Эссе познание начинается с удивления: Познание начинается с удивления (Аристотель)

Эссе «Познание начинается с удивления»

Эссе «Познание начинается с удивления» воспитателя Парфеновой Валентины Алексеевны СПДС «Василек» ГБОУ СОШ с. Васильевка

«Удивление есть начало всякой мудрости» Сократ

«Познание начинается с удивления». Я согласна с высказыванием Аристотеля. Ведь именно ему принадлежат эти слова. Почему трава зеленая? Почему снег идет? С таких вопросов и начинается познание. Чтобы добиться хороших результатов в деятельности детей, их надо заинтересовать. А чтобы заинтересовать – их надо удивить. Большая часть жизни современных детей проходит в детском саду. Что детский сад для ребѐнка? Для ребѐнка детский сад – это первая ступенька в страну знаний. И очень важно, чтобы ребенку на этой ступеньке было интересно, чтобы ему захотелось подняться по ней дальше. А как это сделать?

Хочется сказать про умение удивить и увлечь ребенка. Мы – взрослые должны помочь ребенку удивляться, используя разные методы и способы. Любое познание мира начинается с удивления. Удивление – это эмоции, это интерес к предстоящему делу. Удивляясь, мы идем от «чего» к «почему». Когда ребенок удивляется, он задумывается и начинает рассуждать. Удивление – одно из основных человеческих чувств, это внутренняя способность человека. Но почему после удивления у ребенка возникает интерес обладать информацией? Удивление ведет к вопросу: а как такое возможно? В ходе размышления у человека появляются предположения о возможном объяснении, какого – либо явления или пути разрешения проблемы.

Р. Декарт в ряду шести основных «чувств» на первое место ставил «чувство» удивления. Удивление не имеет противоположной себе эмоции. Удивление существенно помогает в познании окружающего мира еще с самых малых лет. Дети из-за удивления лучше познают мир, а также стараются узнать максимально больше. Все дети разные: по возрасту, по характеру, по интересам. Но удивление способно побуждать даже маленьких детей к активному исследованию всего окружающего мира. Эксперты считают, что у многих взрослых умение удивляться бесследно исчезает.

А что такое познание? Познание – это когда люди взаимодействуют с окружающим миром. Не будет познания, жизнь превратиться в существование, а человек из личности – в овощ. В нашей жизни многое достойно удивления. Да, чудес остается все меньше. А так хочется удивляться! И поэтому, когда все же чему-то удивляешься, то этим обязательно хочется поделиться. Удивляйтесь! Ведь только для удивленного мир всегда остается разноцветным!

Не надо выходить за дверь,
Чтоб знать событий суть.
Не надо из окна глазеть,
Чтоб видеть верный путь.
А можно обойти полсвета,
Да так и не найти желанного ответа.
Нам мудрецы советуют
Такой подход к Познанью:
Все изучай, не доверяясь никому,
Суди других не по одежде — по уму,
Без назиданья достигай взаимопониманья.

Лао-Цзы

Проектно-исследовательская деятельность

Программа VII городской научно-практической конференции педагогов и обучающихся
«Санкт-Петербург – город науки»

Конференция проводится в рамках Года науки и технологий в России 29 апреля 2021
Программа конференции

VI городская научно-практическая конференции педагогов и обучающихся

«Театр-мастерская»

26 апреля 2019 г.

Программа конференции

V юбилейная городская научно-практическая конференция педагогов и учащихся
«Театр глазами детей»

26 апреля 2018 г.

Программа конференции

Приветствие участников конференции директором ГБОУ школа №508 Зебницкой В. А.
Выступление школьного хора: «Гаудеамус» («Gaudeamus»). Руководитель хора — Кривова М.А.

Танец «Рондо» (Л. Делиб). Выступает учащаяся ФГБОУ ВПО «Академии Русского балета им. А. Я. Вагановой» Уракова Александра.
Театральное представление с использованием конструктора «ТИКО» «Пусть говорят» (инсценировка стихотворения С. Я. Мар­шака). Учащиеся 3А класса Спиридонов Михаил, Ремизова Дарья, Пореха Максим. Научный руководитель — учитель Федорченко Н. В.
Ж. Бизе. Опера «Кармен». Ария «Хабанера». Выступают учащиеся 7-х классов: солистка – Ломакина Софья, гитаристки – Алексеева Софья, Александрова София, металлофон – Харитонов Арсений, бубен – Илларионова Алина, Востряков Евгений, кастаньеты – Шарипов Эрлан, Беликов Петр. Руководитель – учитель Кривова М.А.
Из истории постановки спектакля Дж. Верди «Травиата» (Зальцбургский фестиваль). Учащаяся 11А класса Дьячук Эвелина. Научный руководитель — учитель Бабенко А.В.

·Вальс. Руководитель – Ильиных Александр Михайлович, неоднократный районный чемпион Санкт-Петербурга, финалист чемпионата России среди профессионалов спортивно-балетных танцев, действующий судья Всероссийской категории бального танца и акробатического рок-н-ролла.

Городская научно-прак­тическая конференция педагогов и обучающихся

«Экология в России: шаги в будущее»

12 мая 2017 г
Программа конференции
Положение о конференции

Баранова Александра, обучающаяся 9А класса: «Наша презентация показывает, как человек взаимодействует с природой начиная с древних времен. Не всегда это взаимодействие носило положительный характер».
Презентация «Взаимоотношения природы и древнего человека»
Грек Людмила, обучающаяся 9Б класса: «Нам стало интересно, является ли экология дома максимально защищенной. И к чему могут привести загрязнения в доме, на улице и так далее. И наконец, как сделать свой дом безопасным».
Презентация «Чистый дом»
Дьячук Эвелина, Ильин Владислав, обучающиеся 10А класса: «Космос — это не только красивое звездное небо. Это еще и угроза для человечества. Откуда появляется мусор в космосе, какой вред он может нанести Земле и как его предотвратить — об этом расскажет наша презентация».
Презентация. «Мусор космоса»
Никитина Анастасия, обучающаяся 11А класса: «Я участвовала в конкурсе социальной рекламы и победила в номинации «Эко-город». Очень приятно осознавать, что в качестве поддержки экологического здоровья могут выступать детские рисунки, иллюстрирующие практическую значимость экологических акций».
Презентация «Эко-город. Взгляд снизу»

15.02.2017 — 09.03.2017 проходила выставка работ обучающихcя 508 школы в выставочном центре.

В рамках участия в конкурсе ПНПО — 2016 Воскобоева Елена Владимировна, кандидат филологических наук,

учитель русского языка и литературы представляет методическую разработку «Организация проектно-исследовательской деятельности в школе». С аннотацией разработки можно ознакомиться здесь: http://school508.ru/project».
«Из опыта работы участника конкурса ПНПО — 2016 Воскобоевой Елены Владимировны, кандидата филологических наук, учителя русского языка и литературы».

Городская научно-практическая конференция педагогов и обучающихся

«Ленфильм — детям»

26 апреля 2016 года

Положение о конференции
Программа конференции
Происхождение человека в объективе «Леннаучфильма». Ученица 11 А класса Ивановская Мария. Научный руководитель — учитель высшей кв. категории Гляденова Л.В.

Семинар-тренинг «Учить – интересно»

28 апреля 2015 года

Программа семинара-тренинга
Положение о семинаре-тренинге
Приветственное слово директора школы Зебницкой Варвары Александровны

Выступление школьного хора.

«Вклад ученых-микробиологов в Победу в Великой Отечественной войне» (презентация-исследование).

«Роль знаний иностранных языков в годы Великой Отечественной войны».
«Роль агитационного плаката в годы Великой Отечественной войны».

«Эссе как форма проявления гражданской ответственности» (сочинение на конкурс).

Конференция 21 марта 2013 года

«Познание начинается с удивления»

Положение о конференции
Программа конференции

«Главный рубеж» (исследовательская работа по ВОВ)

Итальянская кухня (презентация)

«Food for health»(Еда для здоровья).

«Город согласия». Эссе-презентация

Видеорепортаж о школе

Награждение участников и победителей конференции

Встреча с чудом (о мотивации к познанию) Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

ПРЕДВАРЯЯ ТЕМУ..

АА. Гин

Встреча с Чудом (о мотивации к познанию)

В прежние времена было немало силовых методов, понуждающих детей и подростков учиться. Но есть отчётливо видимая тенденция — цивилизованное общество всё более решительно отвергает применение методов силового давления на учащихся. На это накладывается и другая тенденция — кризис мотивации обучения, особенно остро проявляющийся в основной школе. Педагоги цивилизованных стран единодушно жалуются: дети не хотят учиться! Эта ситуация напоминает ставшую классической формулу: верхи не могут, а низы не хотят… Как быть в этой ситуации? Автор эссе пытается найти путь разрешения назревшего противоречия.

Ключевые слова: гипотеза, удивление, мотивация, познание, инструмент, новое время.

Слишком много на свете людей, которым никто не помог пробудиться.

А. Экзюпери

Сначала удивить, потом учить

Что делает взрослый человек, когда ему дают ответы на незаданные им вопросы, рассказывают о том, что его не интересует? Закрывает уши?

Вовсе необязательно. Вежливый человек может слушать просто потому, что не хочет обидеть говорящего. Подчиненный может слушать начальника по любому поводу, потому что уклонение от этой «почетной обязанности» чревато…

Слушать-то будет, но напрягаться, чтобы понять, запомнить, живо включаться в разговор — нет. Примерно то же самое происходит с детьми на уроках, когда нет интереса.

Проблема: современная система образования

построена преимущественно на том, что учащимся дают готовые ответы на незаданные ими вопросы.

В прежние времена было немало силовых методов, понуждающих учиться, то есть хоть как-то выучить и сдать экзамен. Это в полной мере относится и к советской школе, и к американской, и к

© Гин А.А., 2012

европейской. Да и сейчас еще придумываются «погонялки» для нерадивых учеников. Так, например, в некоторых американских штатах не выдают автомобильные права без предъявления аттестата об окончании средней школы. То есть вынуждают «учиться», но о качестве этой учебы и уровне знаний на выходе нетрудно догадаться. «Большая ошибка думать, что чувство долга и принуждение могут способствовать находить радость в том, чтобы смотреть и искать», — писал Альберт Эйнштейн [1, с. 44].

Мир изменился, и изменился принципиально. Силовые методы в отношении учеников срабатывают все слабее и все менее приветствуются обществом. Тенденция очевидна, и полезно задать себе вопрос: как будем учить в будущем? Ответ тоже очевиден: или мы сможем заинтересовать учащихся, или никак.

Конечно, никто не будет спорить с тем, что заинтересованных учить приятнее и во много крат эффективнее. «Интерес не только способствует развитию интеллекта, но и является одной из движущих сил развития личности в целом» [1, с.42].

Однако, следует признать, что школа не готова учить по-новому. «В сущности, почти чудо, что современные методы обучения еще не совсем удушили святую любознательность, ибо это нежное растеньице требует наряду с поощрением, прежде всего свободы — без него оно неизбежно погибает», — так писал Эйнштейн [2, с. 138].

Свободное познание начинается с вопросов, которые человек задает себе сам. А где начало этого самовопрошания? Автор полагает, что началом процесса самовопрошания является удивление.

Гипотеза: процесс свободного познания начинается, «запускается» удивлением.

Если это так, то новая система образования должна включать в себя процесс удивления ученика как обязательный элемент.

Идеальный ученик

Алеша с 11 лет был вынужден работать. Сначала в магазине «на побегушках», потом мыл посуду на корабле. Усталый, при свече, читал книги. Читал упорно, переиначивал по-своему, хотел много знать. Но кто, глядя на маленького Алешу, мог достоверно сказать, кем он станет? А стал он великим писателем — Максимом Горьким.

Как понять, почему из маленького Саши получился великий поэт Александр Пушкин, а из маленького Альберта — великий физик? Что общего было в их детстве? Вопрос непростой. Разные времена, культуры, социальные среды, но всегда почему-то вырастает кто-то, чей личный вклад в историю человечества велик, а имя звучит сквозь века.

Конечно, на рост личности влияет много факторов. Можно полагать, что даже какие-то болезни стимулируют умственное развитие — исследо-

вание этого явления отражено в книге Владимира Эфроимсона «Генетика гениальности» [3].

Основоположник ТРИЗ (теории решения изобретательских задач) Генрих Альтшуллер предположил, что жажда познания у ребенка является результатом сильного удивления, восторга — он назвал это «встречей с Чудом». Ученики Альтшуллера изучали биографии выдающихся личностей, пытаясь проверить это предположение. Большую работу проделала В. Березина, изучив десятки достоверных описаний детства великих людей, на основе ее картотеки была написана книга [4].

Ламарк и Дарвин, Вернадский и Кропоткин, Пастер и Чижевский, Шлиман и Эйнштейн — в биографиях этих и многих других гениальных людей можно обнаружить «встречу с Чудом».

Альберту Эйнштейну в раннем детстве отец показал компас. Он долго и сосредоточенно рассматривал диковинную вещь. Малыш был поражен тем, что маленькая стрелка всегда «знала», где находятся стороны света! Это была какая-то загадка, над которой он долго думал. Вывод был таким: «Я думаю, что вокруг стрелки есть что-то, что толкает стрелку» [5, с. 6].

Генриху Шлиману, будущему археологу, раскопавшему легендарную Трою, отец подарил книгу «Всемирная история для детей». Мальчик рассматривал иллюстрацию к рассказу о Троянской войне. «А правда ли древняя Троя имела такие большие стены?» Маленький Генрих был поражен тем, что огромная крепость исчезла, и никто не знал места ее нахождения. И поставил себе цель найти Трою. В 49 лет преуспевающий предприниматель, знающий многие языки, в том числе греческий, продал свой бизнес и снарядил экспедицию на поиски Трои. [6, с. 15—19].

Иван Ефремов был потрясен книгой Жюля Верна. «В шестилетнем возрасте Ваня сделался первым читателем отцовской библиотеки. Книга «Двадцать тысяч лье под водой» произвела прямо-таки оглушительное впечатление. Будущий палеонтолог и писатель «заразился» научно-популярными книгами, в которых еще в детстве нашел и свое будущее призвание» [7, с. 13—22].

Хорошая книга может стать источником вдохновенной страсти к познанию, если на страницах книги есть то, что может сильно удивить. Конечно, никто не может гарантировать, что даже самая лучшая конкретная книга станет источником вдохновения данного конкретного ребенка. Но, может быть, нам следует постараться, чтобы школьные учебники удивляли интересными фактами, историями и толкованиями? Тем более что реальная наука ими полна.

Автор полагает, что это сделать можно. Современная методика подачи учебного материала (в учебниках, лекциях, экспериментах и пр.) должна включать в себя удивление как мотивирующий элемент познавательного процесса. Мотив познания намного сильнее и эффективнее, если он обусловлен самим процессом познания, а не внешними причинами (получе-

ние водительских прав или диплома о высшем образовании) или силовым давлением. Хотите учить эффективно — сначала удивите, «зажгите факел»! «Мы рано перестаем удивляться, — сетовал Я.И. Перельман, — рано утрачиваем драгоценную способность, которая побуждает интересоваться вещами, не затрагивающими непосредственно нашего существования. То, что живо занимало нас, когда нам «…были новы все впечатления бытия», перестает привлекать внимание, становясь привычным» [8].

Ученик, сказавший самому себе «ух ты!», желающий разобраться, понять причины удивительного — это идеальный ученик. Его не нужно заставлять и наказывать, убеждать и доказывать ценность знаний.

Основные положения и выводы

1. Удивление — важнейший фактор мотивации познания.

2. Развитие общества приводит к отрицанию силовых инструментов мотивации к учению.

3. Современная система образования отстает от требований изменившегося мира. Современная дидактика не предоставила педагогам инструменты удивления учеников как способа включения мотивации.

4. Реформы образования, не предусматривающие изменение дидактики, методов и приемов подачи знаний (формирования компетенций), представляют собой не более чем скачок из позавчерашнего дня во вчерашний.

5. Необходима новая дидактика, соответствующие новому времени методы и приемы обучения, включающие в себя инструменты удивления.

Литература

1. Ротенберг В.С., Бондаренко С.М. Мозг Обучение Здоровье. — М.: Просвещение, 1989.

2. Эйнштейн А. Физика и реальность. — М.: Наука, 1965.

3. Эфроимсон В.П. Генетика гениальности. — М.: Тайдекс Ко, 2002.

4. Березина В.Г., Викентьев И. Л., Модестов С. Ю. Детство творческой личности: встреча с чудом. Наставники. Достойная цель. Версия 1.0. — С-П.: Издательство Буковского, 1995.

5. Львов В. Жизнь Альберта Эйнштейна. — М.: Молодая гвардия, 1959.

6. Меерович М. Шлиман. — М.: Детская литература, 1966.

7. Чудинов П.К. Иван Антонович Ефремов. — М.: Наука, 1987.

8. Щукина Г.И. Проблема познавательного интереса в педагогике. — М.: Педагогика, 1971. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://pedagogic.ru/ Ьоок8/іїешД00/з00/г0000008/зи60.8Мші.

Известны имена одиннадцати участников очного тура областного конкурса «Учитель года»

Члены жюри областного конкурса педагогических работников образовательных организаций Пензенской области «Учитель года» закончили экспертизу материалов, представленных на заочный тур конкурса. В организационный комитет конкурса поступило 32 заявки от всех муниципалитетов области. 

Заочный тур «Методическое портфолио» включал три конкурсных испытания: представление интернет-ресурса, методический семинар и эссе на одну из тем по выбору участника: «Я – учитель» или «Шаги к милосердию».  

Члены жюри утвердили состав очного тура участников:

1. Волчихина Наталья Александровна, учитель начальных классов школы № 1 р.п. Лунино имени Артамонова Н.С.;

2. Гудков Александр Иванович, учитель физической культуры лицея современных технологий управления № 2 г. Пензы;

3. Дрожжина Светлана Борисовна, учитель начальных классов школы п. Красное Польцо Мокшанского района;

4. Жаркова Юлия Николаевна, учитель иностранного языка МБОУ СОШ им. П.А. Столыпина Никольского района;

5. Киндаева Елена Васильевна, учитель математики школы с. Бессоновка;

6. Коробкова Алла Викторовна, учитель биологии школы с. Трескино Колышлейского района;

7. Мухамедзянова Ирина Александровна, учитель иностранного языка школы № 11 г. Пензы;

8. Панина Татьяна Викторовна, учитель русского языка и литературы школы г. Городище;

9. Фадина Мария Александровна, учитель русского языка и литературы гимназии № 216 «ДИДАКТ» г. Заречного;

10. Широлапова Наталья Александровна, учитель русского языка и литературы школы № 51 г. Пензы;

11. Яковлев Евгений Юрьевич, учитель географии школы им. М.Ю. Лермонтова с. Засечное Пензенского района.

В финале конкурса им предстоит провести методический семинар, учебное занятие и мастер-класс.

Сроки и место проведения очного этапа конкурса будут сообщены дополнительно.

Победитель конкурса «Учитель года» будет направлен для участия во Всероссийском конкурсе «Учитель года России –2019».

ФОТО

Удивление (состояние замешательства) ~ Проза (Психология)

Удивление — когнитивная эмоция, возникающая при возникновении неожиданной ситуации. Адекватная реакция на отклонение от нормы.
Если неожиданная ситуация окажется опасной, то удивление переходит в страх.

Если неожиданная ситуация окажется безопасной, то удивление переходит в интерес.

Если неожиданная ситуация окажется приятной, то удивление переходит в радость. (Материал из Википедии — свободной энциклопедии).

Кэррол Э.Изард в книге «Психология эмоций» повествует, что «удивление весьма кратковременное состояние, — оно наступает внезапно и так же быстро проходит, В отличие от других эмоций, удивление не может длительно мотивировать поведение человека. Основная функция удивления состоит в том, чтобы подготовить человека к эффективному взаимодействию с новым, внезапным событием и его последствиями.
Причины удивления:

Чувства

1. Синонимы удивления: испуг, шок;

2. Неожиданное осознание чего-то;

3. Растерянность, смущение, конфуз;

4. Физическая или психическая стимуляция;

5. Чувство, что введен в заблуждение, обида; чувство, что тобой воспользовались;

6. Синонимы страдания: угнетенность, печаль;

7. Синонимы стыда: смущение, стеснительность;

8. Другие чувства.

Мысли

1. Мысли о какой-нибудь ошибке, несообразности;

2. Мысли об определенном человеке или деятельности;

3. Неожиданное осознание чего-то;

4. Оригинальная, творческая мысль

5. Другие мысли

Действия

1. Оригинальное, творческое действие;

2. Неожиданный успех или неудача;

3. Глупое, ошибочное действие;

4. Реакция на стимул;

5. Другие действия.
Последствия удивления

Чувства

1.Синонимы удивления

2. Растерянность, смущение;

3. Синонимы страха;

4. Синонимы интереса;

5. Счастье или печаль, в зависимости от контекста;

6. Синонимы удовольствия;

7. Синонимы стыда;

8. Другие чувства.

Мысли

1. Мысли о причине, вызвавшей удивление;

2. Мысли о том, что удивляться не следовало бы;

3. Ожидание последствий;

4. Мысли о возможных положительных последствиях;

5. Мысли о том, как вновь обрести контроль над собой и ситуацией;

6. Другие мысли

Действия

1. Попытки понять причину удивления;

2. Попытки обрести контроль над собой и ситуацией;

3. Выражение удивления, вербальное и физическое;

4. Действия продиктованные ситуацией, необходимые действия;

5. Ожидание последствий

6. Панические, иррациональные действия;

7. Выражение удовольствия

8. Другие действия.

Чарлзуот (Charlesworth,1969) определяет проблему удивления как функцию ошибки ожидания (в отличие от неожиданности). Реакция удивления является критерием развития определенных когнитивных процессов и может служить показателем этапов когнитивного развития[c.193-195]/

Ильин Е.П. в книге «Психофизиология состояний человека» пишет: «Об удивлении как побудителе познания писал еще Аристотель. У него оно служит как бы переходом от познания простых вещей к более сложным. При этом эмоция удивления развивается в ходе познания. Р. Декарт развил мысль Аристотеля о том, что познание начинается с удивления. В ряду шести основных «чувств» на первое место он ставил «чувство» удивления. Им высказан ряд важных мыслей. Он, например, писал, что поскольку мы удивляемся до того, как мы определяем ценность предмета, то удивление есть первая из всех страстей. Удивление не имеет противоположной себе эмоции. Если объект не имеет в себе ничего необычного, он не затрагивает нас, и мы рассматриваем его без всякой страсти.

Удивление выполняет в познании полезную роль, так как при его возникновении душа внимательно рассматривает предметы, кажущиеся ей редкими и необычными.

И. Кант (1900) определял удивление как состояние замешательства при встрече с чем-либо неожиданным. При этом в развитии эмоции удивления он выделял две стадии: первоначально оно задерживает развитие мысли и вследствие этого бывает неприятным, а потом содействует приливу мыслей и неожиданных представлений и потому становится приятным.

Т. Рибо (1898) в понимании интеллектуальных чувств, и в частности удивления, исходил из представлений о любопытстве. Рассматривая становление интеллектуальных чувств в онтогенезе, он выделял три периода: утилитарный, бескорыстие и страсть. В первом периоде им выделялись три этапа: изумление, удивление и чисто утилитарное любопытство.

Глубокий анализ эмоциональному состоянию удивления дал Ушинский. Он полагал, что в удивлении к чувству неожиданности присоединяется сознание трудности примирить новое для нас явление с теми представлениями, которые уже имеются у человека. Пока мы не обратим внимания на эту трудность, будем испытывать только чувство неожиданности или чувство обмана. По мнению Ушинского, дело не в самом явлении или образе, нас поражающем, а в его отношении к нашим убеждениям и рядам наших мыслей, обусловливающих наши ожидания. «Явление, поражающее химика или ботаника, может вовсе не поразить человека, незнакомого с этими науками, и наоборот, то, что поражает человека, не знающего химии и физики, вовсе не поразит специалиста в этих науках, и не поразит не потому, что химик или физик привыкли к данному явлению (они могли его прежде никогда и не видеть), но потому, что они знают, что ожидаемое явление должно произойти, и будут, напротив, удивлены, если оно не произойдет» (1974, с. 434). Ушинский для доказательства своей позиции приводит мнение Броуна, который утверждал, что удивление предполагает предварительные знания, которым новое явление противоречит, и поэтому удивление невозможно при полном невежестве. Развивая эту мысль, Ушинский отмечает, что для младенца все явления новы, но он ничему не удивляется. «Мы удивляемся новому, неожиданному для нас явлению именно потому, что чувствуем всю трудность внести его как новое звено в вереницы наших представлений, и как только мы это сделаем, так и чувство удивления прекратится…» (с. 435).

Ушинский соглашается с мнением Декарта, что одни люди способнее других к чувству удивления, но сетует на то, что тот смешал это чувство со страстью удивляться (в современной терминологии последнее, очевидно, относится к любознательности). Он полагает, что людей, не ищущих удивления (нелюбознательных), действительно можно встретить, как и вообще людей, равнодушных к приобретению знаний; но людей, неспособных удивляться, нет. Ушинский пишет о трех видах людей, которые редко удивляются. Во-первых, те, которые настолько увлечены своим делом, что мало интересуются всем остальным. Во-вторых, те, у которых много разнообразных знаний и которых редко чем можно удивить. В-третьих, люди, которые знают все поверхностно, но которые, как им кажется, могут все объяснить (т. е. дилетанты).

Ушинский поднимает важный вопрос о том, что традиционные воспитание и обучение детей, когда ребенку на все даются готовые ответы, убивает способность удивляться, смотреть на природу зрелым умом и с младенческим чувством. Он считает, что свежее детское (непосредственное) и в то же время мудрое удивление присуще глубоким мыслителям и великим поэтам, останавливающимся часто перед такими явлениями, на которые все давно перестали обращать внимание. Поэтому талантливый человек всегда кажется толпе несколько ребенком. Ушинский справедливо считает такое удивление одним из сильнейших двигателей науки: часто нужно только удивиться тому, чему еще не удивлялись другие, чтобы сделать великое открытие. «Правда, — пишет Ушинский, —ученый уже не удивляется тому, чему еще дивится невежда, но зато он удивляется тому, чему невежда не может удивиться» (с. 437).

Выражение удивления. Мимическое выражение удивления состоит в следующем: брови высоко подняты, из-за чего на лбу появляются продольные морщины, а глаза расширяются и округляются. Приоткрытый рот принимает овальную форму.

Переживание, сопровождающее эмоцию удивления, носит позитивный характер. Изард (2000) считает, что в ситуации удивления люди, как правило, испытывают примерно такое же удовольствие, как и при сильном интересе. Однако приписывая удивлению переживание удовольствия, нельзя не учитывать, что Кант говорил и о недовольстве при удивлении, когда удивление задерживает развитие мысли. Да и Изард пишет: «…если Ребекка чаще испытывала неприятное удивление…» (с. 195), — соглашаясь, по сути, с тем, что удивление может переживаться и как негативная эмоция. Поэтому в обыденной речи можно услышать: «Ты меня неприятно удивил!»

Причины удивления. Еще Декарт писал, что удивление возникает при встрече человека с новым объектом. Но если это так, то эмоция удивления должна отождествляться или же быть хотя бы частью (переживанием) ориентировочной реакции или рефлекса «что такое?» по Пав­лову. С точки зрения Изарда, удивление порождается резким изменением стимуляции. Внешней причиной удивления, как он полагает, служит внезапное, неожиданное событие. Это ближе к истине, но тоже не совсем точно. Внезапный звук может не удивить, а испугать человека. Следовательно, нужна еще какая-то характеристика стимула, которая только одна и может привести к удивлению как психической реакции, а не только физиологической. Более точно сказано С. И. Ожеговым (1975): удивление — это впечатление от чего-нибудь неожиданного, странного, непонятного. Вот эта-то необычность стимула (оттого он и становится неожиданным, не отвечающим нашим ожиданиям, представлениям), а не просто новизна и внезапность, и является, очевидно, главной причиной появления удивления. В этой связи В. Чарлзуорт (Charlsworth, 1969) определяет удивление как ошибку ожидания.

Но такое понимание удивления, замечает Изард, исключает возможность его появления раньше пяти-семимесячного возраста, так как новорожденный ребенок из-за недостаточного развития когнитивных функций еще не способен к формированию ожиданий и предположений.

Другая точка зрения высказана Т. Бауэром (Bower, 1974), который приводит данные, что реакция испуга или удивления (для него это одно и то же) наблюдается у младенцев уже по прошествии нескольких часов после рождения. Однако, чтобы согласиться с ним, нужно все-таки выяснить, что же наблюдалось у младенцев — испуг или удивление, поскольку очевидно, что это разные эмоциональные реакции.

Стадии возникновения удивления. И. А. Васильев (1974), связывающий удивление с формированием проблемы, выделяет три стадии возникновения и развития этой эмоции.
Первая стадия — недоумение. Оно возникает при относительно малой уверенности в правильности прошлого опыта, когда некоторое явление не согласуется с этим опытом. Противоречие еще осознанно слабо, смутно, а прошлый опыт еще недостаточно проанализирован. Направленность недоумения четко не выражена, а его интенсивность незначительна.

Вторая стадия связана с «нормальным» удивлением. Она является следствием заострения противоречия, осознания несовместимости наблюдаемого явления с прошлым опытом.

Третья стадия — изумление. Оно возникает, когда человек был абсолютно уверен в правильности предыдущих результатов мыслительного процесса и прогнозировал результаты, противоположные возникшим. Изумление часто протекает как аффект с соответствующими выразительными движениями и вегетативными реакциями.

Васильев полагает, что с помощью удивления эмоционально окрашивается и выделяется нечто «новое», имеющее ценность для человека . Эмоция удивления презентует сознанию еще не осознанное противоречие между старым и новым и на этой основе дает возможность человеку осознать необычность ситуации, заставляет внимательно ее проанализировать и, следовательно, ориентирует его в познании внешней действительности. В то же время данная эмоция является и тем механизмом, который побуждает и направляет мотивы мыслительной деятельности, дает толчок к выбору средств для преодоления обнаруженного противоречия (Е.П.Ильин Психофизиология состояний человека).

В «Психологической энциклопедии» под редакцией Р Корсини, А. Ауэрбаха записано:

«Удивление — кратковременная , быстро проходящая реакция на внезапное, неожиданное событие. Существовавшая до этого активность резко обрывается. Выражение лица приобретает характерные черты: широко раскрытые глаза, поднятые брови, наморщенный лоб и полуоткрытый рот. При крайней степени удивления, особенно при испуге, наблюдается моргание глаз и поступательные реакции. Это из наиболее легко распознаваемых и универсальных эмоций. Удивление может быть неприятным, приятным или тем и другим одновременно.

Томкинс описывает удивление как состояние «сброса», при котором разум на долю секунды очищается от мыслей.

Удивление может варьировать от сравнительно рефлекторной до высокой степени когнитивной реакции. В форме рефлекторной реакции оно тесно связано с испугом и ориентировочным рефлексом. Оно так же тесно связано с когнитивным несоответствием – рассогласованием, дисбалансом или диссонансом. В более узком смысле – это реакция на внезапное изменение в уровне согласованности.
Удивление – первичная эмоция и практически неизменно входит в состав каждого известного перечня первичных эмоций (радость, печаль, принятие, отвергание, страх, гнев, предвкушение). Внезапность необходима для удивления.

Удивление связано с ориентировочной реакцией, или реакцией на новые раздражители, при которой животное или человек ориентирует своё тело и органы чувств в направлении этих раздражителей.

При научении . Л.Клеймен высказал предположение, что для вырабатывания условной реакции раздражитель должен вызвать удивление. Вагнер высказал предположение, что все уровни научения взаимосвязаны через понятие удивительности раздражителя.

Удивление и юмор . З.Фрейд проводил различия между «тенденциозным» и «безобидным» остроумием. Этим двум разновидностей остроумия соответствует два семейства теории юмора.

Первая разновидность остроумия («тенденциозность») рассматривает остроумие (и остроты) как косвенное выражение сексуальных табу и агрессивных мотивов.

Вторая разновидность когнитивного остроумия (безобидное остроумие), объясняется, как несоответствие ( то есть несогласованность) или удивление. И состоит из трех частей:

а) «установки», в ходе которой оформляется контекст событий и ожидания слушателя;

б) «кульминационного пункта», когда внезапно вводится несоответствие;

в) «соли», или развязки, посредством которой слушатель внезапно разрешает несоответствие. Если развязка происходит не сразу, слушатель испытывает удивление дважды: сначала вследствие внезапного несоответствия самого кульминационного пункта, и второй раз – в процессе развязки.

Существуют многочисленные свидетельства того, что комическое напрямую связано с удивительным и «безобидным», или основанном на несоответствии, юморе. Имеются так же некоторые данные, что тенденциозные остроты воспринимаются более смешными, если они не вызывают особенного удивления, — свидетельство того, что доставляющие наибольшее удовольствие тенденциозные остроты скорее должны подтверждать наши ожидания или предубеждения, нежели опровергать их. Таким образом, удивление играет противоположные роли в этих двух разновидностях остроумия [с. 933-934].

Литература:

1. Ильин Е.П. Психофизиология состояний человека.

2. Психологическая энциклопедия под редакцией Р Корсини, А. Ауэрбаха, СПб.:Питер,2003.

Растерянность: отупение и ступор

Материал http://www.psychologos.ru/articles/view/rasteryan…

Растерянность — состояние некоторого отупения и ступор. Перестает работать голова, отсутствует концентрация внимания и воля, снижается адекватность, человек не знает что он хочет и что ему делать, ему трудно ответить даже на простые вопросы. Иногда трясутся руки, часто возникает беспомощность в выполнении даже несложных действий, человек застывает или начинает хаотично выполнять ненужные действия.

Растерянности, как трансовому психическому состоянию, противоположна собранность и разумная активность.

Растерянность часто возникает при встрече с серьезным затруднением, с чем-то для человека страшным, с важной и трудной ситуацией. Надо заметить, что прямой связи ступора и растерянности с трудной ситуацией нет: у других людей точно в такой же ситуации появляются другие защитные эмоции: не ступор и не растерянность, а, например, злость или ярость.

Была бы привычка впадать в эмоции, а эмоция — всегда найдется.

Когда человек в страхе и растерянность, он перестает соображать. Часто не может ответить на самые простые вопросы.0

Как формируется растерянность у детей?

Растерянность часто считают чем-то естественным, тем, что появляется само. Правда здесь в том, что дети осваивают и выучивают растерянность в достаточно раннем возрасте, обычно в возрасте от 3 до 7 лет, и к нему за многие годы привыкают.

Растерянность – не базовая и неврожденная эмоция, а выученное состояние. Его смысл и выгода — снятие с себя ответственности: «Я растерялся — а что я в этом состоянии могу поделать?!» Смотри Теория социального психоанализа эмоций

Многие родители невольно участвуют в формировании и укреплении у ребенка состояния и поведения растерянности.

Так, мамы, видя ребенка растерянным, обычно начинают его жалеть, проявляют к нему повышенное внимание, стараются его защитить от трудной для него ситуации и что-то за ребенка сделать, — по факту, положительно подкрепляют его ступор и демонстрацию беспомощности. Если же на ребенка, вошедшего в растерянность и ступор, недовольно кричит отец, то ребенок ему в ответ только усиливает ступор. Отец остается в дураках, ребенок снова выигрывает. Кричать на детей — малоэффективно, а вот приучить их слушаться и не давать им (даже по мелочам — все начинается с мелочей!) входить в ступор — полезно и вполне реалистично.

Если ребенок видит и чувствует, что ступор ему по факту взрослые разрешают, он проходит путь самонаучения от ситуативной растерянности до выученной беспомощности по жизни. Через какое-то время вроде бы взрослый, а по сути человек-ребенок провоцирует у себя возникновение чувства растерянности, разрешает себе быть в растерянности и нередко длит у себя состояние растерянности, превращая его в фоновое состояние по жизни. Взрослый человек не разрешает себе это состояние и, при случайном его возникновении, быстро собирает себя.

Как выходить из растерянности?

Отнестись к этому спокойно: растерянность проходит, а вы остаетесь. Не надо ни паниковать, ни винить себя — это не помогает точно. Что помогает? Помогает сделать простые действия, с которыми вы справитесь всегда.

Например, начинающим учителям в новом классе растеряться — элементарно. Так вот, не обязательно начинать сразу разговаривать с классом, можно поправить стул у стола, подойти к окну и открыть окно (или закрыть окно), найти мел и написать что-то на доске. Это привлечет внимание класса, класс затихнет, а учительница поймет, что у нее здесь многое вполне получается.

Если вы одни — поднять и опустить руку. Присесть и встать. Зачем? А затем, чтобы возвращать себе власть над своими действиями.

Если рядом друг или близкий человек, сказать: «Я, кажется, растерялся!» — Это лучше, чем совсем тупо стоять. Если вспомните, хорошо сказать или сделать что-то смешное, например сказать «О-па!» и вытаращить глаза. Когда вернете глаза на место, пройдет и растерянность.

А самое главное, приучите себя к простым и важным привычкам, которые исключат у вас состояние растерянности. Привычки две:

• всегда смотреть по жизни вперед и составлять план действий: внутренне готовиться к предстоящей ситуации, продумывать «что скажу» и «что буду делать».

• представлять энергичный и собранный образ себя: в любой ситуации внутренним взором видеть, как вы себя уверенно ведете, что вы делаете и что вы говорите.

Когда в голове есть план будущих действий и картинка собственного поведения, вы сделаете лучшее из возможного.

Как приводить в чувство того, кто растерялся

Если человек растерялся, а от него нужны адекватные действия, то быстрее всего его приводит в чувство:

• спокойная уверенность,

• убедительная похвала,

• простые вопросы, на которые человек может и должен ответить,

• простые и четкие инструкции, что сейчас нужно делать.

Объяснительный библиографический очерк основных парадигм социальных наук и ценности науки.

753A_Conger for Stanfield

Чтобы помочь мне в этом начинании, я обращаюсь к Джудит Виллер и ее объяснению Социальной детерминации знания 1

(1971), в которой она помещает эпистемологии в четыре системы: магия, религия и т. Д. мистика и наука. Я завершаю этот раздел предложением 3

о том, что пятая парадоксальная, диалогическая, трансформационная система может существовать в пределах 4

, в которой эпистемология неожиданности может найти свое пристанище.5

Наконец, я исследую практику современных эпистемологий. Для этого я свободно 6

адаптирую распределение эпистемологий Кресвелла (2003) в области позитивизма, 7

эссенциализма и структурализма в качестве основы для методологий экспериментализма 8

и эмпиризма, Verstehen (Weber, 1978) как основа методологий 9

этнографии, герменевтики и феноменологии и Conscientizaçāo (Freire, 1970) как основа 10

методологий критической теории и освободительных действий (будь то 11

радикальных или практических).Я завершаю этот раздел размышлением о месте теорий трансформации и диалога как основы эпистемологии неожиданности. 13

Моя эпистемология удивления постепенно объединялась в течение всей жизни 14

социализации, обучения, теоретического образования и конфронтации с практическими исследованиями 15

вариантов выбора. В рамках этой эпистемологии я понимаю знающего как часть известного посредством 16

очень внимания к акту познания.Единственное известное, что приближается к истине, — это то, что известно 17

, которое возникает между: между субъектом и объектом, поскольку субъект включает объект 18

в известный мир, между человеком и событием, когда человек стремится к пониманию, 19

между людьми как они стремятся разделить пространство, не разрушая друг друга. 20

В этом « промежуточном » эмпирической реальности, эмпирической значимости и присущей эмансипации от подавления 21

все вместе дают нам действительную истину, не как набор универсально применяемых фактов, а как универсальный набор фактов. полезные способы навигации от 23

Может ли эссе нас удивить? ‹Literary Hub

Когда мне было около четырнадцати, я хотел научиться печатать, поэтому я получил руководство по набору текста, в котором объяснялось, где располагать пальцы, и содержалось несколько упражнений на набор текста — короткие (а затем и более длинные) предложения, требующие пальцы, чтобы дотянуться до каждого угла клавиатуры.Моя мать хранила в подвале старую пишущую машинку с ручным управлением, когда она работала секретарем, но мне не пришлось пользоваться ею очень долго, прежде чем родители купили мне электрическую пишущую машинку Brother.

По мере того, как предложения становились длиннее, а я становился быстрее, я начал искать что-нибудь еще, с чем можно было бы попрактиковаться. Я наткнулся на копию эссе Вирджинии Вульф — не ее знаменитый сборник 1925 года, The Common Reader , а том 1977 года с любопытным ретро-названием Книги и портреты : Некоторые дальнейшие отрывки из литературных и биографических сочинений Вирджинии Вульф .Это было прекрасно: пьесы были короткими, но не слишком короткими, а язык был полностью захватывающим, полным неожиданных фраз, которые почему-то были совершенно правильными. Например, в эссе о недавней биографии поэта «Великой войны»: «Ни один студент того же возраста, что и Руперт Брук, не увидел бы его сияющую юношескую фигуру в золоте, ярко-красно-синем, как страницу в книге Риккарди. Часовня »; это впечатление пожилого человека, — напечатал я. «Было бы меньше ярких красных, синих и золотых, больше смешанных, разноцветных и предмета серьезных дискуссий.«Даже сейчас печатать эти фразы похоже на музыку. Я могу слышать слова, когда я их набираю, в ритме, который поднимается и опускается, как голос или скрипка.

Я пропустил короткие литературные зарисовки Вульфа, такие как «В саду» или «Женский колледж извне» — редактор явно пытался извлечь выгоду из более известного «Собственная комната » — чтобы добраться до рецензий на многие книги. они первоначально были опубликованы в Guardian или Times Literary Supplement в 1910-х или 20-х годах.Мне нравилось печатать эссе о дневнике семнадцатого века Сэмюэле Пеписе, в котором Вульф описывает «неизученную легкость языка, который может быть небрежным, но никогда не перестает быть графическим, который неизменно улавливает бабочек, мошек и падающих лепестков. момента ». Я еще не читал «Дневники » Пеписа, но Вульф заставил меня захотеть его прочесть и почувствовать, что я, , читал его , потому что аромат, доведенный до огненно-горячей эссенции, такой как вода, уже был там в ее эссе.И, напечатав их — они и исполнили, и услышали их песню — они тоже были внутри меня.

Но что это были за очерки? Они не были аналитическими; это не были резюме; они, возможно, были ответами или даже ответами, вызванными контактом с какой-то другой книгой. В дополнение к очеркам об английских писателях существовал кластер, посвященный русским — Достоевскому, Тургеневу, Чехову (что она пишет «Чехов») — и кластер американских писателей — Эмерсона, Торо, Мелвилла. Последний из них был опубликован 7 августа 1919 года в ознаменование 100-летия Мелвилла 1 августа, хотя я не заметил этого приятного факта, когда печатал эссе Вульфа сорок лет назад — приятно, потому что я опубликовал эссе в ознаменование 200-летия Мелвилла. день рождения только в прошлом году.Мой был примерно Moby Dick , но эссе Вульфа посвящено ранним работам Мелвилла, особенно Typee и Omoo ; он включает странный момент в первом абзаце, где Вульф рассказывает нам о том, чего она не помнит:

«Разве кто-то не говорил о Южных морях? «Typee», — сказали они, — по их мнению, лучший отчет, о котором когда-либо писали — о чем-то или о другом. Память отбросила эту половину предложения, а затем, как память подсказывает, нарисовала большую синюю линию и желтый пляж.Волны разбиваются; есть грубая белая оборка прибоя; и как это описать, никто не знает, но одновременно ощущается ощущение пальм, желтых конечностей и кораллов под чистой водой ».

Что здесь происходит? Это не анализ; это не резюме. Нам ничего не известно о Typee . Мы узнаем об ответе: собственном Вулфе, может быть, о нашем собственном, когда мы отвечаем на повествовательную линию эссе. Здесь Вульф опирается на эссе, разработанное Уильямом Хэзлиттом в начале девятнадцатого века.Как и C.L.R. Джеймс, который в своем блестящем политическом манифесте / мемуарах о крикете Beyond Boundary отражает глубокую увлеченность эссе Хэзлитт, особенно о боксе, Вульф объединяет ясный обзор своей темы с индивидуальным, личным и личным. аффективный ответ.

За этими писателями мы видим предприимчивую и одинокую руку Монтеня, три тома которого из Essais были опубликованы в 1587 году. Первые два тома были опубликованы ранее, в 1580 году, а в 1587 году Монтень добавил третий том и вернулся к более раннему. эссе в сборнике — удаление некоторых, добавление нескольких, пересмотр многих. Essais были, как говорится, в стадии разработки. В этом отношении они были отражением — они являются отражением — самого человека.

Монтень объясняет, как он начал «эссе»: «Это был меланхолический юмор, — пишет он, — вызванный мраком одиночества, в которое я бросился несколько лет назад, который впервые вселил в мою голову эту мечту о вмешательстве в пишу. А затем, обнаружив себя совершенно лишенным и лишенным каких-либо других вопросов, я представился себе в качестве аргумента и предмета »(« О привязанности отцов к своим детям »; пер.Дональд Фрейм). Французский глагол essayer означает «пытаться», «пытаться»; даже «попробовать». Подобно «Пробным работам» Мелвилла Moby Dick , где прозрачное чистое масло спермы плавится из кусков кита, сваренных в котлах на палубе корабля, эссе Монтеня — это место, где личность растворяется в своей чистой сущности. — и все же Монтень отличается тем, что он — хамелеон, меняющий цвет с красного на синий и на зеленый, от строки к строке, от страницы к странице. «Я» возникает и изменяется в реальном времени по мере того, как читатель продвигается по эссе.

Нам нужно подумать о том, как включение писателей из числа коренных народов — включая их способы познания, их философию и их образ мышления о литературной форме — разрушает саму идею «канона», «эссе», «литературы».

Несмотря на все обещания и бешеную свободу эссе в руках Вульфа и Монтеня, эссе наших дней стало привычным и, я не хочу это говорить, часто неинтересным. Эссе из трех частей, эссе из пяти частей, которое преподают старшеклассникам и первокурсникам колледжей, — это шаблонный тупик — возможно, необходимая тренировочная площадка для развития навыков письма, но в нем нет ничего красивого или неожиданного.Или есть? Эссе меня удивило только дважды.

Впервые я поступил в аспирантуру Колумбийского университета в конце 1980-х, на семинаре «Тексты семнадцатого века», который вел Эдвард Тейлер. Несмотря на широкое название, на семинаре было всего два основных текста: стихотворения Джона Донна «Юбилейные» и Томаса Брауна Religio Medici , плюс широкий спектр дополнительных работ, от «Timaeus » Платона и « De anima» Аристотеля. до нынешней (на то время) стипендии по новому историцизму.

Я писал о необычных методах обучения Тайлера в других источниках, в эссе по письму ( How We Write , punctum books, 2015) и по чтению ( How We Read , punctum books, 2019), но здесь я хочу описать его версия сочинения из трех частей. Он заставлял нас писать по одному каждые пару недель, создавая в течение семестра несколько коротких эссе, что сильно отличалось от школьной нормы, предписывающей одно крупное исследовательское эссе на курс.Тайлер просил нас написать один абзац на конкретный отрывок из Religio Medici Брауна или несколько строк из одного из «Юбилейных» стихотворений Донна; второй абзац о другом отрывке из того же произведения; а затем третий абзац, скажем, о времени. Или себя. Или смерть. Или правда.

Почти не имело значения, о чем был этот третий абзац. То, что произошло, эссе, произошло между первыми двумя абзацами и третьим. Это был своего рода творческий прыжок в неизвестность, где можно было что-то найти — что-то скрытое, вы даже не знали, как это может выглядеть; он был бы ярко окрашен, он был бы ярким, это все, что вы знали.Когда я впервые писал одно из эссе Тайлера, я должен признать, что был полностью встревожен форматом; Я понятия не имел, как перейти от конкретного — внимательного прочтения первого и второго абзацев — к общему (время; я; смерть; истина). Однако он сказал в классе, чтобы просто начать писать об этом общем, опираясь на то, что произошло в первых двух абзацах, чтобы поддержать обобщения, и третий абзац придет. И это произошло — в поразительном извержении интересных наблюдений, неожиданных связей и почти музыкальных слов.

Второй раз я был удивлен этим эссе несколько недель назад, когда я прочитал сборник эссе 2019 года Shapes of Native Nonfiction : Collected Essays by Contemporary Writers , под редакцией Элиссы Вашута и Терезы Уорбертон. В их введении, озаглавленном «Изысканные сосуды», излагается радикально иной взгляд на то, чем могло бы быть эссе — на то, что могло бы сделать эссе. Вслед за Монтенем они признают, что «сочинять — значит пробовать, проверять и практиковаться»; Таким образом, «форма эссе» — «подходящее место для экспериментальной и иногда болезненной работы по поиску ответов.«Изысканный сосуд» — это и форма эссе, и процесс, в результате которого оно возникает.

Хотя этот акт эссе можно понять в рамках канонической, евроцентрической линии происхождения — Монтень, Хэзлитт, Вульф-Вашута и Уорбертон намеренно помещают свою коллекцию не в терминах происхождения, а в терминах места, укореняя ее в землях коренных народов Черепашьего острова ( Северная Америка). И хотя они используют язык Монтеня для описания эссе («пробовать, проверять и практиковать»), и хотя каждое из сочинений, собранных вместе в сборнике, написано отдельным автором, индивидуальность как таковая не кажется быть в авангарде того, что здесь практикуется.«Изысканный сосуд» может появиться из рук одного мастера, но за этим человеком скрывается мир родственников — людей, животных и растений — и особая земля.

Введение Washuta и Warburton раскрывает концепцию «изысканного сосуда» с точки зрения плетеной корзины. Было бы неправильно понимать эту корзину как метафору или даже аллегорию эссе или даже как акт эссе: это намного больше, чем это. Следуя за писательницей Маскоги Джой Харджо и споканской писательницей Глорией Берд, Вашута и Уорбертон стремятся «повернуть процесс колонизации вспять» так, чтобы коренная литература «рассматривалась и читалась как процесс деколонизации.’” Этот процесс представлен здесь как акт ткачества; эссе — корзины; в совокупности они передают форму изысканного сосуда. Вы почти можете видеть сцепленные косы, петельные витки ветви и корня.

Тем не менее, эти эссе, эти корзины — не все примеры единой формы. Некоторые из них напоминают «корзину для моллюсков, в которой есть широкие промежутки между плетеными корнями кедра, через которые вода и песок проходят через нее, а моллюски остаются в корзине»; другие напоминают свернутую в спираль корзину, «сплетенную так плотно, что они могут удерживать воду».», В то время как третьи плетут вместе« основу и уток ». Разнообразие отражает ряд наций или племенных объединений, представленных участниками, а также их собственную индивидуальную природу, и каждая корзина идеально соответствует природе места, откуда она появляется — быстротечной реке или берегу океана, лесам или пустыне. Человек и сообщество, место и земля, течение времени — все это собрано вместе в изысканном сосуде, который одновременно является одним (корзина) и множеством (каждый вид корзины). Вашута и Уорбертон рассказывают о корзине, сотканной старейшиной Суквамиша Эдом Каррьером, «через которую он рассказывал и хранил историю своей жизни.Здесь материальность корзины заменяет — или, может быть, предвещает — эссе; каждый из них «часто представлял интерес как антропологический, а не литературный объект», и все же каждый из них стоит особняком как изысканный сосуд.

В своей книге 2015 года « Память служит » писатель-историк Ли Маракле описывает коллективный поиск знаний во многих сообществах коренных народов. Люди собираются в круг — или в серию концентрических кругов, в более крупном собрании, где ожидается, что те, кто находится в самом внутреннем круге, будут говорить, в то время как другие выступают в качестве свидетелей и говорят, если это необходимо.В центре круга находится «то, что не видно, не известно, то, что лелеется и скрывается». Вместе, через совместный акт разговора по очереди, каждый человек добавляет что-то, что еще не было сказано, то, что находится в центре, становится видимым. Пока все хорошо с точки зрения западной эпистемологии. Понятно сделать скрытые знания известными; это откровение. Но что значит «лелеять» это скрытое знание?

Когда я впервые прочитал Службы памяти и впервые услышал, как Ли Маракл описывает, как работают эти круги, я был полностью сбит с толку этой идеей о том, что «лелеют и скрывают».«Скрытый — да, я это понял. Но заветное? Этот пробел в моих собственных знаниях и понимании — это тот же пробел, на который я спотыкаюсь, читая сборник Вашуты и Уорбертона. Я могу совместить эссе в их томе (включая прекрасное вступление Вашуты и Уорбертона) с Вульфом и Монтенем и сказать кое-что об эссе и акте «эссе». Я даже могу похвалить себя за то, что объединяю канонических писателей с писателями из числа коренных народов, расширяя сферу преподавания и изучения эссе в академических учреждениях Северной Америки.

Но это было бы — я надеюсь, это очевидно — совершенно неправильным поступком. Напротив, то, что объединяет эссе, содержащиеся в Shapes of Native Nonfiction , с эссе Вульфа и Монтеня, ставит под сомнение саму основу западного эссе, которое так часто принимается как должное, и которое даже Washuta и Warburton признают в своих комментариях о Монтене. Что означало бы опровергнуть эти предположения? Что бы значило подходить к тому, что лелеют и скрывают, коллективно, совместно, в отличие от индивидуального самоанализа, которое произвело бурную третью часть эссе в классе Тейлера? Что значило бы сочинять — попробовать, попробовать — вместе?

Наконец, что означало бы деколонизация канона, в частности, канона написания эссе ставит Монтеня в его основу и вписывает Вульф на вершине? Вашута и Уорбертон прокладывают путь к «процессу деколонизации», рассказывая о «изысканном сосуде».Однако мы должны также помнить, что деколонизация, как убедительно утверждали Ева Так и К. Уэйн Ян, не является метафорой; это о земле и воде, реальных вещах в реальном мире. Речь идет о репарациях, самоуправлении и автономии. Мы — я имею в виду поселенцев, тех, кто не является уроженцем этих территорий — должны быть готовы отказаться от вещей, чтобы принять деколонизацию.

Что это потребует от нас с точки зрения литературного канона? Можем ли мы сохранить Монтеня и Вульфа, даже когда обнимаем «изысканный сосуд»? Когда мы включаем писателей из числа коренных народов в евроцентрические каноны, недостаточно просто добавить несколько авторов.Вместо этого нам нужно подумать о том, как включение писателей из числа коренных народов — включая их способы познания, их философию и их образ мышления о литературной форме — разрушает саму идею «канона», «эссе», «литературы». ” Этот необходимый вопрос мы начали задавать в литературном подкасте The Spouter-Inn: что значит иметь канон? Что включено, а что исключено? Какие произведения сопоставляются? Кто и когда говорит? Кто слушает? Что значит быть активным слушателем, свидетелем вместо пассивного? Что книги могут заставить нас делать — не только поодиночке, но и вместе?

Если мы представим круг, описанный в книге Маракла «Службы памяти », мы могли бы сказать, что я добавил кое-что — хотя бы серию вопросов — к нашим общим усилиям приблизиться к тому, что «скрыто и лелеется», когда мы распространяем книги, которые мы любовь, эссе, которые мы читаем.Вашута и Уорбертон вместе со своими участниками внесли большой вклад в эту работу. Так что слушайте внимательно, будьте свидетелем; если есть что добавить, читатель, добавь. Мы можем только попробовать, сочиняя вместе.

Сюрприз и подтекст | TriQuarterly

В эссе я обнаружил два вида сюрпризов, как писатель, так и преподаватель. Для начала нужно найти, о чем написать. Я заметил, что многое изменилось с тех времен, когда я был студентом, писавшим для семинара, до настоящего времени, когда я работаю, только если я к этому склонен.Более недавним событием в моей писательской жизни стало вымогательство. Просьба написать — мгновенный мотиватор. Когда я впервые соглашусь прочитать или написать эссе, я редко знаю, о чем я собираюсь написать. Но по мере приближения крайнего срока я начинаю настраиваться на свой личный опыт способами, о которых обычно не подозреваю. Разговоры с друзьями, мысли во время вождения или прогулки, а также мои реакции на средства массовой информации, которые я потребляю, добываются для получения материала. Потенциально все может быть отражено в эссе, и мне всегда напоминают, что все предметы действительно связаны, как показал нам Монтень.

Момент «ага», пожалуй, самая захватывающая часть процесса написания, когда возникает исходная идея для эссе. Обычно я не в состоянии писать, когда наступает такой момент. Я гуляю по лесу или добираюсь до кампуса, где преподаю, и обратно. Или я нахожусь в агонии разговора с другом, и мне нужно найти свободные минуты, чтобы записать свои мысли на салфетке или в блокноте, если я достаточно подготовлен к этому. Или я беру свой телефон и записываю голосовую заметку или пишу себе электронное письмо.Любой писатель может почувствовать удивление от новой идеи или решения проблемы, возникающей на неожиданном стыке между переживанием и размышлениями.

Когда мы, как учителя письма, просим наших учеников писать, мы просим их найти тот процесс, при котором у них возникает желание писать. Это немного синтетично, и в прошлом, когда я спрашивал студентов о «поводе», стоящем за конкретными эссе, причина, по которой они иногда задаются, запуталась: «Мне пришлось что-то написать для класса.«Я не исключаю возможности того, что иногда кто-нибудь из нас, в том числе и наши студенты-писатели, сядет перед экранами компьютеров и свободно откроет путь к новым эссе. Но разве эти эссе тоже не удивительны?

Я также заметил, что все, что приводит нас к написанию эссе, может не быть окончательной темой или темой, над решением которой мы работаем, когда мы оказываемся в самой гуще процесса. Это подводит меня к другому удивлению, с которым я часто сталкиваюсь, когда пишу эссе: к вопросу о подтексте, который для меня является синонимом более глубокой причины, лежащей в основе написанного.Это подавленная тревога, прозрение осознания или мрачное понимание смертных, которое лежит в основе любой поверхностной истории, которую мы рассказываем. Подтекст может быть грязной тайной, которую мы хотели бы сохранить при себе, или гневом, который мы изо всех сил пытаемся удалить из своей жизни, только чтобы неожиданно обнаружить его снова, исследуя воспоминания или отвлекаясь на, казалось бы, несвязанную тему.

Вот неудобный факт написания: если не исследовать подтекст в эссе, он может существовать без нашего осознания или признания этого.Читатель может знать писателя лучше, чем сам писатель. Но если наша роль — размышлять о собственном опыте, то нежелательно, чтобы кто-то знал нас лучше, чем мы сами. При условии, что мы даем себе достаточно времени для редактирования и редактирования и открываем свой разум для возможности того, что эссе напишет нам, даже если мы воображаем, что контролируем наш процесс сочинения, наши более глубокие импульсы и мотивации раскрываются. Мы можем проявлять большую дисциплину в отношении искусства, которое мы создаем, если мы знаем, чем занимается наше погруженное «я».Это сюрприз, который мы хотим изучить, как редакторы нашей работы, перед нашими читателями и критиками. Каким бы неудобным ни был опыт, всегда лучше открыто исследовать этот скрытый смысл эссе на семинаре, чем позволять читателю сделать открытие, к которому автор оставался слепым.

Часто настоящая работа для меня как учителя на семинаре заключается в том, чтобы побудить моих учеников рассматривать сочинения, которые они пишут, как окно в свое подсознание. С годами я пришел к выводу, что для поиска подтекста существует минимальная длина страницы.Часто бывает, что шестая страница выводит на поверхность материал, который не часто выступает в качестве мнимого повода для эссе. Во втором абзаце на первой странице ученик может написать о поездке на озеро. Но к середине шестой страницы эссе приближается к запоминающемуся разговору с родителем, к разрешению которого стремится остальная часть эссе. О чем же мы говорим, что студент действительно пишет?

Как практикующие эссе, мы знакомы со словарем — поводом, отступлением и подтекстом.Поэтому и удивительно, и неудивительно, когда эссе начинается в одном месте и заканчивается в другом. Возможно, это один из наиболее важных уроков, которые мы, как учителя, преподаем студентам: как распознавать неожиданный материал в эссе, который возникает в процессе написания, и работать с ним.

Таким образом, для меня сюрприз в эссе существует как в момент генерации идеи, так и в процессе пересмотра. Это не только сам процесс, но и переход от момента к моменту в эссе, продвижение его вперед, что тоже может вызывать удивление.Лучшей метафорой может быть спектр того, чего мы не ожидаем от эссе, начиная с его происхождения и заканчивая исправленной формой, просвещенной нашими бессознательными мотивами, нашими скрытыми тревогами, разрешением сознания, вызванным размышлением.

Здесь может быть полезен пример. Недавно меня попросили написать гостевой блог для Superstition Review . Решив не тратить слишком много времени на сочинение, я обнаружил, что идея сочинения пришла неожиданно, когда я проводила сына до автобусной остановки в особенно холодный день.Наш разговор в то утро был обыденным, но мой разум был отключен, и через несколько часов я написал небольшой отрывок, который, как мне казалось, был готов.

Я написал около тысячи слов о погоде — теме, к которой я часто тяготею, когда чувствую, что писать не о чем более важном. Погода как тема всегда кажется мне достаточно безопасной — идея, которую я исследовал в другом эссе, в конечном итоге касалась контроля и моей неспособности позволить себе потерять контроль. Вы могли подумать, что процесс, который я прошел с этим эссе, предостерегает меня от написания о погоде как о способе избегать любых тем, касающихся моей эмоциональной жизни.И все же я, безусловно, попадаю в обычную ловушку повторения своих ошибок.

Итак, я написал это краткое эссе о том, насколько холодным было то утро и насколько холодно было, когда я жил в Чикаго, прежде чем отвлечься от известного стихотворения Роберта Фроста «Пламя и лед» и вспомнить особенно холодную прогулку по Бостону. , что связано с Фростом, поскольку он жил в Кембридже, но умер в Бостоне, двух городах, разделенных только рекой, и кое-что, чего я точно не знал до середины эссе, когда я посмотрел на карту.До того момента, как я обнаружил, что река Чарльз отделяет Бостон от Кембриджа, я чувствовал, что сообщение в блоге никогда не будет чем-то большим, чем кратким упражнением. Но я все еще не обнаружил своих настоящих причин, по которым я писал о холодах и льдах, кроме прогулки до автобусной остановки с сыном в то утро.

Изначально идея льда как предмета была неожиданностью. По счастливой случайности утро было таким холодным, и мне пришлось столкнуться с этим холодом, рискнув войти в него. Когда я начал писать о льде и холоде, меня удивили воспоминания о жизни в Чикаго и Огайо.В итоге я исследовал рекордные зимние температуры и скорректировал свой текст, чтобы устранить неточности и преувеличения.

Я был удивлен, узнав, что в моем родном городе в Теннесси была рекордно низкая температура — 21 градус ниже нуля, что всего на шесть градусов ниже самой низкой температуры в Чикаго (27 градусов ниже) в том же 1985 году. Я узнал, что Роберт Фрост переехал в Нью-Йорк. Англия из Калифорнии сразу после смерти отца, когда он был в возрасте моего одиннадцатилетнего сына. Для него зима должна была означать нечто большее, чем просто месяцы между осенью и весной.Это были сюрпризы, к которым я пришел, написав эссе.

Но меня поразило несколько дней спустя, после того, как я представил свое эссе. Любая простуда, которую я описал в эссе, на самом деле было связано с эмоциональной зимой, в которую я вступил после каникул. Я выздоравливала от горя в течение нескольких месяцев, но только недавно решила, что у меня нет шансов остаться друзьями с человеком, в которого я была влюблена годом ранее. В конце года между нами воцарилось молчание, совпавшее с арктическими холодами, которые в январе обрушились на большую часть Средних и Восточных Соединенных Штатов.

Слова могут быть холодными. Молчание похоже на замерзшую реку зимой. Разделение похоже на замерзшую реку между двумя городами или дорогу, ведущую через горы в город, где жил мой бывший возлюбленный, в часе езды. Не пройденная дорога подобна замерзшей реке между двумя городами, носящей имя человека, которого я любил. Река, отделяющая Бостон от Кембриджа, не названная в эссе явно, была невидимой связью между эссе, которое я думал, что я закончил, и тем, которое, как я знаю, мне еще нужно написать.Такова сила подтекста, чтобы показать нам предметы, которых мы избегаем, и места в нас, которые требуют исследования.

Как писатель и как учитель письма, я не всегда могу видеть скрытую валентность между текстом и подтекстом, но я знаю, что позволяет мне ее найти. Пересматривая, переосмысливая произведение после того, как я думаю, что оно готово, я нахожу сокровища сознания. Вот почему наиболее практичное предложение, которое я могу сделать любому писателю, состоит в том, чтобы мы уделяли себе достаточно времени и достаточно отдельных чтений нашей работы, чтобы увидеть и проработать возникающие темы, неожиданные извержения нашей глубинной сущности, которые так тревожат поверхность о чем мы заявляем, что пишем в любом эссе, независимо от предмета.Не поддаваться окончательности и видеть каждый момент в более полном поле нашего жизненного опыта — это возможность удивиться знанию самих себя, выходящему за рамки того, что мы ожидаем.

Сможем ли мы когда-нибудь понять начало Вселенной?

В один ясный день в марте прошлого года профессор Гарварда Джон Ковач вышел из своего офиса и сел в такси, которое увезло его через город к зданию на окраине кампуса Массачусетского технологического института. На той неделе люди обращали внимание на приезды и отъезды Ковача.О нем быстро распространились слухи. Ковач — экспериментальный космолог на пике своей очаровательной карьеры. Он защитил докторскую диссертацию в Чикагском университете и стал постдоком в Калифорнийском технологическом институте, прежде чем получить профессуру в Гарварде. Он голубая фишка. А с 2009 года он был главным исследователем BICEP2, гениального научного эксперимента на Южном полюсе.

Ковач приехал в Массачусетский технологический институт, чтобы навестить Алана Гута, всемирно известного космолога-теоретика, который сделал себе имя более 30 лет назад, когда разработал теорию инфляции.Гут сказал Ковачу, чтобы он поднялся по лестнице в его офис, чтобы его не заметили. Если бы коллеги Гута мельком увидели, как разговаривают двое мужчин, шепот, кружащийся вокруг Ковача, перешел бы в рев.

За последние столетия космология совершила чудеса. Он увеличил мир, который мы можем видеть и о котором думаем, на онтологические порядки. Космология вырвала Землю из центра Вселенной и бросила ее, как диск, на вращающуюся орбиту вокруг одной ничем не примечательной звезды среди миллиардов, движущихся вокруг центра черной дыры нашей галактики, галактики, которая плавает в глубоком космосе с миллиарды других, все они сталкиваются и соединяются, прежде чем разлетятся друг от друга на всю вечность.Искусство, литература, религия и философия игнорируют космологию на свой страх и риск.

Но горячая полоса космологии остановилась. Космологи изучали время, вплоть до самого Большого взрыва, но не знают, что было до него. Они не знают, был ли Большой взрыв началом или просто одним из многих начал. Этому могло предшествовать нечто совершенно невообразимое. Космологи не знают, является ли мир, который мы видим вокруг нас, пространственно бесконечным, или существуют ли другие виды миров за нашим горизонтом или в других измерениях.И затем большая загадка, та, которая не дает спать священникам и физикам: ни один космолог не понимает, почему есть что-то, а не ничего.

Чтобы разгадать эти загадки, космологи должны делать предположения о событиях, которые до абсурда далеки от нас. Теория инфляции Гута — одно из таких предположений. Это говорит нам о том, что наша Вселенная расширилась экспоненциально на одну триллионную триллионную часть триллионной секунды после Большого взрыва. В большинстве моделей этого процесса рост инфляции вечен.Он может прекратиться в определенных частях космоса, как это произошло в нашем регионе, всего через долю секунды, когда энергия инфляции трансформируется в обычную материю и излучение, которые время превратит в галактики. Но где-то за пределами нашего региона инфляция продолжалась, порождая бесконечное количество новых регионов, в том числе и тех, которые зарождаются прямо сейчас.

Не все эти регионы похожи. Квантовая механика изменяет космические условия каждой области игрового автомата, так что каждая имеет свои физические особенности.Некоторые содержат галактики, звезды, планеты и, возможно, даже людей. Другие полностью лишены сложных конструкций. Многие слишком чужды, чтобы представить. Кусочек пространства и времени, который мы видим с Земли, составляет 90 миллиардов световых лет в поперечнике. Сегодняшние инфляционные модели говорят нам, что это огромное пространство — всего лишь небольшая часть одного крошечного пузыря, плывущего в пенистом море, размеры которого не поддаются пониманию. Это видение мира удивительно в своей необъятности и разнообразии, в огромном диапазоне возможностей, которые оно предлагает уму.Но можно ли это когда-нибудь доказать?

Джон Ковач приехал в Массачусетский технологический институт, чтобы сообщить хорошие новости. В 2009 году Ковач и его коллеги установили телескоп на дно Земли и с его помощью уловили один из старейших источников света во Вселенной. Он пришел сказать Гуту, что на этом свете есть шрамы от жестокого начала времени, шрамы, которые убедительно свидетельствуют о том, что теория инфляции верна.

Если открытие BICEP2 задержится, оно будет чеканить Нобелевские премии, и его будут первые

На той же неделе Чао-Линь Куо, один из сотрудников Ковача, нанес похожий визит Андрею Линде, еще одному пионеру теории инфляции.Куо удивил Линде в его доме, недалеко от солнечного кампуса Стэнфорда в Кремниевой долине. Он привел с собой оператора, чтобы запечатлеть этот момент для потомков, и бутылку шампанского. Когда он постучал в дверь Линде, Линде и его жена ответили. «У меня для вас сюрприз», — сказал Куо. Первой отреагировала жена Линде, Рената Каллош, тоже физик. Она закрыла глаза и обняла Куо. Линде был ошеломлен. «Что ?!» — сказал он, прежде чем попросить Куо повторить данные. Вскоре они пили шампанское, и Линде был возбужден.«Если это правда, — сказал он, — то это момент понимания природы такого масштаба, он просто ошеломляет».

Вернувшись в Массачусетский технологический институт, Гут задавал Ковачу вопрос за вопросом, выискивая слабые места в данных. Гут хотел бы убедиться. Если открытие BICEP2 закрепится, оно будет чеканить Нобелевские премии, а его открытие станет первой. Это означало бы, что необычная идея вошла в человеческую культуру благодаря его воображению. После более чем часа допроса Гут уступил. Он не мог найти никаких недостатков в данных.

Неделю спустя команда BICEP2 стала достоянием общественности, что вызвало редкое событие в СМИ для космологической науки о мозге. В статье на первой полосе журнала The New York Times Magazine цитируется Ковач, говорящий о том, что вероятность того, что результат был случайным, составляет один к 10 миллионам. Физик Массачусетского технологического института Макс Тегмарк сказал Times , что работа Ковача станет одним из величайших открытий в истории науки, «если [она] останется правдой». Какое-то время казалось, что космология снова создала новый космос.

Когда вы читаете слово « космос », вы можете представить себе самый обширный физический мир, который может построить ваш разум. Глубокие поля сияющих звездных галактик, простирающихся во всех направлениях, а может быть, и навсегда. Но даже этот образ представляет собой лишь малую часть того, что подразумевается под «космосом». Чтобы построить космос, вам нужно распространить свое воображение на все пространства и во все времена. Только одно из земных существ может осуществить этот когнитивный трюк. Все живые существа настроены на свое окружение: бактерии могут ощущать химические сдвиги в своем непосредственном окружении; перелетные птицы знают нашу планету достаточно хорошо, чтобы ежегодно облетать всю ее поверхность; навозные жуки перемещаются по свету Млечного Пути.Но внутри космоса живет только человек, и совсем недавно.

К концу последнего ледникового периода люди побывали на всех континентах Земли, кроме Антарктиды. В какой-то момент во время этих доисторических странствий мы начали уделять пристальное внимание небесному царству. Намеки на это есть в наскальном искусстве эпохи палеолита, где мы находим первые изображения Луны и ее фаз, ее смену от серебряной полоски к освещенному целому и обратно. Мы видим это в каменных столбах, которые люди переносили по ландшафту, чтобы сформировать кольца, которые отслеживали сезонные дуги Солнца по небу.

Но этих улик немного, и они очень редки. Их недостаточно, чтобы нарисовать более широкий космос, который населял доисторический разум. Первый космос, который мы можем с уверенностью описать, восходит к нам из бронзового века, чьи системы верований были уловлены и сохранены в недавно изобретенном культурном янтаре, называемом письмом. Даже это мы знаем лишь приблизительно. Достаточно хорошо, чтобы определить несколько их общих элементов.

Древний космос не был сложной математической структурой. Это был чувственный мир, составленный из повседневного опыта людей, людей, которые никогда не видели кривых Земли с орбиты или ночного неба, увеличенного в телескоп.У древнего космоса было начало, рождение из бесформенного состояния, обычно бесконечного жидкого царства или хаотической пустоты, которая внезапно разделялась на противоположности, такие как свет и тьма, или огонь и лед, или земля и небо. Эта концепция разделения до сих пор присутствует в научных рассказах о сотворении мира, которые часто связаны с изначальным расщеплением симметрий. Но древние версии были намного ярче. В священном санскритском тексте Ригведа вселенная начинается как симметричный шар чистого потенциала, яйцо, окруженное бесконечным околоплодным морем, которое разделяется на две чаши земли и неба, а солнце, подобное желтку, парит где-то посередине. .

Земля, возникшая из этого изначального разделения, обычно представляла собой плоский круглый диск, изрезанный горами, прорезанный реками и окруженный со всех сторон океаном. Над этим диском был закрытый купол неба, а под ним — подземное царство такого же размера. Вместе они образовали сферу. Каждую ночь солнце перемещалось по невидимому подземному миру, балансируя над краем горизонта. Древние знали это, потому что солнце снова появлялось на рассвете на противоположной стороне Земли.

Древние наполнили космос сознанием и свободой действий. Солнце стало человеком, и океан —

.

Конечно, идея о существовании единственного «древнего космоса» является грубым упрощением. Не все были сферами. У каждого были свои культурные причуды и странности. Но у них было одно общее: все они кишели богами.

Когда древние люди пытались объяснить наиболее загадочные аспекты своего окружения, они проецировали свою собственную природу на космос.Они наполнили космос сознанием и свободой воли. Солнце стало человеком, и океан тоже. У древних богов были человеческие слабости, которых можно ожидать от очень умных и общительных животных. Они действовали импульсивно. Они завидовали. Их перепады настроения определяли события в мире. Землетрясения, засухи, штормы, наводнения и радуги. Их конфликты в конечном итоге приведут к концу света в огненной битве между двумя человеческими представлениями о добре и зле.

В некоторых случаях вселенная феникса возникла из пепла, заняв свое место в серии, у которой не было ни начала, ни конца, бесконечной мультивселенной во времени.Этот космический цикл разрушения и возрождения иногда может происходить в масштабах человеческого времени, но в более творческих традициях он может охватывать миллиарды или даже триллионы лет. Среди сегодняшних физиков есть такие, которые все еще верят, что космос циклически повторяется в таком виде и исчезает.

В ноябре прошлого года я провел неделю с Полом Стейнхардтом, директором Принстонского центра теоретических наук. Стейнхардт был одним из первых известных физиков, публично поставивших под сомнение выводы BICEP2.В колонке для Nature в июне прошлого года он сказал, что анализ команды был серьезно ошибочным. Некоторые космологи были удивлены. Стейнхардт — самый яростный критик теории инфляции, причем уже много лет. Но, возможно, критика — неправильное слово. Отступник мог бы быть лучше, поскольку Стейнхардт присутствовал при рождении инфляции. Можно даже сказать, что это он сделал акушеркой.

Стейнхард изучил теоретическое искусство в Калифорнийском технологическом институте, у ног Ричарда Фейнмана, харизматичного лауреата Нобелевской премии и ветерана Манхэттенского проекта.Как проповедник науки Фейнман уступал только Карлу Сагану, и даже тогда это дело вкуса. Фейнман взял Стейнхардта под свое крыло, выступая в качестве руководителя его студенческой диссертации и своего личного наставника. Они вдвоем создали курс, еженедельную встречу под названием Physics X, где студенты предлагали вопрос или какое-то необъяснимое явление, а затем наблюдали, как Фейнман с легкостью перескакивает между дисциплинами. Встречи проходили в старом лекционном зале со скрипучими деревянными скамьями, который теперь носит имя Фейнмана.Стейнхардт делает это похожим на рощу за пределами Афин.

Стейнхард не особо задумывался о космологии до тех пор, пока не стал доктором в Гарварде, когда он посетил выступление Гута. Это было в далеком 1982 году, когда Гут был постдоком в Стэнфорде, «тяжелым постдоком», по словам Стейнхардта.

«Гут выступил с замечательной речью», — сказал мне Стейнхардт. «Он подробно изложил свою новую теорию инфляции с нуля, включая основы космологии Большого взрыва, с которыми я никогда не сталкивался.’

Гут объяснил, что существуют проблемы с космологией Большого взрыва. Во-первых, Вселенная загадочно однородна во всех направлениях. Если вы разместите телескопы на северном и южном полюсах и направите каждый из них на темный участок неба, вы сможете поймать свет с противоположных концов Вселенной. Если вы измеряете температуру света из этих регионов, вплоть до восьми цифр, вы увидите то же число. Это загадочно, потому что эти две области разделены более чем 20 миллиардами световых лет, слишком далеко, чтобы когда-либо взаимодействовали таким образом, который мог бы привести к такому необычайному равновесию.Можно создать однородную вселенную, такую ​​как наша, в рамках стандартной концепции Большого взрыва, но вы должны тщательно откалибровать ее начальные условия. Вы должны его «настроить».

Гут сказал, что проблем Большого взрыва можно было бы избежать, если бы ранняя Вселенная расширялась экспоненциально, так что ее структура растягивалась и сглаживалась. Он также сказал, что физика элементарных частиц предоставила механизм для этого расширения. Но была загвоздка: Гут не мог понять, чем закончится расширение.

В течение нескольких лет «вечная инфляция» начала расти.Десять лет спустя это была самая сексуальная идея в космологии. Сегодня это практически парадигма

.

«Это был самый волнующий и самый удручающий разговор, который я когда-либо слышал», — сказал мне Стейнхардт. «Я не мог поверить, что у такой сладкой идеи такой кислый конец».

Стейнхардт решил взять перерыв на несколько недель, чтобы освежить в памяти астрофизику и космологию и посмотреть, сможет ли он придумать обходной путь для проблемы Гута. Недели превратились в месяцы. Тем временем Стейнхардт получил должность профессора в Пенсильванском университете, где он взял талантливого аспиранта по имени Андреас Альбрехт.Вместе они разработали инфляционную модель, которая позволяла инфляции продолжаться вечно, создавая бесконечную пузырящуюся мультивселенную по мере своего развития. Линде загорелся похожей идеей за несколько месяцев до этого, но в то время он был в Москве. Его работы все еще были скрыты за железным занавесом. Когда Гут дебютировал с теорией инфляции, многие считали ее мертворожденной, но Линде, Альбрехт и Стейнхардт вдохнули в нее новую жизнь. Через несколько лет «вечная инфляция» начала расти. Десять лет спустя это была самая сексуальная идея в космологии.Сегодня это практически парадигма.

Стейнхардт имел все преимущества, продолжая бороться с инфляцией, но вскоре его начали беспокоить недостатки теории. «Я создал первую модель вечной инфляции, но оставил проблемы на усмотрение кого-то другого», — сказал он мне. Когда десятилетия прошли без решений, сомнения Стейнхардта росли. Он начал задаваться вопросом, может ли быть другой способ исправить космологию Большого взрыва. Он задавался вопросом, были ли предыдущие Большие взрывы до нашего Большого взрыва. Он начал работать над новой теорией.До сих пор работа была одинокой.

«Последние 30 лет — очень необычный период в истории фундаментальной физики и космологии», — сказал мне Стейнхардт. «Есть замешательство и, возможно, даже некоторый страх. Люди привязаны к этим идеям, потому что они выросли вместе с ними. Ученые не любят менять идеи, если их к этому не принуждают. Они увлекаются теорией. Они эмоционально привязываются к нему. Когда идея выглядит шаткой, они переходят в оборонительный режим. Если вы работаете над чем-то помимо инфляции, вы оказываетесь вне социальной сети, и вас не часто цитируют.Только несколько смельчаков готовы рискнуть ».

Я поддразнил Стейнхардта, указав, что его точно не вытаскивали до инквизиции. Стейнхардт — лев на легендарном физическом факультете Принстона. Он ходит по тем же зеленым улицам, по которым шел Альберт Эйнштейн. Действительно, его официальное звание в Принстоне — профессор естественных наук имени Альберта Эйнштейна. Тем не менее, он чувствует, что его не знают. Он сказал мне, что просил о помощи извне.

«Внешнее сообщество не осознает проблему», — сказал он.«Вся эта штука с BICEP2 заставила некоторых людей больше узнать об этом. Было приятно, что это прозвучало в эфир. Но большинство людей слишком уважают нас. Они думают, что мы знаем, что делаем. Они слишком серьезно относятся к этим голосам, которые говорят, что инфляция — это устоявшаяся теория ».

Я спросил его, кто может помочь. Какую конницу он звал?

«Я бы хотел, чтобы в этом участвовали философы», — сказал он.

В своей авторитетной истории Концепции космоса (2006) датский историк Хельге Краг помазывает космологию «самой философской из наук».Чтобы создать космос, историю, охватывающую происхождение и окончательную судьбу всего сущего, вы должны оставить позади устоявшуюся науку. Вам предстоит столкнуться с холодной пустотой неизвестного. Философы всегда борются за то, чтобы доказать свою полезность обществу, но это у них хорошо получается.

Именно философы Древней Греции первыми начали изгонять богов из космоса. Объясняя явления естественными законами, а не человеческими личностями, греческие философы начали медленный процесс, который за тысячелетия уменьшил бы количество богов мира от многих до нескольких.Возможно, троица. Или одинокое божество. Или что-то еще более убогое: первопричина, лежащая вне пространства и времени, ее природа навсегда непознаваема. Для атеистов даже этот холодный, инопланетный бог — перебор.

Фалес Милетский считается первым натурфилософом. По словам Платона, Фалес был так ослеплен звездами, что однажды во время прогулки упал в колодец. Согласно Геродоту, греческому отцу истории, Фалес предсказал солнечное затмение на два года вперед.Никто не знает, правдивы ли эти легенды о Фалесе, но мы знаем, что его склад ума вдохновил группу греческих философов, которые в течение нескольких столетий разработали ряд радикальных идей о космосе. Эти философы были первыми приматами, которые поняли, что они стоят на поверхности сферы. Некоторые из них предположили, что он может вращаться. Некоторые знали, что Луна не светится, а просто отражает солнечный свет. Некоторые из них утверждали, что все эти объекты — Земля, Луна, Солнце, звезды и все другие существующие материальные тела — состоят из атомов, которые слишком малы, чтобы их можно было увидеть, и все они движутся в пустоте.

В отличие от Фалеса и Аристотеля Платон не любил звезды. Он считал их всего лишь эфемерами по сравнению с его изначальным царством идей

.

Когда пришло время создавать свой космос, Аристотель взял на вооружение некоторые из этих идей, но не все. Он предпочел пять элементов: землю, воду, воздух, огонь и эфир пустоте, заполненной атомами. Космос Аристотеля лучше всего представить как серию концентрических сфер. Земля была закреплена в центре. Вокруг него вращались сферы, содержащие Луну, Солнце и звезды.Земля Аристотеля была сделана из деградировавших, разлагающихся материалов, но эти внешние сферы принадлежали отдельной, возвышенной сфере. Внешняя звездная сфера была наиболее совершенной из всех, потому что за ней ничего не лежало, и, согласно Аристотелю, «то, что содержит, — величайшее». Запечатанный вечными звездами, космос Аристотеля был исключительным и законченным. Это было единственное, что когда-либо было, и единственное, что когда-либо будет.

В отличие от Фалеса и Аристотеля Платон не любил звезды.Он считал их всего лишь эфемерными по сравнению с его изначальным царством идей. Он был теоретиком-теоретиком. «Мы откажемся от звездного неба, если предложим получить настоящие познания в астрономии», — писал он в книге « The Republic ». И все же, согласно Симплициусу, именно Платон увидел аномалию в самом сердце космоса с центром в Земле.

Чтобы увидеть то, что видел Платон, представьте, что вы стоите на поверхности неподвижной Земли Аристотеля, глядя сквозь чистые вращающиеся сферы, содержащие Луну и Солнце, вплоть до последней звездной сферы.В темном небе древности этих звезд было бы бесчисленное множество, но некоторые из них выделялись бы среди других. Самой заметной была Венера — звезда, которая ярче всего сияет на оранжевой полосе сумерек или когда ее поднимают розовые пальцы рассвета. Греки называли Венеру странником, πλανήτης ( planitis ). В отличие от остальных звезд, которые вращались по идеальным, упорядоченным кругам, Венера иногда делала зигзагообразные движения по небу.

Согласно Симплициусу, Платон призвал звездных философов древности свести уродливые блуждания Венеры и других планет к кругам.Аристотель и последовавшие за ним натурфилософы решили проблему Платона, по-разному настраивая свой космос. Но ни одно из их решений не удовлетворило. На протяжении почти 20 веков блуждание planites грызло умы астрономов. Оно будет свисать, как свободная нить, с чистой логической сшивки греческой космологии, пока Коперник не дернет его и не заставит все распутать.

В октябре прошлого года Джон Ковач совершил 18-часовой рейс из США в Новую Зеландию, как и каждый год с 1990 года.Приземлившись в Крайстчерче, он поехал на большой склад, чтобы надеть пушистую красную парку, зимние ботинки военного класса, рукавицы, защитные очки и другое снаряжение для экстремальных холодов. На следующее утро он пересек Южный океан на военно-транспортном самолете, прежде чем приземлиться на исследовательской станции Мак-Мердо на побережье Антарктиды. Южный океан — это жестокий, усыпанный айсбергами ров, окружающий Антарктиду. Это единственная широтная полоса на Земле, где нет суши, которая не позволяла бы океанским ветрам яростно биться по планете, вызывая штормы на своем пути.Эти штормы и раньше подстерегали Ковача в Мак-Мердо, но в этом году погода была мягкой. Ему разрешили уехать на следующее утро, чтобы завершить последний этап своего путешествия.

Независимо от смены часовых поясов, Ковач всегда старается бодрствовать перед этим последним полетом. В течение первых двух часов самолет преодолевает сотни миль глыбовых ледников с голубыми прожилками, а затем взлетает над Трансантарктическими горами, на бесплодных вершинах которых когда-то росли густые леса, а в начале юры — одни из первых крупных динозавров. .

Последний час более однообразен, потому что Центральная Антарктида представляет собой огромное плато, покрытое льдом такой толщины, что оно скрывает целые горные хребты. Здесь могут выжить немногие микроорганизмы. Птицы летают только в том случае, если их уносит шторм в Южном океане. Люди — единственные обитающие на суше животные. Ковач сказал мне, что невыразительный рельеф плато заставляет его чувствовать себя так, как будто он летит над замерзшим белым морем, которое, кажется, тянется бесконечно. В конце полета самолет опускается, и в иллюминаторе появляется длинное здание на сваях — здание, серо-серый экстерьер и гладкие скандинавские углы делают его похожим на логово злодея в шпионском триллере.Именно тогда Ковач узнает, что достиг Южнополярной станции.

Политика, регулирующая землепользование в Антарктиде, радикальна по сравнению с другими шестью континентами Земли. Первые люди, посетившие Антарктиду, приехали, чтобы претендовать на территорию для короны или страны, но в 1959 году 12 стран подписали договор, который демилитаризовал Антарктиду на неопределенный срок, чтобы сохранить ее для мирных, научных целей. Одно из лучших достижений дипломатии холодной войны, договор превратил объект имперского завоевания в достояние коллективного человеческого разума.

Ковач до сих пор помнит свои первые несколько поездок в Антарктиду в начале 1990-х годов, когда он спал в утепленных палатках, оставшихся после Корейской войны. Теперь он ночует на новой Южнополярной станции — предприятии площадью 65000 квадратных футов, на камбузе которого подают бифштексы и овощи, выращенные в местной гидропонной теплице на первом этаже станции, в коридоре от читального зала и сауны. Жизнь на Южном полюсе по-прежнему переживает невзгоды. Ученые спят на узких кроватях в крошечных кабинках-кабинках, и им разрешается принимать только два коротких душа в неделю.Ковач сказал мне, что его команда работает много часов, но он сказал, что не возражает против изнурительного графика, потому что его задачи конкретны и дискретны. Он чувствует, что выполняет особую миссию.

Если вы находитесь на дне Земли, вид на Вселенную не сильно меняется по мере того, как планета движется по своей орбите.

Однажды в пятницу в ноябре прошлого года Ковач позвонил мне с Южнополярной станции, где было 3 часа ночи. Я спросил его, как выглядит ночное небо. Я слышал, что Млечный Путь можно было увидеть из Антарктиды, особенно во время танца полярных сияний.Ковач мягко напомнил мне, что на Южном полюсе всего одна «ночь», которая начинается в феврале и заканчивается в сентябре. Он останавливался на полюсе в течение одной из этих зимних каникул еще в 1990-х годах, еще до того, как у него появились дети. Зимние температуры на плато слишком низкие, чтобы летать самолеты, а это означает, что в темные месяцы нет движения. «Это было как на подводной лодке», — сказал мне Ковач. «Мне и одного раза хватило».

Ковач отправился на зимовку, когда был аспирантом, когда он начинал проявлять себя как опытный дизайнер обсерваторий.Дизайн инструментов у Ковач в крови. Его покойный отец Майкл был деканом инженерной школы Университета Южной Флориды. Когда Джону было 12 лет, учитель в его школе подарил ему его первый телескоп. Он установил его на заднем дворе, но быстро устал от него. Ему наскучило созерцание небесных объектов, которые другие уже видели, особенно когда он мог видеть впечатляющие фотографии тех же самых объектов в книгах. «Но я был очарован этой технологией», — сказал он. «Я хотел знать все о конструкции самого телескопа и о том, как он фокусирует свет.’

Ковач позвонил мне из конференц-зала, выходящего на главную взлетно-посадочную полосу Южнополярной станции. В тот час на улице не было особой активности. Он мог ясно видеть через взлетно-посадочную полосу Темный сектор, особую зону, где электромагнитное излучение запрещено. Некоторые из самых сложных телескопов в мире были доставлены в Темный сектор с большими затратами, потому что это одно из лучших мест на этой планете для астрономии. Если вы находитесь на дне Земли, вид Вселенной не сильно меняется по мере того, как планета движется по своей орбите.Вы можете тренировать свой телескоп на одних и тех же небесных объектах в течение нескольких месяцев, и у вас будет четкий обзор, потому что Антарктида — это пустыня. Любой туман, которому удается левитировать с его поверхности, быстро превращается в ледяные кристаллы, которые свободно падают обратно на Землю. Если вы думаете о нашей планете как о глазном яблоке, Антарктическое плато — это ее радужная оболочка, а Темный сектор — ее ученик. В его центре Ковач установил изысканный телескоп, и с его помощью он надеялся заглянуть во время глубже, чем любой человек в истории.

Космос, в который вглядывался Ковач, радикально изменился со времен античности. Элементы земли, воздуха, воды, огня и эфира Аристотеля ушли, их заменила сложная химия. Теперь неподвижная Земля вращается. Сферы в руинах. Но нам не нужно оплакивать греков. У них был хороший пробег. Влияние греческой космологии уменьшилось во время медленного падения Рима и почти потеряно в раннем средневековье, но она оставалась непревзойденной по сложности вплоть до 15 века.

Христианская церковь, пришедшая к власти в период поздней античности, издевалась над греческой наукой, особенно над натурфилософией. «Какое отношение Афины имеют к Иерусалиму?» — спросил Тертуллиан, один из отцов ранней церкви, группа, наиболее образованные члены которой, по словам историка Хельге Крэга, «жалко мало» знали об астрономии. Когда дело дошло до космических вопросов, Библия стала окончательным авторитетом. Некоторые даже отступили к вере в плоскую Землю.

Только в XII веке ученый христианский мир прочитал Аристотеля и Птолемея, и только потому, что исламские ученые спасли свои труды от забвения.(Многие звезды на наших звездных картах имеют арабские названия.) Спустя столетие христианские мыслители называли Аристотеля « Философом ». Греческая натурфилософия была подобна гладкому черному монолиту, внезапно появившемуся посреди христианского Запада, подарку от людей-футуристов, живших за 15 веков до этого.

Историки зафиксировали постоянный союз между именем Коперник и словом «революция», и это правильно, поскольку Коперник просил своих читателей придерживаться радикальных взглядов.Он поразил греческий космос, заявив, что он излишне сложен и, следовательно, «недостаточно приятен для ума». Он также восстал против еще более могущественного и укоренившегося интеллектуального врага: человеческого чувственного восприятия. С самого начала сознания люди стояли на твердой земле, наблюдая, как Солнце ежедневно движется по своему пути с востока на запад, его дуга по небу поднимается летом и опускается зимой. Коперник сказал, что это иллюзия. Это была Земля, которая двигалась с невероятной скоростью вокруг своей оси и вокруг Солнца.Эти движения просто объясняли зигзагообразность planites , и, кроме того, Коперник утверждал: какое лучшее место для Солнца, «лампы этого прекраснейшего мира», чем в центре, где оно могло бы освещать весь космос. однажды?

Коперник не был первым, кто предложил гелиоцентрический космос. Греческий астроном Аристарх разработал аналогичную систему в III веке до нашей эры. Но Коперник имел преимущество перед Аристархом. Коперник имел роскошь жить в столетии, предшествовавшем тому, что Галилей впервые взглянул в телескоп.Его труды убедили Галилея, первого крупного деятеля технологической космологии, проверить свои странные идеи.

Ньютон показал, что Небо и Земля принадлежат одной юрисдикции: космос был единым целым

Коперник не разобрал греческий космос полностью: он увеличил его и сместил Землю из центра, но оставил сферы нетронутыми. Настоящие работы по сносу начались, когда Галилей направил свой телескоп на призрачную полосу света, поднимавшуюся в небо над Флоренцией ясными ночами.Древние сравнивали этот пятно света с пролитым молоком, но в свой телескоп Галилей увидел, что он заполнен звездами, принадлежащими к более крупной структуре, которую впоследствии можно было бы понять как огромный диск, галактику, в которой Солнце не пользовалось. привилегированное положение.

Примерно в то же время друг Галилея Иоганн Кеплер начал изучать планеты, пока не узнал их движения достаточно хорошо, чтобы установить свои три закона движения планет. Третий из этих законов укоренился в необыкновенном уме Исаака Ньютона и сыграл важную роль в его универсальном законе тяготения, теории, философское значение которой невозможно переоценить.С помощью одного изящного уравнения Ньютон объяснил орбиты планет и падение яблок, тем самым разрушив аристотелевское различие между Землей и Небом. Ньютон показал, что оба царства принадлежат одной и той же юрисдикции. Космос был единым целым.

По мере того, как телескопы увеличивались в размерах, от маленьких трубок, которые можно было поднять к глазу одной рукой, до больших деревянных обсерваторий, по которым приходилось перемещаться по лестнице, они открывали новые объекты в небе, в том числе размытые пятна света, называемые «туманностями».Многие астрономы думали, что эти загадочные туманности были одиночными звездами, окруженными светящейся жидкостью. Они забыли урок Галилея о молочно-белом свете: он часто увеличивается до звезд.

В 1755 году немецкий философ Иммануил Кант предложил альтернативное объяснение туманностей в необычайно новой теории космоса, которая настолько предвосхитила науку 20-го века, что ее по праву можно было назвать видением. Космос Канта начался с моря частиц, покоящихся в бесконечной пустоте.Со временем более плотные частицы в этом море притягивали другие, образуя крошечные кластеры, которые масштабировались в упорядоченные структуры, такие как наша планета, ее Солнце, звезды и наша галактика — и другие галактики, которые были настолько далеки, что появлялись. для нас как слабые и бесформенные туманности. Кант сказал, что все эти структуры со временем распадутся, пока космос не вернется в свое изначальное состояние, прежде чем снова восстановится. Он сказал, что космос будет делать это бесконечное количество раз, и каждый цикл займет «целые мириады миллионов столетий».

В первые десятилетия 20-го века астрономы построили огромные обсерватории на вершинах гор, чтобы вглядываться в туманности сквозь разреженный альпийский воздух, чтобы подтвердить, что это действительно галактики, разделенные пустотами, столь обширными, что фотонам требуются миллионы лет, чтобы пересечь их. Как и древние, космологи задавались вопросом, существовал ли их космос всегда или он эволюционировал, как предполагал Кант. Аристотель считал космос вечным. Стоики не соглашались, утверждая, что эрозия уже спустила бы горы Земли, если бы мир всегда существовал в своем нынешнем состоянии.Когда средневековые христиане занялись греческим космосом, они встали на сторону стоиков. Им нужно было, чтобы у мира была отправная точка во времени, чтобы они оставались верными мифу о сотворении мира в Книге Бытия. Тогда, возможно, не стоит удивляться тому, что именно священник, бельгиец по имени Жорж Лемэтр, дал начало нашему космосу, который в конечном итоге получил название Большого взрыва.

К началу 20 века телескопы видели глубокое небо в высоком разрешении. Галактики превращались в великолепные эллипсы и спирали, такие как M51, чьи водовороты вдохновили Ван Гога на создание Звездной ночи (1889).Галактики также излучали особый вид света, оттенок которого был понижен, что свидетельствовало о том, что они уносятся прочь от Земли, точно так же, как убывающая сирена скорой помощи сообщает вам, что она удаляется. Используя уравнения Эйнштейна, Лемэтр вывел взаимосвязь между скоростью отступления галактики и расстоянием до нее. Он обнаружил, что чем дальше они были, тем быстрее улетали, а это означало, что Вселенная расширяется. Примечательно, что Лемэтр также утверждал, что это расширение ускоряется, и это предсказание не подтвердилось до конца 20-го века, когда астрономы подняли телескоп над горными вершинами в космическое пространство, чтобы измерить скорость удаляющихся галактик. ловя свет от взрывающихся звезд.

Современные космологи используют компьютерное моделирование, чтобы ускорить это ускоряющееся расширение, чтобы показать, что однажды оно вырвет из поля зрения все галактики, заключив нас в тот же одинокий космос, в котором мы жили до изобретения телескопа. Лемэтра больше интересовало, что произошло, когда перематывала пленку. Он рассудил, что если галактики разлетаются, должно быть, когда-то они были ближе друг к другу. Отодвиньтесь еще дальше во времени, и Вселенная станет еще горячее и плотнее. Если перемотать назад до самого начала, каждая планета, звезда и галактика будут сжаты в «космическое яйцо», которое взорвется в момент сотворения со вспышкой настолько яркой, что ее свет заполнит все пространство, где бы он ни находился. задерживаются, охлаждаются и истончаются, прежде чем полностью исчезнуть через один триллион лет.

Когда он не на Южном полюсе, Ковач ведет в Гарварде класс «Прикладная астрофизика 191». Студенты этого класса должны построить радиоантенну из простых и недорогих материалов, в основном из тех, которые можно купить в RadioShack. На предпоследнем собрании класса Ковач приглашает почетного физика Роберта Уилсона на гостевую лекцию. Студенты внимательно слушают Уилсона. Со своими скромными детекторами они пытаются повторить эксперимент, который Уилсон и его коллега Арно Пензиас провели в 1964 году, когда они намеревались измерить невидимые радиоволны, исходящие из центра Млечного Пути.

Чтобы провести это измерение, Уилсон и Пензиас должны были учесть помехи от других источников излучения. Был один источник электромагнитного излучения, от которого они не могли ни идентифицировать, ни избавиться. Они пытались направить свою антенну на разные части неба, но это излучение было стойким. Это проявлялось повсюду. Казалось, он пронизывает всю Вселенную. Когда они измерили его температуру, Уилсон и Пензиас поняли, что это соответствует сигналу, который теоретики впервые предсказали еще в середине 1940-х годов.Совершенно случайно они обнаружили редеющую охлаждающую вспышку от Большого взрыва Лемэтра.

Большой взрыв — это история об энтропии. «Перемотайте время назад, — сказал Лемэтр, — и космос станет горячее, плотнее и энергичнее». В течение первых нескольких сотен тысяч лет это была неистовая плазма, смесь элементарных частиц, которая была слишком горячей и хаотичной, чтобы объединиться в атомы. Только после того, как космос охладится и расширится, электроны смогут присоединиться к протонам, образуя атомы водорода, создавая пространство для свободного передвижения света.Фотоны, хлынувшие в пустоту в тот момент, с тех пор путешествуют по Вселенной. Поймайте их детектором, и вы сможете собственными глазами увидеть послесвечение Большого взрыва. Физик Пол Дэвис однажды пошутил, что этот свет научил человечество «больше о создании и организации Вселенной, чем 1000 лет религии и философии».

Ковач прославился как ученый, помогая проводить чрезвычайно точные измерения этого послесвечения в суровых условиях Южного полюса.Вот почему его пригласили возглавить BICEP2, эксперимент, в ходе которого телескоп будет тренироваться на участке неба в течение трех лет, чтобы собрать экспозицию, медленно собираемый лист фотонов из послесвечения Большого взрыва.

Согласно большинству инфляционных моделей, эти фотоны столкнулись бы со Вселенной, которая все еще шаталась от инфляции, когда они излучались из первичной плазмы. Вселенная была бы наводнена гравитационными волнами, искажениями в пространстве-времени, которые раскрутили бы фотоны в поляризационный узор, чьи завихрения проявились бы на световом листе Ковача.Чтобы их увидеть, нужно прищуриться. Эффект закрутки будет виден только в одном из 30 миллионов фотонов. По словам Эндрю Ланге, любимого космолога Калифорнийского технологического института, который помог в постановке эксперимента, обнаружить в небе что-то столь слабое и древнее было нелепо, охота на диких гусей. Но за гусем стоит погнаться. Увидеть завихрения в послесвечении означало бы увидеть с по , возвращаясь к самому Большому взрыву. Вот почему за ними охотятся так много экспериментов. И именно поэтому команда BICEP2 беспокоилась о том, что их не соберут, когда закрученные узоры начали появляться на их снимках в 2010 году, почти сразу после того, как телескоп увидел первый свет.

Ковач считает себя осторожным ученым. Он сказал мне, что изначально скептически относился к вихревому сигналу. Но прошел год, и еще один, и каждая поездка на полюс приносила лучшие новости. Сигнал усиливался. В ходе серии встреч команда BICEP2 придумала способы тестирования и повторного тестирования сигнала. Они по очереди играли в адвокатов дьявола, пытаясь придумать альтернативные объяснения завихрениям. В декабре 2013 года Ковач созвал групповую телеконференцию, чтобы обсудить возможность публикации.В то время он был на Южном полюсе. «Я хотел убедиться, что все сделано правильно», — сказал он мне. «Я даже записал заметки о том, что хотел сказать». К концу разговора команда почувствовала, что исчерпала все возможные проблемы с сигналом. «Мы решили, что это реально, и это было в небе», — сказал Ковач.

Спустя несколько месяцев Ковач показал готовую статью Гуту, а через несколько дней после этого отдел астрофизики Гарварда опубликовал заявление, в котором говорилось, что он проведет пресс-конференцию, чтобы «объявить о крупном открытии».Это заявление вызвало ажиотаж в Твиттере и Фейсбуке, а также на факультетах физики по всему миру. Когда Ковач и его команда объявили об этом, СМИ ждали, и на следующий день имя Ковач появилось на первых полосах газет по всему миру.

Ковач сказал мне, что его почтовый ящик был бесполезен в течение нескольких недель. Конечно было. BICEP2 был хорошей историей. В век ускорителей и телескопов, которые стоят миллиарды, BICEP2 провел одно из самых точных измерений в истории астрофизики менее чем за 10 миллионов долларов.И они сделали это небольшой командой. Потребовались сотни ученых, чтобы выследить бозон Хиггса, но BICEP2 потребовалось всего несколько десятков, чтобы обнаружить завихрения в послесвечении Большого взрыва, завихрения, которые Линде назвал «дымящимся пистолетом для инфляции» в пресс-релизе Стэнфордского университета. Люди называли это открытием века. Time Журнал изменил свой ежегодный список 100 самых влиятельных людей мира, включив в него Ковача. Он присутствовал на гала-вечере в черном галстуке.

Сигнал BICEP2 мог быть загрязнен пылью, которая висит между звездами

Но это было в апреле 2014 года, в период медового месяца.В мае несколько видных космологов начали подвергать сомнению интерпретацию результатов группы BICEP2 и их решение обнародовать их до того, как их статья будет рецензирована. В июне Ковач был приглашен на Всемирный фестиваль науки, чтобы сесть за стол с Гутом, Линде и всеми любимым скептиком инфляции Стейнхардтом. Большая часть дискуссии была посвящена победе BICEP2 и инфляции. Но ближе к концу между Стейнхардтом и Ковачем произошла напряженная беседа, когда Стейнхардт спросил Ковача, уверен ли он, что его сигнал был вызван гравитационными волнами от инфляции, «теперь, когда [у него] была некоторая обратная связь».

В прошлом месяце коллега Стейнхардта Дэвид Спергель выступил соавтором статьи, в которой предполагалось, что сигнал BICEP2 мог быть загрязнен пылью, которая висит между звездами в нашей галактике. Спергель — одна из альфа-собак космологии. Когда он лает, люди слушают. В его статье объясняется, что магнитные поля Млечного Пути раскручивают галактическую пыль в спиральные узоры. Звездный свет рикошетом отрикошетит от этой пыли как тусклый кружащийся свет. Некоторые фотоны от этого свечения могли незаметно проникнуть в телескоп BICEP2 и смешаться с послесвечением Большого взрыва.

По большей части это не стало сюрпризом для Ковач. Как и многие космологи, он хотел бы полностью разместить телескоп за пределами Млечного Пути. Но мы застряли в нашей галактике, поэтому команда Ковача выбрала участок неба, который считался относительно чистым, и потратили месяцы на создание моделей, чтобы учесть то немногое пыли, которое там было. Ни одна из моделей не повлияла на сигнал, но модели были спекулятивными. Они были основаны на оценках пыли из прошлых исследований, неопределенность которых не могла быть определена количественно.Они были слишком слабы, чтобы сбрасывать со счетов альтернативные интерпретации данных. Ковача неоднократно спрашивали о пыли в течение нескольких недель после объявления BICEP2. Он всегда отвечал одинаково. Он сказал, что это не одобряется как объяснение, «основанное на множестве аргументов». Он был не прав.

Интерпретация команды BICEP2 уже выглядела шаткой в ​​конце июня, когда Стейнхардт спросил Ковача, не упала ли его уверенность. За месяц до этого группа участников конкурирующего эксперимента опубликовала новые данные о пыли.В сентябре они выпустили еще один набор данных, который убедил большинство космологов в том, что BICEP2 больше не может отличить свой сигнал от свечения пыли. В феврале этого года команда Ковача опубликовала статью, в которой это признается.

Когда в марте прошлого года компания Kovac стала публичной, в нескольких новостях было отмечено, что прошло почти 50 лет после того, как Вильсон и Пензиас объявили о своем открытии послесвечения Большого взрыва. Теперь два объявления связывает более мрачная ирония. Уилсон и Пензиас пытались обнаружить сигнал из центра нашей галактики, но они уловили сигнал из глубокого космоса.Команда BICEP2 допустила обратную ошибку.

Ковач вызвал резкую критику в средствах массовой информации после того, как его сигнал потерял свой революционный блеск. Но не все это было заслужено. Вы можете обвинить команду BICEP2 в том, что она слишком доверяет своему анализу данных. Вы можете обвинить их в том, что они устроили себе небольшую вечеринку. Но вы должны восхищаться точностью и экономичностью их измерений, и вы не могли обвинить их в научной халатности. Это были первоклассные ученые, и они поступали так же, когда ломались чипы.Они приветствовали экспертную оценку. Они быстро пересмотрели свою работу. Вся сага о BICEP2 во многих отношениях стала триумфом науки. Это точно показало, почему наука стала нашим высшим средством получения знаний о мире природы.

Когда я посетил Стейнхардта в ноябре, я ожидал, что он жестко обрушится на Ковач и его команду. Первоначальное объявление BICEP2 было неприятной новостью для скептиков инфляции, таких как Стейнхардт. Он с самого начала был подозрительным. Даже в июне, когда повествование только начало разворачиваться, он, не колеблясь, пошел за Ковачем на сцену.Что бы сказал Стейнхардт сейчас? Оказалось, что немного: он относительно легко справился с BICEP2. Он сохранил свою настоящую ярость для теоретиков.

Сигнал BICEP2 застал врасплох теоретиков инфляции. Вот почему Линде закричал: «Что?», Когда Куо постучал в его дверь. Вот почему он попросил Куо повторить данные. Помните, что для получения этого результата было проведено несколько экспериментов. Пока что они не нашли много. Фактически, они установили нижний верхний предел для завихрений в послесвечении Большого взрыва — ниже, чем предсказывают большинство моделей инфляции, теория, которая не дает много проверяемых предсказаний.Когда в 2013 году были опубликованы данные этих предыдущих экспериментов, Стейнхардт бросился на это. Он сказал, что это показывает, что инфляция в беде. «Они сказали, что я должен перестать быть таким негативным», — сказал мне Стейнхардт. «Они сказали, что это не проблема. Они сказали, что могут создавать модели без гравитационных волн ».

Вот почему Стейнхард был удивлен, увидев чокнутых бокалов теоретиков инфляции, когда BICEP2 объявил о значении высоких завихрений. «Они объявили победу», — сказал он мне. «Они сказали, что это доказательство дыма! Как раз то, чего они ожидали! »

Но прошло несколько месяцев, и интерпретация BICEP2 стала шаткой.В июне Линде сказал New Scientist , что ему не нравится, как с завитками BICEP2 обращаются как с дымящимся пистолетом для инфляции. В июле Гут сделал аналогичные заявления в газете Washington Post . Стейнхард был в ярости. Он думал, что это пустяки. Он начал задаваться вопросом, могут ли какие-либо данные нарушить безмятежную уверенность теоретиков инфляции. «Это был Андре Линде, который в первую очередь использовал язык« дымящегося пистолета », — сказал он мне. «Теперь он говорит, что не имеет значения, что говорит BICEP2.Как может быть так, что не видеть гравитационные волны — это нормально, а затем видеть их — это дымящееся ружье, а потом не видеть их снова — нормально? »

Стейнхардт сказал мне, что эти колебания на гравитационных волнах символизируют более глубокие недостатки инфляции. Помните, что инфляция изначально была разработана, чтобы исправить еще одну проблему тонкой настройки теории . Чтобы создать странную вселенную, которую мы видим вокруг нас, вам нужно было настроить Большой взрыв. Инфляция решила эту проблему с помощью теоретического механизма, который на короткое время взорвал Вселенную, как воздушный шар.Но чтобы создать Вселенную, подобную нашей, начальные условия инфляции также должны быть точно откалиброваны .

Вечная инфляция часто используется как решение проблемы тонкой настройки инфляции, потому что она выплевывает мультивселенную, бесконечное море космических регионов, каждая из которых имеет свои физические особенности. Одна с нашими особенностями, нашими настроенными начальными условиями, обязательно где-то проявится. И даже если такие регионы редки, мы обязательно заселим один из них по той простой причине, что наблюдатели будут появляться только в регионах с условиями «Златовласки», как раз для того, чтобы породить наблюдателей.В безжизненных регионах природа не называется «настроенной», «спроектированной» или «красивой». Ее не зовут Матерью, потому что там некому ее как-то называть. Но мы, наблюдатели, должны ожидать, что наш регион будет выглядеть настроенным. Все наблюдаемые области космоса выглядят настроенными .

Настоящая проблема мультивселенной в том, что ее еще нельзя проверить. Мы не можем разместить телескоп за пределами нашего

.

Существуют и другие теории природы, которые рассматривают точную настройку как свидетельство подобным образом.Сторонники этих теорий часто будут приводить аспекты природного мира, которые кажутся слишком хорошими, чтобы быть правдой, и использовать их в качестве доказательства сущности, которую нельзя ощутить напрямую. Они скажут, что нечто столь чудесное, как человеческий глаз, не могло просто появиться из природы. Должно быть, он был создан и отточен таким же умом, как я. Но это было не так. Глаза развивались независимо более чем на 40 ветвях древа жизни. Глаз выглядит специально созданным для вас, потому что вы не понимаете более глубоких свойств мира, в котором живете.Это то, что обычно происходит при доводке доказательств. Наука растворяет это в чистых, мурлыкающих действиях фундаментальных законов природы. Тонкая настройка обычно сигнализирует о слабости теории, а не о ее силе. Когда точная настройка используется в качестве доказательства наличия грандиозного метафизического аппарата, способного создавать все и вся, это обычно означает, что что-то пошло не так.

Есть и другие причины, по которым можно с подозрением относиться к мультивселенной. Идея о том, что само существование наблюдателей говорит нам нечто глубокое о космосе, имеет тревожное сходство с древним антропоморфным мышлением.И снова мы обнаруживаем, что делаем грандиозные космические экстраполяции из нашего собственного существования. И снова мир создан по нашему образу. У британского философа Бертрана Рассела была отличная линия в отношении этого типа мышления: «Все подобные философии возникают из самомнения, и лучше всего их исправить с помощью небольшой астрономии».

Но это не аргументы о нокдауне. Они полагаются на намек и чувство вины по ассоциации. Настоящая проблема мультивселенной вечной инфляции в том, что ее нельзя проверить, по крайней мере, пока.Мы не можем разместить телескоп за пределами нашей страны. Мы должны искать доказательства существования мультивселенной в нашем регионе. Что нам искать? Трудно сказать, потому что мультивселенная исследует каждую комбинацию космических условий бесконечное количество раз. Неясно, какая комбинация более вероятна, чем какая-либо другая. Теоретики пытаются определить, являются ли одни условия более вероятными, чем другие, но им это пока не удалось, и нет никакой гарантии, что они это сделают. Между тем, трудно понять, являются ли проблемы тонкой настройки инфляции подлинными пробелами в объяснении, которые необходимо исследовать, или причудливыми результатами квантового игрового автомата.Слабые стороны теории можно объяснить тем же бойким пожатием плеч, которое сопровождает возражение: «Бог просто так сделал».

Доминирующая, бесконечно гибкая теория мультивселенной может помочь не напрягаться для следующего скачка вперед. Это могло привести к сдерживающему воздействию на новые идеи в космологии или, что еще хуже, к творческому кризису. Стейнхард думает, что мы уже там. «Андре Линде стал ассоциироваться с вечной инфляцией, потому что он считает, что мультивселенная — хорошая идея», — сказал он мне.«Но это я тоже придумал, и я считаю, что это ужасная идея. Это история новой одежды императора. За исключением той истории, ребенок указывает на то, что у Императора нет одежды. В данном случае сами портные говорят нам, что теория не подлежит проверке. Это Гут и Линде.

Стейнхардт опасается, что сама наука может быть поставлена ​​под угрозу. Наука освободила воображение от пещерных теней и шибболетов. Наука позволяла уму разгуляться радикальными идеями, экстатическими видениями и новыми мирами до тех пор, пока эти идеи объясняли то, что мы на самом деле видим, когда смотрим на природу.Земля движется вокруг Солнца: посмотрите, как блуждает Венера, и вы увидите. Туманности — это далекие галактики, наполненные звездами: увеличьте их, и вы увидите. Когда-то Вселенная была горячей и плотной и с тех пор расширяется: уловите фотоны от ее изначальной вспышки, и вы увидите. Наука обязана своим эпистемологическим авторитетом своей строгой настойчивости в том, что каждая идея сталкивается с расстрелом эксперимента. Это его философский стержень. Это методология, которая подарила нам мерцающий, сложный и обширный космос, в котором мы живем сегодня.

космологов должны искать альтернативную теорию. Они не должны отмахиваться от проблем с мультивселенной

.

Это не означает, что теоретики должны ограничивать свое воображение возможностями современных инструментов. Атомы и черные дыры были теоретическими сущностями до того, как их начали наблюдать. Реальность всегда грандиознее, чем мир, который мы видим. Космолог Калифорнийского технологического института Шон Кэрролл убедительно доказал, что мы не должны отказываться от размышлений о существовании того, что мы не можем ощутить напрямую «на основании некоего априорного принципа », такого как проверяемость.Особенно в теоретической сфере, которая по своей природе спекулятивна. Но мы также не должны закрывать глаза на то, куда ведет нас ведущая теория в данной области.

Инфляция может оказаться правильной в конце концов. Некоторые из его прогнозов сбылись. На данный момент нет альтернативной теории ранней Вселенной, которая объясняла бы больше. Но космологи должны его искать. Они не должны игнорировать проблемы тонкой настройки инфляции с помощью мультивселенной. Пока вечная инфляция не будет проверена и успешно проверена снова и снова, космологи не должны позволять ей монополизировать коллективное теоретическое воображение.Инфляция — это спекулятивная теория, и к ней следует относиться как к таковой.

Стейнхардт смотрит на свое поле и видит, как поколение теоретиков возится с моделями, растрачивая всю свою карьеру на грани идеи 30-летней давности. «Я знаю, почему они это делают», — говорит он. «Это легко сделать. Вы можете создать сотни таких моделей и настроить их так, чтобы они соответствовали данным. Но обычно эти исправления не являются ответом. Обычно нужно делать что-то новое ».

Steinhardt пытается сделать что-то новое.Он проводит большую часть своего исследовательского времени, работая над альтернативной космологической теорией. Он думает, что Большой взрыв мог быть реакцией на сжатие, отскок, возможно, один из последовательности отскоков, которая простирается глубоко в прошлое и, возможно, в вечность. Он пытается выяснить, мог ли отскок создать сглаженный, растянутый, однородный космос, такой как наш. Иногда он чувствует себя изолированным, но он знает, как избавиться от него. Его чувство возможности помогает ему. Он сказал мне, что думает, что мы приближаемся к трансформирующей идее.Что-то, что могло бы изменить реальность, какой мы ее знаем. Нечто коперниканского масштаба.

«Мы должны быть взволнованы тем, что инфляция в беде», — сказал он. «Обычно это означает, что мы находимся на грани открытия. Это означает, что мы упускаем какую-то идею, действительно важную идею. Что-то, что возьмет верх, когда это случится. Разве люди не хотят быть там ради этого? »

Когда я в последний раз выходил из офиса Стейнхардта, мне пришло в голову, что наш космос снова стал сферой. В последние столетия наша Земля была понижена в должности.Он больше не пользуется своим прежним статусом по-прежнему центром всего сущего. Но он действительно находится в центре нашего наблюдаемого космоса , сферы света, которую мы можем обнаружить с помощью наших телескопов. Взгляните на пределы этой сферы из любой точки на поверхности Земли, и вы увидите свет, идущий к вам слоями, от звезд и планет, которые их окружают, от миллиардов галактик за их пределами, и последний слой света, послесвечение Большой взрыв.

Мы можем навсегда застрять в этом снежном шаре фотонов.Расширение Вселенной бешеными темпами уводит от нас свет. И даже если бы это было не так, не все, что существует, можно было бы наблюдать. На Небесах и на Земле есть больше вещей, чем мечтают наши философы. Всегда будет. У науки есть пределы. Однажды мы можем почувствовать, что сталкиваемся с этими ограничениями, и в этот момент может возникнуть необходимость вернуться в царство идей. Возможно, необходимо «отказаться от звездного неба», как предлагал Платон. Возможно, придется довольствоваться непроверяемыми теориями.Но не сейчас. Не тогда, когда мы только начали строить телескопы. Не тогда, когда мы только что проснулись в этом космосе, как во сне.

10 шагов к написанию отличного эссе (и получайте удовольствие от этого!)

Вы боитесь писать эссе? Вы ищете несколько советов по написанию эссе, которые помогут вам написать потрясающее эссе — и получить от этого удовольствие?

Многие студенты, молодые и старые, боятся писать сочинения. Это непростое задание, которое часто требует много исследований, времени и концентрации.

Это также задание, которое вы можете разбить на простые шаги, которые сделают написание эссе удобным и приятным.

Я обнаружил, что эти десять советов по написанию эссе полностью изменили мой процесс написания — и я надеюсь, что они могут сделать то же самое для вас.

Написание эссе может быть забавным

Честно говоря, на протяжении большей части средней школы и колледжа я был посредственным писателем эссе.

Время от времени я писал действительно хорошие эссе, но в основном я проходил мимо с минусами и пятками.

Я лично знаю, насколько скучным может быть сочинение эссе, а также насколько сложно написать хорошее.

Однако к концу моего студенческого времени я совершил прорыв. Я понял, как не только написать отличное эссе, но и научился, как получать удовольствие, делая это .

Сегодня я хочу поделиться с вами этими десятью советами по созданию сочинений.

Почему так сложно написать эссе?

Когда дело доходит до написания эссе, многие студенты находят причину откладывать это.И когда они берутся за это, им трудно строить предложения, которые звучат как достойная позиция по заданной теме.

Вот несколько причин:

• Вы бы предпочли пролистать Facebook
• Вы пытаетесь написать что-нибудь, что понравится вашему учителю или профессору
• Вы пытаетесь получить пятерку вместо того, чтобы написать что-то, что на самом деле хорошо
• Вы хотите сделать как можно меньше работы

Самая большая причина, по которой писать эссе так сложно, заключается в том, что мы в основном сосредотачиваемся на внешних наградах , таких как получение проходной оценки, одобрение нашего учителя или просто избежание обвинений в плагиате.

Проблема в том, что когда вы сосредотачиваетесь на внешнем одобрении, это не только делает написание менее увлекательным, но и значительно усложняет его.

Почему?

Потому что, когда вы сосредотачиваетесь на внешнем одобрении, вы отключаете свое подсознание, а подсознание является источником вашего творчества.

Подсознание — источник вашего творчества.

На практике это означает, что когда вы пытаетесь написать это идеальное предложение, достойное пятерки, вы отключаете большую часть своих лучших ресурсов и навыков письма.

Так что стой. Перестаньте пытаться написать хорошее эссе (или даже «достаточно хорошее»). Вместо этого напишите интересное эссе , напишите сочинение, которое вы считаете увлекательным. А когда закончите, вернитесь и отредактируйте его до тех пор, пока он не станет «хорошо» в соответствии со стандартами вашего учителя.

Да, вам нужно следовать инструкциям в вашем задании. Если ваш учитель говорит вам написать эссе из пяти абзацев, напишите эссе из пяти абзацев! Если ваш учитель просит эссе определенного типа, например, анализ, аргумент или исследовательское эссе, убедитесь, что вы пишете эссе именно такого типа!

Однако в рамках этих рекомендаций найдите место, чтобы выразить то, что уникально вы .

Я не могу гарантировать, что вы получите более высокую оценку (хотя почти наверняка получите), но я абсолютно обещаю, что вам будет намного больше удовольствия писать.

Пошаговый процесс написания большого эссе

Готовы писать? Вы можете прочитать десять моих лучших советов, как весело провести время при написании эссе, которое принесет вам высшую оценку, или ознакомиться с этой презентацией, разработанной нашими друзьями из Canva Presentations.

1. Помните, что ваше эссе — это просто рассказ.

Каждая история о конфликте и переменах, и правда в том, что эссе тоже о конфликтах и ​​переменах! Разница в том, что в эссе конфликт возникает между различными идеями, , изменение заключается в том, как мы должны воспринимать эти идеи.

Это означает, что лучшие эссе посвящены неожиданностям: «Вы, наверное, думаете, что это один способ, но на самом деле вы должны думать об этом иначе». См. Совет № 3 для получения дополнительной информации.

Как узнать, какую историю рассказываешь? Подсказка должна сказать вам.

Любой список подсказок для сочинения включает различные темы и связанные с ними задачи. В рамках этих тем персонажи (исторические, вымышленные или актуальные) сталкиваются с трудным выбором. Ваша задача — работать с этими вариантами, обычно анализируя их, обсуждая их, исследуя или подробно описывая их.

2. Прежде чем начать писать, спросите себя: «Как я могу получить наибольшее удовольствие от написания этого?»

Отсутствие мотивации при написании академического эссе — это нормально. Я писатель, и, честно говоря, у меня нет мотивации писать все время. Но у меня есть супер-ниндзя, уловка ума дзюдо, которую я люблю использовать, чтобы помочь себе мотивировать.

Вот секретный трюк: Одна из интересных особенностей вашего подсознания заключается в том, что оно ответит на любой вопрос, который вы задаете себе. Поэтому всякий раз, когда у вас нет мотивации написать эссе, задайте себе следующий вопрос:

«Какое удовольствие я могу получить, написав это?»

Ваше подсознание немедленно начнет придумывать стратегии, чтобы сделать процесс письма более увлекательным.

Лучшее время, чтобы развлечься — это первый черновик. Поскольку вы просто проводите мозговой штурм в рамках темы и исследуете возможные пути ее решения, первый черновик — идеальное место, чтобы проявить творческий подход и даже немного скандально. Вот несколько безумных советов, которые сделают ваше следующее эссе забавным:

• Изучите самый удивительный или возмутительный факт по теме и используйте его как свою приманку.
• Используйте тезаурус для поиска ключевых слов по теме. Сходите с ума со своим словарным запасом во время написания, работая с каждым синонимом ключевого слова как можно больше.
• Играйте в адвоката дьявола и займите противоположную или аморальную сторону вопроса. Посмотрите, к чему приведет обсуждение, когда вы будете писать.

3. В процессе исследования спросите себя: «Что меня удивляет в этой теме?»

Соблазн, когда вы пишете эссе, состоит в том, чтобы написать то, что, по вашему мнению, ваш учитель или профессор хочет прочитать.

Не делайте этого .

Вместо этого спросите себя: «Что мне интересно в этой теме? Что меня удивляет? »

Если вы не можете придумать ничего, что вас удивит, что-то интересное, значит, вы недостаточно хорошо ищете, потому что история, наука и литература изобилуют сюрпризами.Когда вы смотрите на то, как на самом деле реализуются великие идеи, всегда получается следующее: «Мы, , использовали , чтобы думать, что мир был таким. Мы обнаружили, что были совершенно неправы и что мир на самом деле сильно отличается от того, о чем мы думали ».

Эти кусочки удивительной информации часто также становятся лучшими тематическими предложениями. Используйте их, чтобы обрисовать в общих чертах свое эссе и составить основные абзацы из каждого уникального факта или идеи. Они послужат отличным зацепом для вашего читателя при переходе от одной темы к другой.

(Кстати, какие источники следует использовать для исследования? Ознакомьтесь с советом № 10 ниже.)

4. Завалили? Напишите пять оригинальных предложений.

Стандартное эссе из трех пунктов на самом деле состоит всего из пяти оригинальных предложений, окруженных вспомогательными абзацами, которые подкрепляют эти пять предложений. Если вы чувствуете себя подавленным, просто напишите пять предложений, охватывающих ваши самые основные основные моменты.

Вот как они могут выглядеть для этой статьи:

• Вводный абзац: Хотя большинство студентов считают написание эссе скучным заданием, при правильном мышлении это может быть действительно приятным занятием.
• Body # 1: Большинство студентов думают, что написание эссе утомительно, потому что они сосредотачиваются на внешнем вознаграждении.
• Body # 2: Вместо этого при написании эссе учащимся следует сосредоточиться на внутреннем удовлетворении.
• Body # 3: Сосредоточение внимания на внутреннем самореализации не только позволит учащимся получать больше удовольствия, но и будет лучше писать эссе.
• Заключение: Написание эссе не должно быть просто способом получить хорошую оценку. Вместо этого это может быть средством обретения удовлетворения.

После того, как вы напишете свои пять предложений, легко заполнить абзацы для каждого из них.

А теперь попробуйте!

5. Будьте «источником тяжелого».

В колледже я обнаружил трюк, который помог мне пройти путь от ученика со средним отличием до отличника, но прежде чем я объясню, как это работает, позвольте мне вас предупредить. Этот метод мощный , но он может работать не для всех учителей или профессоров. Используйте с осторожностью.

Когда я писал работу для литературного класса, я понял, что статьи и книги, которые я читал, говорят то, что я пытался сказать , намного лучше , чем я когда-либо мог.Так что же я сделал? Я обильно цитировал их в своей статье. Когда я не цитировал, я перефразировал сказанное ими своими словами, конечно, отдавая должное. Я обнаружил, что эта формула не только создала хорошо написанное эссе, но и потребовала примерно половины времени на написание.

Хорошо иметь в виду, что использование чужих слов, даже если они преобразованы в вашу собственную формулировку, требует цитирования. В то время как определение плагиата меняется с ростом онлайн-сотрудничества и совместной учебной среды, всегда ошибается в сторону чрезмерного цитирования в целях безопасности.

Когда я использовал эту технику, мои профессора иногда упоминали, что мои статьи были очень «исходными». Однако в то же время они всегда ставили мне пятерки.

Чтобы обезопасить себя, я рекомендую использовать подход 60/40 с основными абзацами: убедитесь, что 60% слов являются вашим собственным анализом и аргументацией, а 40% можно процитировать (или перефразировать текст) из ваших источников.

Подобно трюку с пятью предложениями, этот метод упрощает процесс написания. Вместо того, чтобы уделять основное внимание хорошему письму, он заставляет вас хорошо исследовать , что некоторым ученикам легче.

6. Сначала напишите основной текст, затем введение и заключение.

Введение часто бывает сложнее всего, потому что вы пытаетесь резюмировать все свое эссе еще до того, как его написали. Вместо этого попробуйте написать вступление в последнюю очередь, дав себе основную часть статьи, чтобы понять суть вашего эссе.

Это особенно важно для эссе, которое вас лично не интересует. Я определенно рекомендую это на занятиях, в которых вы либо не преуспеваете, либо сильно любите.Уделите достаточно времени, чтобы составить и отредактировать основные абзацы перед , пытаясь создать содержательный вводный абзац.

В противном случае ваше вступление может показаться неуклюжим, деревянным и вялым.

7. Большинство эссе отвечают на вопрос «Что?» Хорошие эссе отвечают на вопрос «Почему?» Лучшие сочинения отвечают на вопрос «Как?»

Если вы застряли, пытаясь привести аргумент, или изо всех сил пытаетесь набрать необходимое количество слов, попробуйте сосредоточиться на вопросе «Как?»

Например:

• Как сделал Дж.Д. Сэлинджер передает тему недостоверности в «Над пропастью во ржи» ?
• Как Наполеон восстановил стабильность во Франции после Французской революции?
• Как исследование доказывает, что девочки действительно правят, а мальчики пускают слюни?

Если вы сосредоточитесь на том, как, у вас всегда будет достаточно, чтобы написать.

8. Не бойтесь прыгать.

Написание эссе может быть танцем.Необязательно стоять на одном месте и писать от начала до конца.

По тем же причинам, которые перечислены в пункте №6, дайте себе свободу писать так, как будто вы кружитесь вокруг своей темы, а не выдвигать один простой аргумент. Затем, когда вы редактируете и корректируете, вы можете убедиться, что все выровнено правильно.

На самом деле, сейчас идеальное время, чтобы упомянуть, что корректура вашего эссе — это не только проверка орфографии и запятых.

Речь идет о том, чтобы ваш анализ или аргументы плавно переходили от одной идеи к другой.(Хорошо, технически это включает в себя редактирование, но большинство студентов, пишущих эссе средней школы или колледжа, не тратят время на завершение каждого этапа процесса написания. Давайте будем честными.)

Чтобы очистить механику и структуру предложений, убедитесь, что ваши идеи перетекают плавно, логично и естественно от одной к другой по мере того, как вы заканчиваете корректуру.

9. Вот

, несколько слов и фраз , которые вы, , не хотите использовать.

• You (Вы заметите, что я использую многие из вас, что отлично подходит для публикации в блоге.Однако в академическом эссе от второго лица лучше отказаться.)
• Клише
• Некоторые
• То
• Вещи
• To Be глаголы (is, are, was, were, am)

Нет времени редактировать? Вот молниеносная техника редактирования.

Примечание о «Я»: Некоторые учителя говорят, что вы не должны использовать утверждения «Я» в своих письмах, но правда в том, что в профессиональных академических статьях часто используются такие фразы, как «я верю» и «на мой взгляд» особенно в их представлениях.

10. Можно использовать Википедию,

, если…

Википедия входит в пятерку лучших веб-сайтов в мире не зря: она может быть отличным инструментом для исследования. Однако большинство учителей и профессоров не считают Википедию надежным источником для использования в сочинениях.

Но не стоит полностью сбрасывать со счетов! Вот два способа использования Википедии при написании эссе:

• Предпосылки исследования. Если вы недостаточно разбираетесь в своей теме, Википедия может стать отличным ресурсом, чтобы быстро узнать все, что вам нужно знать, чтобы начать работу.
• Поиск источников . Проверьте справочный раздел статей Википедии по вашей теме. Хотя вы, возможно, не сможете цитировать саму Википедию, вы часто можете найти эти первоисточники и сослаться на на . Вы можете найти ссылки на первичные и вторичные источники внизу любой страницы Википедии под заголовками «Дополнительная литература» и «Ссылки».

Вы можете получать удовольствие от написания эссе

Больше всего я сожалею о средней школе и колледже, потому что я относился к этому как к чему-то, что я, , должен был сделать , а не к тому, что я, , хотел, чтобы сделал.

По правде говоря, образование — это возможность, к которой многие люди в мире не имеют доступа.

Это подарок, а не просто то, что усложняет вашу жизнь. Я не хочу, чтобы вы совершили ошибку, просто «дожидаясь» учебы в школе, отчаянно ожидая летних каникул и, в конечном итоге, выпуска.

Как бы ваша жизнь была лучше, если бы вам активно нравилось писать эссе? Как бы выглядела школа, если бы вы хотели высосать из нее все дары, которые она вам преподносит?

Все, что я говорю, не пропустите!

Ищете больше советов?

Ищете другие советы по написанию сочинений, которые помогут улучшить ваше сочинение? Попробуйте некоторые из этих ресурсов:

Как насчет вас? Есть ли у вас какие-нибудь советы по написанию эссе? Дайте нам знать в комментариях.

Нужна дополнительная помощь по грамматике? Моим любимым инструментом, который помогает находить грамматические проблемы и даже создавать отчеты, помогающие улучшить мое письмо, является ProWritingAid . Работает с Word, Scrivener, Google Docs и веб-браузерами. Кроме того, не забудьте использовать мой код купона, чтобы получить скидку 25%: WritePractice25

Код купона: WritePractice25 »

ПРАКТИКА

Готовы попробовать эти десять советов по написанию сочинений, которые сделают ваше сочинение увлекательным? Потратьте пятнадцать минут на совет №4 и напишите пять оригинальных предложений, которые можно превратить в эссе.

Когда вы закончите, поделитесь своими пятью предложениями в разделе комментариев. И не забывайте оставлять отзывы своим коллегам-писателям!

Бесплатное руководство: Хотите стать писателем? Получите здесь наше бесплатное руководство из 10 шагов, чтобы стать писателем и осуществить свою мечту уже сегодня. Щелкните здесь, чтобы мгновенно загрузить руководство.
Джо Бантинг — автор и лидер сообщества Write Practice. Он также является автором новой книги « Crowdsourcing Paris » — реальной приключенческой истории, действие которой происходит во Франции.Это был новый релиз №1 на Amazon. Вы можете следить за ним в Instagram (@jhbunting).

Критическое отражение | Центр письма и коммуникации

Критическое отражение

Критическое размышление (также называемое рефлексивным эссе) — это процесс выявления, анализа и оценки наших глубоко укоренившихся предположений о наших знаниях, способе восприятия событий и проблем, наших убеждениях, чувствах и действиях. Когда вы критически размышляете, вы используете материалы курса (лекции, чтения, обсуждения и т. Д.) для изучения наших предубеждений, сравнения теорий с текущими действиями, поиска причин и спусковых механизмов и выявления проблем, лежащих в их основе. Критическое размышление — это , а не задание по чтению, краткое изложение деятельности или эмоциональный выход. Скорее, цель — изменить ваше мышление о предмете и, таким образом, изменить свое поведение.

Как критически отразить

Написание критического размышления происходит в два этапа.

• Проанализируйте: На первом этапе проанализируйте проблему и свою роль, задав важные вопросы. Используйте свободное письмо как способ развить хорошие идеи.На этом этапе не беспокойтесь об упорядоченных абзацах или хорошей грамматике.
• Артикулируйте: На втором этапе используйте свой анализ, чтобы разработать четкие аргументы относительно того, что вы узнали. Организуйте свои идеи так, чтобы они были понятны вашему читателю.

Первый этап: анализ

Популярным методом анализа является трехступенчатая модель,

Что? И что? Что теперь?

Что?

В Что? , опишите проблему, включая вашу роль, наблюдения и реакции. что? Стадия помогает вам сделать первые выводы о том, что вы чувствуете и думаете. На этом этапе нет необходимости просматривать заметки или чтения к курсу.

Используйте приведенные ниже вопросы, чтобы направлять свои письма на этом этапе.

• Что случилось?
• Что ты сделал?
• Чего вы ожидали?
• Что отличалось?
• Какова была ваша реакция?
• Что вы узнали?

И что же?

Во втором И что? , постарайтесь глубже понять, почему проблема важна или актуальна.Используйте информацию, полученную на первом этапе, материалы вашего курса (чтения, лекции, обсуждения), а также предыдущий опыт и знания, чтобы помочь вам обдумать проблему с разных точек зрения.

Совет: Поскольку на этом этапе вы будете использовать больше ресурсов курса, просмотрите свои чтения и заметки по курсу, прежде чем начать писать.

Ниже приведены три точки зрения, которые вы можете рассмотреть:

• Академическая перспектива : Как этот опыт улучшил ваше понимание концепции / теории / навыков? Подтвердил ли опыт ваше понимание или оспорил его? Вы определили сильные стороны или пробелы в своих знаниях?
• Личное мнение: Почему важен опыт? Какие последствия? Были ли подтверждены или опровергнуты ваши предыдущие ожидания / предположения? Что вас удивило и почему?
• Системная перспектива: Каковы были источники энергии и кто выиграл / кому был нанесен ущерб? Какие изменения вы бы посоветовали? Как этот опыт помогает вам понять организацию или систему?

Что теперь?

В третьей Что теперь? , исследуйте, как этот опыт повлияет на ваше будущее мышление и поведение.

Используйте следующие вопросы, чтобы направлять свое мышление и письмо:

• Что вы собираетесь делать в результате вашего опыта?
• Что вы будете делать по-другому?
• Как вы примените то, что узнали?

Вторая фаза: сочленение

После завершения этапа анализа вам, вероятно, придется много писать, но это еще не организовано в цельный рассказ. Вам необходимо построить организованный и четкий спор о том, что вы узнали и как вы изменились.Для этого разрабатывает тезис , делает схему , записывает и исправляет.

Разработайте тезис

Разработайте четкие аргументы, чтобы помочь читателю понять, что вы узнали. Этот аргумент должен объединить различные темы вашего анализа в основную идею.Вы можете увидеть пример изложения тезиса в образце эссе по размышлениям в конце этого ресурса.

Сделайте набросок

Когда у вас будет четкое изложение тезиса для вашего эссе, составьте план. Ниже приведен простой способ организовать свое эссе.

Написать и исправить

Пора писать! Работайте со своим планом и дайте себе достаточно времени для первого черновика и доработок.

Образец критического отражения

Ниже приведены примеры аннотированных абзацев из критического размышления одного студента о курсе об обществе и привилегиях.

сюрприз Дарвина | Офис New Yorker

Тьерри Хайдманна, расположенный рядом с лабораторией, которой он руководит в Институте Густава Русси, на южной окраине Парижа, мог бы сойти за музей генетической катастрофы. Файлы, посвященные самым ужасающим инфекционным заболеваниям в мире, заполняют шкафы и выстилают полки. Есть толстые папки для оспы, вируса Эбола и различных форм гриппа. Учет SARS , а также более малоизвестных патогенов, таких как вирус лейкемии кошек, вирус обезьян Мейсон-Пфайзер и вирус пенистой обезьяны, который является эндемическим для африканских обезьян.H.I.V., самый известный и самый коварный из действующих сегодня вирусов, имеет собственную полку с файлами. Лабораторные стаканы, пузырьки и холодильники, запертые за запертыми дверями с двойными стеклопакетами, кишат вирусами. Хайдманн, плотный мужчина средних лет с дикими бровями и бородой с густыми седыми пятнами, посвятил свою карьеру изучению того, что вирусы могут рассказать нам о AIDS и различных формах рака. «Это знание поможет нам лечить ужасные болезни», — сказал он мне, коротко кивнув в сторону своей лаборатории.«Вирусы могут дать ответы на вопросы, которые мы даже не задавали».

Отключенные ретровирусы — окаменелости молекулярных битв, которые бушевали в течение нескольких поколений — составляют восемь процентов генома человека. JOOST SWARTE

Вирусы воспроизводятся быстро и часто с насильственными результатами, но они настолько рудиментарны, что многие ученые даже не считают их таковыми. быть живым. Вирус — это не что иное, как несколько цепочек генетического материала, завернутые в пакет с белком, — паразит, неспособный функционировать самостоятельно. Чтобы выжить, он должен найти клетку, чтобы заразить ее.Только тогда любой вирус сможет использовать свой единственный талант — взять под контроль клеточный аппарат хозяина и использовать его для создания тысяч своих копий. Затем эти вирусы переходят от одной клетки к другой, превращая каждого нового хозяина в фабрику, производящую еще больше вирусов. Таким образом, одна инфицированная клетка скоро станет миллиардами.

Ничто — даже чума — не представляет более стойкой угрозы для человечества, чем вирусные заболевания: желтая лихорадка, корь и оспа вызывают эпидемии на протяжении тысяч лет.В конце Первой мировой войны от испанского гриппа умерло пятьдесят миллионов человек; оспа могла убить полмиллиарда человек только в двадцатом веке. Эти вирусы были очень заразными, но их влияние было ограничено их свирепостью: вирус может уничтожить целую культуру, но если мы умрем, он тоже умрёт. В результате даже оспа не обладала эволюционной способностью влиять на людей как на вид — изменять нашу генетическую структуру. Это потребует от организма проникновения в критические клетки, которые нам нужны для воспроизводства: наши половые клетки.На это способны только ретровирусы, которые меняют обычный поток генетического кода от ДНК к РНК. Ретровирус хранит свою генетическую информацию в одноцепочечной молекуле РНК, а не в более распространенной двухцепочечной ДНК. Когда он заражает клетку, вирус задействует специальный фермент, называемый обратной транскриптазой, который позволяет ему копировать себя, а затем вставлять собственные гены в ДНК новой клетки. Затем он навсегда становится частью этой клетки; когда клетка делится, вирус уходит вместе с ней. Ученые давно подозревали, что если ретровирус заразит человеческую сперматозоид или яйцеклетку, что бывает редко, и если этот эмбрион выживет, что еще реже, ретровирус может занять свое место в чертеже нашего вида, передаваясь от матери к ребенка, и из поколения в поколение, очень похоже на ген цвета глаз или астму.

Когда последовательность генома человека была полностью нанесена на карту, в 2003 году исследователи также обнаружили то, чего не ожидали: наши тела усеяны осколками таких ретровирусов, фрагментами химического кода, из которого состоит весь генетический материал. Для создания всех белков, необходимых нам для жизни, требуется менее двух процентов нашего генома. Однако восемь процентов составляют сломанные и неработающие ретровирусы, которым миллионы лет назад удалось внедриться в ДНК наших предков.Их называют эндогенными ретровирусами, потому что, инфицировав ДНК какого-либо вида, они становятся его частью. Однако одна за другой, после молекулярных битв, бушевавших на протяжении тысяч поколений, эволюция побеждала их. Эти вирусные фрагменты, как и кости динозавров, являются ископаемыми. Вместо того, чтобы быть закопанными в песок, они обитают внутри каждого из нас, неся записи, которые насчитывают миллионы лет. Поскольку кажется, что они больше не служат цели и не причиняют вреда, эти остатки часто называют «мусорной ДНК».«Многим все еще удается вырабатывать белки, но ученые так и не нашли белок, который функционировал бы должным образом у людей или который мог бы вызвать у нас заболевания.

Затем, в прошлом году Тьерри Хайдманн вернул его к жизни. Объединив инструменты геномики, вирусологии и эволюционной биологии, он и его коллеги взяли вирус, который вымер в течение сотен тысяч лет, выяснили, как изначально были выровнены сломанные части, а затем собрали их вместе. Воскресив вирус, команда поместила его в человеческие клетки и обнаружила, что их создание действительно внедрилось в ДНК этих клеток.Они также смешали вирус с клетками, взятыми у хомяков и кошек. Он быстро заразил их всех, дав первое доказательство того, что сломанные части могут снова стать заразными. Эксперимент может дать важные подсказки о том, как вирусы, такие как H.I.V. Работа. Однако неизбежно возникают образы монстра Франкенштейна и Парка Юрского периода.

«Если вы подумаете об этом на пять минут, это дико», — сказал мне Джон Коффин, когда я посетил его в его лаборатории в Университете Тафтса, где он является профессором исследований Американского онкологического общества.Коффин — один из самых выдающихся молекулярных биологов страны, он был одним из первых, кто исследовал роль эндогенных ретровирусов в эволюции человека. «Я понимаю, что идея вернуть к жизни что-то мертвое в корне пугает», — продолжил он. «Это сила, которой овладела наука, и она вызывает у нас тошноту, и должна. Но есть много вирусов, которые более опасны, чем эти — более заразные, с гораздо более опасными для работы и менее потенциально полезные ».

Благодаря постоянному развитию вычислительной мощности и технологии ДНК, талантливый студент с приличным ноутбуком и доступом в любую университетскую биологическую лабораторию может легко собрать вирус.Пять лет назад, как бы чтобы доказать это, исследователи из Государственного университета Нью-Йорка в Стоуни-Брук «создали» вирус полиомиелита, используя широко доступную информацию и ДНК, которые они купили по почте. Чтобы проверить свой «рецепт полиомиелита», они ввели вирус мышам. Животные сначала были парализованы, а затем умерли. («Причина, по которой мы это сделали, заключалась в том, чтобы доказать, что это возможно», — сказал в то время Экард Виммер, возглавлявший команду. «Прогресс в биомедицинских исследованиях имеет свои преимущества и имеет свои недостатки.») Многие сочли это бессмысленным, а оправдание абсурдным. «Доказательство принципа биотерроризма», — назвал его Коффин. «Больше ничего.» Затем, два года назад, после того, как исследователи секвенировали генетический код вируса гриппа 1918 года, федеральные ученые также реконструировали его. В этом случае стояла хорошо понятная и очень желанная цель: разработать вакцину, которая могла бы обеспечить защиту от будущих пандемий.

Другое дело — воскресить вымерший вирус. Тем не менее, если бы Хайдманн придерживался научной номенклатуры, когда прошлой осенью опубликовал свои результаты, мало кто за пределами его профессии заметил бы это.Статья под названием «Идентификация инфекционного предшественника эндогенных ретроэлементов человека HERV-K », опубликованная в журнале Genome Research , вряд ли вызовет ажиотаж. Однако Хайдманн выполняет определенную миссию. Он назвал вирус Феникс в честь мифической птицы, которая восстает из пепла, потому что он убежден, что этот вирус и ему подобные могут многое рассказать о происхождении и эволюции человечества.

С не меньшим энтузиазмом, но с меньшей помпой ученые всего мира приступили к реализации аналогичных или связанных проектов.Одна команда из Исследовательского центра Aaron Diamond AIDS в Нью-Йорке недавно создала почти идентичный вирус. За последние несколько месяцев группы в Оксфордском университете и в Центре онкологических исследований Фреда Хатчинсона в Сиэтле также получили результаты, которые предоставляют поразительные наблюдения об эволюции и болезнях. Часто различаются подходы, но не цели. Все эти исследователи надеются, что раскопки молекулярного прошлого помогут решить медицинские сложности, с которыми мы сталкиваемся сегодня.Практически случайно они создали новую дисциплину, палеовирологию, которая стремится лучше понять влияние современных болезней, изучая генетическую историю древних вирусов.

«Этого не следует бояться, а стоит праздновать», — сказал мне однажды Хайдманн, когда мы сидели в его офисе в институте, который посвящен лечению и искоренению рака. Эйфелева башня в окне бесшумно парила над далеким городом. «Что примечательно и уникально, так это то, что эндогенные ретровирусы — это сразу две вещи: гены и вирусы.И эти вирусы помогли нам стать такими же, как и другие гены. Я не уверен, что без них мы бы выжили как вид ».

Он продолжил: «Вирус Феникса проливает свет на то, как H.I.V. работает, но, более того, о том, как мы, работаем, и как мы развивались. Многие люди изучают другие аспекты эволюции человека — то, как мы стали ходить, или значение одомашненных животных. Но я бы сказал, что не менее важна роль патогенов в формировании того, как мы живем сегодня.Взгляните, например, на процесс беременности и родов ». Хайдманн и другие предположили, что без эндогенных ретровирусов у млекопитающих никогда бы не развилась плацента, которая защищает плод и дает ему время для созревания. Это привело к живорождению, что стало одним из признаков нашего эволюционного успеха над птицами, рептилиями и рыбами. Яйца не могут удалить отходы или получить питательные вещества, необходимые для развития большого мозга млекопитающих, которые сделали млекопитающих такими универсальными. «Эти вирусы сделали эти изменения возможными», — сказал мне Хайдманн.«Вполне возможно, что без них люди все еще откладывали бы яйца».

H ** · ** IV, единственный ретровирус, о котором слышало большинство людей, вызвал более двадцати пяти миллионов смертей и заразил как минимум вдвое больше людей с середины двадцатого века, когда он перебрался из обезьяна человеку. Может быть трудно понять, как организмы из одного и того же семейства, сконструированные с одними и теми же генами, могли сыграть полезную и, возможно, даже важную роль в здоровье и развитии любого вида.В 1968 году Робин Вайс, ныне профессор вирусной онкологии в Университетском колледже Лондона, обнаружил эндогенные ретровирусы в эмбрионах здоровых кур. Когда он предположил, что они не только доброкачественные, но и действительно могут выполнять важную функцию в развитии плаценты, молекулярные биологи засмеялись. «Когда я впервые представил свои результаты по новой« эндогенной »оболочке, предполагающей существование интегрированного ретровируса в нормальных эмбриональных клетках, рукопись была категорически отвергнута», — написал Вайс в прошлом году в журнале Retrovirology .«Один рецензент заявил, что моя интерпретация невозможна». Вайс, ответственный за большую часть базовых знаний о том, как вирус AIDS взаимодействует с иммунной системой человека, не остановился. Ему не терпелось узнать, были ли куриные ретровирусы, которые он видел, недавно приобретенными инфекциями или наследственностью, передаваемой через века. Он переехал в джунгли Паханг в Малайзии и начал жить с группой соплеменников Оранг Асли. Красные джунгли дичи, предки кур, были там в изобилии, и племя умело их ловили.После сбора и тестирования яиц и образцов крови Вайс смог идентифицировать версии одних и тех же вирусов. Вскоре аналогичные испытания были проведены на других животных. Это открытие положило начало новому подходу к биологии. «Если бы Чарльз Дарвин снова появился сегодня, он был бы удивлен, узнав, что люди произошли не только от обезьян, но и от вирусов», — писал Вайс.

Удивление Дарвина почти наверняка будет смешано с восхищением: когда он предположил в «Происхождении человека» (1871), что люди и обезьяны имели общего предка, это было революционной идеей, и она остается таковой до сих пор.И все же ничто не дает более убедительного доказательства «теории» эволюции, чем вирусы, содержащиеся в нашей ДНК. До недавнего времени самая ранняя доступная информация об истории и течении болезней человека, таких как оспа и тиф, поступала от мумий возрастом не более четырех тысяч лет. Эволюцию невозможно измерить за такой короткий промежуток времени. Эндогенные ретровирусы оставляют след молекулярных хлебных крошек, ведущий на миллионы лет в прошлое.

Теория Дарвина имеет смысл, однако, только если люди разделяют большую часть этих вирусных фрагментов с родственниками, такими как шимпанзе и обезьяны.И мы это делаем в тысячах мест по всему геному. Если бы это было совпадением, людям и шимпанзе пришлось бы пережить неисчислимое количество идентичных вирусных инфекций в течение миллионов лет, а затем каким-то образом эти инфекции должны были бы оказаться в одном и том же месте в каждом геноме. . Ступени лестницы человеческой ДНК состоят из трех миллиардов пар нуклеотидов, распределенных по сорока шести хромосомам. Последовательности этих нуклеотидов определяют, чем каждый человек отличается от другого и от всех других живых существ.Единственный способ, которым люди в тысячах, казалось бы, случайных местах, могут обладать точной ретровирусной ДНК, обнаруженной у другого вида, — это унаследовать ее от общего предка.

Молекулярная биология сделала возможным точное знание природы этого наследования. Благодаря обширным базам данных генетических последовательностей реконструкция геномов предков стала обычным явлением, и ретровирусы были обнаружены в геномах всех изученных видов позвоночных. Антропологи и биологи использовали их для исследования не только происхождения приматов, но и взаимоотношений между животными — собаками, шакалами, волками и лисами, например, — а также чтобы проверить, действительно ли похожие организмы не связаны между собой.

Хотя поиск таких вирусов или их генов больше не является сложной технической задачей, выяснение избирательного эволюционного давления, которое их сформировало, остается трудным. Отчасти потому, что вирусы мутируют с такой скоростью. ВИЧ. может развиваться в миллион раз быстрее, чем пораженные им клетки иммунной системы человека. (Такие постоянные изменения затрудняют разработку противовирусных препаратов, которые будут оставаться эффективными в течение длительного времени, а также представляют собой серьезное препятствие для разработки вакцины AIDS .)

Существуют ретровирусы (например, ВИЧ), которые не заражают сперматозоиды или яйцеклетки. Поскольку они не передаются по наследству, они не оставляют следов своей истории. «У нас может быть палеонтологическая летопись только тех вирусов, которые попали в зародышевую линию», — сказал мне Пол Бениас. «И, конечно же, большинство этого не сделали». Биениас — профессор ретровирологии в Исследовательском центре СПИДа Аарона Даймонда и руководитель лаборатории ретровирологии в Университете Рокфеллера. Его давно интересовало, как сложные организмы взаимодействуют с вирусами и адаптируются к ним.«С вирусом гриппа вы можете наблюдать за его изменением в реальном времени», — сказал он. «Вы можете наблюдать, как развиваются антитела, и видеть, когда и как они вымирают. Но с этими другими вы оглядываетесь на десятки миллионов лет назад, поэтому трудно понять, как функционировал вирус ».

Пока Хайдманн работал с вирусом Феникс во Франции, Биениас и двое его коллег из Аарона Даймонда инициировали аналогичный проект. (Сначала ни одна из команд не знала о работе другой.) Биениас восстановил самый молодой вымерший ретровирус в геноме человека — тот, который все еще был активен несколько сотен тысяч лет назад, — потому что у него было наименьшее количество мутаций.Команда взяла десять версий этого вируса (у нас их более тридцати) и сравнила тысячи нуклеотидов в генетической последовательности каждой версии. Они были почти идентичны, но где они различались, исследователи выбрали наиболее часто встречающиеся нуклеотиды. Это позволило им собрать рабочую копию вымершего ретровируса.