гробу был он. Впервые, хоть я и не истеричка, не могла унять рыдания. Хотелось отмотать время назад, это было самым большим желанием.

Берегите родителей

Да.
Сколько себя помню, меня всегда преследовал страх смерти мамы. Настолько, что эта тема была просто табу.Я не собиралась ничего понимать, принимать и уж точно не готовилась. Она это понимала, и очень редко пыталась со мной говорить-мол, это неизбежно, это случится со всеми, надо быть готовым…А я замыкалась, напрягаясь до невозможности.
И это случилось.. 20 апреля 2016 года, со вторника на среду.
Маме было 69 лет, мне 32-я поздний ребенок.Живу в другом городе.Я собиралась приехать на выходные, но почему-то очень не хотелось..То ли погода не оч была, то ли что..Я сама теперь не могу понять, КАК ТАК…
А она ОЧЕНЬ просила. Обычно она наоборот -говорит, что сиди там, у нас все норм с папой, че деньги тратить, вдруг заболеешь в дороге. А ехать-то три часа всего…
И я поехала. В понедельник вечером поехала обратно. Помню, как мы попрощались…Что-то в этом было…Но я ничего не собиралась улавливать.
Во вторник она позвонила мне, чтобы я заказала им такси -она повезла папу в больницу, он простыл. У папы скверный характер, он капризный и даже раньше поездка в больницу с ним была для мамы глобальной тратой физических сил и нервов..
А тут -она сама слабая, да еще его тягает с 1 на 2 этаж и обратно…Все усугублялось тем, что у него катаракта и тогда он почти ничего не видел.
Потом я заказала им такси назад. На вопрос «Как ты?» она слабым голосом отвечала, что ОЧЕНЬ тяжело и чтоб я ее до вечера не беспокоила…Она отдохнет.Вечером я пошла на встречу с подругой. Позвонила маме.Сказала, что, как вернусь, обязательно наберу ее в любое время, чтобы она не переживала. Мы так всегда делали.
Вообщем, я набрала её в 2:15..Быстренько, чтоб ее окончательно не разбудить(она спала),я сказала, что все хорошо и я дома..
И это был последний наш разговор…
Теперь я счастлива, что мой телефон записывает ВСЕ разговоры..Хоть я и боюсь их слушать.
Я проснулась около 11, собралась на работу, около двух поехала и стала звонить ей в маршрутке.Шел сильный дождь.Трубку она не брала.Успокаивая себя, я приехала, переоделась и пошла работать, параллельно продолжая звонить уже и папе. Дозвонилась.И тут он говорит расстерянным голосом-«Мама не реагирует ни на что и лежит в кровати, такая холодненькая…»
…Да, я после этого хоть и стала, метаясь по залу, звонить во все скорые и родным, чтоб бежали к ней, но я уже знала, что ВСЁ. Что ЭТО СЛУЧИЛОСЬ.Что её теперь здесь нет.
Ну, что со мной было.
Сбылся самый сильный и огромный страх всей моей жизни. Появилась пустота, которая есть до сих пор и никуда уже не исчезнет. Но теперь тема смерти для меня не табу. Только говорить не с кем..
Я сама позвонила родной сестре, которая живет от нас оч далеко -в Мурманской обл, а мы в Одесской.Сама ей сказала.Это должна была сделать я и сделать незамедлительно. А о чувствах наших что говорить…Вскрытие ей, в силу возраста и болезни (это был туберкулез с лекарственной устойчивостью),слава богу, не делали. Вечером ее забрали в морг.Утром мы поехали оформлять бумаги в больницу и привезли одежду и вещи для омовения.
Врач поставил в причине-ишемическая болезнь сердца. Умерла она во сне, как они говорят-нашли ее в позе эмбриона, со спокойным лицом, закрытыми глазами..Казалось, что она спит..Сказали, что это был инсульт, во сне. ..Один из самых легких и безболезненных способов ухода..
Левая половина тела была бордово-красной, в районе сердца особенно. Ногти на руках почернели-я поняла, что туда почему-то стекла кровь..По лицу ровно по средине шла четкая граница красного и обычного цвета кожи..Я рвалась в морг, и понятия не имела,какова будет моя реакция. Но увидев её, в таком непривычном виде, но ЕЁ-я была счастлива, если вообще можно в такой ситуации употреблять это слово. Она была рядом. Просто в разъединенном и безконтактном состоянии, и её тело больше не служило ей..Но она там БЫЛА. Мне как-то даже спокойно стало…
На следующий вечер мы поехали за ней в морг, чтобы ночь она побыла дома.Катафалк не захотел меня ждать, и мы просто летели на машине, чтобы не разминуться-я ДОЛЖНА БЫЛА ЕЁ ЗАБРАТЬ.Приехав, мы застали открытый катафалк с гробом и мужиков, пилящих молодую иву, которая абсолютно без причин упала, перегородив им выезд.Так бы они уже давно уехали…Я знаю, что она ЖДАЛА меня..
Так мы и поехали с ней -одни в катафалке..Я не разрешила закрывать крышку и всю дорогу придерживала её..
Это было самое светлое из всего -это наше путешествие домой..
А потом дом, вынос гроба, поездка на границу за сестрой, которая добиралась чуть ли не пешком местами, их «встреча»…
Последняя ночь рядом, с рукой в её руках…Даже вырубилась на несколько минут…
Дальше похороны. Организовали все местная ритуалка, и спасибо им, что они есть -я смогла последние такие драгоценные часы провести РЯДОМ С МАМОЙ…Всё время шествия и езды я не отходила от нее.Не помню, что я чувствовала. Запомнился только момент, когда батюшка взял землю лопатой и присыпал в гробу в четырех точках крестом. Я прям встрепенулась, если б была готова — возможно, и запретила бы. Какой-то внутренний протест был.Потом прочла -этот христианский обряд больше похож на языческий -«запечатывание», чтобы душа не бродила по земле, а отправилась, куда ей надо.
Я очень долго приходила в себя, мне в этом помогали родня, друзья, знакомые,все были участливы и неназойливы.Я благодарна им.Завела блокнот, где пишу маме.
Постоянно «сканирую» пространство-время на предмет связи с ней. Когда я её ощущала -мне становилось спокойно, тепло и уютно, когда нет-ад разверзал передо мной свои пропасти..Я ловила ее состояние. Ощущала, далеко ли она, но не в километрах, конечно. Это другое. Незадолго до года я как-то успокоилась, потому что ощутила, вполне реально, что она сейчас…отдыхае…Она словно младенец в утробе -спит и ждет своего часа. Или последующих каких-то событий.. а пока она спит и отдыхает.. Вообще, в этих моих ощущениях чрезвычайно много того, чему нет определения в человеческом языке, и приходится подбирать максимально похожее, но и оно очень отдаленно может описать происходящее..
Закончить хочу вот чем.
Я знаю, что она не исчезла.Что она по-прежнему есть. Что мы связаны очень сильно, и эта связь не только в этом мире и периоде -она везде и всегда. Мы никуда друг от друга не денемся, просто дальше все будет происходить уже в других «декорациях». Я чувствую её. И у меня нет потребности кому-то что-то доказывать. Но жаль, что людей, способных поговорить на эту тему, очень и очень мало…
Спасибо, что спросили..

Спасибо за такой трепетный, сердечный ответ… Символично, что реакции народа на него практически нет. Хотя там из плюсов уже трёхзначное число должно было бы составиться…Ну, не привык пипл сопереживать и вникать во что-то действительно важное и человеческое. Это, наверное с возрастом приходит. И с утратами близких.

Завтра исполняется четыре года, как со мною нет отца. И я очень-очень вас понимаю. Вот, всплакнул даже. 3 месяца вытягивал его из тяжелейшего инфаркта, но не смог. Прожил с ним месяц в реанимации. И ещё 2 он протянул дома. ВСЕ говорили о неизбежном, но я до последнего верил, что вытяну…

Ответить

Это случилось 3 года назад, когда мне было 18. Он сам так захотел.
Родители развелись когда мне было 6 и несмотря на то, что я жила почти в поселке, мы виделись раз в год в лучшем случае и пару раз в год я получала сторублевые алименты. В 17 я уехала учиться в другой город и почему-то стала чаще ему звонить, но каждый раз приходилось представляться и напоминать, что у него есть дочь и ей нужно больше внимания, чем бутылке.
Последний раз мы разговаривали в марте. Он попросил, чтобы я дала своему сыну его фамилию, иначе она пропадет.
10 августа мама разбудила меня и сказала, что вечером приедет дед (папин отец), на мой вопрос «Зачем?» она просто сказала, что папа умер.
Начала кричать, бить стены — истерить. Дальнейшее свое состояние я описываю как «огромная черная дыра в груди» — все эмоции и вся сила уходила в нее. Резала руки, думая что так она выйдет из меня, но, естественно, шла лишь кровь. Неделю не ела, просто лежала и смотрела в потолок. Похороны помню в мельчайших подробностях. Самое тяжелое — я стояла у гроба одна, а десятки людей говорили мне в спину, что это моя вина, хотя я до сих пор ничего не знаю.
А потом на полтора года выпала из жизни. Я училась и работала, но ничего из этого не помню. Пыталась заглушить пустоту внутри всеми известными способами, но ничего не получалось. Никто не хотел и не пытался мне помочь. Потом случайно встретила человека, очень похожего на него характером и боль исчезла. Сейчас уже намного легче, но чувство брошенного ребенка никуда не исчезает.
Я его полная копия внешне. Первое время била и выкидывала зеркала, рвала фотографии. Временами все еще сложно смотреть в зеркало.
Не простила, потому что не знаю за что прощать.

Повторюсь: берегите родителей, но и берегите себя, когда станете родителями, потому что Вы будете самыми важными людьми в жизни своих детей.

Отец умер у меня на руках, мне было тогда 20 неполных лет, буквально пара недель до юбилея.

Болел он много лет, инвалидность по легким. За несколько месяцев до того бросил работу. Два раза долго лежал в больнице. Второй раз — все, это уже был вопрос времени, он уже ходить-то не мог. Месяц мучений, бессонницы.

Я сидел с ним дома один, мать пытался доказать нотариусу, что та по закону обязана приехать к неходячему больному для составления завещания. Нотариус отвечала, что ей какой-то там закон не указ, и что если вам так надо — везите его в контору сами (этот диалог периодически мне передавался по сотовому). Отец был жутко суеверный, и до последнего не хотел писать завещание — типа после этого не живут. Но день был как раз такой, что он сам понимал: жить оставалось даже не дни, часы…

Когда отец в очередной раз начал задыхаться, я еще что-то даже пытался сделать. Вколол ему лекарство, которое хоть как-то помогало в таких случаях. Вызвал «скорую». Они не успели, просто засвидетельствовали факт смерти. Я сидел и тупил.

Вернулась — ни с чем — мать. Я ушел в другую комнату и тупо плакал в подушку. Недолго. На следующий день делал вид, что все так, как и должно быть — как раз зачет в институте был. Собственно, никому ничего и не говорил. То, что мне было хреново, было только моим делом.

А по-настоящему хреново мне стало два года спустя, на работе. В годовщину смерти отца наша газета подводила итоги конкурса детских сочинений о войне, награждали победителей, и на торжественной церемонии было до чертиков жалостно-слезливых песен о войне от местной самодеятельности. Я сидел в одиночестве за проектором в зале дома культуры и от этих самых песен меня чуть ли не в истерику вгоняло. Потом отпустило.

К сожалению сейчас, восемь лет спустя, отца уже вспоминаю не так часто, как надо бы. Привык.

Мой отец погиб под колесами поезда в 2000 году, после новогодних праздников. Родители тогда были уже в разводе и я жил с мамой на сьемной квартире.

Когда нам позвонили и мама взяла трубку, то я сразу почувствовал, что этот звонок связан с отцом.

После разговора по телефону мама подошла ко мне, села рядом на диване и сказала:

«Паш, иногда бывает, что Бог забирает к себе людей, чтобы они стали ангелами. И вот Бог забрал на небо твоего папу». Я много плакал, отца было безумно жаль. Сочувствия почему-то хотелось от всего мира получить, поскольку я считал, что трагедия эта не только моя, но и вообще всех.

Я прошел путь от бесконечной жалости и сожаления, что не имею полноценной семьи, что не успел попрощаться, а также бесконечного самомучения вопросом «А что было бы, если бы он не умер? Какая бы сейчас была у меня жизнь?», до смирения и принятия того факта, что больше никогда отца не увижу и должен попытаться жить дальше.

Шок. Крик. Апатия. На похоронах смех неуместный и желание всех развеселить. В школе агрессия на каждого кто хочет пожалеть или хотя бы заикнется.Мне было 12 и смерть была мягко говоря неожиданной. Умер отец, от,теперь уже, банального рака. Правда, через месяц, как поставили диагноз, думали успеем хоть что то сделать. После этого абсолютно бесполезная обида на жизнь. Ухудшения отношений в семье (с мамой не хотелось видеть её слез, с братом вся ответственность теперь на нем как на мужчине а ему 17 в следствии чего отстранен друг от друга ну это у меня их политики не знаю). И очень редко плакала. Нельзя потому что.

Когда мне было 18, я училась на 2 курсе ВУЗа, собиралась съезжаться с парнем и не знала проблем в жизни. Позже отцу поставили страшный диагноз — рак. Парень, естественно, ощущая запах проблем слился, сказав, что внезапно меня разлюбил. И тут началось… больницы, операция, после которой казалось что все! Болезнь победили. Но нет.. в декабре опухоль появилась снова, пошли метастазы. Я не верила врачам, которые говорили — готовьтесь. Вера была, что все будет хорошо. 2 раза реанимация, слезы, я возила его везде (благо с универом договорилась и ушла на вечернее). Потом ему в направлении написали — хоспис. А для отца это означало — конец. Мы скрывали диагноз. Отец все время боялся задохнуться и в нашей квартире был адский холод от открытого окна. И вот он умер через 2 недели после дня рождения. Самое ужасное ощущение, что конец было когда я организовывала похороны. Тогда я начинала понимать что произошло. Позже уже началась битва с его братом за жильё (по наследству это все мое, но кто ж захочет отдавать жильё). Скажу в конце вот что — моя жизнь поменялась очень кардинально. Уже прошло прилично времени, но все равно та рана — она не зажила. Цените время с родителями

Отец умер, когда мне было 11. Это произошло 8 марта, в тот день мама и бабушка были на поминках 40 дней нашей дальней родственницы. Отец вернулся домой и пошел принимать ванну, а я в это время сидела перед телевизором. Он закрылся, включил воду и вода лилась три часа. Когда пришла мама и спросила меня, как долго там уже отец, я забеспокоилась, потому что он там был уже действительно долго. Начали стучать в дверь, он не отвечал, и в итоге, когда сломали ее, увидели, что он без сознания. Мама вызвала скорую, а я очень испугалась. Приехавшие через час врачи подтвердили смерть (остановилось сердце), набежало много народу, прибыла милиция, начали оформлять какие-то бумаги.
На похоронах я рыдала до хрипа в легких и до сих пор не могу приближаться к могиле отца. Первое время вообще не верила, не принимала всерьёз, не могла осознать. Теперь, смотря через года, спустя 13 лет, понимаю, что испытывать такие ощущения очень жутко. Ну то есть до конца не осознавать смерти близкого.
Берегите себя и родных.

Мои родители были в разводе с тех пор, как мне исполнилось 4. Моя мать вела асоциальный образ жизни, употребляла наркотики, сидела в тюрьме, а я жила с папой и бабушкой. До 14 лет я видела ее пару раз в раннем детстве, поэтому я особенно не задумывалась о ее существовании и скучала не по ней конкретно, а вообще по наличию у меня матери. Но в 14 она вышла из тюрьмы, реабилитировалась, устроилась на работу, нашла мужа и забеременнела моей сестрой. Я ходила к ней на работу каждый день, проводила с ней время, разговаривала. Приняла ее со всеми ее недостатками и от всего сердца полюбила. В 18 уехала учиться в другой город, жила в общежитии. А мама в то время сорвалась, бросила семью, уехала жить куда-то на дачу в холодный, нетопленый дом. Развелась с мужем, снова употребляла наркотики. Мы не могли ничего с этим сделать и перестали пытаться помочь. И вот поздно вечером в феврале мне звонит бабушка в Скайпе и сообщает, что мама умерла. В момент шок, слезы подкатили к горлу. Она увидела мое лицо и попросила не плакать, отключилась. Какое то время я сидела как оглушенная. Я только что обрела мать и потеряла, так мало я успела побыть с ней и узнать её. Потом я отчаянно рыдала, сидя на полу, винила себя в ее смерти, что уехала, что не помогла ей, что позволила бросить ее одну в этом состоянии в ледяном доме. Не выдержав одиночества, пошла в соседнюю комнату и плакала у соседки на груди, а она успокаивала меня. Потом мне сказали, что не было никакого передоза, остановка сердца и все. И что она всю неделю звонила моей бабушке и говорила, что ее жизнь ад и она не может ее больше выносить. Она освободилась в какой-то мере. Бывших наркоманов не бывает, люди, запомните это, не убивайте свою жизнь. Я и моя маленькая трёхлетняя сестрёнка остались без мамы из-за наркотиков.

Это случилось 2,5 года назад.

Начну с того, что этот человек был настолько особенным для меня, что не передать словами. Это была моя любимая бабушка, которая внесла огромный вклад в мое воспитание,после мамы это был (и есть) особенный человек.

» Я нахожусь в процессе трудоустройства. 3 дня сижу дома и учу материал для экзамена по работе.

2 часа ночи, в это день у меня экз.

Звонит отец (в понятном состоянии) и спрашивает меня, где бабушкины фотографии, я ничего не понимаю и спрашиваю «зачем» ,он в ответ говорит, что она умерла. И говорит так, будто я это знаю. Я сначала не поверила, сразу позвонила маме. Мама вся в слезах сказала, что это правда. Это случилось вчера, но они договорились сказать мне после того, как я сдам экз, но отец все равно мне позвонил.

Что происходило дальше я плохо помню, была такая боль…истерика…и все слова, которые подходят под это состояние. Было Такое ощущение, что в грудь вонзили тысячу ножей, а потом сдавили бетонными плитами… а после этого спустили в ледяной колодец и оставили там.

Я выбежала на улицу и рыдала, все соседи, наверно, думали, что кого -то убивают (но никто не вышел) . Потом я начала идти, просто куда глаза глядят. Что было потом не помню вообще. Все разделилось на то, как я вышла на улицу, а потом ехала на работу.

Но мои мучения на этом не закончились. Мне нужно было ехать на работу.Эта работа была мне очень нужна, поэтому я собрала всю волю в кулак и отправилась туда. Если бы это произошло пол года/ год назад,то я бы никуда не поехала. Но моя бабушка знала про этот экз и про работу и хотела, чтобы я устроилась туда. Это своего рода был мой долг. Долг не сдаться, ибо она бы этого не хотела.

На мне не было лица, одно сплошное «красное мясо » , я не могла говорить и остановить слезы.

Я очень надеялась, что меня отпустят, глядя на мое состояние. Но не тут то было. Всем было все равно на мое горе. Такого хладнокровия я не видела никогда. Мало того, что я сдала » что -то на подобие экз, благо меня мало спрашивали», так ещё и оставили работать, объясняя это тем, что мне так будет легче «. Возможно так и было, на несколько часов мои слёзы лились немного меньше. Но по-человечески это было низко. Но я уже ничего не чувствовала. Сердце превратилось в камень. Мне было уже ничего не страшно. Мои страхи были в этот день обнажены.

В тот момент я была совсем одна, это было лето и все мои близкие друзья разъехались. Так ещё и люди, которых я назвала лучшими друзьями, не поддержали меня. (они живут в другом городе) Даже не отправили смс, а до этого общались достаточно тесно. дружили мы больше 11 лет и были вхожи в семьи друг друга. Т.е они оч хорошо знали мою бабушку. Я приняла это очень близко к сердцу, равносильно предательству. В те дни наша дружба умерла для меня. Конечно были люди, которые поддерживали меня, просто спасли мою душу ️

И Самое главное, что уходя моя бабушка знала, несколько я ее уважаю и люблю. мы созванивались очень часто, хоть и разница во времени была 7 часов. Я поражаюсь Ее мудрости, за день до своей смерти она попросила маму не позволять мне прилетать на ее похороны, если она умрет. Она сказала, что хочет, что бы я запомнила Ее живой. Так и случилось. Эту боль не унять, прошло больше 2 лет, а я до сих пор не верю в это. Такое ощущение, что просто давно не общались…

И мой совет: говорите дорогим и важным людям, насколько вы их любите, уважаете, доверяете. Благодарите! Говорите о их важности в вашей жизни. Никто не знает, когда уйдёт тот или иной человек. Может быть поздно. Не бойтесть быть чуткими и ранимыми. Ведь человек, который ушёл может и знал о вашем отношении, но если с вашей стороны осталась недосказанность, то это будет гложиь вас всю оставшуюся жизнь. Слов любви много не бывает.

Вы просто не предстоятете,какой это кайф понммать, что у меня этой недосказанности нет! Что я говорила всегда насколько обожаю Ее. После этого много чего изменилось. С моими друзьями мы стали больше ценить наши отношения, благодарить за правду. говорить, что любим. Я каждый день говорю маме, как люблю её . Чего и вам желаю. Но! Только, если это искренне, никогда не идите против своего сердца. Не каждый человек заслуживает любви, даже если это родственник.

У мамы был рак, счет шел на дни.

Мама держалась до последнего, и хоть улыбка получалась вымученной, но она старалась подбодрить нас, чем вызывала у меня еще большее отчаяние от того, что ничего нельзя сделать.

В этот год много умерло знаменитостей, Людмила Зыкина с Майклом Джексоном ушли друг за другом, мир переживал утрату, и мама глядя в телевизор тихо сказала: «Даже их не спасли, что уж про меня говорить.»

Дежурили мы с сестрой по очереди, приезжали из других городов, хоть и недалеко, но работа и семья у каждой, а папа был рядом постоянно, на него было невозможно смотреть, так измотала его мамина болезнь. Рак — это всегда страшно.

Мне пора было уезжать. Простились с мамой, она была настолько слаба, что едва села в постели. Обнялись дольше обычного и заплакали обе. Попросили прощения друг у друга. Я чувствовала, что больше ее не увижу. На другой день в обед звонок от сестры: всё. Хоть и ожидаемое было известие, а словно мир обрушился. Это как когда вроде и знаешь, что что-то неминуемое должно случиться, но все равно веришь в чудо.

Я сразу поехала на вокзал, купила билет и поехала к родителям. Пока ехала, звонила всем по очереди из телефонной книги, по алфавиту, и говорила: у меня умерла мама. Все сначала впадали в ступор, особенно те, кто был в списке по работе или по другим контактам, но каждый находил мне какие-то слова утешения и соболезнования. Как раз хватило на всю дорогу до дома. Не знаю, что думал водитель (я сидела одна на переднем сидении), но это помогло мне не сорваться в истерику. Слез у меня в тот момент не было, был шок.

Отдельная история как мы иаму хоронили. Она завещала похоронить ее рядом с дедушкой, а это в городе, где живет сестра. Пошли в похоронную контору небольшого городка, где жили родители, заказать катафалк. В воскресенье они не работают. А в понедельник нам заявили, что катафалк надо заказывать заранее за три дня! Это каким надо быть ясновидящим, чтобы предугадать смерть!.. Ругаться бесполезно, и похороны не перенесешь — родня ведь должна приехать. Сестра уехала готовить церемонию в свой город, а мы с папой за полдня собрали необходимые справки, чтобы разрешили перевезти маму. Пока бежали из больницы в прокуратуру (где нужно было взять справку, что она умерла сама от болезни и мы к ее смерти не причастны) папа остановился посреди улицы и зарыдал. Я собрала волю в кулак и потащила его дальше. У нас не было времени даже поплакать по-человечески… Когда справки были собраны, мы отмыли наш старый «москвич», разложили пассажирское сидение и убрали спинку заднего, и поехали в морг. Папа остался за рулем, а я пошла внутрь. Работница в белом халате (был обеденный перерыв) указала рукой, в которой она держала бутерброд, на ряд каталок позади нее — «выбирайте». Я понимаю, что обед и профессия не зависят друг от друга, но накрытый стол в метре от покойников меня сильно шокировал. Я не сразу узнала маму. Она словно стала меньше, а одежда, в которую ее одели, была такой уродливой, что я всматривалась в мамино лицо и не верила, что это она. «ну что, нашли?» Нашла. У мамы была милая морщинка на переносице, по ней и признала. Заплакала, но быстро вытерла слезы — нам предстояло проехать сотню километров, и нельзя было расклеиваться. Работница наложила маме на лицо специальную маску с замораживающим эффектом, потому что был июль, жара, чтобы довезли. Положили маму в гроб, закрыли крышку, два санитара вынесли. «А где катафалк?» Я указала на наш «москвич». Парни не показали удивления, поставили гроб вдоль на разложенное пассажирское и заднее сидения, и мы поехали. На первом же светофоре нас тормознули гаишники — видимо, ехали мы не совсем нормально — но увидев наш груз, замахали палочкой, типа, проезжайте.

Не представляю, как мы доехали вообще. Родители прожили душа в душу 52 года, маму болезнь скосила за полгода, превратив цветущую женщину в высохшую мумию, и папа был измотан морально и физически всем этим, но продолжал ухаживать за мамой и все делал сам, кроме последнего месяца, когда мы дежурили с сестрой по очереди и папе одному было не справится, и нам всем было совсем невмоготу.

Папа ехал, не видя толком дороги, периодически ронял голову на руль и рыдал в голос. Я сидела за ним, а рядом стоял закрытый гроб… Машину бросало то на встречку, то на обочину. Я подпрыгивала, обмирая от ужаса, била папу по плечу и кричала: «Папа, ты хочешь нас угробить?! Пожалуйста, едь нормально!» Так и ехали… Проезжая мимо луга остановились, и я нарвала огромный букет ромашек — мама просила их положить на могилу, не розы и ни что другое. Она любила ромашки.

Когда мы подъехали к дому и увидели толпу родственников, нас покинули силы. Мы никому не сказали, на чем повезем маму, чтобы они там еще и за нас не переживали, чтобы не создавать дополнительный стресс родне. Когда мы завернули во двор бабушкиного дома (свой деревский дом, где жила теперь сестра) и вышли из машины, у нас обоих подкосились ноги и мы упали на руки подоспевшей родне… И мы оба зарыдали. И я наконец дала волю слезам — теперь, когда я «доставила» папу, я могла расслабиться и погоревать по-нормальному….

Я потеряла своего отчима в 9 лет. Но это был не просто отчим. Это был самый настоящий папа. Мой биологический отец избил мою маму, когда она была беременна мной и находилась на 7 месяце. С того момента они более не жили в месте. Когда мне исполнилсядешь год или чуть больше — они развелись и больше я его не видела, не было никаких алиментов, звонков, я ему просто не была нужна, что уж говорить, я в нем и не нуждались от слова совсем. Мы жили с мамой у бабушки с дедушкой, этот момент пришёлся на период стройки, мой будущий папа был одним из нанятых строителей. Собственно после этой встречи все у них закрутилось. В 2008 году родился мой брат, а 9 сентября 2010 года умер мой папа.

Как будто вчера помню этот день. Тогда мы вместе с классомсо школы ходили в местную библиотеку на экскурсию, шел дождь, уже атмосфера была довольно печальной для меня. Раздался звонок, мама говорит, чтобы я шла домой. Один этот звонок меня насторожил, ибо подобного раньше не было, голос её был таким, как будто она плакала, я не знала, что думать. Звоню в домофон мне отвечает бабушка и открывает дверь. Заходя в зал я вижу родственников, которые держат портрет моего отца, я была испугана. И тут я слышу роковые слова: «Анечка, твой папа умер в больнице». В глазах мгновенно появились слезы и я прорыдала весь день и всю ночь. Зайдя вечером в ванну, на меня лилась из душа прохладная вода, смывая слезы. Я спрашивала у Бога за что это все, за что он забрал у меня того, кто был для меня всем. Он действительно был Папой с большой буквы. Но не потому что он покупал мне подарки и игрушки, а потому что он дарил мне столько заботы и тепла, он всегда играл со мной, даже когда приходил с работы уставшим, для меня он всегда был полон сил и энергии, не обращая внимания на свою усталость. Он умер из-за болезни — варикозное расширение вен в пищеводе. Ещё в августе он был положен в больницу. Он терял сознание и блевал кровью. Это самые страшные воспоминания того времени. Но даже при таком состоянии он не терял надежду и до последнего оставался сильным. Я помню, как его тело в гробу было в нашей квартире в зале, перед тем как поехать на кладбище. Он был в прекрасном чёрном смокинге и белой рубашке, с синими холодными губами и белой фарфоровой кожей. Это был мой папа.

Приготовления все, похороны, поминки — я воспринимал стоически. В основном, поддерживал папу, ему приходилось очень тяжело, но он всё равно держался. На похоронах я ничего не говорил.

Пробыв какое-то время дома, вернулся в Петербург, жизнь потихоньку возвращалась в прежнее русло.

С мамой мне никогда не было легко найти общий язык, сказывалась тотальная разность интересов. Со временем после ее смерти я стал думать о том, какую большую жертву она приносила, любя меня беззаветно и не требуя ничего взамен. И я жалею о том, что не отдавал ей так же много, как она мне отдавала.

Я ничего не говорил на похоронах, потому что вообще этого не люблю. «Мысль изреченная есть ложь…» В конце концов, словами действительно не передать всю гамму и всю противоречивость чувств, которые испытываешь к умершему человеку. Пытаясь это выразить, мне кажется, человек просто оборачивает истину в пошлость человеческих слов.

В общем, сейчас, спустя три года, я всё еще замечаю, как коренится внутри меня тоска по маме, разбавленная многочисленными чувствами по разным другим, посторонним предметам, и я просто несу в себе эту тоску, и, бывает, вздыхаю по утраченному времени, и вспоминаю маму с улыбкой и благодарностью.

Мне было 7.
27.08.06 Мой отец ехал на машине из Москвы, где помогал моему брату освоиться и поселиться в общежитии. За день до этого я с папой весело болтала по телефону о том, как будем праздновать его день рождения, когда он приедет. Мы с мамой готовили, упаковывали подарок вместе, думали как поздравлять будем. Но следующим утром, проснувшись, побежала в родительскую комнату в ожидании увидеть папу, но там была только мама. И занавешенные зеркала. Он разбился в тот же вечер на трасссе недалеко от города. Я тогда не понимала, как такое может быть, ведь еще вчера с ним разговаривала по телефону, а теперь его нет. Похороны были 31 августа, было много людей, сорвался и прилетел на самолете брат. Дети, которых взяли на похороны, очень много бегали и смеялись, что, даже тогда, порождало во мне ненависть и злобу к ним. А на следущий день я пошла в первый класс. Пол года наблюдалась у врачей и пила успокоительные. Мне не повезло с классом и там надо мной смеялись из-за моей трагедии. Сейчас нет той боли, что прежде. Время лечит. Но на самом деле мне не хватает этого отцовского воспитания и чувства защищенности, мне его не хватает.

Несмотря на развод с мамой 16 лет назад и новую семью — он всегда нас поддерживал (да и всех не обделял вниманием), себя не жалел, встречались относительно часто. Последнее время на работе были проблемы и из-за них он сильно переживал. Утром вышеуказанного числа ему было не очень хорошо, но он всё равно продолжил делать дачные дела. К вечеру стало совсем плохо, а скорая уже не успела. Меня там не было, умер на глазах у 9-летней дочери, жены и своей мамы. По их словам — в агонии. Узнал об этом только в час ночи.

Честно говоря, я думал это будет тяжело пережить, сильный удар по всем, кто его знал. Но проводили в последний путь достойно.

P.S. С марта 2016 получилось видеться с ним чаще, т.к. стал помогать своей сводной сестре с иностранным языком. Жалею, что не смог приехать дважды на неделе перед его смертью по разным причинам, думая, что 4-го мая точно найду время…

Мой папа был моим божеством, но одновременно и тем, кого я боялась и даже порой ненавидела. В фильме » Братья Карамазовы» актер Сергей Колтаков в роли Федора Павловича Карамазова очень похож на моего отца. Не внешностью и не историей, но эксцентричностью и вспыльчивостью. Когда родители развелись, он свой гнев, свою ярость перенес на меня, 9-ти летнюю. Были и оскорбления меня и моей мамы, и побои, самое худшее, когда он воткнул мне в кисть левой руки нож. На мое совершеннолетие он при гостях схватил меня за волосы, оттянул голову назад и подошвой ботинка в собачем кале натер мое лицо. Через несколько лет он чуть не убил меня молотком. И я его ненавидела и иногда хотела, чтобы он умер. Но суть в том, что я продолжала его любить и видела с нем того папу, которого боготворила в детстве, который был для меня дороже всех людей на земле, даже мамы и сестры. Младших он никогда не бил, а вот я ему по внешности напоминала маму. Хотя он ни разу не поднимал на нее руку, но вымещал свою горечь на мне

1,5 года назад он умер. От приступа астмы он подскользнулся в ванной комнате, ударился головой об унитаз и истек кровью.

Знаете, он всегда боялся, что умрет и тело его найдут через месяц, объеденное кошкой. Получилось не так… Забили тревогу в тот же день, когда он перестал отвечать на звонки, съехались его 2 жены, 3 дочери, свояченница, сын друга детства и коллега. И это пока ждали полицию. Ужасные 2 часа… Престарелый коллега и моя родная сестра потеряли сознание еще до того как квартиру вскрыли.

Сестра смотрела, как его выносят, а потом опять потеряла сознание, я же убежала. На похоронах я так и не смогла подойти. Эти 1,5 года мучаюсь. Я же желала ему смерти иногда. И нет мне покоя, и сама себя не могу простить за это, но и его тоже простить не могу

Когда мне исполнилось 14 лет, у меня умерла тётя, перед моим четырнадцатилетием, но почему-то я не испытал никаких грустных эмоций, может, мало виделись.
Всё зависит от того, насколько вы близки к тому, кого потеряли, но и конечно, от других важных жизненных факторов.

Ребята, мы вкладываем душу в сайт. Cпасибо за то,
что открываете эту
красоту. Спасибо за вдохновение и мурашки.
Присоединяйтесь к нам в Facebook

и ВКонтакте

Периодически с людьми происходят истории, о которых хочется в старости рассказывать внукам. Особенно здорово, когда такие истории случаются внутри дружных семей.

сайт
собрал для вас несколько невыдуманных историй, рассказывающих о жизни чьих-то родных и близких людей. И пусть в некоторых недостает спецэффектов, зато все они искренние и полны семейного тепла.

• Бабушка звонит вчера и жалуется, что дед ушел куда-то и его нет уже очень долго, просит пойти поискать. Говорю «хорошо-хорошо, поищу», а сама сижу и смотрю на деда, который сидит у меня дома и выжигает портрет бабушки на деревянной доске. У них годовщина в четверг.

«Моя 84-летняя бабушка извинилась за то, что ходит передо мной в своей ночной рубашке. Я сказал, что это не проблема, потому что на самом деле она выглядит очень уютно. После этого она и мне предложила одну из своих ночнушек. И я не смог отказаться»

«Мне явно нужно поговорить со своей дочкой. Но пока я даже не знаю, что сказать».

«Мой отец купил селфи-палку, и это было первым, что он мне отправил».

Не знаю, многие ли в курсе, но после постановки на учет по беременности, помимо постоянного наблюдения у гинеколога, женщина должна пройти узких специалистов. Так вот, пройдя этот квест, собрала я заключения у всех нужных врачей. Сидим вечером с мужем у моих родителей, пьем чай с плюшками, он и спрашивает о результатах:
— Ну что там, все нормально?
— Окулист написал «сходящееся косоглазие левого глаза», лор — что носовая перегородка искривлена. Ну и еще сколиоз.
Муж, слегка ошалело:
— А что ты мне до свадьбы не сказала?
На что моя мама парировала:
— У нас она нормальная была, это ее уже после свадьбы перекосило.

• «Заказала индивидуальную табличку с семейным фото, но получила сувенир со случайной азиатской семьей и прифотошопленными пингвинами. Даже не злюсь».

  «В этот Хеллоуин мой беременный живот помог мне. Я представляю вам костюм для беременных «Суперначо»».

  • Мой жених (уже муж) в день нашей свадьбы написал на небесном фонарике «Заберите меня, я ее не знаю».
  • Парень я небрезгливый . Бывает, уроню что-нибудь на пол, поднял, дунул и в рот. Когда появились дети, начал себя контролировать, но один случай мне запомнился: сидим мы на кухне, дочка роняет кусочек пирога на пол, а когда жена хотела его поднять, дочь закричала: «Мама, не трогай! Это папин кусочек!»
  • Решили мы сходить за вторым ребенком. А родилась двойня. Вот они нам дали жару. Орали круглые сутки, особенно активно — по ночам. Было ОЧЕНЬ тяжело. И вот как-то ночью нам с мужем удалось-таки их усыпить. Он пошел в туалет. А мне попить захотелось. Сижу на кухне в темноте тихонько. Он выходит — с детьми меня нет. В другую комнату — нет. На кухню — в темноте не заметил. В туалет — нет. Начал метаться по квартире, потом забегает на кухню, включает свет, глаза шальные: «Я думал, ты сбежала!» Реально испугался. Но, признаться, была у меня такая мысль…

  «Одно из преимуществ того, что у вас есть дочь, — вы можете управлять ее барби-джипом, когда она слишком много выпила».

  • Сижу в декрете , а муж постоянно работает. Встает рано, вечером приходит и почти валится с ног. Обычно по утрам встаю вместе с ним, готовлю завтрак и провожаю на работу. Сегодня просыпаюсь, а мужа нет. Смотрю на время — 10 часов. Злюсь, что проспала и не проводила его. Захожу на кухню: тарелки вымыты, все аккуратно разложено, со стола убрано. На столе — букет цветов и мое любимое печенье, а рядом записочка: «Твоя работа мамы важнее моей. Целую вас». Я еле слезы сдержала.

«Вернешься — опозоришь семью». 5 историй о браке по принуждению — Сноб

«На свадьбе я узнала, что мужа тоже заставили на мне жениться»

Марьям, 22 года

Я росла в Таджикистане, в обычной мусульманской семье. Мы не были слишком религиозными: паранджу никто не носил, намаз читали по желанию. Мне повезло: мои родители заплатили за мое обучение и даже разрешали посещать дополнительные занятия. Однако мой старший брат постоянно контролировал мой каждый шаг. Впрочем, это не помешало мне учиться, гулять с подружками, размещать фотки в интернете. Парни в то время меня не интересовали: мне запрещали общаться с ними, а я думала о репутации своей семьи и не рисковала.

Девушки у нас обычно выходят замуж в 17–18 лет, но я была слишком современной для нашего общества: хотела сначала построить карьеру и только потом найти человека, с которым могла бы провести всю жизнь. Я искренне верила, что так и будет. Росла пацанкой и феминисткой. Моих родителей это мучило. Папа постоянно ругал маму за то, что она не смогла воспитать из меня девочку, а мама, в свою очередь, ругала меня. Скандалили каждый день.

Как только мне исполнилось 17, в дом стали приходить сваты. Поклонников было много, но я всем отказывала. Специально одевалась как пугало, чтобы никому не понравиться, грубила женщинам, которые пытались меня сосватать. Я сопротивлялась замужеству три года.

Мужа я впервые увидела в день свадьбы, но поговорили мы с ним только после празднества. Оказалось, что его тоже заставили жениться, чтобы разорвать его отношения с русской девушкой

Однажды троюродная сестра моего отца пришла к нам сватать своего сына. Папа не выдержал и без моего и маминого согласия дал добро на свадьбу. Мы плакали целую неделю. Я умоляла отца не выдавать меня замуж, потому что знала родственников жениха. Они мне никогда не нравились, потому что были очень несовременными. Будущего мужа я ни разу не видела: он 11 лет жил в России и редко приезжал в наш город. Я знала, что он был очень религиозным, и меня это сильно пугало, потому что у нас слишком религиозные люди очень несправедливые. Сопротивляться воле отца было бесполезно, а мысли о побеге у меня и не было: не хотела позорить семью. Так я и вышла замуж в 20 лет — довольно поздно для девушек нашей страны.

Мужа я впервые увидела в день свадьбы, но поговорили мы с ним только после празднества. Оказалось, что его тоже заставили жениться, чтобы разорвать его отношения с русской девушкой, которую он любил. Для меня это был удар: я боялась, что он до сих пор любит ту девушку. Однако мы с мужем быстро подружились. Через неделю после свадьбы мы прилетели в Россию. Мы недостаточно друг другу нравились, поэтому полгода жили вместе как друзья. К счастью, муж не давил и уважал меня.

Все было бы хорошо, если бы не моя свекровь. Я жила с ней два месяца, она считала меня рабыней и контролировала каждый мой шаг. Торопила с беременностью, считала наши деньги, жаловалась на меня мужу и постоянно говорила, какая я неуклюжая и неухоженная уродка. Естественно, это повлияло на его отношение ко мне.

Мне просто повезло, что мой муж оказался хотя и сильно религиозным, но очень понимающим и образованным человеком

Я забеременела, но не особенно обрадовалась этому, так как после родов вся его семья переехала бы к нам. Я впала в депрессию, из-за этого случился выкидыш. И это стало последней каплей.

Я стала часто ругаться с мужем, но потом посмотрела на подруг, которых так же заставили выйти замуж. Почему-то их мужья любили и слушали их, дарили подарки и цветы, а от моего мужа — ничего. Я пообщалась с психологами в интернете, прочитала статьи и поняла, что муж не видел во мне женщину — только друга, а главная женщина в его жизни — мама. Тогда я спокойно сказала мужу, что отношение его мамы меня не устраивает, что она меня очень сильно обидела. Я стала ухаживать за собой и больше себя любить. И муж поменял свое отношение ко мне: он начал меня ревновать, дарить цветы, подарки, иногда устраивал романтические сюрпризы (а он вообще не романтик), стал советоваться со мной. Мои родители всегда говорили, чтобы я слушалась свекровь и мужа и молчала. Но теперь я всегда говорю мужу, что мне нравится, а что нет. И это здорово помогает. У нас с мужем не все идеально, но мы будем работать над этим.

Свекровь от нас отстала. У нас до сих пор сложные отношения: она ревнует меня к сыну, хочет переехать к нам, чтобы контролировать нашу жизнь, постоянно жалуется и требует у моего мужа денег. Ее раздражает, что мы поладили. Я стараюсь как можно реже с ней общаться, муж иногда на это обижается.

Я по-прежнему думаю, что свадьба против воли — это ужасно. Мне просто повезло, что мой муж оказался хотя и сильно религиозным, но очень понимающим и образованным человеком. Он сразу сказал мне, что каждый сам выбирает, как ему жить, и что он не будет заставлять меня жить так, как хочет он. Муж молится по пять раз в день, не пьет и не курит, а я спокойно могу носить короткие платья и пить по праздникам. Есть девушки, которым повезло меньше, им некому помочь: на кону стоит репутация родителей, и если девушка разведется, родители ее не примут.

«Когда я отказалась выходить замуж, родные решили, что во мне сидит джинн»

Таиса, 28 лет

Несколько лет назад двоюродный брат моей снохи, который на тот момент жил и работал в Москве, увидел меня на фото, и я ему понравилась. Ему дали мой телефон, мы немного пообщались, и я быстро поняла, что это не мой человек. Сразу сказала, что меня не интересуют отношения с ним и чтобы он оставил меня в покое. Однако родственники со стороны матери начали говорить, что мне давно пора замуж и что ему надо дать шанс.

Вскоре он приехал в Чечню и с моими двоюродными сестрами и их детьми пришел к нам в гости. Я вновь сказала ему, что у нас ничего не выйдет. Тут сестра предложила съездить в центр, погулять — у нее как раз был день рождения. Я спокойно села к ней в машину. За рулем был ее сын. А тот парень на другой машине со своими сестрами поехал следом. Через некоторое время я поняла, что мы едем в другую сторону. Спросила у сестры почему, а она: «Ты выходишь замуж». Я не поверила, подумала, она шутит. Мне бы в голову не пришло, что моя двоюродная сестра может меня для кого-то украсть. Тем более что в Чечне законодательно запрещено воровать девушек. Потом она позвонила моей маме и спросила, согласна ли она, чтобы меня выдали замуж за того парня. Мама дала согласие, и тогда я поняла, что они не шутят. Я запаниковала, начала орать на сестру, даже попыталась открыть дверь и выпрыгнуть из машины. В итоге мы остановились, я вышла на дорогу, крича: «Твари! Как вы могли так поступить?» У меня попытались отобрать телефон, но я так просто не далась. Позвонила тете, все объяснила и попросила приехать за мной. Она посоветовала мне ехать к тому парню и пообещала, что заберет меня. Я послушалась.

Родные со стороны отца были очень недовольны, что меня украли. Но историю замяли, потому что в краже были замешаны родственники по материнской линии

Мы приехали в село. Там меня ждали, собралось много народу. Вынесли сладости, завели в дом, надели на меня платок, и я разрыдалась. Женщины на коленях уговаривали меня, чтобы я осталась. Когда уговоры не подействовали, стали угрожать. Говорили, что если я вернусь, пойдут слухи, и после такого меня никто замуж не возьмет. Я только плакала и говорила, что не пойду замуж. Одна женщина даже решила, что во мне сидит джинн. Я видела, что ни один человек не переживал за мое душевное состояние, не думал о моих желаниях. Они думали только о своей шкуре: если бы полицейские узнали, что меня украли, пришлось бы платить огромный штраф.

Я долго плакала и молила Аллаха о помощи. Твердо решила, что не сдамся. Через три часа за мной приехали мои тетки и братья. Меня отвезли домой. Родные со стороны отца были очень недовольны, что меня украли. Но историю замяли, потому что в краже были замешаны родственники по материнской линии. Повезло, что никто из мужчин меня не касался, поэтому мулла сказал, что я чиста и что раз я не хочу замуж, то меня не отдадут.

После этого случая я долго не выходила из своей комнаты. Много плакала и ничего не ела. Мне было стыдно показываться на глаза родителям. Я сильно похудела и на работу вышла измученная и бледная. После этого мама еще месяц уговаривала, чтобы я вышла за того парня. Я стояла на своем: не хочу и не буду. Потом я рассказала ей, что пережила, мама раскаялась и попросила у меня прощения. Двоюродную сестру, которая помогла меня украсть, я так и не простила. Мы не общаемся.

«Бабушка сказала, что теперь меня не назовут порченой»

Екатерина, 21 год

Я живу в небольшом казахстанском городке. Меня воспитала бабушка, которая была уверена, что девственность — главное в жизни девушки. Естественно, ни о каком сексе до брака речи не шло.

Моя мама вышла замуж девственницей в 21 год, бабушка очень этим гордится. Когда мне было два года, отец сбежал. О моих маме и бабушке он и слышать не хочет, говорит, они «поехавшие». После развода мама ушла в загул, частенько приводила в дом мужчин, а я слышала ее «концерты» по ночам. На меня ей было плевать.

В подростковом возрасте у меня начали играть гормоны, я стены царапала — так мне был нужен секс. Я ходила на небольшие подростковые встречи по интересам и там познакомилась с одним парнем. Нам обоим было по 16 лет. Мы подружились, потом стали встречаться и вскоре переспали. Он был у меня первым.

Был жуткий скандал. Бабушка орала, что выкинет меня, «шалаву порченую», из дома, если я не заставлю этого парня на мне жениться

Бабушка каждый месяц таскала меня к гинекологу и, когда я отказалась к нему идти, стала давить. Пришлось сказать, что я уже не девственница. Был жуткий скандал. Бабушка орала, что выкинет меня, «шалаву порченую», из дома, если я не заставлю этого парня на мне жениться. Я не хотела замуж, но мысль прослыть «порченой» и никогда больше не выйти замуж так меня напугала, что я надавила на своего парня. Его матери, которая жила в деревне, было выгодно избавиться от лишнего рта, поэтому она дала согласие на свадьбу со словами: «Делайте, что хотите! Пристроили шлюху!» Свадьбу полностью оплачивала моя бабушка. Родители мужа на празднование не пришли. Мы не могли расписаться из-за возраста, но все было как полагается: белое платье, фата, праздничный стол.

Поначалу мы жили неплохо, но потом в муже проснулся абьюзер. Он постоянно гнобил меня, называл шлюхой за то, что до него у меня были петтинг и поцелуи с другими мальчиками. Он сказал, что из-за этого моя девственность ничего для него не значит. Вскоре после свадьбы я забеременела. Сказалось бабушкино воспитание: родить надо обязательно, ребенок — это святое, а потом можешь хоть десять абортов сделать. Когда я была на пятом месяце беременности, муж, как я потом узнала, флиртовал с моей подругой.

Когда я родила дочь, его родственники по телефону обматерили меня: сказали, что я шлюха и шлюшьи дети за детей не считаются. Жизнь с мужем стала еще сложнее — он то говорил, что любит меня и дочь больше жизни, то предъявлял: «Да я как только на работу уйду, ты на чужой *** запрыгнешь». Жили мы, кстати, за счет моей бабушки, а муж иногда подрабатывал официантом.

Когда узнала, что муж изменил мне с официанткой, я слетела с катушек. Огрела его стулом и орала, что он сломал мне жизнь. Мы со скандалом разошлись. Бабушка сказала: «Зато теперь тебя не назовут порченой и ты сможешь выйти замуж еще раз. Мы просто жениху фото со свадьбы покажем, чтобы было понятно, что не в подворотне девственности лишилась».

К сожалению, не могу найти нормальную работу: я даже девять классов не окончила из-за бабушки, которая считала образование для девочек бредом

Вскоре я нашла другого парня. Он гнобил меня, что я с «прицепом» и никому не нужна, что я растолстела — доводил меня до истерик. Мы разошлись. Мои нервы были расшатаны настолько, что я обратилась к психотерапевту. Оказалось, что у меня депрессия. Мне было очень плохо, а бабушка орала, чтобы я не валялась на диване, а шла убираться и сидеть с ребенком. Однажды я сорвалась и ударила ее. Бабушка сказала, что я неадекватная и неблагодарная мразь, что она меня 18 лет зря растила, что даже моя мать, которая спихнула меня на нее, гораздо лучше меня и что лучше бы я сдохла.

Я еще некоторое время прожила с бабушкой, докормила ребенка грудью, а потом, взяв с собой минимум вещей, пошла якобы в магазин и не вернулась. Денег у меня не было. Сначала я спала с парнями за жилье, потом мне помог друг. Мы были влюблены друг в друга детьми, а сейчас решили пожениться. Свадьба назначена на апрель. Я живу у него, поправляю здоровье. К сожалению, не могу найти нормальную работу: я даже девять классов не окончила из-за бабушки, которая считала образование для девочек бредом. И это в XXI веке, в русской семье. Сейчас я много читаю, подтянула грамматику. Лучшее образование — самообразование.

Моя дочь живет у бабушки. У меня пока нет денег на ее содержание, а бабушка обеспеченная и дает ей все необходимое. Бабушка меня ненавидит и постоянно жалуется, что я ее, старую, бросила с ребенком. Когда я встану на ноги, обязательно заберу дочь: я не позволю бабушке искалечить еще одну девочку.

«Я стала изгоем, потому что опозорила родителей разводом»

Сафия, 24 года

Я выросла в Карачаево-Черкесии. Мои родители — мусульмане, которые жили по советским законам, но и не забывали о традициях. Я с детства была готова к тому, что отец решит вопрос моего замужества, и не особо этому противилась.

У моего отца был друг, сын которого на протяжении нескольких лет просил моей руки. Я отказывала. Но в 17 лет родители выдали меня за него. Они боялись, что меня украдут: я была рослой и видной девушкой. Я успела привыкнуть к будущему мужу, поэтому не сильно бунтовала. Как он позже признался, я привлекла его именно своими отказами.

Муж был старше меня на семь лет. Он был чистым и наивным парнем. Я полюбила его сразу после свадьбы — первый мужчина, романтика и все такое, да и мы были очень молоды. Ради меня муж перестал пить и серьезно ударился в религию: совершил хадж в Мекку, начал молиться. Это впечатляло.

Но все испортили его родственники. Мачеха мужа и его сестра плели против меня интриги. Дело в банальной ревности и зависти: их дорогой мальчик стал уделять все внимание молодой жене, а не им. Мой свекор был тираном, а муж не знал родной матери, поэтому у него были проблемы с выражением чувств, да и заступаться за свою супругу он так и не научился. В его семье жена считалась ломовой лошадью. Я обязана была носить длинные балахоны, платок, не краситься, мне запрещалось работать где-либо помимо дома. Однажды муж сказал мне: «Ты обязана любить моих родственников, моих друзей и даже моих любовниц». Мы развелись из-за бесконечных пересудов и скандалов через два года брака. Я ушла от мужа в день своего рождения. С тех пор не отмечаю — черная дата.

Самое главное — не спешить, узнать всю подноготную семьи будущего супруга. Ведь на Кавказе женщина выходит замуж не только за мужчину, но и за всю его родню

В 20 лет я осталась одна с грудным ребенком на руках. Вернулась в родительский дом и стала изгоем, потому что опозорила разводом свою семью. Я хотела бы жить отдельно, тем более что неплохо зарабатывала, но у нас это не принято. Родители постоянно давили на меня и мечтали, что я вернусь к супругу. Я их понимаю, они хотели мне добра. Однако чуда не произошло. Мой бывший муж вскоре снова женился, а я осталась с разбитыми сердцем, мечтами и гордостью, втоптанной в грязь. Он никак не участвует в жизни нашего ребенка. На алименты я подавать не стала, чтобы ничем не быть обязанной его семье.

Никакой поддержки от родителей я не получила, поэтому стала искать ее на стороне и нашла в лице нынешнего супруга. Он был очень обходителен, добр и ласков со мной и поразил меня трепетным отношением к моему ребенку. Он обычный работяга, не имеет ни чинов, ни больших денег, однако старается сделать все для семьи, не жалея сил и здоровья. Через полтора года после развода я вышла за него замуж. Признаюсь, что вышла за него не по любви. Сбежала от прессинга. Живем мы небогато, но зато я вольна делать что хочу, идти куда хочу и носить одежду, которую сама выберу. Я до сих пор страдаю по бывшему мужу: первую любовь забыть невозможно. Порой довожу себя до исступления мыслями о прошлом, жалею, что не смогла уберечь семью и так быстро сдалась. Всему виной юношеский максимализм.

Надеюсь, что традиции, угнетающие права женщины, со временем забудутся и женщины станут ровней мужчинам. Семью нужно создавать лишь с тем человеком, чьи взгляды на жизнь совпадают с твоими. Самое главное — не спешить, узнать всю подноготную семьи будущего супруга, познакомиться со всеми по возможности. Ведь на Кавказе женщина выходит замуж не только за мужчину, но и за всю его родню.

«Деваться мне было некуда, поэтому я смирилась»

Лариса, 31 год

Меня украли восемь лет назад в Чечне. В тот день я пошла в гости к подруге. В одном из дворов я заметила незнакомую машину, но не придала этому значения. Мы посидели с подругой, и я уже собиралась домой, когда мне позвонил знакомый и предложил встретиться. Он был намного младше меня, мы периодически общались. В тот день он проездом оказался в нашем поселке. Мы с подружкой вышли за калитку, перебросились парой слов с тем парнем. Тут она буквально на минуту зашла в дом. Мы с этим парнем постояли еще пять минут. Темнело, и мне стало как-то не по себе. Я попрощалась и собиралась идти в свой дом, как вдруг земля ушла у меня из-под ног. Это парень схватил меня, зажал рот рукой и поволок в машину. Я маленькая, он раза в два меня крупнее — сопротивляться бесполезно. В машине сидела женщина — невеста брата моего будущего мужа, — она схватила меня, а я пыталась брыкаться и кричать.

Я не сразу поняла, что происходит и для кого меня украли. Как я позже узнала, это был один мой знакомый, с которым я на тот момент не общалась несколько лет и даже не помнила его лица. Через некоторое время подруга хватилась меня и стала мне звонить, но у меня отобрали телефон. Меня увезли далеко в горы. В доме жениха меня уже ждали, причем сделали вид, что я приехала добровольно. Я два часа просидела в машине, отказываясь выходить. Потом вышла — все равно меня не собирались везти назад. Моим родственникам дали знать о случившемся только в час ночи, когда уже было поздно за мной ехать.

Я зашла в дом, села на стул и стала плакать. Меня окружили женщины и дети. Они уговаривали, что мне надо смириться и жить дальше, обрабатывали меня по полной. Я всю ночь просидела на этом стуле и требовала, чтобы меня вернули домой. Наконец меня посадили в машину и повезли обратно. Я радовалась, что все закончилось, но не тут-то было.

Я тяжело переживала случившееся. Первые несколько дней много плакала. А мужу как будто было стыдно за то, что он меня украл, он не мог смотреть мне в глаза

Дома уже собрались мои родственники и мулла. Они поговорили между собой и начали на меня давить. Я плакала, говорила, что не хочу замуж, что мне надо учиться. Они уходили, но потом возвращались снова. Родственники говорили, что я запятнала свою честь, потому что осталась в чужом доме на ночь, и неважно, что ничего не было. Так продолжалось много часов. В конце концов я сдалась и дала согласие на брак. За эти два дня меня страшно измучили, поэтому я попросила у родных несколько дней, чтобы прийти в себя, но меня сразу же увезли к мужу.

У меня были мысли о побеге, но я думала не только о себе, но и родителях — каково им будет смотреть людям в глаза. Можно сказать, я пожертвовала собой. Некоторые родственники, которые не знали, что меня выдали замуж насильно, упрекали меня и маму, что я вот так вот вдруг вышла замуж. Мои братья были очень недовольны поступком мужа. Потом все успокоились.

Я тяжело переживала случившееся. Первые несколько дней много плакала. А мужу как будто было стыдно за то, что он меня украл, он не мог смотреть мне в глаза. Где-то месяц я огрызалась на него, но потом успокоилась. Муж относился ко мне хорошо, жалел меня. Я поняла, что деваться мне некуда, поэтому лучше смириться и жить дальше. Я не знаю, можно ли назвать это любовью, но потихоньку я к нему привязалась.

Через два месяца после моего замужества в Чечне вышел указ, запрещающий кражу невест.

Мать хочет выдать меня замуж только ради своей работы | женские истории

История моих родителей знакома многим семьям: отец изменил матери и ушел из семья, когда я была совсем малюткой. Помню, в детстве папа приходил ко мне, мы даже гуляли пару раз. Но встречи становились всё реже и короче, а алименты меньше и меньше.

Маме пришлось не легко, чтобы прокормить нас, да поставить меня на ноги. Она много работала, я бы даже сказала через чур. О любви и других мужчинах она будто забыла и полностью погрузилась в работу.

Её трудоголизм и профессионализм в конечном счете заметили на работе, и мама раз за разом получала повышении. Но чаще я её видеть дома не стала.

Я закончила школу, поступила в университет. Мы жили в хорошой квартире, правда в ипотеку, но никогда больше не голодали.

На учебе я познакомилась с замечательным парнем, между нами сразу возникла та самая химия. Я была счастлива.

Маме я немного рассказала о нем, но особо слушать ей было некогда, так что она бросила лишь одну фразу «любовь приходи и уходит, так что лучше бы училась хорошо». Я совсем не обиделась, а только искренне поблагодарила за совет.

Всё в моей жизни было хорошо, но пару месяцев назад я стала кое-что замечать. Нет, я совсем не параноик, но поверьте, всегда чувствуется, когда на тебя смотрят.

Это началось в последний день летней сессии. Мой парень уехал в родной город навестить родных, а я прогуливалась около дома. Вдруг замечаю, как кто-то на меня смотрит. Я направилась к подъезду, а он за мной. Мне стало безумно страшно, поэтому я перешла на бег. К счастью, он не догнал меня.

Говорить об этом случае маме и парню я не стала, но выходила теперь только в дневное время.

Этот неизвестный преследовал меня повсюду: в магазине, в парикмахерской, около контейнеров с мусором. Он больше не подходил ко мне, но иногда мне казалось, что он фотографирует меня.

В ту летнюю ночь я задержалась у подруге дома, так что возвращалась, когда было темно. В нашем дворе никого не было, и тут я замечаю своего преследователя.

Он очень быстро подбежал ко мне, да так, что я не успела опомниться.

— Выходи за меня замуж! – он откинул капюшон и я увидела мужчину средних лет с дряблым лицом.

Я со страху очень сильно заорала и побежала домой.

Только зайдя в квартиру я опомнилась и зарыдала, как младенец.

— Что случилось, дочка? – встревоженно спросила мама.

И тут я ей всё рассказала, как с самого лета меня кто-то преследует и постоянно на меня смотрит, а потом описала всё, что запомнила из его внешности.

— И замуж он предложил тебе выйти?

— Как ты догадалась, мам?

— Так это Виталька. Он сын моей начальницы.

— Что? Ты знала, что он меня преследует?

— Я только знаю, что ты ему очень понравилась. На самом деле, доченька, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Понимаешь, Виталику уже 34 года, его мать хочет побыстрее увидеть внуков. Было бы здорово, чтобы ты вышла за него замуж.

— Чего? Я его даже не знаю. Тем более у меня есть парень.

— Твой парень нищий, а Виталик богатый. Тем более его мама повысит меня на работе, а если не согласишься и обидишь её сына, то она найдет способ уволить меня.

Я не поверила своим ушам. Мама хочет, чтобы я ради её работы вышла замуж за нелюбимого.

С утра я собрала вещи и уехала к парню и его родителям. Надеюсь они адекватнее моей мамаши.

«Вышла замуж по принуждению». Истории молодых девушек, которых выдали замуж до совершеннолетия

В Кыргызстане, по данным ЮНИСЕФ, в 2014 году почти 12% девушек вышли замуж до совершеннолетия. В селах этот показатель доходит до 16%. Каждая 11 девушка-подросток в возрасте 15-19 лет в настоящее время состоит в браке.

Кыргызстан один из лидеров рейтинга рождаемости среди девочек-подростков от 15 до 19 лет.

Несмотря на принятые в стране законы, запрещающие брак с несовершеннолетними, по данным Нацстаткома, похищение невест и ранние браки — самые распространенные виды гендерного насилия в стране.

Мы поговорили с девушками, которых рано выдали замуж, а они рассказали нам, как это решение повлияло на их жизнь.

Я вышла замуж в 15 лет за 20-летнего парня, потому что забеременела. Он, когда узнал о беременности, не хотел на мне жениться, но побоявшись, что моя семья может написать заявление на него, его родители решили устроить свадьбу. Мои родители долго не могли прийти в себя, так как знали, что в селе все будут осуждать меня и моих родителей, но не согласиться они не могли.

Мне было очень трудно, сильно скучала по своему дому. Мы жили с родителями мужа и я перестала ходить в школу. У него не было постоянной работы, а я сидела дома, каждый день готовила, убирала. Со свекровью не смогла найти общий язык, она всегда была мною недовольна, что бы я не делала.

Были даже дни, когда поднимала на меня руку, потому что я, например, забыла постирать ее платье.

Муж меня не защищал, слушался маму. Сказать родителям, что свекровь меня бьет я не могла, так как считала, что я сама была в этом виновата. Да и родители, когда я выходила замуж, сказали чтобы я потом им не жаловалась.

Я думала, что хоть после рождения сына муж меня полюбит также, как когда мы встречались. И что отношение его мамы изменится. Но, к сожалению, так не произошло. После рождения ребенка я начала жить только ради него.

В семье только свекровь работала, а муж начал пропадать по ночам. Мне было очень трудно смотреть за ребенком, никто не помогал. Мои родители почти отказались от меня, не пришли даже на сына посмотреть. Так как в семье я была самой старшей, то братишке или сестренке о своих проблемах рассказать я тоже не могла. Поэтому пришлось пойти работать, чтобы сыну хоть что-то покупать. Устроилась в Faberlic, продавала их продукцию дома. Иногда не хватало денег на памперсы ребенку, приходилось просить у свекрови, она кое-как давала.

Муж продолжал пропадать по ночам, а когда я у него потребовала объяснений, свекровь наорала на меня — мол, он мужик, и вправе ходить, куда ему хочется.

Тогда уже и муж начал меня бить. Я все это терпела только ради сына, чтобы он рос в полноценной семье.

Но когда ему исполнилось два года, я решила, что лучше разведусь, а что скажут односельчане и родственники, меня не волнует. Подала на развод и уехала в Россию. Не хотела оставлять сына у мужа, но другого выбора у меня не было.

Четыре месяца после развода я была в депрессии, думала иногда о суициде, но когда вспоминала о сыне, хотелось жить. Поддержки со стороны родных не было, пришлось переживать все трудности одной.

Сейчас я уже три года на заработках, созваниваюсь с ребенком, отправляю деньги. Если бы работала в Кыргызстане, не могла бы нормально зарабатывать, да и муж со свекровью не оставили бы меня в покое. А в России я для себя живу, никто мной не командует.

Только сейчас родители начали звонить и спрашивать, как мне живется. Но знаю, что до сих пор они обижены на меня. Иногда они забирают сына к себе домой.

Я мечтаю накопить деньги, вернуться в Кыргызстан, купить квартиру и забрать сына к себе. Очень по нему скучаю.

Он сейчас живет с бабушкой. А муж недавно женился на другой.

Всем молодым девочкам я говорю, чтобы сто раз подумали, прежде чем выходить замуж. Вместо того, чтобы встречаться с парнями, лучше учиться и не разочаровывать своих родителей. Если бы мне дали еще один шанс, я бы свою жизнь по-другому построила. Думаю и сейчас не поздно все исправить. Ведь мне всего 21.

Родители выдали меня замуж за мужчину, которого они выбрали мне вместе с родственниками, когда я была в 9 классе. Моя семья живет по шариату, сестры ходят в хиджабе и читают пятикратный намаз. По предписаниям Корана они решили, что своих дочерей надо выдать замуж рано.

В один день к нам пришли люди, чтобы сватать меня. Мой будущий муж не был женат раньше, я была его первой женой. Видимо моим родителям он очень понравился, они сами быстро приняли решение и согласились выдать меня замуж.

Я не стала отказываться, так как знала, что родители все равно сделают так, как им хочется. Но выходить замуж я тогда не хотела, вообще к замужеству не была готова, совсем маленькой еще была. Если честно, я в тот момент вообще ничего не чувствовала, казалось, что это просто сон. Муж был старше меня на 10 лет.

В детстве я смотрела мультик «Золушка» и мечтала когда-либо надеть точно такое же пышное свадебное платье, как у нее. Но свадьбы у нас никакой не было — отметили дома, в кругу родственников.

В школу я перестала ходить сразу же после свадьбы. Скучала по урокам, одноклассникам, друзьям, особенно в первые два месяца.

Я участвовала во многих олимпиадах, занимала призовые места. Учителя были уверены, что я добьюсь многого.

Поэтому они были в шоке, когда узнали о моей свадьбе, особенно моя классная руководительница. Она пробовала отговорить моих родителей выдавать меня замуж, но все было напрасно.

Через два-три месяца, мой муж решил, что я должна носить хиджаб. Я не хотела его надевать, но пришлось. Свекровь придиралась ко всему, постоянно была мною недовольна. Муж меня не особо защищал и поддерживал. Спустя несколько месяцев я забеременела. Я не особо обрадовалась. Стать мамой я была не готова, ведь я еще сама была ребенком.

Своего мужа я полюбить не смогла. Он не бьет меня, но и не защищает. Не может сказать ничего против своей матери, хотя знает, что она не права. И еще он работает таксистом, денег это приносит мало, поэтому с финансами у нас всегда проблемы. Он хотел уехать на заработки в Москву, но свекровь была против.

Когда я только вышла замуж, думала, что не выдержу, может даже разведусь. Но после рождения сына начала жить ради него. Сейчас я всегда дома, занимаюсь каждый день уборкой и домашними делами. Сейчас у меня трое детей — самому маленькому 5 месяцев.

Как проходит мой день, я не замечаю. Особенно было сложно на карантине, потому что мне приходилось каждый день на всех готовить.

Свекровь на базаре продает продукты.

Взяли кредит год назад, расплатиться до сих пор не можем. Все деньги уходят на кредит.

Бывает трудно, особенно зимой. Дома нет условий, воду носим из соседнего дома, стиральной машины нет. Некоторые мои одноклассницы говорят, что я уже старше выгляжу, чем они. Муж иногда помогает, а со свекровью общий язык мы так и не нашли.

Я вижу, что многие девушки пытаются поскорее выйти замуж, думают, что быть в браке — мечта. Но это совсем не так.

Я с первого класса была отличницей. Любила изучать английский язык, хотела поступить в университет. Помню, как я загорелась желанием, когда узнала, что двое учеников из моей школы поступили в АУЦА на бюджет. В этом году мои одноклассники заканчивают вузы, а я тут нянчусь с детьми. Всегда хотела увидеть Америку, но мечта осталось мечтой.

Когда я заканчивала 11 класс и мне осталось сдать последний экзамен, меня похитил мой будущий муж. Он был на три года старше, я его вообще не знала, а он, оказывается, меня видел много раз. Я отказывалась оставаться в его доме, но свёкры позвонили моим родителям и те сказали мне остаться, боялись того, что скажут люди — по обычаю девушка, переступившая порог чужого дома, вынуждена выйти замуж. Так и мне пришлось согласиться на брак.

Я понимала, что выходить замуж в таком раннем возрасте и без образования не стоит. Я хорошо училась, были высокие оценки по химии и биологии, думала, что поступлю в медицинскую академию.

Мне казалось, что родители должны отказаться выдавать меня замуж за незнакомца против моей воли. Но вышло наоборот.

Я, наверное, месяц без остановки плакала, каждый день. Чувствовала себя одинокой, не знала, что делать и как дальше жить. Можете представить, каково это стать женой в 17 лет, да еще и жить с нелюбимым человеком? Семья мужа жила очень бедно, уже тогда я могла понять, что дальнейшая жизнь будет трудной.

Поначалу мы жили вместе с родителями мужа. Он любил меня, но был маменькиным сыночком и жил по велению своей мамы. Месяца три-четыре жили в понимании, но потом отношение мужа стало меняться. Он начал часто устраивать скандалы, а иногда даже избивал. Однажды он так сильно меня избил, что я ушла в свой дом. Родителям сказала, что все хорошо, просто поссорились. Забирать он меня пришел только спустя два месяца. Другого выбора кроме как помириться у меня не было, ведь на тот момент я уже была беременна.

Я сумела его полюбить, хотя ругаемся мы по сей день, но он руку на меня уже не поднимает.

Как и во многих семьях, наши ссоры из-за денег. У мужа нет постоянной работы, раньше он был строителем в Оше, но платили там мало. Образования у него нет, как у и меня. У нас четверо детей, а собственного дома нет, приходится снимать квартиру.

Особенно трудно было, когда мы все сидели на карантине. Получали пособие. У меня четырехмесячный ребенок, хотела его оставить старшей дочке, чтобы пойти работать. Но в селе найти работу непросто, даже если она трудная и низкооплачиваемая.

Поэтому с утра до ночи я занята домашними делами. Как проходит время, не замечаю. Самой старшей дочери сейчас 11 лет, она помогает присматривать за детьми, пока я занята работой по дому. Вечером с ней делаем вместе домашнюю работу. Условий дома нет, таскаю воду ведрами. Муж, в основном, в Оше, но когда он дома, то помогает иногда.

Когда я родила вторую дочку, мы еще жили с родителями мужа, но надеялись, что он начнет хорошо зарабатывать и мы купим свой дом. Пока еще верим в светлое будущее.

Текст: Аймира Мотоева, студентка Американского университета в Центральной Азии.

Меня хотят выдать замуж против моего согласия…

С точки зрения религии:

Согласно ханафитской правовой школе (мазхаб) никто не вправе принуждать женщину выходить замуж. Такого права нет ни у её отца, ни у деда, ни у имама! Женщина сама вправе выбирать себе мужа и выходить за него замуж. Но при условии, что её избранник будет ей ровней (учитываются род, религиозность….). В противном случае опекун женщины имеет полное право расторгнуть брак,  поскольку, когда девушка выходит за недостойного парня, задевается честь семьи.

А согласно шафиитскому мазхабу родители – а именно отец, если жив, если нет, то дед, отец отца – имеют право выдавать замуж свою дочь (внучку) даже без её согласия. Однако они имеют такое право только при двух условиях:

1. Если девушка ранее не была замужем.
2. Если выбранный, например, отцом, парень ей ровня.

В любом случае крайне желательно выдавать замуж дочь по её согласию и довольству. Ведь в этом есть проявление заботы и, возможно, счастливое семейное будущее.

Если парень, за которого Вас хотят выдать, религиозен, соблюдает все предписания Ислама и обладает хорошим нравом, то выходите замуж. Не обманывайте себя сказками о принцах на белых конях. Возможно, Всевышний даст Вам любовь к нему за то, что Вы подчинились своим родителям и вышли замуж, хоть и не желали этого. А если он не соблюдает каноны Ислама, то выходить за него не стоит. Есть даже алимы, утверждающие, что женщина, которая дала согласие на брак и вышла замуж за несоблюдающего мусульманина, будет подвержена допросу и наказанию в Судный день.

С точки зрения психологии:

Мечта любых родителей заключается в обеспечении счастья для своих детей. Однако проблема в том, что представление о счастье у всех может быть различным. И то, в чём родители видят счастье для своих детей, самими детьми может восприниматься как тяжёлое бремя. Конечно, трудно судить об истинных намерениях Ваших родителей и тем более о том, что именно могло понравиться им в этом парне. То, что, как Вы полагаете, они поступают так якобы из меркантильных побуждений, – далеко не факт. Это всего лишь Ваше мнение, которое может не отражать всей сути происходящего. Я говорю это не для того, чтобы упрекнуть, вовсе нет. Дело в том, что подобная установка может сильно искажать Ваше восприятие общей ситуации и негативно отразиться на заочном мнении о самом парне, за которого Вас хотят выдать замуж. Нужно посмотреть на всё объективно, без эмоций.

Существует немало примеров, когда девушка выходила замуж за человека, которого предлагают родители, даже при наличии в ней внутреннего протеста, и всё в итоге приводило к более чем удовлетворительным отношениям в семье. Конечно, были и отрицательные примеры, но их значительно меньше и многие из них являлись не чем иным, как следствием воздействия негативной установки на жениха. В основном эти девушки руководствовались установкой не на то, чтобы создать гармоничные отношения с мужем, а на то, чтобы отомстить ему за вынужденный брак.

Судя по всему, Вы настроены на то, чтобы брак не состоялся, и за это Вас никто не может упрекнуть, это Ваша жизнь, Ваши чувства. Если Вы пытаетесь сейчас найти способ, чтобы остаться при своём и при этом родители не проявили бы недовольства, то Вы ставите перед собой нерешаемую проблему. Ваши родители при любом раскладе не будут выражать радости по поводу того, что их дочь не вышла замуж за того человека, с кем они видели её будущее. Конечно, убивать они Вас не станут, но могут создать крайне неблагоприятные условия для Вас. Ведь если они уже дали согласие, то, скорее всего, ведутся переговоры о Вашем будущем с родителями жениха, которые могут восприниматься ими как потенциальные родственники. То есть им придётся от многого отказаться, чтобы принять Ваше решение.

Да, Вы нашли некоторый выход, который может значительно облегчить положение. Однако этому парню придётся объяснить своим, да и Вашим родителям причину отказа, что может привести к ещё более тяжёлым последствиям.

Попробуйте взглянуть на всё иначе. В чём именно причина Вашего отказа? В том, что есть другой парень, который вызывает положительные чувства? Так любое чувство имеет свойство проходить, а человек остаётся. Так ли уж плох тот, кого предлагают Ваши родители? Уже из того, что он ставит Ваши чувства Выше своих и готов пожертвовать собственным счастьем ради Вашего, положительно раскрывает его. Возьмите в расчёт и то, что Ваши родители приложат максимум усилий, чтобы помочь Вам в построении гармоничных отношений в семье. Вообще не всё в жизни мы делаем потому, что это нам нравится; нередко то, что воспринимается нами как трудное и неудовлетворительное, в итоге оборачивается благом, равно как и наоборот. 

Мухаммад-Амин — хаджи Магомедрасулов

теолог

Алиасхаб Анатольевич Мурзаев

психолог-консультант Центра социальной помощи семье и детям

Исцеление от предательства моей матери, когда я был добр к ней

Здравствуйте,

Это мой второй пост на этом форуме. Спасибо всем, кто нашел время, чтобы прочитать и пообщаться с моим первым. Я немного рассказал о своих отношениях с родителями, и я хочу углубиться в них немного подробнее, потому что я чувствую крайнюю обиду и хочу исцелить от прошлых ран. Я чувствую, что родители пренебрегали мной всю мою жизнь. В прямом смысле. Моя мама сказала мне, что когда она была готова родить меня, мой папа отказался отвезти ее в больницу, пока она не могла больше терпеть и ей пришлось ехать? Идк, как это работает.Также очевидно, что он не пошел ко мне в день моего рождения, потому что вместо этого он пошел напиться. Моя мама была со мной одна. У меня есть старший брат, который, как мне кажется, всегда жил в его тени … Он, в глазах моих родителей, «идеальный ребенок». Нас воспитывали мои бабушка и дедушка по материнской линии и моя мама в течение первых четырех лет моей жизни в одной стране, в то время как мой отец жил / работал в другой. Я чувствую, что большая часть моей боли вызвана пренебрежением со стороны родителей. Когда я был младенцем, и мой отец был в гостях, он поднял меня с руки и вывихнул мне плечо.Когда мне было три года, мы были на семейной вечеринке, и моя мама уехала куда-то и оставила кого-то присматривать за мной и братом. Я упал головой в пустой бассейн и потерял сознание. Когда она вошла в комнату, в которую меня поместили, она подумала, что я мертв, но я медленно приходил в сознание. Врачи сказали ей, что со мной все в порядке. Меня привезли в новую страну люди, которых моя мама не знала, и все мы переехали к моему отцу, который был алкоголиком. Все, что я помню из своего детства, — это то, что родители поддерживали моего брата, играющего в футбол, постоянно разрушали мои надежды, испытывали огромное давление, которое нужно было превзойти в школе, мой отец пил и был посредником в спорах между моими родителями.Вскоре после этого меня забирали из каждого клуба, спорта или занятия, потому что это либо противоречило тренировкам моего брата по футболу, либо моя мама просто не хотела меня продолжать. Я был очень злым ребенком. Я помню, как мне казалось, что я прожил двойную жизнь, в которой я был бы идеальным учеником в школе, но маленьким дьяволом дома. У моего брата была очень тяжелая астма, и им приходилось иногда отвозить его в больницу поздно ночью, а меня высадить куда-нибудь еще. Меня никогда не отпускали.Я ненавидел своего отца за то, что он оскорблял мою маму словесно и эмоционально, и моя мама вела меня каждый раз, когда она плакала, говоря мне, что мы собираемся бросить моего отца. Я познакомился с порно в очень раннем возрасте, и когда у меня началась действительно тяжелая депрессия, я подумал, что это нарастает чувство вины (я вырос католиком). Я сказал своим родителям, и мой отец винил меня и сказал даже в 7 лет, что я точно знаю что я делал и должен был разбираться со своими последствиями. Я также был крайне неуверенен и отказывался от всего.Когда я играл в баскетбол, я сказал, что увидит, как я играю, только в том случае, если я буду лучшим игроком. Этого никогда не было. Моя мама, кажется, пошла на один из моих спектаклей. Театр — единственное, что я не бросил в старшей школе. Дома я чувствовал, что меня постоянно критикуют, и я был действительно невидимым, если только я не делал что-то не так. Чего я действительно не пытался делать.

Сейчас я учусь в колледже и больше не хочу держать это внутри себя. Я ненавижу чувство, будто ненавижу свою маму, но она слишком много жалуется на все и ожидает, что все решат ее проблемы.Она не несет ответственности, она не чиста, и она зажигает моего старшего брата и меня, когда мы не делаем в точности то, что она говорит, или обвиняет нас в том, что мы пытаемся взять дело в свои руки, чему она нас учила. первое место. Например, когда моя мама жалуется на то, что одевается не так, как ей хочется, я говорю ей, что помогу ей убрать в шкафу и пойти с ней за покупками, если все, что она делает, — это присматривается к тому стилю, который она действительно хочет попробовать. Она ничего не делает. Она говорит, что хочет, чтобы в доме было чисто, но не наказывает моих младших братьев помогать ей.Я чувствую огромное давление, заставляющее делать ее работу за нее. Я думаю, что она использует жалобы как механизм, чтобы справиться с тем фактом, что, хотя мой отец больше не пьет, он трудоголик, который не ставит своей семье во главу угла.

Я просто не знаю, что делать. Я люблю ее и хочу помочь, но знаю, что не могу заставить ее измениться. Но это тот же образец привычек, который у нее был, когда она обещала мне, что мы бросим моего отца, и ничего не будет сделано. Ничего не изменится. Теперь я оцепенел от беспокойства, который каждый день работает над тем, чтобы поправиться и снова почувствовать себя живым.Но я действительно не хочу отделять себя от мамы. Меня раздражает мысль о том, что она действительно хороший человек с хорошими намерениями, но я просто хочу все время плохо относиться к ней. Я не уважаю ее и понял, что все свои жалобы на себя я вижу в ней. Я не думаю, что она подвела меня как маму, поскольку она участвовала в нашей школьной работе, но ее неспособность работать ради того, что она хочет … подпитывала страх, который лгал мне, когда я был маленьким … не позволяет мне видеть в ней любящую мать, достойную уважения.

После предательства я научился любить свою мать на расстоянии

В 2011 году я вырвался из зоны комфорта и переехал в Бруклин, чтобы поступить в аспирантуру. Чуть больше года спустя я получил письмо от Управления социального обеспечения. В нем было объявлено, что я больше не буду получать пособие по инвалидности (в первую очередь, медицинское страхование) в штате Нью-Йорк, и мне необходимо явиться в свой местный офис, чтобы обсудить мошенническое получение пособия по инвалидности штата Нью-Йорк.Согласно моему номеру социального страхования, я работал и собирал деньги на работе в Пенсильвании.

… Моя мама жила в Пенсильвании.

Я родилась 27 июля 1987 года, вторая дочь моей молодой мамы. У моей молодой матери инвалида, вторая дочь. В течение долгого времени мне было трудно привлечь ее к ответственности за свои ошибки; Я сочувствовал и, может быть, даже посочувствовал тому, как тяжело, должно быть, для такой молодой и потерянной в мире женщины иметь дочь, которая неизбежно нуждалась в таком большом количестве.

На протяжении всей своей жизни я знал ее обычный набор манипулятивных строк:

«Это происходит не только с тобой, Алисса. Это тоже происходит со мной ».

«Нельзя злиться на меня. Ты все, что у меня есть на самом деле.

«Я знаю, я ужасная мать …»

Судя по моему номеру социального страхования, я работал и собирал деньги на работе в Пенсильвании.

… Моя мать жила в Пенсильвании.

Когда я рос, я часто находился в больнице без мамы.Мои воспоминания о ней часто не являются воспоминаниями о , ее . Это больше воспоминаний о моем недоумении, почему она отсутствовала в такие важные моменты — почему другие ее отношения и личное пространство всегда были важнее. У меня остались воспоминания о том, как мы с ней бежали в гостиницу посреди ночи, потому что мой отчим снова был пьян. Хуже того, я помню, что мы всегда возвращались домой утром.

Моя инвалидность связала меня и мою маму.Мне нужно было, чтобы она заботилась обо мне, а ей нужен был кто-то, кто не мог ее бросить. Я не знаю, могла ли моя мать когда-либо видеть меня как личность отдельно от себя. Я давно испытывал разочарование из-за ее манипулятивной власти надо мной — власти, которую она, казалось, считала заслуженной.

Это была серия лжи, которая заставила меня полностью разобраться, когда я узнал, что жестокий отец, с которым я вырос, на самом деле не был моим отцом. Именно эта ложь оставила меня брошенным в критические моменты моей юности и полностью проигнорированным во времена личного кризиса.Не знаю, надеялась ли она когда-нибудь на мое будущее или ожидала ли, что я стану взрослым и буду процветать самостоятельно. Не знаю, считала ли она меня ценным человеком. Как ни странно, я иногда надеюсь, что она этого не сделала — что она использовала меня, потому что искренне никогда не думала, что это причинит мне боль.

Мои воспоминания о ней часто не являются воспоминаниями о ее . Это больше воспоминаний о моем недоумении, почему она отсутствовала в такие важные моменты — почему другие ее отношения и личное пространство всегда были важнее.

Часто неблагодарные жертвы материнства ради дочери-инвалида, казалось, внушали ей веру в то, что ей что-то нужно взамен — что каким-то образом остаток моей жизни будет проведен в долгу перед ней за те невзгоды, которые я причинил просто будучи живым и принадлежащим ей. Меня воспитывали, чтобы хвалить ее за все, что она сделала, что даже немного напоминало то, что мать делает для своего ребенка. Это было ее выходом за рамки. Это был ее любящий меня вопреки мне.

Держа письмо, я помню, как плакал самыми злобными слезами, которые я, возможно, когда-либо плакал.Я взял свой мобильный телефон, медленно просмотрел свой список контактов до V, глубоко вздохнул и нажал «Отправить». Сначала она пыталась это отрицать. Проиграл это.

«Это не то, на что похоже, — сказала она. «Мы разберемся».

«Почему я работаю в Пенсильвании? У меня никогда не было работы в Пенсильвании. Там написано, что я работаю в вашем офисе ». — ответил я, обращаясь к ней резче, чем, вероятно, когда-либо раньше.

«Ну, вы знаете, как я сказал вам, что мне нужна помощь с выставлением счетов и прочим? И я сказал вам, что вы можете сделать это удаленно, и я подумал, что вы сказали «да», поэтому я сказал своему боссу, что собираетесь это сделать, и мы поговорили об этом, и вы сказали, что не хотите этого делать.И я не мог просто сказать своему боссу, я бы так плохо выглядел… »

Она бредила быстрее и отчаяннее, чем я когда-либо слышал ее раньше.

«Ты никогда меня об этом не спрашивал».

«Да, знал. Я уверен, что знал. И ты сказал, что сделаешь это, а когда ты этого не сделал, мне пришлось это исправить. Я просто сказал, что вы это делаете, и сделал это сам из дома. Я делал это ненадолго. В этом не было ничего страшного «.

Мне нужно было, чтобы она заботилась обо мне, а ей нужен был кто-то, кто не мог ее бросить.

Но это было большое дело. Это было грандиозное дело. Это была последняя капля в серии бесконечных оскорблений и разочарований. Это была не ложь, а серия лжи. Множественные случаи, когда я записывала свой номер социального страхования, подделывала свое имя, собирала средства, которые не принадлежали ей, злоупотребляла доверием дочери к своему единственному родителю.

Вскоре я узнал бы о кредитной истории задолженности, накопленной на мое имя, которая восходит к моей ранней юности. Я понял, что мой номер социального страхования был тем, за что она цеплялась все те годы, что я цеплялся за нее.

Слишком горда, чтобы показывать недостатки или ставить под сомнение ее характер или выбор, ключ моей матери к нашему выживанию как семье, казалось, заключался в нашей молчаливой солидарности. Она всегда казалась в бегах, убегая от всего и вся, что причиняло ей боль, с готовностью в случае необходимости оставить троих детей, но мы никогда не знали, от чего она бежала.

Мы перебегали из дома в дом, из квартиры в квартиру, из состояния в состояние. Она кричала о стабильности, но всегда быстро разрушала потенциал того, чтобы на самом деле иметь это, задолго до того, как он когда-либо приходил к ней.В сознании моей матери казалось, что все и все были против нее. И в этой реальности она заботилась обо мне, несмотря на тяжелую болезнь, поэтому моя работа заключалась в том, чтобы быть единственным человеком, который никогда не бросал ей вызов и не задавал ей вопросов.

Она всегда находила способы свести к минимуму свои действия или убедить меня в том, что если она и поступала неправильно, то всегда по правильным причинам.

«Это ты сказал мне, что мне нужно уйти от [него]».

«Я никогда не думал, что это даже вернется к вам, не говоря уже о том, чтобы причинить вам боль.Это была такая мелочь ».

«Не то чтобы я сделал это специально».

«Я сделал это для тебя».

Я всегда находил способы убедить себя, что она использовала меня, потому что она нуждалась во мне, а я отчаянно хотел быть нужным. Ограничения моего тела часто заставляли меня чувствовать себя обузой для окружающих. Убеждение себя в том, что я ей нужен, похоронило эти чувства глубоко и дало мне чувство цели.

Я всегда находил способы убедить себя, что она использовала меня, потому что она нуждалась во мне, а я отчаянно хотел быть нужным.

Ранним утром меня рвало. У меня закрутились узелки, я пошел в Управление социального обеспечения с письмом и копией своего кредитного отчета, который был заполнен исчерпанными кредитными картами, пропущенными платежами по арендованным квартирам и счетами за коммунальные услуги, которые пошли на сборы — все счета о котором я никогда не знал.

При моем назначении. Я смотрел в пол, говоря правду. Я спросил, что мне нужно сделать, чтобы прояснить эти вопросы, поскольку мне нужно было пособие по инвалидности, когда я учился в аспирантуре — иначе я не мог получить медицинскую страховку.Мне сказали, что у меня есть два варианта: мы можем связаться с полицией и предъявить обвинение моей матери (вариант, который он, в частности, сказал, что я должен сделать), или я мог сохранить эту информацию в своем файле, выплатить государству заработанные средства. под своим номером социального страхования и снова пройти процесс квалификации.

Я ненавидел ее в тот день.

На той неделе. В том месяце.

Много месяцев.

Я выбрал последнее и попросил маму прислать мне средства, чтобы помочь покрыть расходы как можно скорее.Даже в гневе я не могла представить, что отправлю свою мать в тюрьму. Я волновался, что она не сможет справиться с последствиями своих действий. В нашей знакомой смене ролей я еще раз убедил себя, что мне нужно позаботиться о ней.

Следующие несколько месяцев я время от времени разговаривал с ней, но так и не смог преодолеть свой гнев. Мне никогда не казалось, что я могу противостоять тому, как сильно я обижался на нее за то, что ее счастье и комфорт были выше моего будущего. Я ненавидел ее все больше и больше каждый раз, когда мы говорили, как будто этого никогда не было.Она смотрела на все это как на прошлое, с которым покончено. Но это был мой подарок. Этот — это мое будущее.

В конце концов я перестал отвечать на телефонные звонки. Я начал работать над выплатой и закрытием счетов в моих записях. Постепенно я начал жить самостоятельно, чтобы найти себя отдельно от нее и ее потребностей. Благодаря нашему расстоянию я нашел в себе силы и ценность.

Я не помню, когда мы в последний раз разговаривали. Я не помню, сказал ли я ей, что люблю ее, был ли я отстранен или вроде бы все в порядке.Я не знаю, действительно ли это имеет значение три года спустя, но я чувствую себя ужасным, чтобы признать это. Душераздирающе любить того, кто, как ты знаешь, не способен или не заслуживает твоей любви. У меня бывают дни, когда я хотел бы призывать ее к силе и поддержке, и я буду любить ее всю оставшуюся жизнь, но благодаря нашему расстоянию я тоже учусь любить себя.

Сейчас, когда я мечтаю о ней, она извиняется и снова говорит: «Мне очень жаль. Я ужасная мать… »

И я, на этот раз, набираюсь смелости сказать это:

« Да.Ты «.

Моя собственная мать предала меня в суде по бракоразводным делам

ДОРОГАЯ ЭББИ: Я развелась год назад. До того, как это стало окончательным, было много явок в суд.

Жанна Филлипс

Мой муж сказал моей матери, что мы разводимся, потому что я изменяла ему, и это правда. Чего он не сказал, так это того, что я чувствовал себя заброшенным, брошенным и нежеланным — все, что он знал, потому что я обсуждал это с ним, а он меня игнорировал.

В любом случае, она моя мать, , а не его — и она пришла с ним на несколько судебных заседаний, чтобы поручиться за то, что он будет опекать наших детей!

Мне было грустно, подавленно и сердито.Произошло это без предупреждения. Мы с мамой не разорвали контакт. Фактически, она недавно провела неделю со мной и нашими детьми в нашем доме.

Наши отношения никогда не были хорошими, но теперь они закончились. Прошел год с тех пор, как мы в последний раз разговаривали, и я не чувствую ни раскаяния, ни печали, ни сожаления, а только гнев, который она направила против собственной дочери. Независимо от того, что я сделал, я ее ребенок. Как мать, я бы никогда не предала своих детей, что бы они ни делали.

Между прочим, я получил полную физическую и юридическую опеку над ними.

Что-то не так со мной из-за того, что я не чувствую грусти, не скучаю по ней и так злюсь после того, как прошел год?

НОМЕР В НЬЮ-ДЖЕРСИ

УВАЖАЕМЫЙ НОМЕР: Неправильно? По вашим словам, ваши отношения с матерью никогда не были хорошими. То, что она появилась в суде в качестве неожиданного свидетеля для вашего мужа, должно быть, было ужасным шоком.

Я полагаю, ваша мать не пыталась извиниться за то, что она сделала. Если это правда, то в вашем оправданном гневе нет ничего плохого, если только он не грызет вас и не влияет на качество вашей жизни.Если это именно то, что происходит, поговорите с лицензированным психотерапевтом, чтобы исправить свое мышление.

ДОРОГАЯ ЭББИ: В 2014 году моя семья узнала, что у моего отца роман. Он был со своей женой 24 года. Мы все прикусили язык, когда он переместил «Жасмин» к себе, а затем перевел и ее семью в их небольшой дом с одной спальней.

С тех пор, как он увлекся Жасмин, он снова начал курить и сильно похудел. В наши дни мы почти не видим и не разговариваем с ним.Все, что он делает, она должна одобрять. Мы знаем, что он недоволен, но он не признается в этом никому из нас. (Мы слышали это от пары его близких друзей.)

Моя свадьба приближается в 2021 году. Я боюсь, что Жасмин каким-то образом помешает ему поехать. Как мы можем подойти к этому вопросу вместе с ним, не расстраивая его? Если его не будет рядом, чтобы проводить меня по проходу, это будет печальный день.

ПОТЕРЯН В КОЛОРАДО

DEAR LOST: Я не думаю, что на данном этапе вы (все) должны поговорить об этом со своим отцом.Вместо этого попробуйте подружиться с Жасмин, что позволит вам внимательнее следить за ним и его здоровьем. Если вы справитесь с этим, она вряд ли помешает вашему отцу проводить вас по проходу.

А пока скрестите пальцы и надейтесь, что ваш отец одумается и найдет в себе смелость вывести женщину и ее семью из своего дома и из вашей жизни.

«Дорогая Эбби» написана Эбигейл Ван Бюрен, также известной как Жанна Филлипс, и основана ее матерью Полин Филлипс.Свяжитесь с дорогой Эбби на сайте www.DearAbby.com или P.O. Box 69440, Лос-Анджелес, Калифорния

.

Травма из-за предательства — наследие токсичной семьи

Жестокое обращение с детьми — это предательство доверия невинного ребенка к его / ее родителям и семье. Основная предпосылка семьи — это неявное чувство любви и заботы. И что они никогда не предадут вас намеренно, причинив физический или эмоциональный вред. Вы ожидаете, что они будут рядом, чтобы защищать, поддерживать и помогать вам, и наоборот.

Неприятие семьи, избегание и другое поведение, не связанное с любовью, является предательством

Однако, когда вас обижают, пренебрегают, обесценивают близкие вам люди, у вас остается глубокое чувство предательства. Ваше внутреннее ощущение того, кто вы есть, разрушено. Это полностью подрывает вашу уверенность в себе и веру в то, что мир — это любящее и безопасное место. Таким образом, ваше доверие подорвано.

Детская травма коренным образом меняет наш взгляд на мир. До того, как вас оскорбляли, ваш взгляд на мир был в основном безопасным.Однако после предательства вы понимаете, что мир жесток, и вы должны быть начеку в отношении потенциальной опасности. Каждое взаимодействие — причина стресса. Мир — опасное место.

Стыд быть недостаточно хорошим

Детская травма означает не только жестокое обращение, часто она включает коварные и токсичные взаимоотношения, а иногда и невзаимодействия, которые происходят в семье. Более того, когда наши ближайшие опекуны перестают общаться и заботиться о нас или, что еще хуже, начинают обращаться с нами как с неприятностью, которую нужно терпеть, наше доверие и самооценка постепенно подрываются.Обида начинает проникать в нашу сущность. Кроме того, размежевание вызывает стыд и наши самые большие страхи — страх быть брошенным, недостойным и нелюбимым.

Неврологические исследования показывают, что отторжение родителей активирует ту же часть мозга, которая активируется при переживании физической боли. Жестокое обращение разрушает чувство принадлежности к любящей семье. Это нас глубоко ранит, боль отчуждения очень реальна.

И то, что делает это скрытое предательство настолько опаснее, так это то, что мы не можем указать на источник нашей боли — нет никаких событий, нет очевидных доказательств сломленности.Вы чувствуете, что сходите с ума. Кроме того, семья отрицает, что отвергает вас, и заявляет, что заботится о вас. Хотя их действия говорят об обратном. Кажется, что ваша реальность находится на шаткой почве. Это выводит вас из равновесия.

Ежедневные разглагольствования моего оскорбительного отца разрушили мое чувство собственного достоинства. Я начал чувствовать, что я червяк, жуткий и ползучий, не имеющий права ни на что. И мне было стыдно, что со мной так обращаются. Этот постыдный секрет я хранил глубоко внутри себя. Я боялся рассказывать посторонним, как моя семья относилась ко мне.И если я намекал, это было отвергнуто и отклонено.

Скрытие боли предательства

Постоянная детская травма повреждает миндалину, часть мозга, которая контролирует нашу реакцию на определенные стимулы или событие, вызывающее эмоции. Измененный таким образом мозг влияет на восприятие человеком угрозы, делая его сверхчувствительным и сверхбдительным.

Чтобы прикрыть отсутствие заботы и чувство неполноценности, я стал сверхэффективным и способным человеком.Я притворился и отодвинул свои нужды в сторону и стал «спасителем», «женщиной-да», «угодником людей», «добрым самаритянином» , всегда в стороне, готовым броситься на помощь любому. Более того, я не хотел говорить « № », потому что я сказал себе, что не собираюсь быть таким, как они, и предавать или подвести кого-либо. Я медленно наполнялся гневом, ненавистью и негодованием. Пока я не понял, что если я не буду заботиться о себе и не защищаться, никто другой не будет. Наконец, однажды я осознал реальность своей жизни и перестал ни от кого гадить.

Что такое травма, связанная с предательством?

Доверие и восстановление

Исцеление от того основного чувства предательства, что вы не представляете ценности, вам нужно отпустить свои ожидания. Читая книгу Дона Мигеля «Четыре соглашения», я осознал истинность его 2-го соглашения Не принимайте ничего лично- Если вы подверглись жестокому обращению, очень важно отождествить себя со своим глубочайшим стремлением исцелить, улучшить и создать ценность и смысл в твоей жизни. Гораздо более воодушевляет осознание того, что ваша привязанность была предана, и что вы должны предпринять шаги, чтобы вылечить свои эмоциональные раны.

Забота о себе и любовь к себе требуются в огромных дозах. Вы должны стать эгоистичными и строить границы. Вы должны воодушевить себя тем, что вы важный, ценный и замечательный человек. Если людям в семье не хватало способности любить, проблема была в них, а не в вас.

Преодолей стыд и самообвинение Найдите отношений, людей, которые будут уважать вас и заботиться о вас. Безопасные и прочные отношения — единственный способ избавиться от предательства из-за того, что ваша близкая семья не любит и не заботится о нем.Вы можете начать с заботливых отношений с самим собой. Забота о себе — лучшая забота.

Источник изображения: Pixabay

Дополнительная литература:

Узы предательства: освобождение от эксплуататорских отношений Патрик Карнес, доктор философии. (Автор)

Токсичные родители: преодолеть свое болезненное наследие и вернуть себе жизнь Сьюзан Форвард

Снова целиком: исцеление своего сердца и новое открытие себя после токсичных отношений и эмоционального насилия — Джексон МакКензи

Как это:

Like Загрузка …

Связанные

Мать чувствует себя преданной, когда сын хочет жить с бывшим | Совет

ДОРОГАЯ ЭББИ: У нас с бывшим мужем двое сыновей, которым 14 и 16 лет. Я всегда поддерживала дружеские отношения ради детей, но это дорого обходилось. Я получил от развода гораздо меньше, чем имел по закону, потому что он угрожал, что у нас «не будет хороших отношений». Я не хотел, чтобы дети страдали, и, поскольку они собирались жить со мной, я подумал, что это самое главное, поэтому я сдался.

Дети понятия не имеют, от чего я отказался, чтобы сохранить мир. Мы всегда любезно говорили друг о друге перед ними. Теперь, когда один из моих сыновей стал старше, он хочет жить со своим отцом, потому что чувствует, что в детстве упустил эти отношения.

Как мне не обидеться на то, что он хочет жить с человеком, который был так эмоционально оскорблен во время нашего брака и развода? Я многим пожертвовал ради этой гармонии, и теперь мне кажется, что я сделал это напрасно. Часть меня хочет рассказать сыну, как он поступил, но я знаю, что это было бы неправильно.Какие-либо предложения?

— Сохранял мир в Иллинойсе

УВАЖАЕМЫЙ МИР: Да. Я «предлагаю» вам продолжать идти по дороге и не поддаваться желанию прогнать бывшего. Не обижайтесь на решение вашего сына, потому что он может не знать, как его отец относился к вам. Ваш сын, вероятно, получит не только глаза, но и ухмылку, пока он остается со своим отцом. Леопарды обычно не меняют своих пятен, а эмоционально оскорбительные люди склонны вести себя со всеми, кого они считают беззащитными.Поддерживайте тесный контакт со своим сыном. Если шаблон верен, он может вернуться раньше, чем вы это узнаете.

«Дорогая Эбби» написана Эбигейл Ван Бюрен, также известной как Жанна Филлипс, и основана ее матерью Полин Филлипс. Свяжитесь с дорогой Эбби на сайте www.DearAbby.com или P.O. Box 69440, Лос-Анджелес, Калифорния

.

АВТОРСКИЕ ПРАВА 2021 СИНДИКАЦИЯ ЭНДРЮСА МАКМИЛА

Как я могу противостоять папе в его грубости по отношению к моей маме? — Cedar City News

Фото из файла Rawpixel / iStock / Getty Images Plus, St.Джордж Ньюс

Вопрос

Мой отец имеет обыкновение говорить обидные вещи о моей матери, и мне это очень больно. В прошлом, когда я поднимал этот вопрос, он защищался и не признавал своих действий, говоря: «Я не это имел в виду» или «Ну, я не могу контролировать свои эмоции».

Я хочу постоять за себя и за свою мать, но как я могу это сделать, когда он — авторитет в доме, а меня воспитали, чтобы «чтить отца и мать»?

Как я могу быть уверен в том, что живу в соответствии со своими ценностями: прощать и быть милосердным, а не осуждать других? Как я могу поддерживать отношения с матерью, оставляя пространство между отцом и мной? А что, если он чувствует себя обделенным? Как я могу справиться с этим, чтобы укрепить связь с мамой?

Как я могу пояснить, как на меня влияют отношения, без излишних обвинений или конфронтации?

Ответ

Трудно быть свидетелем того, как кто-то, кого вы любите, плохо обращается с тем, кого вы любите.Возникающая в результате дилемма относительно того, как реагировать, может вызвать у вас чувство неуверенности и беспокойства. Вы чувствуете себя защищающим обоих родителей и хотите, чтобы оба знали о вашей любви и уважении, даже несмотря на то, что существуют болезненные модели взаимоотношений.

Давайте поговорим о некоторых вариантах дальнейших действий.

Это правда, что наша самая большая радость или боль в жизни исходит от членов наших семей. Когда мы пытаемся понять, как относиться к родителям, причиняющим нам боль, часто возникает чувство нейтрализации пятой из Десяти заповедей «почитать отца и мать».Многие сознательные люди опасаются, что опозорят своих родителей, установив ограничения или противодействуя вредным привычкам.

Я не верю, что это означает, что нам нужно пассивно терпеть плохое обращение. Наоборот, я считаю, что это приглашение проявить благодарность, извлекая уроки из примеров наших родителей.

Я помню встречу с отцом моей жены, прежде чем я попросил ее выйти за меня замуж более 25 лет назад. Он пожелал мне всего наилучшего, когда мы завершили наш визит, а затем попросил меня дать ему одно обещание.Он сказал: «Мы с женой сделали все возможное, чтобы воспитывать нашу семью. Мы надеемся, что вы позаимствуете хорошее у нашей семьи и отбросите не очень хорошее, когда создадите новую семью ».

Его просьба напоминает мне комментарий Спенсера В. Кимбалла о том, что значит почитать наших родителей. Он сказал: «Если мы искренне уважаем (наших родителей), мы будем стремиться подражать их лучшим качествам и выполнять их самые высокие чаяния для нас».

Как видите, почитание отца не означает игнорирование его вредного поведения.Вы можете дистанцироваться от того, что он делает, что причиняет вред и вашей матери, и вам, при этом сохраняя его лучшие качества. Это личное обязательство искать в отце добра, а также отказ от сохранения тех черт и паттернов, которые причиняют вред.

Нет ничего плохого в том, чтобы судить об отношении вашего отца к вам и другим членам вашей семьи. Мы регулярно выносим суждения, когда выясняем, насколько близки мы к другим. Это не значит, что вы должны списать его со счетов и решить, что нет места для роста.Это просто означает, что вы меняете свое отношение к нему.

Это также может означать, что вы чувствуете необходимость высказаться и сказать ему что-нибудь о том, какое влияние он оказывает на вас. По сути, вы определяете что-то, что не работает, и пытаетесь понять, что делать, чтобы улучшить свои отношения с ним.

Мой дорогой друг Уолли Годдард однажды научил меня, что у нас нет разрешения исправлять того, кого мы не любим. И, как он заметил, как только мы по-настоящему полюбим этого человека, наше желание исправить его ослабеет.Это не значит, что вы не должны говорить или приглашать отца посмотреть, какое влияние он оказывает на вас. Я просто говорю, что состояние вашего сердца сильно повлияет на то, как вы к нему подойдете.

Если ваш отец становится грубым и неуважительным в вашем присутствии, и вы чувствуете необходимость высказаться, я рекомендую вам рассмотреть этот пример любящего перенаправления, который рассказал Нил А. Максвелл:

Молодые или старые… будьте благодарны людям в своей жизни, которые любят вас достаточно, чтобы поправить вас, напомнить вам о ваших стандартах и ​​возможностях, даже если вы не хотите, чтобы вам напоминали.Один дорогой, ныне покойный друг сказал мне много лет назад, когда я сказал что-то сардоническое: «Ты мог бы целый день не говорить этого». Его однострочный упрек был сформулирован с любовью, демонстрируя, как исправление может быть проявлением привязанности.

Вы можете знать, когда пора высказаться, а когда пора проявить сострадание и понимание к слабости вашего отца.

Помните, что у вас индивидуальные отношения с каждым из ваших родителей. Каждый из них несет ответственность за то, чтобы строить отношения, которые они хотят иметь с вами.Вы можете решить быть более свободным и открытым со своей матерью в своей жизни, сохраняя при этом легкость и поверхностность с отцом. Если вы или ваш отец хотите других отношений, любой из вас может начать этот разговор.

Если он чувствует себя обделенным и хочет более глубокой связи с вами, позвольте ему действовать в соответствии с этим неудовлетворением и заявить о своей ответственности за свои желания.

Джефф должен ответить на вопрос о взаимоотношениях? Отправить на:

Электронная почта: geoff @ geoffsteurer.com

Веб-сайт: www.geoffsteurer.com

Twitter: @geoffsteurer

Instagram: @geoffsteurer

Facebook: facebook.com/ GeoffSteurerMFT

Copyright St. George News, SaintGeorgeUtah.com LLC, 2021 г., все права защищены.

Топ 60 цитат и сообщений о предательстве

Больно, когда кто-то, кому ты доверяешь, предает тебя.
Это все равно, что нанести удар в спину, даже если вы этого не заметите.
Вы никогда не узнаете, когда на вас нападут или кто нападет на вас.
Предательство — одно из худших событий, которых вы никогда не хотели в своей жизни.
Вот несколько цитат, связанных с предательством, которые, как мы надеемся, дадут вам больше информации об этом и помогут вам пережить это.

Нет ничего больнее, когда кто, как вы думали, друг предает вас.

В каждом предательстве кроется причина и есть урок.

Дать предательству второй шанс было большой ошибкой.

Есть большая вероятность, что завидующие вам предадут вас.

Когда вы предаете друга, вы теряете большую часть своей жизни.

Предательство — двоюродный брат лжи. Это и разбивает вам сердце, и ваше доверие.

Единственный человек, который никогда не предаст и не оставит нас, — это Бог.

Есть большая разница между врагом и другом. Последнее болит больше.

100 С Днем Рождения

Я чувствую себя преданным, когда моя семья и друзья мне не верят.

Остерегайтесь людей вокруг вас. Вы никогда не узнаете, кто на вас нападет.

Те, кто знает ваш секрет, самые опасные. Есть большая вероятность, что они вас предадут.

Будьте осторожны, кому вы доверяете и кому отдаете свое сердце. Помните, не все ваши друзья — настоящие друзья, и не все, кто говорят, что любят вас, имеют в виду это.

105 смешных пожеланий на день рождения

Предательство на более высоком посту — наиболее частое явление. Ревность — корень всего этого.

Предательство следует за доверием. Никто не может быть предан без доверия.

Не верьте каждому слову того, кто вас предает. Если им действительно не все равно, они никогда не предадут.

Настоящий друг останется с тобой, несмотря ни на что. Фальшивый друг сделает все, чтобы причинить вам боль, несмотря ни на что.

Лучшие идеи вечеринки по случаю 30-летия

В предательстве хорошо то, что ты будешь тем, кому можешь доверять, а кому просто не можешь.

Чистый разум никогда не подумает о том, чтобы предать кого-то в жизни.

Подумайте дважды, прежде чем делать что-либо против своего соседа. После того, как вы закончите, вы никогда не сможете его стереть.

Предательство в наши дни очень распространено. Чтобы этого не произошло, нужно всегда быть бдительным.

Есть тенденция к предательству, когда кому-то больно.

Милые любовные цитаты для него

Тот, кто никогда не предаст вас, действительно любит вас.

Глупец легко поверит, поэтому легко будет предан.

Предательство случается, когда кто-то забывает истинную ценность доверия и дружбы.

100 рождественских поздравлений

Жадный человек сделает все, чтобы привлечь к себе внимание, даже если потребуется, чтобы кого-то обидеть.

Жизнь стоит того, чтобы жить, если всем вокруг можно доверять.

Больно, когда кто-то, кому вы доверяете, причиняет вам боль больше всего, и когда кто-то, кого вы считали врагом, помогает вам пройти через это.

В мире, где повсюду зло, кроется предательство, зависть и эгоизм.

Единственное, что имеет значение для друга, — это верность.Оставайся единым, и твоя дружба продлится долго.

Нет ничего хуже, когда ты сам предаешь тебя.

Ваша семья всегда будет верна вам, когда никто другой. Дом — всегда идеальное место для жизни.

Молитесь, когда чувствуете, что все вас предают. Только Бог никогда не оставит тебя.

Прости тех, кто тебя предает, но никогда больше им не доверяй.

Ни один хороший лидер никогда не подумает о предательстве своего народа и своей страны.

Когда все и вся предают тебя, преклони колени и молись.Бог знает, что с ними делать.

Преданное сердце нелегко исправить сладкими словами и поступками.

Чтобы излечить разрушенное доверие, нужна вечность.

Люби меня, когда ты уверен, что никогда не предашь меня.

Ненавижу, как легко кому-то предать своего соседа. Обидно, что с ними не осталось совести.

Лучше прослыть вторым, чем быть на вершине, но ты знаешь, что достигнешь этого только потому, что ты всех предал.

Trust — это драгоценный камень, о котором вы всегда хотели хорошо заботиться. Однажды сломанная, она никогда не будет выглядеть так же.

Как может такой человек, как ты, предать такого хорошего, как он? Вы только что потеряли лучшего человека, которого когда-либо встречали в своей жизни.

Да пребудет карма на тех, кто меня предает, причиняет мне боль и никогда не обращается со мной хорошо.

Дорогие фальшивые друзья, если вы когда-нибудь подумали предать меня, пожалуйста, убедитесь, что у вас это хорошо получается. Клянусь, я никогда не откажусь от борьбы с тобой.

Мой мир рушится, когда ты предал меня на глазах у многих. Из всех людей, которых я знаю, вы меньше всего подозреваете в том, что делаете это против меня.

Очень редко человек предает своего соседа, если у него нет для этого разумного мотива.

У меня проблема с доверием из-за инцидента с предательством, который случился со мной раньше.

Я бы не хотел, чтобы кто-то предал меня, так почему же я особенно осторожен в выборе, кому доверять.

Не все друзья хороши в тебе, некоторые просто хотят быть рядом с тобой, чтобы они легко нападали на тебя.

Быть преданным кем-то не означает, что все остальные поступят так же.

Некоторым людям нужно только время, чтобы снова довериться. Если искренне просить прощения, то терпеливо его дождетесь.

Предательство может убить сердце. Это одна из причин, почему кому-то снова становится трудно доверять.

Никогда не позволяйте ненависти поглотить вас заживо. Открывайте свое сердце только тем, кто заслуживает шанса.

Друг может предать вас, брат или сестра могут предать вас, но никогда тот, кто действительно любит вас.

Я думаю, мне легче простить врага, который сделал мне зло, чем друга, который меня предает.

Какой бы ни была причина вашего предательства, единственное, что будет иметь значение, — это то, что вы просто подорвали чье-то доверие.

Идеальные отношения — это тот, кто никогда не предаст друг друга, и тот, кто остается верным навсегда.

Я уверен, что все мои друзья никогда не подумают о том, чтобы предать меня. Доверие — это драгоценный дар, о котором мы все хорошо заботимся.

Однажды я предал человека, и мне больнее, чем ему.

Кто-то всегда говорит сладкие слова, но всегда предает тебя, когда ты отворачиваешься.

Я всегда хотел жить так, чтобы все было правдой, и все никогда не повернулись бы друг к другу спиной.

Неважно, насколько ты плохой со мной, я никогда не буду думать о том, чтобы причинить тебе вред. Если я это сделаю, то это никогда не отличает меня от вас.

Сделайте мир лучше. Начни с того, что правильно. Никогда не предай друга. Всегда оставайся верным себе.

Хорошая жизнь ждет тех, кто никогда не думает что-то плохое против своего чужого.

Тебе не станет ни лучше, ни лучше, если ты кого-то предал.

Не знаю, как вы, но думаю, что настоящая причина предательства — жадность и эгоизм.

Делюсь своим опытом предательства, чтобы рассказать другим о том, как это разрушает чью-то жизнь.

Стоит любить того, кому стоит доверять.

Возможно, вы совершали плохие поступки из прошлого, но это не значит, что изменения в вашей жизни никогда не произойдут.

Меня предал мой партнер. Я верил ему, доверял ему и люблю его больше, чем кого-либо другого. А теперь мне интересно, почему я все еще люблю его.

Вы все еще можете быть лучшим, не предав никого. Помните, что успех — это ничто, если вы его поймете неправильно. Усердный труд — лучший способ добиться успеха.

Знай своего врага, но знай больше своих друзей. У них обоих есть способность предать вас.

Придет время, когда даже ты сам предашь тебя.

Никакими словами не объяснить, как больно быть преданным собственной семьей.

В любых отношениях очень важно доверие. Это также причина, по которой в некоторых отношениях случаются предательства.

Тот факт, что он предает вас, означает, что он никогда не ценит вас. Никогда не доверяйте такому человеку, иначе вас снова обманут.

Истинно любящее сердце никогда не подумает предать того, кого любит. Вместо этого он будет доверять ему и оставаться верным ему.

Backstabbers — самые опасные, потому что их действия никогда не известны.

Если вы нарушили обещание, это означает, что вы предали не только то, что обещали, но и себя.

Всегда позволяйте прощению в своей жизни. Предательство болезненно, но каждый заслуживает еще одного шанса.

Ты не имеешь права отвернуться от того, кто показывает тебе только хорошее. Вы сошли с ума, если вы один.

Никогда не верьте всему, что ваш друг говорит вам, некоторые из них — ловушка, чтобы презирать вас.

Будьте осторожны с тем, кто знает о вас почти все. Когда придет время, ему никогда не будет трудно предать тебя.

Достаточно одной ошибки, чтобы разбить чье-то сердце, особенно если вы сделали это, предав ее.

Единственное, что отличает предательство от обмана, — это их орфография. Но смысл тот же.

Я чуть не забыл сказать подруге, которая меня предает, что она самый уродливый человек, которого я знаю как внутри, так и снаружи.

После того, как меня предал друг, я узнал, что не все, кто выглядит милым и добрым, вообще хороши.Это только показывает, что их внешность прямо противоположна тому, кем они являются на самом деле.

Надо быть очень осторожным, кому доверять. Не все, что вы считаете хорошими, вообще хороши. И не считаешь плохих плохими вообще. Жизнь полна сюрпризов. Всегда ожидайте неожиданного.

Я никогда не буду тратить свое время, выслушивая ваше объяснение. Если тебе не все равно, ты бы вообще не предал меня.

Мне надоела твоя ложь. Каждый раз, когда я вижу тебя, я вспоминаю, каково было, когда ты меня предал.До сих пор я не чувствовал себя лучше. Если бы я мог только повернуть время вспять, я бы никогда не встречал тебя.

Love Betrayal цитаты

Не всем, кому вы открываетесь, стоит открываться, потому что они могут использовать эту информацию позже против вас, но вы не должны позволять их слабости внушать вам страх. Вы можете выжить, несмотря на предательство.

Предательство причиняет боль, особенно когда оно исходит от кого-то из близких вам людей, но благодаря этим урокам мы усваиваем и становимся сильнее.

С каждым днем ​​появляется новая возможность получить травму, получить удар в спину и узнать, что люди будут совершать ошибки, даже те, которые нам небезразличны. Однако мы можем преодолеть предательство, и это может помочь нам узнать, чего мы не хотим в отношениях, ценить хорошее и правильное.

Предательство — очень болезненный опыт, который большинству из нас придется пережить. Знайте, что вы не одиноки и у вас есть силы, чтобы их преодолеть.

Когда кто-то причиняет нам боль, может быть легко начать сомневаться в нашей ценности, но мы должны помнить, что когда кто-то доволен предательством, проблема лежит на нем, и это ничего не говорит о нашей собственной ценности.