Известны ли вам сказки с похожим сюжетом: Расскажите кратко свою любимую сказку известны ли вам сказки с похожим сюжетом

кто они и почему ведут себя так, а не иначе? – тема научной статьи по языкознанию и литературоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

РЕФЛЕКСИЯ

Бабушкины сказки. Фрагмент. Художник В.М. Максимов. 1867.

УДК 293.21:821.16

Штемберг А.С.

Герои русских народных сказок: кто они и почему ведут себя так, а не иначе?

Штемберг Андрей Сергеевич, доктор биологических наук, заведующий отделом экспериментальной биологии и медицины Государственного научного центра РФ — Института медико-биологических проблем Российской академии наук.

E-mail: [email protected]

Статья посвящена мифологическим и обрядовым корням образов героев традиционных русских сказок (Иван-царевич, Баба Яга, Кощей Бессмертный, Змей Горыныч).

Ключевые слова: русские народные сказки, сказочные герои, Иван-царевич, Баба Яга, Кощей Бессмертный, Змей Горыныч, волшебный помощник, родовой строй, матриархат, тотем, магия, царство живых и царство мертвых.

Русские народные сказки… Все мы с самого раннего детства погружались в их удивительный, ни на что не похожий и часто очень загадочный мир. С того же раннего детства мы усвоили, что сказка — выдумка, что в ней всегда побеждает добро, а зло бывает непременно наказано, и тем не менее с волнением следили за приключениями сказочных героев. Самые внимательные из тех, кто, став постарше, не перестал читать и перечитывать сказки, наверняка заметили, что все они строятся по строго определенным правилам. При всем кажущемся огромном их разнообразии сюжеты сказок все время повторяются, да и сказочные герои постоянно кочуют из одной сказки в другую, правда, иногда под разными именами.

Возможно, вы заметили также и некоторые странности в поведении сказочных героев, часто противоречащие логике и здравому смыслу. Так, например, родители почему-то отсылают или уводят детей в дремучий лес на съедение какой-нибудь сказочной нечисти, Баба Яга, эта злыдня и людоедка, ни с того ни с сего помогает Ивану-царевичу, которого видит впервые в жизни, серый волк, слопав коня Ивана-царевича, вместо того, чтобы закусить им самим, вдруг начинает ему верно служить и безропотно расхлебывает все неприятности, вызванные его непослушанием… Этот перечень сказочных несуразностей (с нашей современной точки зрения) можно было бы продолжать и продолжать. Многие собиратели народных сказок замечали, что рассказчик и сам часто недоумевает по по-

воду мотивов поступков его героев, даже иногда пытается как-то их объяснить с точки зрения нашей современной логики, но, как правило, этого нельзя сделать, не нарушив основной схемы сказочного повествования. Ведь главная особенность сказки и ее отличие от других, авторских, литературных жанров состоят в том, что она отражает не личное восприятие мира рассказчиком, а то общее, что объединяет его со всеми людьми. Именно эта особенность и позволила сказке сохранить отголоски древнейших верований, обычаев и обрядов. Ведь сказки, особенно волшебные — страшно древние, они уходят корнями в первобытное общество, когда люди жили первобытнообщинным родовым строем. А тогда и представления людей об окружающем их мире, и правила их поведения были совершенно другими. Именно с этим и связаны странные, как нам кажется, особенности поведения сказочных героев. И несмотря на то, что в этих сказках действуют цари и короли, солдаты и генералы (ведь рассказчики, столетиями пересказывая сказки, конечно же, внешне осовременивали героев), они проникнуты мироощущением первобытного человека, для которого окружающая его природа была непонятной, таинственной и полной неожиданных опасностей: гуляла царская дочь в саду, вдруг налетел трехголовый Змей (вихрь неопознанной природы, Кощей Бессмертный) и унес царевну в тридесятое царство… И вот уже отправляется Иван-царевич на поиски… И ведь знает, куда идти, что говорить и как себя вести в самых невероятных сказочных ситуациях. Откуда? Что это вообще такое — тридесятое царство? Кто такие его постоянные обитатели — Баба Яга, Кощей Бессмертный, Змей Г орыныч? Откуда они взялись? Почему они ведут себя во всех сказках именно так, а не иначе? Наверняка все эти вопросы возникали при чтении сказок. Мы попытаемся на них ответить в нашем очерке. Дело в том, что все эти герои родом оттуда, из мира первобытного человека, и поведение их определяется его представлениями, верованиями и обычаями. Действительно, ведь сказочные герои неповторимы, они не встречаются больше нигде — ни в мифах, ни в героическом эпосе, ни в легендах. В сказках совершенно не водятся персонажи русских мифов и преданий — все эти домовые, лешие, водяные, русалки, овинники, кикиморы и прочие — представления о них сформировались гораздо позже. О них говорится в быличках — особой, не похожей на волшебные сказки разновидности русского фольклора. А сказочные герои намного древнее — попробуем же проследить их родословную, разобраться в их поведении и поступках.

Иван-царевич

Иван-царевич — главный положительный герой большинства волшебных сказок. Изредка, правда, он выступает под другими именами — Василий-царевич или Дмитрий-царевич, — иногда сменяется персонажами более низкого происхождения — Иваном купеческим или крестьянским сыном или даже Иваном Быковичем

— незаконнорожденным отпрыском коровы, но суть его, сказочная роль и характер поступков от этого не меняются. Поэтому давайте будем, не принимая во внимание социальное происхождение, называть его самым распространенным именем — Иваном-царевичем, имея в виду основного сказочного героя, который преодолевает все препятствия и в финале сказки женится на царевне.

Итак, кто же такой Иван-царевич? Начнем с самого начала — с рождения героя. Прежде всего, он — как правило, младший сын в семье. Почему? По-видимому, дело в том, что в родовом первобытном обществе именно младший сын был хранителем и наследником семейной собственности, порядков и традиций, потому что он дольше всех оставался в семье. Старшие братья, как правило, уходили в семью брата матери. Со временем, с распадом первобытнообщинных отношений и возникновением отцовского (патриархального) права и большой патриархальной семьи, ситуация изменилась. На выделение старших братьев стали смотреть как на дробление и ослабление семьи, разрушение общего дела и разбазаривание семейной собственности. Поэтому право наследования было пересмотрено в пользу старших сыновей. Так младший сын оказался обиженным и обездоленным — ведь не зря многие сказки о трех братьях начинаются со смерти отца и раздела имущества, при котором младшему не достается почти или вовсе ничего. Естественно, что в сказках, сохраняющих наиболее древние представления, все симпатии на его стороне — он выступает как хранитель и защитник исконных родовых начал, в то время как его братья — их разрушители. Поэтому наш герой воплощает в себе идеал представлений о добродетелях человека первобытного коммунизма — он бескорыстен, доверчив, почтителен к старшим, тогда как братья — средоточие качеств, разрушивших это общество: приверженности наживе, корыстолюбия, вероломства. Вероятно, как хранитель семейного очага и родовых традиций он обеспечивает себе и покровительство мифических сил — духов материнского рода, которые помогают ему в дальнейших приключениях. С этим же связаны его близкие отношения с животными, тоже охотно помогающими ему. Дело в том, что матриархальный родовой строй был связан с представлениями о животных-тотемах — родоначальниках и покровителях племени. Обратим внимание еще на одну особенность появления на свет нашего героя: в некоторых сказках это волшебное рождение. Так, в сказке «Иван Быкович» царица, кухарка и корова рождают трех мальчиков-богатырей, поев волшебной рыбы — златоперого ерша. Рыба в сознании первобытного человека была связана с избавлением от бесплодия из-за своей неимоверной плодовитости и жизни в воде, оплодотворяющей окружающую природу. Так что уже некоторые обстоятельства рождения Ивана-царевича говорят о том, что он — не совсем простой человек. Заметим это и пойдем дальше.

Следующий этап биографии нашего героя (детство и отрочество пропускаются, да и что на них останавливаться

— ведь он растет не по дням, а по часам) — получение волшебного помощника. Это самый главный этап, после ко-

Иван-царевич на сером волке. Художник В.М. Васнецов. 1889.

Иван-царевич на распутье. Художник И.Я. Билибин. 1899.

торого он уже становится совсем не простым человеком, дальше его дела идут как по маслу, и успех предприятия гарантирован.

Вот здесь-то самая интересная часть сказки и наибольшее разнообразие ситуаций. Попробуем разобрать наиболее типичные. Как все начинается? Иногда братья решают жениться и пускают стрелы — куда стрела упадет, там и невеста («Царевна-лягушка»). Довольно странный, на наш взгляд, способ выбора жены, не правда ли? Можно предположить две причины возникновения этого непонятного действа: одна — гадание, вера первобытного человека в судьбу; вторая связана с тем, что стрела (символ молнии) ассоциировалась с оплодотворяющим дождем и использовалась древними славянами в свадебном обряде как знамение плодородия и орудие, освящающее брачный союз. Здесь братья женятся на обычных (и довольно неуклюжих) женщинах, а Иван-царевич получает волшебного помощника в лице царевны-лягушки.

В других случаях умирает отец братьев и велит сыновьям дежурить на его могиле три ночи (тоже странное пожелание с нашей современной точки зрения), как, например, в сказке о Сивке-бурке. В чем же здесь дело? С отмиранием в первобытном обществе культа тотемных предков по женской линии они заменились мужскими. Поэтому дежурить на могиле отца означало совершать положенные обряды и жертвоприношения, необходимые для того, чтобы мертвец обрел покой и не вернулся. Братья и тут, как водится, сачкуют, сваливая свои обязанности на Ивана, а тот честно выполняет свой долг и получает от отца волшебного помощника, на этот раз в виде Сивки-бурки. Образ умершего отца-дарителя происходит от первобытных представлений о могуществе мертвых — ведь они находятся в ином мире, где все известно, откуда все начинается и где все кончается. К этому сюжету весьма близка история с потравой заповедного поля или сада (как в сказках о Жар-птице и Коньке-горбунке), когда герой добросовестно охраняет вверенную ему территорию, обнаруживает или ловит вора и в награду тоже получает волшебного помощника. Здесь отразились обряды, связанные с существованием у древних славян специальных заповедных полей мертвецов-предков, которые должны были отвлекать их внимание от живых.

Мы разобрали ситуации, когда герой получает волшебных помощников, не пускаясь в странствие, так сказать, с доставкой на дом. Правда, и в этих случаях путешествия ему не избежать: он обязательно либо теряет этих помощников (например, сжигая шкурку Царевны-лягушки), либо на него обрушиваются различные злоключения, и, как ни крути, приходится ему, сердешному, топать в тридесятое царство — выручать украденную жену или невесту, выполнять задания начальства (старого царя), добывать для старого отца молодильные яблоки или еще что-нибудь. В других ситуациях Иван-царевич получает волшебных помощников непосредственно в тридесятом царстве — в подарок или крадет у Кощея Бессмертного или Бабы Яги волшебного коня, встречает серого волка, жульническим путем завладевает скатертью-самобранкой, шапкой невидимкой, волшебной дубинкой и другими чудесными предметами.

Итак, несколько забежав вперед, мы подошли к отправке нашего героя в дальний путь — в пресловутое тридесятое царство. Здесь самое время поговорить о том, как же он туда собирается и что же такое это самое тридесятое царство. Помните, что говорит царевна, отправляясь туда? «Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве! Прежде три пары башмаков железных истопчешь, три посоха железных изломаешь, три просвиры каменных изгложешь, чем найдешь меня!» Башмаки, посох, просвиры (хлеб) — именно те предметы, которыми древние снабжали умерших, готовя их к путешествию в иной мир. То, что их три (прием утроения вообще характерен для сказок), и то, что они железные и каменные, по-видимому, должно было означать длительность пути. Все, что мы знаем о тридесятом царстве (а это царство, в котором все не так, место обитания волшебных существ и пребывания волшебных предметов) наводит на мысль о том, что тридесятое царство -это царство потустороннее, царство мертвых. Об этом мы еще поговорим подробнее, когда окажемся там вместе с нашим героем, а пока посмотрим, как же он попадает в тридесятое царство.

Прежде всего заметим, что герой не всегда отправляется в это царство на поиски украденных родственников или по заданию руководства. Попадаются в сказках ситуации (тот же Иван Быкович), когда герои сами, без всяких видимых причин, вызываются «в чужедальние земли ехать, самим на людей посмотреть, себя в людях показать». Еще одна распространенная сказочная коллизия — мотив запродажи только что родившегося ребенка некоему таинственному существу: «отдай то, чего дома не знаешь» (в этом сюжете, кроме всего прочего, возможно, отразились первобытные представления об искупительных жертвах за нарушение запрета) или отдачи сына в обучение колдуну (как в сказках о морском царе или хитрой науке). Обратим внимание на то, что в обоих случаях сын поступает в распоряжение сказочного чуда-юда по достижении определенного возраста.

Так как же наш герой попадает в это иное царство и почему он обязательно должен в нем побывать? Способы переправы в тридесятое царство разнообразны: Иван-царевич может отправиться туда на волшебном

Три царевны подземного царства. Художник В.М. Васнецов. 1881.

Три брата. Иллюстрация к сказке «Царевна-лягушка». Художник И.Я. Билибин. 1899.

коне, на птицах (например, Ногай-птица переносит его на высокую гору), спуститься под землю (как в сказке о трех царствах — медном, серебряном и золотом) или идти за вожатым (например, за волшебным клубком), но все они отражают представления первобытного человека о странствии умершего в загробный мир.

Теперь отметим еще один весьма существенный момент: в большинстве сказок путь героя непременно лежит через дремучий лес. Здесь пора сопоставить это обстоятельство с тем, о чем мы говорили чуть раньше — о внезапном отъезде повзрослевших героев или отправке их к какой-нибудь сказочной нежити (то есть опять-таки в тот же иной мир — тридесятое царство). Сделав это, мы придем ко второму чрезвычайно важному представлению и связанному с ним ритуалу первобытного человека, память о котором отразилась в мотивах большинства волшебных сказок. Это обряд посвящения, или инициации, через который обязательно проходят достигшие определенного возраста юноши всех без исключения первобытных племен. Обряд этот заключается в том, что юноши уводятся или отправляются в некое специальное священное место, почти всегда расположенное в лесу; непосвященным членам племени (особенно женщинам) строжайше запрещено даже приближаться к нему. Там они подвергаются ритуальным испытаниям, часто жестоким — считалось, что в ходе этих испытаний мальчик должен как бы умереть, а пройдя их, вновь родиться уже новым человеком — мужчиной, охотником, полноценным членом племени. Часто после посвящения мальчик даже получал новое имя. Именно память об этом обряде, игравшем исключительно важную роль в жизни первобытного человека, лежит в основе таких сказочных мотивов, как внезапный отъезд героев в тридесятое царство, отправка их в услужение или обучение к сказочной нечисти; отсюда же и сюжеты изгнания или увода родителями детей в дремучий лес — ничего не поделаешь, пришло время.

Для нас важно, что этот обряд сопровождался магическими ритуалами — ведь память о первобытной магии составляет основу того волшебства, с которым мы постоянно встречаемся в волшебных сказках. В представлении первобытного человека искусство охотника состоит прежде всего в том, чтобы зверь дался ему в руки, а этого, по его мнению, можно достигнуть только с помощью магии. Поэтому обучение магическим приемам, введение мальчика в магические представления, ритуалы и обряды племени составляли важную часть обряда посвящения (отсюда отправка в обучение к сказочному колдуну). В тесной связи с этим и получение героем волшебного дара (шапки-невидимки, сапог-скороходов и прочих аксессуаров сказочного героя) или волшебного помощника — обряд посвящения предполагал приобретение духа-хранителя, связанного с тотемом племени.

Что же такое этот волшебный помощник, исключительно с помощью которого Иван-царевич успешно решает поставленные перед ним задачи?

Это могут быть волшебные предметы: ковер-самолет, шапка-невидимка, скатерть-самобранка, сапоги-скороходы, волшебные дубинки, котомки, клубки, шкатулки и проч. О происхождении этих волшебных предметов существуют разные мнения, но все они так или иначе связаны с тридесятым потусторонним царством и отражают те или иные свойства его обитателей. Так, в представлении древних людей обитатели царства мертвых могли летать (ковер-самолет), становиться невидимыми для живых (шапка-невидимка), мгновенно перемещаться в пространстве (сапоги-скороходы). Кроме того, потусторонний мир, по их мнению, отличался невероятным изобилием — недаром в тридесятом царстве текут молочные реки с кисельными берегами; так что скатерть-самобранка, очевидно, представлялась кусочком этого изобилия, который в портативном исполнении можно было унести с собой.

Это могут быть волшебные животные: конь, серый волк, орел, ворон или сокол. В этой компании главная роль, несомненно, принадлежит коню, поэтому на нем мы остановимся немного подробнее.

Прежде всего, как герой приобретает коня? Его совершенно не устраивает обычный земной конь из близлежащей царской конюшни: «к какому коню ни подойдет, положит руку — тот с ног валится». Герой либо находит коня в тридесятом царстве в каком-нибудь подземелье, либо получает в подарок, зарабатывает или крадет у кого-либо из обитателей этого царства (Бабы Яги, Кощея, какого-нибудь тамошнего царя), либо сам лично выкармливает его из паршивого жеребенка на заповедных (волшебных) лугах.

О получении коня в подарок мы поговорим чуть позже (в главе о Бабе Яге), а пока заметим, что сюжет выкармливания коня, вероятнее всего, ведет свое происхождение от обряда откармливания жертвенных животных, что придавало им магическую (волшебную) силу.

Что касается прочих (диких) животных, то их готовность служить герою, скорее всего, определяется их принадлежностью к тотему его племени, то есть они — духи-покровители материнского рода. Недаром в некоторых сказках (как в сказке о трех царствах) орел, сокол и ворон являются зятьями героя, то есть родственниками по женской линии. Поэтому и серый волк, слопав в общем-то ненужного обыкновенного коня Ивана-царевича, отбыл в его полное распоряжение. Основная же роль волшебных помощников-животных, помимо прочих волшебных услуг, в том, что они — посредники между двумя царствами, и переносят героя из одного в другое.

Наконец, третья разновидность волшебных помощников — это помощники-умельцы. Их Иван-царевич подбирает по дороге к месту назначения, идя свататься к какой-нибудь хитроумной и зловредной царевне. Это всевозможные объедалы, опивалы, морозилы, волшебные бегуны, стрелки и проч. Это тоже духи-покровители, но они — либо персонифицированные (очеловеченные) воплощения какой-либо одной, но зато безграничной способности, либо

Ковер-самолет. Художник В.М. Васнецов. 1880.

духи-хозяева стихий (мороза, ветра и других). Попадаются, правда, и такие универсальные волшебные помощники, которые объединяют в себе свойства всех трех разновидностей — например, Шмат-разум («Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что») или волшебное кольцо.

Итак, получение (тем или иным способом — это тоже важно, но об этом мы поговорим позже) волшебного помощника — решающий этап в сказочной карьере нашего героя. Теперь он магически вооружен, посвящен и избран, он — не просто какой-то заштатный царевич или богатырь, а могучий маг, единственно способный поме-ряться силами с обитателями тридесятого потустороннего царства. После получения волшебного помощника герой уже твердо идет к намеченной цели и точно знает, как он ее достигнет. Наверное, у многих даже складывалось впечатление, что дальше герой играет пассивную роль: все за него делает помощник, а он в лучшем случае приходит на готовенькое, а в худшем — только путается под ногами и мешает, усложняя помощнику жизнь. Это, в общем-то, неверно: волшебный помощник не является самостоятельным персонажем, он — просто персонифицированные магические способности героя. Функционально (то есть по роли, выполняемой в сказке) герой и помощник — это одно лицо. Уверенность в поведении героя определяется его магической вооруженностью, да, собственно, и само геройство его заключается в его магических знаниях и силе. А вот что касается разногласий, возникающих иногда между помощником и героем, то лично мне кажется, что это — проявление противоречий между магической и человеческой сущностями героя.

Итак, теперь магически вооруженный и готовый ко всем предстоящим передрягам Иван-царевич прибыл в тридесятое царство. Давайте вместе с ним остановимся на минутку и осмотримся по сторонам. Что же мы знаем об этом царстве? В разных сказках оно может находиться просто где-то очень далеко, на высокой горе или даже внутри горы, под землей или под водой, но каких-то специфических подземных или подводных особенностей в нем, как правило, нет. Часто герой, попав туда, даже удивляется: «И там свет такой же, как у нас». Древним (да, наверное, и не только древним) людям было свойственно переносить черты мира, в котором они живут, и на потусторонний мир. Интересно, что, по мере того как менялись внешние формы жизни рассказчиков, осовременивая антураж волшебных сказок (в них поселялись короли, генералы, появлялись дворцы и закрома), вся эта атрибутика автоматически переносилась и на иное царство.

Главная отличительная черта этого царства, его печать — золотая окраска всего, что к нему принадлежит. В нем стоят золотые дворцы, водятся золотые животные — олень — золотые рога, золотая коза, свинка — золотая щетинка и прочие, все предметы тоже сделаны исключительно из золота — золотые кольца, яйца, шкатулки и так далее. Да и само это царство часто золотое — скорее всего, медное, серебряное и золотое царства — всего лишь обычное сказочное утроение. Золотая окраска — это, по-видимому, выражение солнечности — ведь практически все верования древних славян были очень тесно связаны с Солнцем. Возможно, с ним же связаны и представления о неиссякаемом изобилии, царящем в тридесятом царстве. Мы уже упоминали о молочных реках с кисельными берегами и о скатерти-самобранке (представление о том, что, если принести еду оттуда, то и на земле она тоже никогда не кончится). Теперь можно вспомнить также о вполне сказочных богатствах обитателей тридесятого царства и неиссякаемом обилии их запасов.

О том, что и почему герой делает в тридесятом царстве — общается с Бабой Ягой, побеждает Кощея Бессмертного или Змея, решает каверзные задачи и с блеском выдерживает испытания тамошнего царя или царевны,

наконец, после долгих перипетий женится на царевне и сам становится царем, — мы поговорим в следующих разделах (о Бабе Яге, Кощее, Змее, царе и царевнах), где подробно рассмотрим его взаимоотношения с этими персонажами. А здесь напоследок остановимся еще на одной особенности поведения Ивана-царевича — весьма часто встречающемся в сказках сюжете его бегства из тридесятого царства.

Иногда это бегство вызвано похищением невесты, но иногда, казалось бы, и вовсе ничем не мотивировано (как, например, в сказке о морском царе и Василисе Премудрой): все кончилось благополучно, герой выдержал все испытания, женился на царевне — кажется, впору успокоиться. Ан нет — захотелось ему, видишь ли, домой. Ну захотелось — поезжай, кажется, зачем морскому царю ему препятствовать? Но по какой-то причине этого никак нельзя, а когда они убегают, морской царь почему-то впадает в страшную ярость и пускается в погоню. Эта погоня — магическая: она повторяется во многих сказках (меняются только преследователи — Баба Яга, Кощей или еще кто-нибудь) и сопровождается превращениями героев или бросанием разных волшебных предметов: щетка превращается в дремучий лес, зеркало в озеро, гребень или кремень, в неприступные горы и т.д.

Скорее всего, бегство с превращениями — это более поздние сюжетные построения, хотя можно заметить, что способность превращаться в животных — свойство, достаточно часто приписываемое обитателям потустороннего мира в древнеславянских верованиях. А вот бросание предметов обихода — это в чистом виде так называемая имитативная (основанная на внешнем сходстве) магия: из густой щетки возникает непроходимый лес, из зеркала, похожего на поверхность воды — озеро или река и так далее. Здесь же

Василиса Прекрасная бежит из избушки Бабы Яги. Художник И.Я. Билибин. 1899.

Красный всадник (Полдень или Солнце). Иллюстрация к сказке «Василиса Прекрасная». Художник И.Я. Билибин. 1899.

Баба Яга. Заставка к сказке «Василиса Прекрасная». Художник И.Я. Билибин. 1900.

встречаются отголоски другого вида магии — парциальной, основанной на представлениях о том, что часть вызывает появление целого: кремень (часть горы) — неприступные скалы, огниво — огненную реку. Во время погони преследователь преодолевает два препятствия, а третье его останавливает. Любопытно, что третьим препятствием чаще всего бывает река (иногда огненная). Видимо, это — граница потустороннего царства, и преследователь не может ее переступить, потому что его власть не распространяется на царство живых (в представлениях многих древних народов границей царства мертвых служит река).

Но что же послужило причиной такой ярости обитателей этого царства? Скорее всего, бегство — следствие похищения волшебных предметов. Это очень интересный момент, потому что он отражает совсем уж древние представления первобытного человека, когда он ничего еще не производил, а только брал насильно, похищал у природы. Недаром первые вещи, ведущие к культуре, представлялись древним людям не сделанными, а похищенными (огонь, украденный Прометеем, первые стрелы и семена у южноамериканских индейцев). Ведь более поздний обряд посвящения, о котором мы говорили, предполагал вполне мирную и добровольную передачу волшебного предмета (что тоже часто встречается сказках). Так что мы видим, что в некоторых случаях наш положительный герой вламывается в царство мертвых как живой — возмутитель спокойствия, разрушитель и похититель, вызывая тем самым вполне естественное недовольство хозяев страны. Это один из мотивов, определяющих его отношения с обитателями потустороннего царства, но, как мы увидим дальше, они далеко не всегда складываются именно так.

Баба Яга

Кто же, возможно, скажете вы, не знает, кто такая Баба Яга? Зловредная малосимпатичная старуха, живет в лесу в избушке на курьих ножках, летает в ступе с помелом, кушает детей (вернее, пытается кушать, потому что дети ее постоянно обманывают)… В общем, несерьезный персонаж. Впрочем, иногда она помогает Ивану-царевичу советом или дарит ему что-нибудь — коня, волшебный клубок… Вот с этого и начнем.

Если посмотреть внимательнее, обнаружится, что в сказках водятся три разновидности Бабы Яги: Яга-советчица и дарительница, Яга-похитительница и пожирательница (та самая, которая норовит кушать детей) и еще один, реже встречающийся тип — Яга-воительница (например, в сказке о Белом Полянине последний тридцать лет воевал с Бабой Ягой — золотой ногой). Давайте начнем с первой разновидности, тем более что она-то и есть основная, первоначальная и наиболее тесно связанная с древнейшими представлениями, верованиями и обрядами. А это делает Бабу Ягу одним из самых сложных и интересных персонажей русских волшебных сказок.

Как и было обещано, вернемся к герою предыдущего раздела — Ивану-царевичу — в тот момент, когда он (или функционально близкий ему персонаж, скажем, купеческая дочка из сказки о перышке Финиста Ясна-Сокола) пробираясь через дремучий лес, подходит к избушке Бабы Яги. Как же описывается в сказке эта избушка? «Стоит избушка на курьих ножках, без окон, без дверей, к лесу передом, к нему задом». Ну хорошо, казалось бы, подошел ты к избушке сзади — обойди ее и войди. Но почему-то этого сделать никак нельзя. И Иван-царевич произносит всем известную формулу: «Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом». При этом он точно знает, что именно надо сказать, потому что избушка послушно поворачивается. Что же он видит? «На печи лежит Баба Яга — костяная нога, из угла в угол, нос в потолок врос».

Тоже странно, не правда ли?

Ведь Баба Яга, кажется, в русских сказках никогда не представлялась особенной великаншей. Значит, это не Баба Яга такая большая, а избушка очень маленькая? Чем же объясняются все эти странности? А объясняются они тем, что Баба Яга — мертвец. И лежит она в тесной избушке, как в гробу, и то, что эта избушка поднята над землей на своих курьих ножках, наводит на мысль о воздушных погребениях древних славян — они хоронили своих покойников в лесу на деревьях или специальных помостах. И костяная нога — нога скелета -тоже признак мертвеца.

Есть и еще некоторые косвенные признаки, говорящие в пользу этого предположения. Например, практически нигде в сказках не говорится о том, что Баба Яга ходит — она либо лежит, либо летает, а это тоже признаки обитателей потустороннего мира. И то, что она редко видит героя, а в основном чует по запаху, говорит о том же. И избушка ее, которая стоит где-то на краю света, в самом дремучем лесу и которую никак нельзя обойти — это «пограничный пост», сторожевая застава на границе двух царств — царства живых и царства мертвых. «5; «В

Изба смерти. Фрагмент. ХудожникН.К. Рерих. 1905.

Баба Яга — это очень древний персонаж, уходящий корнями во времена матриархата. Ей во многом присущи черты древнейшего тотемического женского предка, поклонение которому было связано с животными-прародителями и покровителями племени и с культом природы. Ведь недаром в сказках ей часто подчиняются и служат животные (кстати, и куриные ноги ее избушки напоминают о связи с ними), да и сама она, возможно, сохранила черты животных предков. Конечно, это спорный вопрос, но некоторые исследователи ведут родословную Бабы Яги от древнеславянской богини смерти, которая состояла в тесном родстве со змеей — символом смерти у некоторых племен. Возможно, и костяная нога происходит оттуда — предполагают, что Яга была первоначально одноногой, а потом уже преобразовалась в костеногую. И даже имя ее выводят из общих арийских корней древних славян — от древнеиндийского санскритского Ахи — змей. Что же, очень может быть, ведь наша сказочная Баба Яга в весьма дружеских и даже родственных отношениях со своим коллегой — Змеем Горынычем. А вот черты женского предка — духа-покровителя племени проявляются у нее в том, что она вещая — все знает и направляет героя по правильному пути, могущественная колдунья, советчица и помощница. Как семейному духу-покровителю, связанному с культом домашнего очага, ей присущи кухонные атрибуты — печь, ступа, пест (древние славяне не мололи, а толкли зерно) и помело.

Однако вернемся к дружескому общению наших героев. Мы установили, что избушка Бабы Яги — это «контрольнопропускной пункт» в царство смерти. Именно поэтому ее никак нельзя обойти, а нужно обязательно пройти через нее и, чтобы попасть в это царство, необходимо пройти определенные испытания, продемонстрировав достаточные магические знания. Первую часть пароля Иван-царевич уже произнес, повернув избушку. Что же происходит дальше? А дальше Баба Яга изрекает тоже традиционное, всем известное: «Фу-фу-фу, что-то русским духом пахнет!». Что же это за русский дух такой, столь неприятный для нее? Видимо, это -запах живого человека. Судя по всему, древние люди считали, что для мертвецов запах живого человека так же противен, как для живых — запах покойника.

Потом начинается допрос: «Куда ты, добрый молодец, идешь? Дело пытаешь али от дела лытаешь?». Герой на эти, казалось бы, вполне невинные и естественные вопросы реагирует весьма неожиданно и агрессивно — вместо того, чтобы ответить, он переходит в наступление: «Ах ты, карга старая! Сначала напои-накорми добра молодца, а потом уж выспрашивай!». И тут поведение Бабы Яги вдруг резко меняется: она начинает суетиться, приглашает Ивана-царевича в дом, сажает за стол и так далее. В некоторых сказках она даже предается самокритике: «Ах я дура старая! Не накормив добра молодца, да расспрашиваю!». Интересно, что этот мотив кормления — обязательный элемент встречи героя с Бабой Ягой, присутствующий во всех без исключения сказках. В чем же тут дело? Почему он должен непременно питаться у Бабы Яги? Что, в другом месте поесть нельзя было? Конечно, можно было бы предположить самое простое — обычное проявление гостеприимства по отношению к путнику, но обязательность этой процедуры и то, что мы уже знаем, наводят на мысль о том, что эта еда носит какой-то ритуальный характер. Действительно, в мифологических представлениях очень многих народов (в том числе и древних славян), человек для того, чтобы попасть в царство мертвых, должен непременно отведать специальной еды мертвецов. После этого он считается уже полностью приобщившимся к потустороннему миру. Поэтому Иван-царевич, требуя у Бабы Яги еды, тем самым показывает, что не боится этого приобщения, готов к нему — и Баба Яга смиряется, окончательно принимая его за своего.

Потом, как известно, начинаются расспросы — Баба Яга берет подробное интервью у героя о целях его путешествия. В итоге оказывается, что она в курсе дела («знаю, знаю, где твоя Василиса прекрасная») и дает Ивану-царевичу точные и подробные указания о том, куда ему идти, что делать и как достичь намеченной цели. Иногда, правда, она прибегает к помощи животных: созывает свою «сеть информаторов» — зверей рыску-чих, птиц летучих, гадов ползучих и так далее, демонстрируя свои тотемические корни.

В одних случаях помощь Бабы Яги ограничивается инструкциями, в других за ними следует волшебный подарок — чаще всего это конь, иногда волшебный клубок, шапка-невидимка или еще что-нибудь; но даже если подарок и не преподносится сразу, то в результате выполнения полученных инструкций герой все равно его получает. Почему же Баба Яга оказывает пришлому царевичу такую неоценимую услугу в виде консультативной и магической (волшебной) помощи? Потому что он выдержал испытание и продемонстрировал свою магическую компетентность и силу: знал заклинание, повернувшее избушку, и не испугался пищи Бабы Яги, приобщив себя к обитателям потустороннего царства.

Как мы видим, в этой ситуации Баба Яга выступает как сугубо положительный персонаж, помогающий основному герою достичь его благородных целей. И эта ее роль объясняется тем, о чем мы уже говорили, — происхождением от древнейшего тотемического женского предка, духа-покровителя рода, всеведущего и всемогущего. Отсюда же и дарение волшебных помощников — магическое покровительство герою и охрана его от злых духов. Так как же ее угораздило превратиться в этакую злыдню-людоедку, которая водится во множестве других сказок? Чтобы это понять, перейдем ко второй разновидности Бабы Яги — Яге-похитительнице и пожи-рательнице — и попробуем проследить связь между этими двумя ипостасями нашего персонажа.

Для этого нам придется снова обратиться к представлениям первобытных людей об обряде посвящения, который мы описали в предыдущем разделе. Легко заметить, что гастрономические наклонности Бабы Яги этой разновидности направлены, главным образом, на детей и связаны с попаданием этих детей тем или иным способом (уходом, уводом или похищением) в дремучий лес в пресловутую избушку на курьих ножках: то есть здесь мы видим

«Тут с веселою душою попрощался он с Ягою». Иллюстрация к «Сказке о трех царских дивах и об Ивашке, поповском сыне» А. С. Рославлева. Художник И.Я. Билибин. 1911.

все особенности обстановки, окружающей обряд посвящения. Образ Бабы Яги-пожирательницы самым тесным образом связан с этим обрядом — ведь мы уже упоминали о том, что сущность посвящения заключалась в символической смерти и последующем возрождении проходящего его мальчика. Кстати, здесь следует обратить внимание на то, что на обед к Бабе Яге неизменно попадают именно мальчики — ведь только они проходят обряд инициации. Так что в сказках об этой Яге очень живо отразилась сохранившаяся с первобытных времен память об этом обряде: дремучий лес, откуда исходит какая-то таинственная и неизбежная опасность, избушка — обиталище загадочного мифического существа, страх перед предстоящим обрядом…

Ну хорошо, скажете вы, а при чем же здесь поедание детей? Дело в том, что очень часто мнимая смерть посвящаемого представлялась как пожирание неким мифическим чудовищным животным, а последующее возрождение к жизни — извержением из его чрева. Такими служебными обязанностями в этой категории сказок Баба Яга тоже обязана своим происхождением от древнего тотемического животного предка. С этими представлениями мы еще встретимся в разделе о Змее Горыныче, который в некоторых ситуациях может выступать как заместитель или дублер Бабы Яги. Воспоминания об обряде посвящения, видимо, отразились и в том, что в сказках за попаданием к Бабе Яге всегда следует благополучное завершение: герой избегает грозящей ему опасности и обретает всяческие блага -вступление прошедшим посвящение человеком в полноправные члены племени и предоставление ему привилегий, которыми он прежде не обладал.

Утраченная Бабой Ягой в этих сказках положительная роль покровительницы и помощницы, как это ни странно, возможно, отразилась и в той детали, что она предпочитает употреблять попавших к ней детей исключительно в жареном виде.

У славянских племен до сравнительно позднего времени сохранялся обычай так называемого «паланья» детей, связанный с представлениями о целительной силе огня, — ребенка слегка «припекали» в печи, что якобы делало его более крепким и устойчивым к болезням. Так что и здесь, похоже, Баба Яга первоначально была помощницей и целительницей, а вовсе не злыдней.

Таким образом, связь представлений о Яге-помощнице, советчице и дарительнице, страже границы царства мертвых, и Яге-пожирательнице, исполнительнице обряда посвящения, начинает проясняться. Эта связь — в родстве представлений первобытного человека о подлинной смерти с последующим путешествием в потусторонний мир и смерти временной, мнимой, которой он подвергался в обряде посвящения. Кстати, и обретение магических знаний и магической вооруженности (получение волшебного помощника) после пересечения границы потустороннего царства и прохождения обряда посвящения (в обоих случаях — после общения с Бабой Ягой) роднит эти представления.

Но мы опять видим, что первоначально во всех этих ситуациях Баба Яга играла положительную роль. Что же все-таки произошло? А произошло, скорее всего, вот что. Крушение авторитета Бабы Яги как древнейшего тотемического родового предка — это отражение в сознании людей, а следом за этим — в мифах и сказках крушения матриархата и появления земледелия и земледельческой религии. Для древнего человека лес перестал быть домом и источником средств существования, родным и понятным, а потому все персонажи прежней лесной религии превратились в сплошную нечисть: великий маг и шаман племени — в злого колдуна, мать-покровительница и хозяйка зверей — в зловредную ведьму, затаскивающую в свое логово детей с целью уже отнюдь не символического съедения.

Так что, возможно, нам удалось отчасти реабилитировать в ваших глазах Бабу Ягу: древнейшие, изначальные исторические корни этого сказочного персонажа идут от благой, положительной роли, которую она играла в верованиях наших предков. А уж представление о ней как о ведьме-людоедке, которое затем и вовсе получило иронический оттенок (в позднейших бытовых сказках Баба Яга и умом не блещет — дети ее постоянно оставляют в дураках, да и от волшебной силы ее остались только ступа да помело), сложилось в значительно более поздние времена.

И в заключение несколько слов о третьей разновидности Бабы Яги — о Яге-воительнице. Скорее всего, этот редко встречающийся в сказках персонаж не имеет самостоятельного значения и выступает просто как чей-то заместитель: по роли, которую он играет в сказке, на его месте мог бы быть кто угодно — Змей Горыныч, Кощей Бессмертный, какой-нибудь сказочный царь или король. Недаром же в сказке о Белом Полянине эту разновидность можно принять за представительницу некой бабье-яговой аристократии и полноправную гражданку тридесятого царства: там она — Баба Яга — золотая нога.

Кощей (Кащей) Бессмертный

Сей великий сказочный злодей — еще один персонаж, знакомый всем нам с самого раннего детства. И, однако, давайте попробуем подытожить, что же мы о нем знаем из прочитанных волшебных сказок? Хотя практически нигде в этих сказках не встречается описания внешности Кощея, мы привыкли представлять его себе высоким, костлявым, неимоверно худым стариком — недаром говорят: «Худ как кощей», — с запавшими горящими глазами, иногда с жидкой козлиной бороденкой.

Основной род занятий Кощея Бессмертного — похищение женщин. Не правда ли, при упоминании об этом сказочном герое в нашем воображении возникают мрачные замки с подземельями, полными пленниц, и сундуки с несметными богатствами, которыми он безуспешно пытается этих пленниц соблазнить? И, конечно же, непременные атрибуты его бессмертия — стандартная сказочная матрешка: смерть, спрятанная в яйце, яйцо в утке, утка в зайце и

Баба-Яга. Иллюстрация к сказке «Сынко Филипко». Художник Е.Д. Поленова. 1905.

Баба Яга. Иллюстрация к сказке «Василиса Прекрасная». Художник И.Я. Билибин. 1900.

Кощей. Фрагмент. Художник С.В. Малютин. 1904.

Кощей Бессмертный. Художник В.М. Васнецов. 1917-1926.

так далее. И ведь вот какая ирония сказочной судьбы -несмотря на декларированное бессмертие, его во всех сказках в обязательном порядке убивает наш старый знакомый Иван-царевич.

Давайте попробуем разобраться в происхождении нашего отрицательного персонажа. Прежде всего, откуда взялось само его имя — Кощей? Оказывается, в древнерусском языке слово кощей означало раб, пленник, слуга. Именно в этом смысле оно употребляется в знаменитом «Слове о полку Игореве», когда Святослав укоряет князя Всеволода за его равнодушие к судьбе русских княжеств — поступи Всеволод иначе, настали бы иные, лучшие времена: «Аже бы ты был, то была бы чага по ногате, а кощей по резане». Иными словами, наступило бы время фантастической дешевизны на невольничьем рынке (ногата и резана — мелкие денежные единицы в древней Руси, чага — невольница, полонянка, а кощей, соответственно, — невольник, раб). И в другом месте: «Стреляи, господине, Кончака, поганого кощея, за землю Русскую, за раны Игоревы, буего Святославича!» Кончак здесь назван рабом, а галицкий Ярослав — господином. И еще: «Ту Игорь князь выседе из седла злата в седло кощеево», то есть пересел из золотого, господского седла в седло рабское.

С другой стороны, слово кощей могло быть производным от имени Кош: кощей — принадлежащий некому Кошу (Кош — господин невольника Кощея). Вот этот Кош и есть древнейшее, изначальное имя Кощея. Оно и поныне иногда встречается в некоторых сказках (например, в сказке о Кощее из собрания А.Н. Афанасьева он назван Кошем Бессмертным). Что же это за Кош? Оказывается, в период распада первобытнообщинного общества кошами называли первых господ, захвативших власть и учредивших институт рабства. Это слово происходит от общеславянского корня кость (старославянское кощь, кошть) — костяк, основа, корень рода — родовой старейшина, старший в семье, ставший господином. Он основатель семьи, на нем все держится, все последующие поколения — его «кость». В украинском языке это значение сохранилось до позднейших времен: кош — стан, поселение, кошевой -старшина, начальник коша. Возможно, именно с этими этимологическими корнями имени Кощея связаны также и ассоциации с его невероятной худобой (костлявостью) и глубокой старостью.

Вот здесь-то и начинает проясняться отрицательная роль нашего персонажа. В глазах первобытных людей, приверженных примитивной справедливости родового материнского общества, Кощей был воплощением силы, нарушившей древние порядки родового равноправия и отнявшей у женщины ее социальную власть. Отсюда происходит и неистребимая склонность Кощея Бессмертного к похищению и порабощению женщин, и его власть — ведь Кощей в сказках, как правило, представляется владыкой, царем своего темного царства, и с ним ассоциируются и обладание несметными богатствами, и жадность, и жестокость. Кощей был олицетворением социальной несправедливости и неправды, отцовского права насилия и стяжательства, символом крушения родового справедливого общества и замены его классовым. Возможно, и бессмертие его воплощало бессмертие несправедливости, насилия и наживы в человеческом обществе, а смерть этого «бессмертного» героя — вековую мечту человечества о том, что когда-нибудь эти порядки все-таки рухнут, как рушится темное царство Кощея после его гибели. О том, что представления о бессмертии этого персонажа связаны с какими-то глубинными, вечными понятиями, говорит и то, что смерть Кощея спрятана в яйце. Ведь яйцо -начало жизни, непременное ее звено, дающее возможность непрерывного размножения, и только раздавив, уничтожив его, можно положить этой жизни конец.

Вероятно, позднее, в период беспрерывных войн славян с племенами кочевников, на эти представления о Кощее наложилось восприятие его как врага, супостата, которые уже связывались с более поздним значением этого слова — раб, пленник. И действительно, в некоторых сказках (например, в сказке о Марье Моревне), Кощей фигурирует как пленник, которого, вопреки запрету, освобождает наш незадачливый Иван-царевич.

Своеобразный взгляд на Кощея у выдающегося собирателя и знатока русских народных сказок Александра Николаевича Афанасьева. Он видит в Кощее демона — иссушителя дождевой влаги (отсюда его сухость, худоба), олицетворение зимы, темных туч, скованных стужей. И значение его имени происходит оттуда же — ведь недаром говорят: «Окостенел от холода». И рассказ о смерти Кощея Афанасьев связывает с представлениями славян о дубе — дереве бога-громовержца Перуна, и в яйце видит метафору солнца, убивающего зиму, а в бессмертии его — непрерывное возрождение зимы в природе. В подтверждение такой точки зрения Александр Николаевич обращается все к той же Марье Моревне. Действительно, там пленник-Кощей висит в железных це-

Кащей Бессмертный. Иллюстрация к сказке «Марья Моревна, заморская королевна».

Художник И.Я. Билибин. 1901.

пях (туча, скованная морозом) и срывается с них, только напившись воды (напитавшись весной дождевой влагой). Волшебными помощниками Ивану-царевичу в этой сказке служат орел, сокол и ворон, которые олицетворяют силы ветра, грома и дождя, и в конце концов Иван-царевич (бог-громовник) копытом коня (ударом молнии) убивает Кощея (уничтожает тучу, заставляя ее пролиться весенним дождем).

По своей сказочной роли Кощей Бессмертный во многом — близкий родственник и зачастую дублер Змея Г оры-ныча (они часто заменяют друг друга в разных сказках). Это относится к похищению царевен и всяческим козням, учиняемым положительным сказочным героям. Многие черты Кощея характеризуют его как типичного представителя тридесятого потустороннего царства: он чует русский дух, летает, несметно богат и обладает магической силой. Своеобразие этого персонажа связано в первую очередь с представлением о его «бессмертии»: герой не вступает с ним в прямую схватку, ввиду бесперспективности этого занятия, а должен победить его, выполнив одну из трудных задач, — найти и добыть смерть Кощея, что он и делает с помощью волшебных помощников, одним из которых всегда бывает похищенная и живущая у Кощея царевна. Именно она, как правило, охмуряет Кощея, выведывая у него, где спрятана его смерть и как ее раздобыть. Но об этом мы еще упомянем в разделе о царевне.

Змей Г орыныч

Наверное, нет другого существа, которое играло бы такую колоссальную роль в мифологических представлениях всех без исключения народов Земли, как Змей.

Поэтому удержимся от искушения проводить какие-либо параллели с мифологией и обратимся исключительно к нашему родному Змею Г орынычу русских народных сказок. Прежде всего, мы обнаруживаем, что этот персонаж, собственно говоря, нигде в сказках толком не описывается.

Хотя некоторые приметы преступника все же имеются. Он многоголовый: как правило, три, шесть, девять, двенадцать голов, хотя изредка попадаются пяти- и семиглавые экземпляры. Пожалуй, это его основная отличительная черта.

Остальные лишь иногда упоминаются: он летучий, огнедышащий (огнем палит) и, по-видимому, как-то связан с горами, о чем говорит его фамилия (или отчество?) — Го-рыныч — живущий в горах, сын горы. Здесь, правда, надо иметь в виду, что в древности общеславянское слово гора означала не только собственно гору, но и вообще верх, а также могло употребляться в значении лес. Так что прозвище Горыныч могло означать и «живущий наверху», и «лесной». Очень может быть, что этот самый Змей Горы-ныч в сознании обитающих в лесах славянских племен ассоциировался с лесными пожарами, вызываемыми ударом молнии. Об этом говорит и его постоянная связь с огнем, и описание его полетов — олицетворение злой природной стихии: поднимается буря, гром гремит, земля дрожит, дремучий лес долу клонится — летит трехголовый Змей. По мнению А.Н. Афанасьева, летучий огненный Змей ассоциировался со змееподобной извивающейся молнией. Вообще разнообразные ассоциации с огнем возникают практически при всех появлениях в сказках этого персонажа. Свойства огня напоминают и неистребимая склонность Змея все глотать, и его многоголовость, и способность все время отращивать новые головы взамен отрубленных (как в пламени появляются все новые языки), и огненный палец, с помощью которого производится выращивание голов (срубил огненный палец — победил Змея). Огонь ползет подобно змее и кусается тоже подобно змее. В сказке «Иван Бьжович» главный герой категорически запрещает своим побратимам спать перед встречей со Змеем.

Может быть, это память о реальной опасности, подстерегавшей первобытного охотника, уснувшего в лесу у костра, и нарушившего запрет спать пред огнем?

Вполне возможно также, что с огнем отчасти связаны и своеобразные отношения Змея с женщинами. С одной стороны, он действует как похититель и насильник (дублируя во многих сказках Кощея), с другой — как соблазнитель: отдельные несознательные героини сказок охотно вступают в связь со Змеем, объединяясь с ним в разработке козней против положительного героя. Связь женщины со Змеем-огнем — это, вероятно, отголосок той роли, которую женщина как хранительница огня играла в первобытном обществе. Хотя, как знать, возможно, в этой ипостаси Змея отразились и позднейшие, уже навеянные христианской мифологией, представления о Змее-искусителе? Ведь свои коварные донжуанские функции в сказках он выполняет в респектабельном обличье прекрасного доброго молодца, а не огнедышащего громилы-дракона. Но мы отвлеклись. С огнем у первобытных племен были связаны и представления о плодородии. У славян известен обряд, заключавшийся в том, что бесплодным женщинам давали выпить воду, в которую упали искры от головни из очага.

Память о первобытных обрядах жертвоприношений богам плодородия, производившихся с целью воздействия на будущий урожай, вероятно, отразилась и в сказочных сюжетах о поборах Змея, когда он требует девушек в качестве ежегодной дани. С отмиранием этого обряда, когда развились новые формы земледелия и новые семейные и социальные отношения, симпатии их с духа-поглотителя перенеслись на жертву. Вот тогда и появился герой-освободитель, убивающий Змея и спасающий сказочную красавицу. Мотив змееборства, как и трансформация

Змиевна. Художник Н.К Рерих. 1906.

Змей Горыныч. Открыт- Фрагмент обложки серии

ка. Художник И.Я. Били- «Русские народные сказки».

біт. 1912. Художник И.Я. Билибин. 1899.

Бой Добрыни Никитича с семиглавым Змеем Горыны-чем. Художник В.М. Васнецов. 1913-1918.

Добрыня Никитич освобождает от Змея Горыныча Забаву Путятичну. Художник И.Я. Билибин. 1941.

представлений о Бабе Яге, по-видимому, появился с крушением матриархальных отношений и появлением патриархальной семьи. Он отражал отрицание родовых отношений, при которых женщина принадлежала не отдельному лицу, а всему роду. Появилось стремление отнять женщину, завоевать право на нее. Змееборец побеждал древнего владыку огня, чтобы взять у него женщину.

Однако какова же роль этого сказочного персонажа? Он, как и Баба Яга и Кощей Бессмертный, -полноправный обитатель тридесятого царства. Давайте попробуем проследить развитие его взаимоотношений с главным положительным героем по той же сказке «Иван Быкович», в которой они описаны наиболее подробно.

Вот герои приезжают к реке Смородине, калиновому мосту. По какой-то причине этот мост никак нельзя переехать («по всему берегу лежат кости человеческие, по колено будет навалено»). Поэтому герои располагаются в подвернувшейся избушке и начинают ходить в дозоры — караулить Змея. Можно предположить, что этот калиновый мост, как и избушка Бабы Яги — пограничная застава, а река Смородина — некая граница, пересечь которую можно, только убив Змея. Так что Змей, помимо всего прочего, как и Баба Яга, несет сторожевую службу, только Баба Яга охраняет периферию, а Змей — самое сердце тридесятого царства.

Но вот наши герои наконец встречаются. И тут выясняется интересная деталь — Змей заранее знает и о том, кто его противник, и о предрешенной гибели от него: «Что ты, собачье мясо, спотыкаешься, что ты, воронье перо, трепыхаешься, что ты, песья шерсть, щетинишься? Али вы думаете, что Иван Быкович здесь?». Тут появляется Иван Быкович, и между противниками происходит хвастливая перебранка; затем начинается сам бой. В нем любопытна тактика ведения боевых действий нашими героями: богатырь старается отсечь Змею головы, Змей же не использует никакого оружия, а норовит вколотить супостата в землю. В третьем,

самом страшном, бою на помощь герою приходит его волшебный помощник — богатырский конь. При его содействии Быковичу удается отрубить Змею огненный палец, после чего отсечение оставшихся без механизма регенерации голов становится вопросом техники.

Каково же происхождение сего своеобразного ритуала, повторяющегося практически во всех волшебных сказках? Откуда Змею известно имя противника? Чтобы понять это, нам придется снова обратиться к первобытному обряду посвящения, в котором имитируется проглатывание посвящаемого неким чудовищным животным, часто, кстати, имеющим сходство со змеей. «Проглоченный» и «извергнутый обратно» человек приобретает магическую силу и власть над некогда проглотившим его животным. В мифах очень многих первобытных народов из Змея выходит великий охотник и великий шаман. При этом, как мы уже говорили, в обряде посвящения выход из чрева Змея представлялся вторым рождением человека. «Рожденный от Змея», прошедший сквозь него посвященный сам становится в какой-то степени Змеем и приобретает магическую связь с ним. Вот почему Змею заранее известен будущий противник и погубитель — рожденный от него и единственно могущий его убить. Возможно, именно поэтому Змей вколачивает героя в землю — пытается вернуть его «во прах», из которого тот вышел, поэтому же решающую роль в победе над Змеем играет волшебный помощник героя — победа носит магический характер. С исчезновением обряда смысл его был утрачен и забыт, но память о самом обряде осталась. Однако поглощение Змеем уже рассматривалось не как благо, а как весьма неприятная угроза — возник мотив змееборства, о котором мы уже говорили.

Вообще же Змей, как и многие другие мифические и сказочные существа, представляет собой механическое соединение нескольких животных, основные из которых — птица и змея. Птица в сознании древнего человека ассоциировалась с далеким царством, а змея — с подземным. Это два основных животных, связанных с

Бой Ивана-царевича с трехголовым Змеем. Художник В.М. Васнецов. 1918.

Смертный бой со змеем трехголовым. Открытка. Художник Б.В. Зворыкин. 1916.

представлениями о душе человека. Поэтому Змей связан с образом смерти — представлениями о смерти как похищении души. Поэтому и в сказках он постоянно играет роль похитителя, отсюда же его функция символического пожирателя в обряде посвящения. Возможно, и его многоголовость — много пастей — это преувеличен-

ный образ пожирания (прием усиления качества через множество).

Продолжение следует

ЛИТЕРАТУРА

1. Аникин В.П. Русская народная сказка. М., 1977.

2. Афанасьев А.Н. Живая вода и вещее слово. М., 1988.

3. Афанасьев А.Н. Древо жизни. М., 1983.

4. Виноградова Л.Н. Народная демонология и мифо-ритуальная традиция славян. М., 2000.

5. Гаврилов Д.А., Ермаков С.Э. Боги славянского и русского язычества. М., 2009.

6. Гура А.В. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997.

7. Криничная Н.А. Русская мифология: Мир образов фольклора. М., 2004.

8. Никольский Н.М. Дохристианские верования и культы днепровских славян. М., 1929.

9. Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., 1975.

10. Потебня А.А. О некоторых символах в славянской народной поэзии. Харьков, 1914.

11. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л., 1986.

12. Русская мифология: Энциклопедия / Сост. Е.Л. Мадлевской. М. — СПб., 2005.

13. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981.

14. Славянская мифология: Энциклопедический словарь. 2-е изд. / Отв. ред. С.М. Толстая. М., 2002.

15. Слово о полку Игореве / Древнерусский текст, объяснительный перевод Д. Лихачева, поэтические переложения Л. Дмитриева, В. Жуковского, Н. Заболоцкого, комментарии. М., 1987.

16. Соболев А.Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. Сергиев Посад, 1913. Репринт / Мифология славян. СПб., 1999.

17. Сумаруков Г. Кто есть кто в «Слове о полку Игореве». М., 1983.

18. Толстой Н.И. Очерки славянского язычества. М., 2003.

19. Фаминцын А.С. Божества древних славян. СПб., 1884 / Репринт. СПб., 1995.

20. Шеппинг Д.О. Мифы славянского язычества. М., 1997.

Иллюстрация к сказке «Иван-царевич и Жар-птица».

Художник И.Я. Билибин. 1899.

Кто такой Вий

В примечании к повести «Вий» Гоголь писал, что он только пересказывает народное предание практически без изменений — «почти в такой же простоте, как слышал». Действительно, сказки с похожим сюжетом хорошо известны в мифологии славянских народов. Но ни в одной из них нет персонажа, подобного гоголевскому Вию. Как нет его и в каких бы то ни было других фольклорных произведениях.

Словно из ниоткуда, лишь на мгновение появляется в повести этот жуткий персонаж и тотчас вновь исчезает в небытие. Этот таинственный демон смерти, которому автор посвятил едва ли не полтора десятка строк повести, выписан столь яркими, выразительными красками, что неизменно привлекает к себе внимание исследователей творчества Гоголя.

Большинство из них считает, что в основу повести, несомненно, положено народное сказание, которое было переосмыслено и обработано автором. Вероятно, Гоголь переделал концовку предания, явив читателям загадочный образ Вия — порождение собственной фантазии. И тем не менее Вий появился не на пустом месте — у него имеются фольклорные прототипы, некоторые характерные черты которых, видимо, и были использованы Гоголем.

Так, многие исследователи гоголевской повести отмечали сходство этого мистического персонажа, обладающего губительным взглядом, с многочисленными народными поверьями о святом Касьяне. Христианская церковь отмечает день памяти преподобного Иоанна Кассиана Римлянина (V век) 28 февраля по старому стилю, а в високосные годы — 29 февраля. Он известен как талантливый духовный писатель и устроитель монастырей.

В народном сознании существовал иной образ Касьяна, не имеющий ничего общего с каноническим. Он неожиданно превратился из реального человека в некое почти демоническое существо, которое наделяют эпитетами — немилостивый, грозный, злопамятный. Согласно одним поверьям, Касьян — падший ангел, предавший Бога. Но после раскаяния он за свое отступничество был закован в цепи и заключен под землю.

Приставленный к нему ангел три года подряд бьет предателя тяжелым молотом по лбу, а на четвертый выпускает на волю, и тогда гибнет все, на что бы он ни глянул. В других рассказах Касьян предстает загадочным и губительным созданием, ресницы его так длинны, что достигают колен, и он из-за них не видит Божьего света, и только 29 февраля поутру, раз в 4 года, он поднимает их и оглядывает мир — на что упадет его взгляд, то погибает.

На Полтавщине Касьяна представляют черным существом, покрытым шерстью, с кожей, подобной коре дуба. Живет он в пещере, засыпанный землей. Его огромные веки 29 февраля поднимает разная нечисть, Касьян оглядывает мир, и тогда болеют люди и животные, случаются мор и неурожай.

Практически во всех легендах о Касьяне подчеркиваются его демоническая сущность и необычайная губительность взгляда как результат связи с дьяволом, что роднит Касьяна с гоголевским Вием. Определенные черты сходства обнаруживаются и при сравнении Вия с языческим Велесом — древним покровителем охотников, который олицетворял еще и духов убитых зверей и ассоциировался с миром мертвых.

Но, вероятно, наиболее важным для Гоголя прототипом Вия стал все же Иуда Искариот, облик которого угадывается за фигурой гоголевского демона при обращении к некоторым апокрифическим текстам. В этих не вошедших в канон сочинениях о внешности Иуды незадолго до его смерти сообщается, что его веки стали огромными, разрослись до невероятных размеров, не позволяя ему видеть, а тело чудовищно распухло и отяжелело. Этот апокрифический облик Иуды (гигантские веки и тяжелое, неповоротливое тело) определил и главные черты Вия. Гоголь, заставляя взглянуть на Вия Хому Брута, пребывающего в душевной лености и не уповающего на Бога, показывает нерадивому бурсаку его евангельского двойника.

Русская народная сказка: Морозко — русская народная сказка

На сегодняшний день известны четыре варианта сказки Морозко.
Собственно сам оригинал, порожденный народом, обработка Алексея Николаевича Толстого и две версии сказки, предложенные А.Н. Афанасьевым.
Мы собрали их все:

Морозко – это волшебная новогодняя, святочная сказка, в сюжете которой традиционная награда для гонимого, но смиренного и трудолюбивого героя. Есть ошибочное мнение, что сказка Морозко – переделка Бабушки метелицы Братьев Гримм, но это не так. Сказок с похожим сюжетом великое множество, и совершенно точно, что Морозко восходит своими корнями к традиционным сказкам России.

Сказка Морозко (оригинал)

У мачехи была падчерица да родная дочка; родная что ни сделает, за все ее гладят по головке да приговаривают: “Умница!” А падчерица как ни угождает — ничем не угодит, все не так, все худо; а надо правду сказать, девочка была золото, в хороших руках она бы как сыр в масле купалась, а у мачехи кажный день слезами умывалась. Что делать? Ветер хоть пошумит, да затихнет, а старая баба расходится — не скоро уймется, все будет придумывать да зубы чесать. И придумала мачеха падчерицу со двора согнать:

— Вези, вези, старик, ее куда хочешь, чтобы мои глаза ее не видали, чтобы мои уши об ней не слыхали; да не вози к родным в теплую хату, а во чисто поле на трескун-мороз!

Старик затужил, заплакал; однако посадил дочку на сани, хотел прикрыть попонкой — и то побоялся; повез бездомную во чисто поле, свалил на сугроб, перекрестил, а сам поскорее домой, чтоб глаза не видали дочерниной смерти.

Осталась, бедненькая, трясется и тихонько молитву творит. Приходит Мороз, попрыгивает, поскакивает, на красную девушку поглядывает:

— Девушка, девушка, я Мороз красный нос!

— Добро пожаловать. Мороз; знать, бог тебя принес по мою душу грешную.

Мороз хотел ее тукнуть и заморозить; но полюбились ему ее умные речи, жаль стало! Бросил он ей шубу. Оделась она в шубу, подожмала ножки, сидит.

Опять пришел Мороз красный нос, попрыгивает-поскакивает, на красную девушку поглядывает:

— Девушка, девушка, я Мороз красный нос!

— Добро пожаловать. Мороз; знать, бог тебя принес по мою душу грешную.

Мороз пришел совсем не по душу, он принес красной девушке сундук высокий да тяжелый, полный всякого приданого. Уселась она в шубочке на сундучке, такая веселенькая, такая хорошенькая! Опять пришел Мороз красный нос, попрыгивает-поскакивает, на красную девушку поглядывает. Она его приветила, а он ей подарил платье, шитое и серебром и золотом. Надела она и стала какая красавица, какая нарядница! Сидит и песенки попевает.

А мачеха по ней поминки справляет; напекла блинов.

— Ступай, муж, вези хоронить свою дочь. Старик поехал. А собачка под столом:

— Тяв, тяв! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину женихи не берут!

— Молчи, дура! На блин, скажи: старухину дочь женихи возьмут, а стариковой одни косточки привезут!

Собачка съела блин да опять:

— Тяв, тяв! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину женихи не берут!

Старуха и блины давала, и била ее, а собачка все свое:

— Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину женихи не возьмут!

Скрипнули ворота, растворилися двери, несут сундук высокий, тяжелый, идет падчерица — панья паньей сияет! Мачеха глянула — и руки врозь!

— Старик, старик, запрягай других лошадей, вези мою дочь поскорей! Посади на то же поле, на то же место.

Повез старик на то же поле, посадил на то же место. Пришел и Мороз красный нос, поглядел на свою гостью, попрыгал-поскакал, а хороших речей не дождал; рассердился, хватил ее и убил.

— Старик, ступай, мою дочь привези, лихих коней запряги, да саней не повали, да сундук не оброни! А собачка под столом:

— Тяв, тяв! Старикову дочь женихи возьмут, а старухиной в мешке косточки везут!

— Не ври! На пирог, скажи: старухину в злате, в серебре везут! Растворились ворота, старуха выбежала встреть дочь, да вместо ее обняла холодное тело. Заплакала, заголосила, да поздно!

Сказка Морозко в обработке А. Н. Толстого

Живало-бывало, – жил дед да с другой женой. У деда была дочка, и у бабы была дочка. Все знают, как за мачехой жить: перевернешься – бита и недовернешься – бита. А родная дочь что ни сделает – за все гладят по головке: умница. Падчерица и скотину поила-кормила, дрова и воду в избу носила, печь топила, избу мела – еще до свету… Ничем старухе не угодить – все не так, все худо.

Ветер хоть пошумит, да затихнет, а старая баба расходится – не скоро уймется. Вот мачеха и придумала падчерицу со свету сжить.

– Вези, вези ее, старик, – говорит мужу, – куда хочешь, чтобы мои глаза ее не видали! Вези ее в лес, на трескучий мороз.

Старик затужил, заплакал, однако делать нечего, бабы не переспоришь. Запряг лошадь: – Садись, милая дочь, в сани. Повез бездомную в лес, свалил в сугроб под большую ель и уехал. Девушка сидит под елью, дрожит, озноб ее пробирает. Вдруг слышит – невдалеке Морозко по елкам потрескивает, с елки на елку поскакивает, пощелкивает. Очутился на той ели, под которой девица сидит, и сверху ее спрашивает: – Тепло ли тебе, девица? – Тепло, Морозушко, тепло, батюшка. Морозко стал ниже спускаться, сильнее потрескивает, пощелкивает: – Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Она чуть дух переводит: – Тепло, Морозушко, тепло, батюшка. Морозко еще ниже спустился, пуще затрещал, сильнее защелкал:

– Ой, тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Тепло ли тебе, лапушка? Девица окостеневать стала, чуть-чуть языком шевелит: – Ой, тепло, голубчик Морозушко!

Тут Морозко сжалился над девицей, окутал ее теплыми шубами, отогрел пуховыми одеялами. А мачеха по ней уж поминки справляет, печет блины и кричит мужу: – Ступай, старый хрыч, вези свою дочь хоронить!

Поехал старик в лес, доезжает до того места, – под большою елью сидит его дочь, веселая, румяная, в собольей шубе, вся в золоте, в серебре, и около – короб с богатыми подарками.

Старик обрадовался, положил все добро в сани, посадил дочь, повез домой. А дома старуха печет блины, а собачка под столом:

– Тяф, тяф! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут. Старуха бросит ей блин:

– Не так тявкаешь! Говори: «Старухину дочь замуж берут, а стариковой дочери косточки везут…» Собака съест блин и опять:

– Тяф, тяф! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут. Старуха блины ей кидала и била ее, собачка – все свое…

Вдруг заскрипели ворота, отворилась дверь, в избу идет падчерица – в злате-серебре, так и сияет. А за ней несут короб высокий, тяжелый. Старуха глянулаи руки врозь…

– Запрягай, старый хрыч, другую лошадь! Вези, вези мою дочь в лес да посади на то же место…

Старик посадил старухину дочь в сани, повез ее в лес на то же место, вывалил в сугроб под высокой елью и уехал.

Старухина дочь сидит, зубами стучит. А Морозко по лесу потрескивает, с елки на елку поскакивает, пощелкивает, на старухину дочь поглядывает: – Тепло ли тебе, девица? А она ему: – Ой, студено! Не скрипи, не трещи, Морозко… Морозко стал ниже спускаться, пуще потрескивать, пощелкивать: – Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? – Ой, руки, ноги отмерзли! Уйди, Морозко… Еще ниже спустился Морозко, сильнее приударил, затрещал, защелкал: – Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? – Ой, совсем застудил! Сгинь, пропади, проклятый Морозко! Рассердился Морозко да так хватил, что старухина дочь окостенела. Чуть свет старуха посылает мужа:

– Запрягай скорее, старый хрыч, поезжай за дочерью, привези ее в злате-серебре… Старик уехал. А собачка под столом:

– Тяф! Тяф! Старикову дочь женихи возьмут, а старухиной дочери в мешке косточки везут. Старуха кинула ей пирог: – Не так тявкаешь! Скажи: «Старухину дочь в злате-серебре везут…» А собачка – все свое: – Тяф, тяф! Старухиной дочери в мешке косточки везут…

Заскрипели ворота, старуха кинулась встречать дочь. Рогожу отвернула, а дочь лежит в санях мертвая. Заголосила старуха, да поздно.

Сказка Морозко в обработке А. Н. Афанасьева (2 варианта сказки)

Вариант 1

У мачехи была падчерица да родная дочка; родная что ни сделает, за всё её гладят по головке да приговаривают: «Умница!» А падчерица как ни угождает — ничем не угодит, всё не так, всё худо; а надо правду сказать, девочка была золото, в хороших руках она бы как сыр в масле купалась, а у мачехи каждый день слезами умывалась. Что делать? Ветер хоть пошумит да затихнет, а старая баба расходится — не скоро уймется, всё будет придумывать да зубы чесать. И придумала мачеха падчерицу со двора согнать: «Вези, вези, старик, её куда хочешь, чтобы мои глаза её не видали, чтобы мои уши об ней не слыхали; да не вози к родным в теплую хату, а во чисто́ поле на трескун-мороз!» Старик затужил, заплакал; однако посадил дочку на сани, хотел прикрыть попонкой — и то побоялся; повез бездомную во чисто́ поле, свалил на сугроб, перекрестил, а сам поскорее домой, чтоб глаза не видали дочерниной смерти.

Осталась бедненькая, трясется и тихонько молитву творит. Приходит Мороз, попрыгивает-поскакивает, на красную девушку поглядывает: «Девушка, девушка, я Мороз красный нос!» — «Добро пожаловать, Мороз; знать, Бог тебя принес по мою душу грешную». Мороз хотел её тукнуть и заморозить; но полюбились ему её умные речи, жаль стало! Бросил он ей шубу. Оделась она в шубу, подожмала ножки, сидит. Опять пришел Мороз красный нос, попрыгивает-поскакивает, на красную девушку поглядывает: «Девушка, девушка, я Мороз красный нос!» — «Добро пожаловать, Мороз; знать, Бог тебя принес по мою душу грешную». Мороз пришел совсем не по душу, он принес красной девушке сундук высокий да тяжелый, полный всякого приданого. Уселась она в шубочке на сундучке, такая веселенькая, такая хорошенькая! Опять пришел Мороз красный нос, попрыгивает-поскакивает, красную девушку поглядывает. Она его приветила, а он ей подарил платье, шитое и серебром и золотом. Надела она и стала какая красавица, какая нарядница! Сидит и песенки попевает.

А мачеха по ней поминки справляет; напекла блинов. «Ступай, муж, вези хоронить свою дочь». Старик поехал. А собачка под столом: «Тяв, тяв! Старикову дочь в злате, в се́ребре везут, а старухину женихи не берут!» — «Молчи, дура! На́ блин, скажи: старухину дочь женихи возьмут, а стариковой одни косточки привезут!» Собачка съела блин да опять: «Тяв, тяв! Старикову дочь в злате, в се́ребре везут, а старухину женихи не берут!» Старуха и блины давала и била её, а собачка всё свое: «Старикову дочь в злате, в се́ребре везут, а старухину женихи не возьмут!»

Скрипнули ворота, растворилися двери, несут сундук высокий, тяжелый, идет падчерица — панья паньей сияет! Мачеха глянула — и руки врозь! «Старик, старик, запрягай других лошадей, вези мою дочь поскорей! Посади на то же поле, на то же место». Повез старик на то же поле, посадил на то же место. Пришел и Мороз красный нос, поглядел на свою гостью, попрыгал-поскакал, а хороших речей не дождал; рассердился, хватил её и убил. «Старик, ступай, мою дочь привези, лихих коней запряги, да саней не повали, да сундук не оброни!» А собачка под столом: «Тяв, тяв! Старикову дочь женихи возьмут, а старухиной в мешке косточки везут!» — «Не ври! На́ пирог, скажи: старухину в злате, в се́ребре везут!» Растворились ворота, старуха выбежала встреть дочь, да вместо её обняла холодное тело. Заплакала, заголосила, да поздно!

Вариант 2

Жили-были старик да старуха. У старика со старухою было три дочери. Старшую дочь старуха не любила (она была ей падчерица), почасту ее журила, рано будила и всю работу на нее свалила. Девушка скотину поила-кормила, дрова и водицу в избу носила, печку топила, обряды творила, избу мела и все убирала еще до свету; но старуха и тут была недовольна и на Марфушу ворчала: «Экая ленивица, экая неряха! И голик-то не у места, и не так-то стоит, и сорно-то в избе». Девушка молчала и плакала; она всячески старалась мачехе уноровитьи дочерям ее услужить; но сестры, глядя на мать, Марфушу во всем обижали, с нею вздорили и плакать заставляли: то им и любо было! Сами они поздно вставали, приготовленной водицей умывались, чистым полотенцем утирались и за работу садились, когда пообедают. Вот наши девицы росли да росли, стали большими и сделались невестами. Скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. Старику жалко было старшей дочери; он любил ее за то, что была послушляная да работящая, никогда не упрямилась, что заставят, то и делала, и ни в чем слова не перекорила; да не знал старик, чем пособить горю. Сам был хил, старуха ворчунья, а дочки ее ленивицы и упрямицы.

Вот наши старики стали думу думать: старик — как бы дочерей пристроить, а старуха — как бы старшую с рук сбыть. Однажды старуха и говорит старику: «Ну, старик, отдадим Марфушу замуж». — «Ладно», — сказал старик и побрел себе на печь; а старуха вслед ему: «Завтра встань, старик, ты пораньше, запряги кобылу в дровни и поезжай с Марфуткой; а ты, Марфутка, собери свое добро в коробейку да накинь белую исподку: завтра поедешь в гости!» Добрая Марфуша рада была такому счастью, что увезут ее в гости, и сладко спала всю ночку; поутру рано встала, умылась, богу помолилась, все собрала, чередом уложила, сама нарядилась, и была девка — хоть куды невеста! А дело-то было зимою, и на дворе стоял трескучий мороз.

Старик наутро, ни свет ни заря, запряг кобылу в дровни, подвел ко крыльцу; сам пришел в избу, сел на коник и сказал: «Ну, я все изладил!» — «Садитесь за стол да жрите!» — сказала старуха. Старик сел за стол и дочь с собой посадил; хлебница была на столе, он вынул челпан и нарушал хлеба и себе и дочери. А старуха меж тем подала в блюде старых щей и сказала: «Ну, голубка, ешь да убирайся, я вдоволь на тебя нагляделась! Старик, увези Марфутку к жениху; да мотри, старый хрыч, поезжай прямой дорогой, а там сверни с дороги-то направо, на бор, — знаешь, прямо к той большой сосне, что на пригорке стоит, и тут отдай Марфутку за Морозка». Старик вытаращил глаза, разинул рот и перестал хлебать, а девка завыла. «Ну, что тут нюни-то распустила! Ведь жених-то красавец и богач! Мотри-ка, сколько у него добра: все елки, мянды и березы в пуху; житье-то завидное, да и сам он богатырь!»

Старик молча уклал пожитки, велел дочери накинуть шубняк и пустился в дорогу. Долго ли ехал, скоро ли приехал — не ведаю: скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. Наконец доехал до бору, своротил с дороги и пустился прямо снегом по насту; забравшись в глушь, остановился и велел дочери слезать, сам поставил под огромной сосной коробейку и сказал: «Сиди и жди жениха, да мотри — принимай ласковее». А после заворотил лошадь — и домой.

Девушка сидит да дрожит; озноб ее пробрал. Хотела она выть, да сил на было: одни зубы только постукивают. Вдруг слышит: невдалеке Морозко на елке потрескивает, с елки на елку поскакивает да пощелкивает. Очутился он и на той сосне, под коёй девица сидит, и сверху ей говорит: «Тепло ли те, девица?» — «Тепло, тепло, батюшко-Морозушко!» Морозко стал ниже спускаться, больше потрескивать и пощелкивать. Мороз спросил девицу: «Тепло ли те, девица? Тепло ли те, красная?» Девица чуть дух переводит, но еще говорит: «Тепло, Морозушко! Тепло, батюшко!» Мороз пуще затрещал и сильнее защелкал и девице сказал: «Тепло ли те, девица? Тепло ли те, красная? Тепло ли те, лапушка?» Девица окостеневала и чуть слышно сказала: «Ой, тепло, голубчик Морозушко!» Тут Морозко сжалился, окутал девицу шубами и отогрел одеялами.

Старуха наутро мужу говорит: «Поезжай, старый хрыч, да буди молодых!» Старик запряг лошадь и поехал. Подъехавши к дочери, он нашел ее живую, на ней шубу хорошую, фату дорогую и короб с богатыми подарками. Не говоря ни слова, старик сложил все на воз, сел с дочерью и поехал домой. Приехали домой, и девица бух в ноги мачехе. Старуха изумилась, как увидела девку живую, новую шубу и короб белья. «Э, сука, не обманешь меня».

Вот спустя немного старуха говорит старику: «Увези-ка и моих-то дочерей к жениху; он их еще не так одарит!» Не скоро дело делается, скоро сказка сказывается. Вот поутру рано старуха деток своих накормила и как следует под венец нарядила и в путь отпустила. Старик тем же путем оставил девок под сосною. Наши девицы сидят да посмеиваются: «Что это у матушки выдумано — вдруг обеих замуж отдавать? Разве в нашей деревне нет и ребят! Неровен черт приедет, и не знаешь какой!»

Девушки были в шубняках, а тут им стало зябко. «Что, Параха? Меня мороз по коже подирает. Ну, как суженый-ряженый не приедет, так мы здесь околеем». — «Полно, Машка, врать! Коли рано женихи собираются; а теперь есть ли и обед на дворе». — «А что, Параха, коли приедет один, кого он возьмет?» — «Не тебя ли, дурище?» — «Да, мотри, тебя!» — «Конечно, меня». — «Тебя! Полное тебе цыганить да врать!» Морозко у девушек руки ознобил, и наши девицы сунули руки в пазухи да опять за то же. «Ой ты, заспанная рожа, нехорошая тресся, поганое рыло! Прясть ты не умеешь, а перебирать и вовсе не смыслишь». — «Ох ты, хвастунья! А ты что знаешь? Только по беседкам ходить да облизываться. Посмотрим, кого скорее возьмет!» Так девицы растабаривали и не в шутку озябли; вдруг они в один голос сказали: «Да кой хранци! Что долго нейдет? Вишь ты, посинела!»

Вот вдалеке Морозко начал потрескивать и с елки на елку поскакивать да пощелкивать. Девицам послышалось, что кто-то едет. «Чу, Параха, уж едет, да и с колокольцом». — «Поди прочь, сука! Я не слышу, меня мороз обдирает». — «А еще замуж нарохтишься!» И начали пальцы отдувать. Морозко все ближе да ближе; наконец очутился на сосне, над девицами. Он девицам говорит: «Тепло ли вам, девицы? Тепло ли вам, красные? Тепло ли, мои голубушки?» — «Ой, Морозко, больно студёно! Мы замерзли, ждем суженого, а он, окаянный, сгинул». Морозко стал ниже спускаться, пуще потрескивать и чаще пощелкивать. «Тепло ли вам, девицы? Тепло ли вам, красные?» — «Поди ты к черту! Разве слеп, вишь, у нас руки и ноги отмерзли». Морозко еще ниже спустился, сильно приударил и сказал: «Тепло ли вам, девицы?» — «Убирайся ко всем чертям в омут, сгинь, окаянный!» — и девушки окостенели.

Наутро старуха мужу говорит: «Запряги-ка ты, старик, пошевёнки; положи охабочку сенца да возьми шубное опахало. Чай девки-то приозябли; на дворе-то страшный мороз! Да мотри, воровей, старый хрыч!» Старик не успел и перекусить, как был уж на дворе и на дороге. Приезжает за дочками и находит их мертвыми. Он в пошевёнки деток свалил, опахалом закутал и рогожкой закрыл. Старуха, увидя старика издалека, навстречу выбегала и так его вопрошала: «Что детки?» — «В пошевнях». Старуха рогожку отвернула, опахало сняла и деток мертвыми нашла.

Тут старуха как гроза разразилась и старика разбранила: «Что ты наделал, старый пес? Уходил ты моих дочек, моих кровных деточек, моих ненаглядных семечек, моих красных ягодок! Я тебя ухватом прибью, кочергой зашибу!» — «Полно, старая дрянь! Вишь, ты на богатство польстилась, а детки твои упрямицы! Коли я виноват? Ты сама захотела». Старуха посердилась, побранилась, да после с падчерицею помирилась, и стали они жить да быть да добра наживать, а лиха не поминать. Присватался сусед, свадебку сыграли, и Марфуша счастливо живет. Старик внучат Морозком стращал и упрямиться не давал. Я на свадьбе был, мед-пиво пил, по усу текло, да в рот не попало.



Полнометражные фильмы по сказкам Братьев Гримм и их различия с оригинальными историями

Братья Вильгельм Карл и Якоб-Людвиг Гримм знакомы с детства каждому из нас. Кто из современных детей не видел мультфильма, скажем, про Белоснежку или Рапунцель, и даже не задумывался, что история этих диснеевских принцесс в оригинале не так уж и безоблачна, как нам её преподносят?!

1202

просмотров

В своё время эти два великих человека собрали в один сборник известные миру фольклорные сюжеты и опубликовали эти сказки как отражение немецкой культурной самобытности. Однако, в их первый сборник попало кое-что и из творчества Шарля Перро — так, известная миру «Спящая Красавица» в обработке Братьев Гримм стала известна как «Шиповничек», но ничего нового в сказку они не привнесли, разве что вместо фей фигурировали ведуньи, рождение ребёнка предрекла лягушка, а заклятие само собой и возникло, и исчезло после поцелуя Принца…

На фото — Вильгельм Гримм (справа) и Якоб Гримм в 1847 году

В данной подборке я расскажу Вам про оригиналы известных сказок и полнометражные немецкие фильмы, снятые по их мотивам, и Вы посмотрите, насколько они различаются между собой. Итак, начнём.

1. Поприветствуем «Белоснежку»…Нет, не ту, которую мы знаем по диснеевскому мультику и его итальянскому продолжению с колдуном и сестрами-гномихами. Я говорю про оригинал сказки Братьев Гримм.

В оригинале эта сказка носит название «Schneeweißchen» («Шнивайсхен«), которое создаёт путаницу с другой сказкой Братьев Гримм, в русском дубляже известной как «Беляночка и Розочка», о которой я расскажу позже.

Почему-то в ранних версиях русскоязычного перевода данной сказки Белоснежку называли Снегурочкой, тем самым вводя читателей в заблуждение. Ибо Снегурочка — это преимущественно русское название либо снежной бабы, либо дочери духа Зимы, как в пьесе Островского…

В системе классификации сказочных сюжетов Аарне-Томпсона «Белоснежка» Братьев Гримм имеет номер 709. По сюжету с этой историей близки такие сказки, как «Нури Хадиг» (Армения), «Мирсина» (Греция), «Белла Венезия» (Италия), «Золотое и Серебряное Дерево» (Шотландия), «Молодой Раб» (Джамбаттиста Базиле, Италия) и «Маленькая Тутэ-Белль» (Бретония).

Сюжеты этих сказок нет смысла разбирать, ибо статья про них уже была. Вернёмся к «Белоснежке». Сюжет оригинала таков: некая безымянная Королева сидит за шитьем у открытого окна во время зимнего снегопада. Она совершенно случайно уколола палец иглой, и три капли свежей крови капнули на выпавший белый снег на черном подоконнике. Последние слова августейшей правительницы были:

«Как бы я хотела, чтобы у меня была дочь с белой, как снег, кожей, красными, как кровь, губами и черными, как древесная смоль, волосами!»

Её желание исполняется, но она умирает при родах, и овдовевший супруг её спустя время женится на другой, и новая Королева почему-то до звериной чистоты ненавидит свою падчерицу. Тут мы встречаем известный нам с детства архетип Злобной Мачехи, которая фигурирует и в русском аналоге «Белоснежки» — пушкинской сказке про мёртвую Царевну, и в «Морозко», и в «Крошечке-Хаврошечке», и в «Диких Лебедях» Андерсена (У Братьев Гримм есть аж три похожие истории), и даже в «Золушке». И везде эта героиня показана в сугубо отрицательном аспекте, которая пытается всячески извести иль погубить кроткую, добрую, красивую девушку, олицетворяющую известные добродетели того времени.

Итак, появляется нарциссическая Мачеха-Королева, красуется перед зеркалом, а когда узнаёт, что падчерица превосходит её во всех отношениях, то приказывает егерю/охотнику убить девушку и принести её органы в качестве доказательства — сердце и печень. С чего это, спрашивается, Королева, стала людоедом?! У неё от самолюбования и зависти крыша поехала?

Но охотник щадит девушку, и та убегает в лес, где находит пристанище у семи безымянных гномов. Те жалеют ее, говоря: «Если ты будешь вести для нас хозяйство, готовить, стелить постели, стирать, шить, вязать и содержать все в чистоте и порядке, то ты можешь остаться с нами, и у тебя будет все, что ты захочешь». Они предупреждают ее, чтобы она была осторожна, когда одна дома, и никого не впускала внутрь, пока они работают в горах.

Конечно же, Белоснежка оказалась на редкость наивной и доверчивой дурочкой, раз позволила как минимум трижды себя убить — переодетая торговкой Мачеха-Королева продала ей отравленные предметы — сначала корсет, от которого девушка упала в обморок, затем — гребень, а уже потом — знаменитое яблоко.

И дважды Белоснежку потом приводили в чувство, а на третий раз решили похоронить. И никакого поцелуя, как в диснеевской версии, не было — просто во время похоронной процессии один из слуг Принца споткнулся, вследствие чего застрявший в горле девушки кусок отравленного яблока выпал наружу, и Белоснежка ожила.

Мачеху же после всех злоключений девушки ждало скорое и изощрённое возмездие — её заставили плясать в раскалённых туфлях, пока та не скончалась от ожогов и болевого шока, и на этом сказка и закончилась.

Но какая экранизация смогла более точно передать дух всемирно известной сказки?! Как по мне, самым близким к первоисточнику оказался аниме-сериал1995 года «白雪姫の伝説 (Shirayuki Hime no Densetsu)», известный в русском дубляже как «Легенда о Принцессе Белоснежке»:

Остальные же либо были адаптированы для детей («Белоснежка» Диснея), либо пародировали сюжет («Бетти Буп в Белоснежке», эпизод 1943 года «Coal Black and de Sebben Dwarfs» короткометражек вселенной Merrie Melodies/»Весёлые мелодии»), либо переделаны на современный лад («Белоснежка и охотник/месть гномов», «Сидни Уайт»).

По мотивам этой истории есть два немецких фильма. Один — 1992 года, и содержит некую долю отсебятины — Король, отец Белоснежки, участвует в Крестовых Походах. Видео Вы можете посмотреть по ссылке:

Второй — 2009 года. И тут с первых же кадров мы видим небольшие расхождения со сказкой Братьев Гримм — так, Белоснежка водит дружбу с Шутом — новым персонажем, который не упоминался в книге и который сразу же почуял неладное с появлением новой Королевы, готовится к своему первому балу, молодой охотник влюбляется в Белоснежку и т.д.

Однако, канва остаётся прежней — Мачеха-Королева ненавидит Белоснежку с первых же дней приезда, любуется в зеркало и пытается её убить — сначала, подобно диснеевской Гримхильде (так на самом деле зовут мультяшную колдунью, однако в самом мультфильме её имя не упоминается), велит охотнику принести ей сердце принцессы, потом оборачивается торговкой и «продаёт» Белоснежке пояс, отравленные гребень и яблоко.

Также, как и в оригинале, девушку дважды удаётся спасти, а на третий раз её хоронят. А уж кто пробудил Белоснежку ото сна — узнаете сами. Видео Вы можете увидеть здесь:

В оригинале эта сказка называется «Ашенпуттель». Эта версия гораздо более жестока, чем история Шарля Перро, экранизированная множество раз.

Здесь отец Золушки, как и в советском фильме, остаётся в живых, а вот его супруга умирает от эпидемии чумы, а две сводные сестры отрубили себе пятки и пальцы на ногах, чтобы втиснуться в золотой башмачок. Вместо Феи-Крёстной в этой сказке фигурирует дерево желаний, которое героиня посадила на могилу своей матери.

Трижды немецкая Золушка приходит на кладбище, трижды она появляется на балу то в золотом и серебряном одеянии, то в пышном платье и серебряных туфлях, то в золотых башмачках и всё это время танцует с Принцем. И отец ничего не замечает, пока Принц сам не обратился к нему за помощью найти Золушку.

И туфелька пропадает не случайным образом, когда девушка оставила её на ступенях дворца, а когда Принц вымазал лестницу смолой, желая удержать беглянку, и та поскользнулась. Ну, а дальше — классический сюжет с примеркой туфли всем знатным дамам, покуда не дойдёт черёд до самой Золушки.

В финале сказки Братьев Гримм сводным сёстрам не удаётся избежать гнева затравленной ими девушки — Ашенпуттель мстит им, но не убийством напрямую, а призывает своих голубей с могилы матери слететь вниз и клюнуть в глаза: одну в левый, а другую в правый, а потом и вовсе оставляет их слепыми на всю жизнь.

Этот сюжет Братья Гримм дополнили во втором издании своего сборника 1819 года. Таким образом, Золушка наслаждается всеми прелестями жизни в королевских покоях, тогда как её сестры-инвалидки прозябают в нищете.

В системе классификации Аарне-Томпсона сказка о Золушке записана под номером 510А. Так, миру известны похожие сюжеты про греческую куртизанку по имени Родопис, которая лишилась одного из сандалей во время купания — орёл унёс обувь в город Мемфис, правитель которого, как и Принц, искал хозяйку сандаля и женился в итоге на этой девушке.

Мальтийскую героиню, аналог Золушки, зовут Циклемфуза. Ее изображают осиротевшим ребенком в раннем детстве. Перед смертью отец подарил ей три волшебных предмета: каштан, орех и миндаль. Раньше она работала служанкой в королевском дворце. Никто никогда не обращал внимания на бедную девушку. Однажды она услышала о большом бале и с помощью волшебного заклинания превратилась в прекрасную принцессу. Принц влюбился в нее и подарил ей кольцо.

На следующую ночь принц подарил ей бриллиант, а на третью-кольцо с большим самоцветом. К концу бала Циклемфуса убегала, прячась в подвалах дворца. Она знала, что принц очень опечален ее исчезновением, поэтому однажды она приготовила для него крустини (типичное мальтийское печенье) и спрятала в каждом из них по три подарка. Когда принц съел печенье, он нашел подарки, которые он дал таинственной принцессе, и вскоре понял, какую огромную ошибку он совершил. Но история закончилась хэппи-эндом.

Вышеупомянутый Джамбаттиста Базиле — итальянский солдат и государственный чиновник, собравший набор устных народных сказок в письменный сборник под названием «Lo cunto de li cunti» («История историй или Пентамерон»), представил новую версию Золушки — его героиня Зезолла становится жертвой оскорблений со стороны детей её гувернантки, вышедшей за Принца замуж.

Принц отправляется на остров Синия, встречает фею, которая дарит подарки его дочери и привозит для нее: золотую лопату, золотое ведро, шелковую салфетку и финиковый саженец. Девушка ухаживает за деревом, и когда король устраивает бал, появляется Зезолла, богато одетая феей, живущей в финиковом дереве. Король влюбляется в нее, но Зезолла убегает, прежде чем он узнает, кто она. Дважды Зезолла ускользает от короля и его слуг.

В третий раз слуга короля захватывает одну из ее туфелек. Король приглашает всех девушек страны на бал с испытанием обуви, опознает Зезоллу (тонни) после того, как туфля перепрыгивает с его руки на ее ногу, и в конце концов женится на ней.

В китайской версии тоже есть своя Золушка — её зовут Е Сянь. Она — дочь местного племенного вождя, который умер, когда она была молода. Поскольку ее мать умерла раньше отца, она теперь находится под опекой второй жены отца, которая издевалась над ней.

Ее мачеха и сводная сестра убивают рыбу, которая является реинкарнацией покойной матери героини, но Е Сянь находит кости, которые являются волшебными, и они помогают ей одеться соответствующим образом для местного фестиваля, включая очень легкую золотую туфельку.

Девушка случайно теряет туфлю на фестивале, и после этого король, заполучивший обувь, ищет повсюду её владелицу и, наконец, достигает дома Е. Как и у Братьев Гримм, по сюжету следует свадьба героини, а её жестокая мачеха и сводная сестра убиты летящими камнями.

Похожий сюжет сказки был и в Азии. Только тут фигурируют сразу два персонажа по имени Тэм и Кэм. Тэм была убита мачехой и сестрой и несколько раз перевоплотилась в образ птицы, ткацкого станка и золотого яблока, пока, наконец, не воссоединилась со своим возлюбленным.

Другие версии этой сказки включают в себя:

2.1. «Остророгая серая овца» — шотландская сказка про королеву- мачеху, которая невзлюбила падчерицу и заставляла принцессу пасти овец. По сюжету эта сказка близка не столько к Золушке, сколько к нашей «Крошечке-Хаврошечке» или другой сказке Братьев Гримм про Одноглазку, Двуглазку и Триглазку, ибо здесь есть и дочь — шпионка птичницы с глазом на затылке, и эпизод с убийством животного — помощника.

А сходство с Золушкой разве что в потере одного из золотых сапог, которые подарил красавице Принц, но Королева тщетно пыталась обмануть его и даже отрезала своей дочери пальцы, но пролетавшая мимо птица указала на кровь, и обман был разоблачён.

2.2. «Белокурая, Смуглая и Дрожащая» (Fair, Brown and Trembling) — ирландская сказка про трёх дочерей короля Хью Круча, две из которых угнетали младшую, дабы та не выскочила замуж раньше них. С Золушкой тут роднит эпизод, когда король государства Эмании искал девушку, которая обронила туфлю в церкви.

2.3. «Рашен Коти»(Rushen Coatie) — ещё одна шотландская сказка, на сей раз про принцессу-падчерицу, которую после смерти матери угнетали мачеха и её три родные дочери, а в качестве животного-помощника выступал Рыжий Телец. И опять, как в Крошечке-Хаврошечке — интриги, шпионаж, убийство Тельца…

Но вместо дворца семья посещает церковь, где Коти встретила Принца и случайно обронила туфлю из стекла, которую та заполучила от погибшего Тельца, и одна из сводных сестёр девушки также отрубает часть ноги, чтобы влезть в обувь, но её выдаёт кровь.

2.4 «Кэти Вуденклоак» (также известная как «Кари Вуденгаун» (первоначально «Кари Трестакк»)) — норвежская история о девушке, которую после гибели отца на войне угнетала мачеха и которая сбежала вскоре от неё с помощью быка, а затем устроилась работать судомойкой.

Но потом она стала посещать церковь, где встретила Князя, который влюбился в неё. Она сказала ему, что приехала из Бата и использовала заклинание, чтобы он не последовал за ней, но он нашёл одну из ее перчаток, которую она в спешке обронила.

Во второй раз она пошла в церковь, одетая в серебро. Она сказала принцу, что приехала из Товелланда, и уронила хлыст.В третий раз — пошла в церковь, одетая в золото. Она сказала принцу, что приехала из Комбланда, и он получил ее золотую туфельку.

Желая найти женщину, король велел всем женщинам в королевстве примерить туфлю, и она подошла сводной сестре Кэти. Птица предупредила принца, что сводная сестра порезала ногу, чтобы влезть в башмак, и пропела, что это башмак Кэти Вуденклоук. И обман также был раскрыт.

2.5 Finette Cendron (что по-английски означает «Хитрая зола») — французская версия Золушки. Король и Королева отрекаются от престола, разоряются и по примеру родителей Мальчика с Пальчик, решают избавиться от трёх своих дочерей. Младшая, Финетта, боится страшной участи и обращается за помощью к Фее-Крёстной.

И также, как Мальчик-с-пальчик, девушки наткнулись на жилище Огра-людоеда. Но история печально закончилась для хозяев замка — Финетта обманом заманила огра в печь и сожгла его дотла, а когда делала прическу жене людоеда, отрезала той голову.

Ее сестры тем временем нарядились в сокровища замка и, чтобы найти себе мужей, отправились показываться в ближайший город, угрожая избить ее, если замок не будет в полном порядке.

Они вернулись с рассказами о танцах с сыном короля и продолжали идти, оставляя ее позади. Однажды Финетта нашла старый ключ, и он оказался золотым и открыл сундук, полный красивой одежды. Когда сестры ушли, она оделась и последовала за ними на бал, где назвалась Сандроном, и все за ней ухаживали.

Так продолжалось много дней; сундук всегда доставал новую одежду. Но однажды Финетта уехала в спешке, потому что ей нужно было вернуться раньше сестер, и она оставила после себя красную бархатную туфельку, расшитую жемчугом.

Старший сын короля нашел его и заболел. Ни один врач не мог его вылечить. Он сказал, что влюбился в женщину, чей ботинок это был, и они приказали всем женщинам явиться и примерить его. Сестры пошли, но Финетта не знала дороги. Она оделась и снова застала дженнет у своей двери. Она проехала мимо сестер, забрызгав их грязью.

Когда она надела туфельку, принц хотел жениться на ней, но Финетта настояла, чтобы король, который был тем, кто завоевал королевство ее родителей, сначала вернул его им. Они согласились. Она выдала замуж своих сестер и отправила обратно в дженнет с подарками для своей феи-крестной.

Вот такие вот интересные интерпретации известной истории. Из немецких фильмов, близких по сюжету к классической версии Братьев Гримм, я нашла один, предположительно, 1955 года. К сожалению, без перевода:

Здесь есть и эпизод с говорящими голубями, и завистливыми сёстрами…

3. «Шесть лебедей»

Сюжет данной сказки Братьев Гримм во многом близок к андерсеновским «Диким Лебедям» — злая мачеха, дочь одной колдуньи, которая вывела из леса заблудившегося короля, набрасывает заколдованные рубашки на своих пасынков и превращает их в лебедей, а их младшая сестра, чтобы снять заклятие, должна была шесть лет молчать и сшить рубашки из цветков астры.

И не архиепископ, как у Андерсена, а свекровь, мать возлюбленного девушки, предстает главным антагонистом. Она трижды похитила новорождённых детей героини (страшно представить себе, как та рожала, если ей ни вскрикнуть, ни сказать ничего было нельзя!) и обвинила бедняжку в людоедстве, присудив к сожжению на костре, но в последнюю минуту подоспели братья девушки и спасли сестрицу, а свекровь за клевету сожгли.

В системе классификации Аарне-Томпсона эта сказка известна под номером 451 («братья, которые были превращены в птиц«). В мире, помимо этой сказки и истории Андерсена, есть другие истории — «Удея и её семь братьев» (североафриканская сказка), «Двенадцать диких уток» (норвежская версия), а у Братьев Гримм, помимо истории с братьями- лебедями, на эту тему есть ещё два произведения — «12 братьев» и «Семь Воронов», о которых я Вам расскажу чуть позже.

Немецкая экранизация сказки:

Здесь сюжет больше похож на другую сказку — «Семь Воронов» — отец послал своих шаловливых детей, которые чуть было не сожгли дом, набрать воды для крещения младшей новорождённой дочери Констанции.

Но те разбили кувшин вдребезги, и отец проклял своих чад, и те стали лебедями. И, подобно Элизе из сказки Андерсена, Констанция должна была сшить рубашки из крапивы. И мать-королева царевича Маркуса является здесь главным антагонистом. В финале истории отец просит прощения у своих пропавших сыновей.

4. «Семь воронов»

В оригинале сюжет сказки повествовал о том, что отец посылает своих сыновей за водой для новорождённой больной дочери, согласно немецкой версии — креститься, согласно греческой — взять воду из целебного источника. Однако братья в спешке роняют кувшин в колодец. Когда они не возвращаются, их отец думает, что они ушли играть, и проклинает их, и поэтому они превращаются в воронов.

Сестра отправляется на поиски своих братьев и, подобно Короленвичу из пушкинской сказки о Мёртвой Царевне, пытается получить помощь сначала от Солнца, затем от Луны, которая жаждет человеческой плоти, а уж потом — от Утренней Звезды.

Звезда помогает ей, давая куриную кость или лапу летучей мыши (в греческом варианте). Сестра находит своих братьев на Стеклянной Горе. В греческой версии она открывает входную дверь лапой летучей мыши, в немецкой-она потеряла кость и отрубает себе палец, чтобы использовать его в качестве ключа (или открывает его куриной костью).

Девушка уходит в горы, где Карлик говорит ей, что ее братья вот-вот вернутся. Она берет немного их еды и питья и оставляет в последней чашке кольцо из дома.

Когда ее братья возвращаются, она прячется. Они возвращаются в человеческую форму и спрашивают, кто был у их еды. Младший брат находит кольцо и надеется, что это их сестра, и в этом случае они спасены. Девушка появляется, семья воссоединяется, заклятие исчезает как-то само собой, и они возвращаются домой.

В системе классификации Аарне-Томпсона эта сказка известна под номером 451 («братья, которые были превращены в птиц»). Примечание: В первоначальной устной версии сказки было три ворона, а не семь. Под этим названием Братья Гримм опубликовали произведение в первом издании — «Kinder — und Hausmärchen» («Детские и домашние сказки») в 1812 году под названием «Die drei Raben», однако, в 1819 году, название было переименовано, а сюжет — существенно переписан.

В 1-м издании (возможно, переданному в устной форме семьей Хассен-Плуг) по сюжету мать проклинает своих трех сыновей за то, что они играют в карты во время церкви.

Существуют две словацки версии сказки, похожие на историю Братьев Гримм: одна — под названием «O sklenenom zámku» («О стеклянной замочной скважине») и другая опубликованная версия — «Traja zhavranení bratia» («Три брата ворона»).

Вторая история повествовала о том, как мать, отправляясь в церковь, наказала сыновьям не есть мяса без спросу, но те не послушались её, и тогда та в гневе воскликнула: «Я хочу, чтоб вы ели, отрывая плоть друг от друга! Летите по миру, пока Ваши ближайшие родственники Вас не освободят», и дети тотчас же превратились в трёх черных, как смоль, воронов и с ужасным гарканьем устремились прочь.

Раскаялась, конечно, женщина, да поздно…А тем временем подрастала её дочь. Узнав правду о братьях, девочка пошла искать их, а по пути встречала небесные светила — Луну и Солнце, и у каждого из них были сыновья, которые грозились съесть бедняжку. Но они ничего не знали о судьбе её братьев.

Наконец, Мать Ветра открыла ей убежище ее братьев — они живут в Стеклянном Замке и дала девушке мётлы, дабы та смастерила из них лестницу и добралась до своей цели. Войдя в дом, девушка съела суп из одной из тарелок её братьев и спряталась под кровать.

Братья вернулись, промыли холодной водой раны, которые нанесли друг другу в птичьем обличии, но не нашли следов девушки. На второй день было тоже самое, когда средний брат сказал: «Здесь явно был кто-то из нашей семьи! Как только я утолю голод, я обязательно разыщу его, кто бы и где бы он ни был!»

А на третий день, когда опять исчезли из тарелки яства, а из кубка вино, братья наконец-то нашли свою сестру и узнали её. Девушка молвила:

— Теперь, когда я пришла сюда и пережила столько ужаса ради вас, ответьте мне, как я смогу спасти Вас от проклятия?

Братья ответили ей, что нужно в течение семи лет, месяцев, недель и стольких же часов молчать и не произносить ни слова. Если же правило нарушить, братья останутся воронами навечно. Братья прорубили дыру в толстом дереве, где их сестра потом стояла неподвижно, как статуя.

А затем девушку обнаружил молодой король, против её воли забрал с собою и женился на ней, а потом ушёл на войну. Девушка же родила мальчика с золотыми волосами и золотой звездой во лбу, которого отвергнутая любовница королевича подменила щенком.

Потом девушка вновь забеременела, и очередного мальчика подменили котёнком. Наконец, в третий раз подменила ребёнка бедняжки древом скорби, и королевич приговорил жену к смертной казни. В поле девушку должны были обезглавить, но тут стали появляться пред глазами палача пропавшие дети. Всех их несли на спине три ворона — то были братья девушки.

Назначенный срок подошёл к концу, и красавица сказала, что её братья избавлены от проклятья, и она призналась, что любовница королевича — она же ведьма — повинна в её несчастье и оклеветала девушку.

Когда Король задал вопрос, какого наказания заслуживает человек, подвергший четырёх невинных людей таким испытаниям, Ведьма ответила, что его нужно посадить в бочку, наполненную гвоздями, и скинуть со скалы. С нею так и поступили.

Братья простили свою мать и остались жить с сестрой при дворе.По мотивам этой сказки есть две экранизации — одна 1993 года — чехословацкая версия автора Божены Немцовой этой истории, а другая — 2015 года.

В обеих экранизациях виновницей проклятия является не отец, а мать. И она проклинает своих сыновей за то, что те шалили и осквернили хлеб, закинув полено в окно дома, и оно попало в тесто для выпечки.

В этой версии девушку зовут Богданка и она шьёт рубашки из крапивы, подобно Элизе из сказки Андерсена, чтобы спасти своих братьев. Но не соблюдает должно обет молчания — иногда поёт без слов, а на костре вообще первая начинает кричать о том, что долг она выполнила. Как-то не логично, получается…

В первом фильме в качестве антагониста Богданки выступает старшая сестра-гот, а во втором — свекровь.

5. «Беляночка и Розочка»

(От нем . Schneeweißchen und Rosenrot). Напомним, что речь в этой сказке идёт о бедной женщине с двумя несовершеннолетними дочками, возле дома которой росли кусты белой и красной розы. В честь этих растений дама и нарекла своих дочурок Беляночкой и Розочкой. В русскоязычном переводе также встречается имя Белоснежка, что весьма роднит сказку с другой одноимённой героиней произведений Гримм, как в оригинале, а её сестру называют либо Краснозорькой, либо Алоцветиком.

Девочки были привязаны друг к другу, но не потому, что они лесбиянки, как вы подумаете наверняка, а потому, что в те времена считалось, что сёстры и братья родные должны быть друг другу самыми близкими людьми, как мать и дочь, как сын и отец, как подруги и друзья, в конце концов!

И они были настолько добродетельны, что ни один лесной зверь, даже Медведь, с которым они встретились позднее, их не порвал на части. Иногда дети даже ночевали в лесу, и мать за них не тревожилась.

P.S. А вот Гензелю и Гретель почему-то меньше повезло, чем им. Беляночка и Розочка присматривали за домом, растапливали камин, а по вечерам слушали матушкины рассказы и пряли пряжу. Как-то раз зимой к ним пожаловал Медведь. Разумеется, девушки испугались хищника, но тот заговорил человеческим голосом и попросил переночевать. Девочки согласились и впустили зверя в дом.

Весной медведь должен был вернуться, чтобы защитить свои сокровища от гномов. Позже девушки в лесу трижды встретили Карлика или Гнома — в зависимости от перевода, который то зацепился бородой за срубленное дерево, то за леску, то хищная птица пыталась унести его.

Каждый раз Беляночка и Розочка выручали его из беды, но Гном оказался неблагодарен и всячески бранил их за то, что девочки повредили его бороду. При четвертой встрече Гном гневается, так как Беляночка и Розочка обнаружили его перед распростертой кучей драгоценных камней. Тут приходит Медведь и убивает Гнома. Когда девочки узнают зверя, он превращается в царского сына/королевича, и говорит им, что Гном украл его сокровища и превратил в хозяина лесов, а теперь «получил должное возмездие».

В финале Беляночка выходит замуж за этого королевича, а Розочка-за его брата, и они поделились друг с другом сокровищами, награбленными Гномом. Старая Мать девушек же долгие годы жила спокойно и счастливо со своими детьми. Но кусты она взяла с собой во дворец, и они росли у ее окна и каждый год на них цвели самые красивые розы — белые и красные.

В системе классификации сюжетов эта сказка относится к типу 426 Аарне-Томпсона («Две девушки, Медведь и Карлик«). Также она встречается в «Альманахе сказок 1827 года» Вильгельма Гауфа. Известно, что когда Братья Гримм обрабатывали эту сказку, они взяли сюжет истории немецкой писательницы Каролины Шталь.

В её версии сказка носит название «Der undankbare Zwerg» («Неблагодарный карлик/гном»). Отличается она тем, что здесь упоминается отец Беляночки и Розочки, и что семья была многодетная. Когда дети пошли за дровами, Беляночка заплутала в лесу и встретила Гнома, чья борода застряла в стволе дерева, которое он срубил.

После безуспешной попытки вырвать бороду Беляночка предложила пойти домой и попросить помощи у отца, но вместо этого Гном/Карлик приказал ей достать ножницы и лишился части бороды. Он ушёл восвояси с мешком денег, не поблагодарив девочку.

Вскоре после этого случая Беляночка отправилась на реку порыбачить с одной из своих сестер, которую звали Розочкой, и опять встретила того самого Карлика/Гнома, чья борода на этот раз запуталась на его удочке, а рыба, взявшаяся за крючок, тащила его в реку. Тщетно сёстры пытались размотать бороду, поэтому Беляночка послала сестру за ножницами. И в этот раз Гном не поблагодарил их и ушёл восвояси, схватив мешок, полный жемчуга и листьев.

По дороге в город Беляночка и Розочка снова натолкнулись на Гнома, которого пытался унести Орел. Девочки пытаются заставить орла отпустить его, бросая в птицу камни, но так как это не срабатывало, они крепко схватили Гнома. Лишь дикий крик последнего заставил-таки Орла отпустить его и улететь прочь.

В очередной раз вместо того, чтобы поблагодарить девушек, Гном схватил мешок с драгоценностями и ушёл восвояси. В пятый раз, когда сестры вновь встречают Гнома, его атакует Медведь. Тщетно Карлик умолял хищника пощадить его и съесть Беляночку и Розочку — проигнорировав его слова, Медведь разрывает Гнома на части, утоляет голод и уходит, не обращая никакого внимания на девушек.

Никакого превращения Медведя в Принца здесь не наблюдается, так же, как, собственно, и свадьбы тоже — Беляночка и Розочка в финале просто находят мешки с сокровищами, украденные Гномом, и каким-то непостижимым образом приносят их домой, тем самым присваивая себе чужое имущество, и с тех пор их семья не имеет никаких финансовых проблем.

Есть ещё одна интерпретация сказки Братьев Гримм в изложении чешской писательницы Божены Немцовой. Её произведение называется «Три заколдованных князя». Это история про дворянина, который вёл разгульный образ жизни и под конец так обеднел, что единственным из его развлечений осталась охота. Как-то раз он застрелил в лесу Зайца, но тут явился разгневанный Медведь и предложил ультиматум — либо быть съеденным, либо выдать за него замуж дочь. А у дворянина было аж три красавицы-дочки.

Медведь решил прийти на седьмую неделю, но вместо него дочь вышла замуж за Князя. Во второй раз, когда бывший дворянин убил Ястреба, Орёл уже повелел за него выдать дочь замуж, но свадьба также отменилась.

На третий раз захотелось бывшему дворянину половить рыбу, взял он удочки и ушёл. По пути так и этак размышлял о том, что если бы он теперь каким-нибудь образом разбогател, то попусту тратить свои деньги уже не стал бы.

На этот раз Рыбина громадная просила выдать дочь за неё замуж, но, как и в два предыдущих раза, на девушке женился князь. А у родителей девиц потом родился сын Радовид и всё бы ничего, если бы он случайно про сестёр своих не прознал.

И тут повторяется уже знакомый нам сюжет «Диких лебедей» Андерсена, «Двенадцати Братьев» и уже упомянутых «Семи воронов» Братьев Гримм, только не сестра ищет своих братьев, а брат ищет сестёр. Забрёл Радовид в непроходимую чащу и узнал, что Медведь, Рыба и Орёл-таки получили своё, и князья те были ЗАКОЛДОВАННЫЕ!

Чары действуют практически весь день — братья превращаются в зверей и нападают на людей, а их дворцы и сёла — в глухие леса и скалы, а виновата в заклятии их старшая сестра. Медведь дал Радовиду свою шерсть, Орёл — перья, а Рыба рассказал про убежище Чародея, который также повинен в их заклятии — сестра их, оказывается, не хотела замуж за него идти, да и братья против были, вот Колдун на всех и осерчал. Даже слуг не пощадил.

И Радовиду пришлось не только сестёр разыскивать, но и зятьёв из беды выручать вместе с лежащей в гробу их старшей сестрой, которую юноша освободил, и чары пропали. Сказка завершилась возвращением семейства домой и пышною свадьбой той девицей и Радовида.

Образ Колдуна в этой сказке напоминает не только Гнома из «Беляночки и Розочки», но и другого персонажа Братьев Гримм — Румпельштильцхена. Другие произведения Братьев Гримм, такие как «Король Лягушонок», «Ганс -мой- Ёж» или «Три сестры» только тем, что в сказках фигурирует заклятие, из-за которого персонажи находятся в зверином обличии, но потом оно, как правило, отменяется в качестве искупления.

Если так рассуждать, то в эту подборку можно было бы отнести и пушкинскую Царевну-Лебедь — русский аналог Одетты из «Лебединого озера», и «Обыкновенное Чудо» Е.Шварца, и даже персонажа песни группы «Король и Шут« про Медведя… Но, похоже, я весьма увлеклась…

Итак, из экранизаций «Беляночки и Розочки» мне лично известно два фильма — один, наш, советский, 1979 года, а другой — немецкий, 2012 года. Ссылки на эти сказки:

Русские Беляночка и Розочка

Мать девочек в русском фильме

Мать Беляночки и Розочки в немецкой экранизации

Давайте сравним эти экранизации. В обеих фильмах Беляночка и Розочка предстают уже взрослыми девушками, нежели в оригинале, за исключением пары эпизодов в немецкой версии, когда они резвятся на берегу реки.

Так как в оригинале сказки о судьбе их отца ничего не известно, сценаристы выдвинули свои предположения насчёт этой трагедии — в русской версии персонаж погиб в штольне во время обвала, а в немецкой — ушёл на фронт и не вернулся.

В русской версии был добавлен новый мужской персонаж, не фигурирующий в оригинале — в лице некоего Клауса, когда девушки отправляются на ярмарку.

Почему-то именно ярмарка и тема торговли фигурирует в фильмах больше, чем в оригинальной сказке — там девочки просто шили из льна и выполняли работу по дому, а в киноверсиях — пытались прокормить себя и мать. Так, в немецком фильме они изготавливали масло из лепестков роз и продавали его, а в русском — ткани и игрушки:

По-разному показаны и сами Беляночка с Розочкой. В русской экранизации — это девушки-рукодельницы, которые продавали свои изделия людям и водили дружбу с пареньком Клаусом. Беляночка объявляет о ненависти к родным местам после пропажи Принцев в штольне и о своём желании покинуть дом, а в немецком фильме она желает остаться дома, а Розочка горит желанием путешествовать и посмотреть мир.

В обоих фильмах Принц впервые встречает сестёр именно в человеческом облике, а не медвежьем (в русской версии мы даже видим его брата), и мы уже знаем его предысторию, в отличие от оригинала, где тайна Медведя раскрывается позднее.

Также в русском фильме один из Принцев превращается в Медведя из-за того, что испил воды с таинственного родника, а его брат становится Соколом. Колдовство Гнома было косвенным, тогда как в немецком фильме он это сделал напрямую.

В русском фильме Гном является чем-то вроде Горного Духа, который просто охраняет свои сокровища в заброшенной штольне, где погибло много людей, а в немецком фильме у него изначально не было ни пещеры, ни сокровищ, и там подробно показано было, как он в образе купца обманул и ограбил Короля, а его сына превратил в Медведя, а потом и подговорил устроить облаву на зверя.

Давайте сравним этих двух Гномов:

Оба персонажа — злые и ворчливые существа. И оба почему-то изображены в человеческий рост. Если в немецкой экранизации это объяснялось логическим браком между Гномом и женщиной из человеческого рода («Я что, виноват, что мой отец женился на великанше?!» — сетует Гном при встрече с Беляночкой и Розочкой), то в русском фильме это никак не обосновано.

Если первый персонаж из русского фильма вредил девушкам и Принцам в меньшем масштабе и из соображений безопасности своих награбленных богатств, то в немецком фильме Гном встречался практически повсюду — и ошивался возле жилища их матери, умоляя продать дом, и лишь кусты роз оберегали жильцов от его магии, и наносил визиты во дворец, и сёстры в лесу на него то и дело натыкались, когда у него борода застревала, и Розочка со словами «Руки прочь, ноги прочь, берегись!» то и дело её обрезала.

Кстати, о бороде. Когда в русском фильме Гном застрял и сёстры отрезали ему бороду, то он, подобно Старику Хоттабычу, отрывал волоски от неё и исчезал, а в немецком фильме Гном говорил: «Чесотка, месяц и парша, дана мне в радость борода! Не вышел ростом я для Вас, обернусь….сейчас!» — и принимал облик купца или барона.

Видите, насколько различается взгляд сценаристов на одну и ту же сказку? Если русский фильм заканчивается, как и в оригинале, пышной свадьбой героинь с Принцами, то в немецком Розочка уезжает с кузеном Принца Якоба на коне путешествовать, а Беляночка выходит за Принца замуж.

По-разному гибнет и Гном. Если в оригинале сказки его сожрал Медведь, то в немецком фильме он превратился в пень, пытаясь пробраться через кусты роз, чем очень огорчил своих собратьев, а в финале русского фильма — был придавлен каменной глыбой.

6. «Король Дроссельбарт»

В русском переводе — «Король Дроздобород/Дроздовик«. Напомню Вам сюжет этой истории. Здесь говорится о надменной гордячке — принцессе, которая на смотринах отвергала женихов одного за другим, насмехаясь при этом над их мнимыми и действительными их недостатками. Особенно досталось молодому королевичу, который занимал в ряду женихов чуть ли не самое почетное место.

Любой девушке он пришелся бы по вкусу, но принцесса посчитала, что его бородка была гораздо острее, чем следует, и слишком выдается вперед, напоминая клюв дрозда, поэтому она прозвала его «король Дроздобород». В результате взбешённый старый король поклялся головой и короной выдать девушку за первого же встречного.

Через некоторое время в замок пожаловал странствующий музыкант, одетый в грязное рубище, и король, держа клятву, отдал ему свою дочь, несмотря на её плач и протесты, после чего выселил её из дворца.

Нищий повлёк принцессу через луга, леса и горы. Когда она спрашивала своего мужа, кому принадлежат все эти земли, тот неизменно отвечал, что все они — собственность короля Дроздоборода. Некоторое время спустя нищий устроил принцессу посудомойкой.

Во время пира, на котором принцесса прислуживала за еду, она вдруг увидела входящего в зал и облачённого в драгоценные одежды короля Дроздоборода. Он подошёл к девушке и повёл танцевать, но тут из полы её платья и карманов вдруг посыпались объедки, что принцесса насобирала за столами и которые собиралась отнести домой.

Придворные тут же разразились громким смехом, а девушка, вне себя от стыда, кинулась прочь из замка. Внезапно её догнал сам король и открылся ей: он и был тем нищим музыкантом, за которого её отец выдал её замуж.

Именно он разбил её горшки на площади и заставлял вязать корзины и прясть пряжу, чтобы смирить её гордость, научить ценить тяжёлый труд и проучить за высокомерие. Сказка заканчивается всеобщим перемирием и свадьбой Короля.

По системе классификации сказочных сюжетов Аарне-Томпсона эта сказка имеет номер 900 (муж исправляет жену). Есть похожий сюжет истории у Джамбаттиста Базиле под названием «Наказанная надменность» («Наказанное высокомерие«).

Здесь принцесса также отвергает женихов на смотринах, пока один Король, одетый как садовник, не начинает заманивать ее красивым платьем, затем подходящей нижней юбкой и, наконец, лифом, который он кладет под ее окно.

Потом он заходит слишком далеко — просит разделить с ней её ложе и, подобно персонажу из сказки про Солнце, Луну и Талию, насилует бедняжку. Девушка рожает ребёнка и живёт с насильником в страшной нищете. Да ещё и ловит её на краже и разоблачает перед всеми. И только в финале злоключения прекращаются и всё заканчивается свадьбой.

Есть также похожий персонаж в песне Нитхарда по фамилии Brochselhart.

Из экранизаций этой сказки хочу обратить внимание на чехословацко-немецкий фильм 1984 года:

Начинается фильм с обсуждения пьесы королевской четой. Здесь у молодого короля появилось имя собственное — Михаэль, который даже представить себе не мог, что существует такая гордая и искушенная принцесса.

Исполнители уверили Принца, что вдохновением для пьесы послужила реально жившая в те времена дочь короля Матфея, некая принцесса Анна. Она была очень красива, но чрезвычайно надменна и дурного характера. И, конечно же, Михаэль под видом странника наносит ей визит и сначала отводит её к ущелью реки, где добывает мёд, но принцесса разбивает сосуд по неосторожности.

Затем девушка по глупости теряет платье, учится гончарить, шьёт себе новое платье из тех немногих денег, которые у них есть. Когда появляются сборщики денег короля, а нищий не может платить налоги, мужчины отнимают у него еду. Платье Анны тоже перепачкано.

Когда нищий заболевает, Анна вместо него идет с убитыми кувшинами на рынок в замке. Когда она оставляет свой маленький стенд без внимания, этот бархат гончарной посуды уничтожается конным экипажем. Анна тем временем попадает в замок, где устраивается помощником у кухарки.

Но есть один из немногих сюжетов сказок, который никогда не был экранизирован — это «Двенадцать Братьев». По своей структуре он ничем не отличался от предыдущих историй, экранизированных тысячу раз.

Здесь есть и проклятие, как в «Гансе-еже», которое искупается любовью сестры, и превращение братьев в птиц, как в «Семи Воронах», и знакомый нам обет молчания в течении семи лет, и козни матери-Королевы с сожжением на костре, как это было уже в предыдущих произведениях Братьев Гримм и Андерсена.

Только вот сюжет отличается большей жестокостью — Король хочет убить всех своих сыновей, если тринадцатым ребёнком родится дочь, чтобы и богатство приумножить, и бразды правления отдать только в её руки.

И повелел он изготовить каждому из сыновей по двенадцать гробов, наложить в них стружек, и поставлены они были в потайной комнате, а ключ от нее был отдан Королеве со строжайшим приказом хранить молчание.

Но Королева схитрила. Она велела сыновьям, младшего из которых звали Вениамином по-библейски/Бенджамином в оригинале, уйти подальше и решила подать знак — если родится сын, то белый флаг означает не желание сдаться, а поскорее вернуться домой, а если дочь, то красный флаг — символ грозящей опасности.

Когда родилась дочь, её старшие братья «вскипели гневом и сказали: «Неужели же мы осуждены на смерть из-за девчонки?! Так мы же клянемся, что отомстим за себя: где бы ни повстречали мы девчонку на пути нашем — она должна погибнуть от наших рук!».

(В иной русскоязычной версии — «Неужто мы должны погибнуть из-за какой-то девочки! Поклянемся за это отомстить! Где только ни встретим мы девочку, пусть прольется ее красная кровь!»)».

Сестра, конечно же, узнала насчёт братьев и пошла их разыскивать. И лишь милость младшего брата спасла её от неминуемой гибели. Но подвели девочку неосторожность и легкомыслие — она, решив собрать букет, сорвала двенадцать белых лилий и тем самым положила начало проклятию собственных братьев.

И уж потом подумала, как девочка из сказки про гусей-лебедей — мол, сама виновата, сама и выручать должна. По велению старухи, которую девочка встретила на своём пути, она решает семь лет не говорить и не смеяться, чтобы искупить вину и спасти своих братьев.

Охотящийся король находит и женится на ней. Но его мать трижды оклеветала молчунью и заставила его приговорить к сожжению на костре инквизиции. Спасенные братья вовремя прилетают и спасают сестру из пламени, а вместо нее казнят свекровь, на чём сказка и кончается.

Эта сказка в системе классификации Аарне-Томпсона записана под номером 451 («братья, которые были превращены в птиц»), что сближает её сюжет со сказкой «Семь Голубей» Джамбаттисты Базиле, где братья хотели эмигрировать, если восьмым ребёнком будет сын. Ни о каком проклятии и желании смерти родителей и речи не идёт, а превращаются они в голубей из-за того, что девочка сорвала цветы с могилы Орка. И, чтобы искупить свою вину, Сианна — так звали героиню — должна была найти мать Владыки Времени.

Также это тип 450 «Брат и сестра», — сюжет, известный в те времена по всей Европе. Сюда, кстати, также относятся и наши сестрица Алёнушка с братцем Иванушкой и их немецкий аналог — Брат и Сестра Братьев Гримм, только мальчик превращается не в козлёнка, а в оленя.

Ну, вот и всё, дорогие мои подписчики.

Конек-Горбунок

В основу произведения легли народные сказки, при этом, по-видимому, не только русские, но и сказки других народов, живущих на побережье Балтийского моря; так, известна Норвежская народная сказка с практически идентичной сюжетной линией. Сказка называется «De syv folene» («Семь жеребят»). В норвежской сказке говорится о трёх сыновьях, которые должны были пасти волшебных коней короля; награда за выполненное поручение-прекрасная принцесса. В этом поручении младшему сыну помогает волшебный жеребёнок, разговаривающий человеческим языком. Известна и монгольская сказка с весьма похожим сюжетом. Подобные сюжеты есть в словацком, белорусском, украинском (в частности, закарпатском), бурятском, цыганском (кэлдэрарском) фольклоре.

В одном селе живёт крестьянин. У него три сына: старший, Данило — умный, средний, Гаврило — «и так, и сяк», а младший, Иван — и вовсе дурак. Братья выращивают пшеницу, отвозят её в столицу и там продают. Но случается беда: кто-то по ночам начинает вытаптывать посевы. Братья решают дежурить по очереди в поле. Старший и средний братья, испугавшись ненастья и холода, уходят с дежурства, так ничего и не выяснив. Приходит черёд младшего брата. В полночь он увидел белую кобылицу с длинной золотой гривой. Ивану удаётся вспрыгнуть кобылице на спину, и она пускается вскачь. Не сумев сбросить с себя Ивана, кобылица просит отпустить её, обещая родить ему трёх коней: двух — красавцев, которых Иван, если захочет, может продать, а третьего — конька ростом только в три вершка, на спине с двумя горбами да с аршинными ушами, которого нельзя отдавать никому ни за какие сокровища, потому что он будет Ивану лучшим товарищем, помощником и защитником. Иван соглашается и отводит кобылицу в пастушеский балаган, где спустя три дня кобылица и рожает ему трёх обещанных коней.

Через некоторое время Данило, случайно зайдя в балаган, видит там двух прекрасных золотогривых коней. Данило и Гаврило тайком от Ивана уводят коней в столицу, чтобы продать. Вечером того же дня Иван, придя в балаган, обнаруживает пропажу и сильно огорчается. Конёк-горбунок объясняет Ивану, что произошло, и предлагает догнать братьев. Иван садится на конька-горбунка верхом, и они мгновенно их настигают. Братья, оправдываясь, объясняют свой поступок бедностью. Иван соглашается продать коней, и все вместе они отправляются в столицу.

Остановившись в поле на ночлег, братья вдруг замечают вдали огонёк. Данило посылает Ивана принести огоньку, чтобы курево развесть. Иван садится на конька-горбунка, подъезжает к огню и видит что-то странное: чудный свет кругом струится, но не греет, не дымится. Конёк-горбунок объясняет ему, что это — перо Жар-птицы, и не советует Ивану подбирать его, так как оно принесёт ему много неприятностей. Иван не слушается совета, подбирает перо, кладёт его в шапку и, возвратившись к братьям, умалчивает о своей находке.

Приехав утром в столицу, братья выставляют коней на продажу в конный ряд. Коней видит городничий и немедленно отправляется с докладом к царю. Городничий так расхваливает замечательных коней, что царь тут же едет на рынок и покупает их у братьев. Царские конюхи уводят коней, но дорогой кони сбивают их с ног и возвращаются к Ивану. Видя это, царь предлагает Ивану службу во дворце — назначает его начальником царских конюшен. Иван соглашается и отправляется во дворец. Его братья же, получив деньги и разделив их поровну, едут домой, оба женятся и спокойно живут, поминая Ивана.

А Иван служит в царской конюшне. Однако через некоторое время царский спальник — боярин, который был до Ивана начальником конюшен и теперь решил во что бы то ни стало выгнать его из дворца, замечает, что Иван коней не чистит и не холит, но тем не менее они всегда накормлены, напоены и вычищены. Решив выяснить, в чём тут дело, спальник пробирается ночью в конюшню и прячется в стойле.

В полночь в конюшню входит Иван, достаёт из шапки завёрнутое в тряпицу перо Жар-птицы и при его свете начинает чистить и мыть коней. Закончив работу, накормив их и напоив, Иван тут же в конюшне и засыпает. Спальник же, выбравшись из укрытия и подойдя к Ивану, похищает перо Жар-птицы, отправляется к царю и докладывает ему, что Иван мало того что скрывает от него драгоценное перо Жар-птицы, но и якобы хвастается, что может достать и саму Жар-птицу. Царь тут же посылает за Иваном и требует, чтобы он достал ему Жар-птицу. Иван утверждает, что ничего подобного он не говорил, однако, видя гнев царя, идёт к коньку-горбунку и рассказывает о своём горе. Конёк вызывается Ивану помочь.

На следующий день, по совету горбунка получив у царя два корыта белоярова пшена да заморского вина, Иван садится на конька верхом и отправляется за Жар-птицей. Они едут целую неделю и наконец приезжают в густой лес. Посреди леса — поляна, а на поляне — гора из чистого серебра. Конёк объясняет Ивану, что сюда ночью к ручью прилетают Жар-птицы, и велит ему в одно корыто насыпать пшена и залить его вином, а самому влезть под другое корыто, и, когда птицы прилетят и начнут клевать зерно с вином, схватить одну из них. Иван послушно всё исполняет, и ему удаётся поймать Жар-птицу. Он привозит её царю, который на радостях награждает его новой должностью: теперь Иван — царский стремянной.

Спальник не оставляет мысли извести Ивана. Один из слуг рассказывает остальным сказку о прекрасной Царь-девице, которая живёт на берегу океана, ездит в золотой шлюпке, поёт песни и играет на гуслях, а кроме того, она — родная дочь Месяцу и сестра Солнцу. Спальник тут же отправляется к царю и докладывает ему, что якобы слышал, как Иван хвастался, будто может достать Царь-девицу.

Царь посылает Ивана привезти ему Царь-девицу. Иван идёт к коньку, и тот опять вызывается ему помочь. Для этого нужно попросить у царя два полотенца, шитый золотом шатёр, обеденный прибор и разных сластей. Наутро, получив всё необходимое, Иван садится на конька-горбунка и отправляется за Царь-девицей. Они едут целую неделю и наконец приезжают к океану. Конёк велит Ивану раскинуть шатёр, расставить на полотенце обеденный прибор, разложить сласти, а самому спрятаться за шатром и, дождавшись, когда царевна войдет в шатёр, поест, попьёт и начнет играть на гуслях, вбежать в шатёр и её схватить. Но пение Царь-девицы убаюкивает Ивана. Поймать её удалось лишь на следующий день.

Когда все возвращаются в столицу, царь, увидев Царь-девицу, предлагает ей завтра же обвенчаться. Однако царевна требует, чтобы ей достали со дна океана её перстень. Царь тут же посылает за Иваном, отправляет его на океан за перстнем и отпускает ему три дня, а Царь-девица просит его по пути заехать поклониться её матери — Месяцу и брату — Солнцу. И на другой день Иван с коньком-горбунком снова отправляются в путь.

Подъезжая к океану, они видят, что поперёк него лежит огромный кит, у которого на хвосте сыр-бор шумит, на спине село стоит. Узнав о том, что путники направляются к Солнцу во дворец, кит просит их узнать, за какие прегрешения он так страдает. Иван обещает ему это, и путники едут дальше. Вскоре подъезжают к терему Царь-девицы, в котором по ночам спит Солнце, а днём отдыхает Месяц. Иван входит во дворец и передает Месяцу привет от Царь-девицы. Месяц очень рад получить известие о пропавшей дочери, но, узнав, что царь собирается на ней жениться, сердится и просит Ивана передать ей его слова: не старик, а молодой красавец станет её мужем. На вопрос Ивана о судьбе кита Месяц отвечает, что десять лет назад этот кит проглотил три десятка кораблей, и если он их выпустит, то будет прощён и отпущен в море.

Иван с коньком-горбунком едут обратно, подъезжают к киту и передают ему слова Месяца. Жители спешно покидают село, а кит отпускает на волю корабли. Вот он наконец свободен и спрашивает Ивана, чем он ему может услужить. Иван просит его достать со дна океана перстень Царь-девицы. Кит посылает осетров обыскать все моря и найти перстень. Наконец после долгих поисков сундучок с перстнем найден, однако он оказался таким тяжёлым, что Иван не смог его поднять. Конёк водружает сундучок на себя, и они возвращаются в столицу.

Царь подносит Царь-девице перстень, однако она опять отказывается выходить за него замуж, говоря, что царь слишком стар для неё, и предлагает ему средство, при помощи которого ему удастся помолодеть: нужно поставить три больших котла: один — с холодной водой, другой — с горячей, а третий — с кипящим молоком и искупаться поочерёдно во всех трёх котлах: в последнем, в предпоследнем и первом. Царь зовёт Ивана и требует, чтобы он первым всё это проделал. Конёк-горбунок и тут обещает Ивану свою помощь: он махнёт хвостом, макнет мордой в котлы, два раза на Ивана прыснет, громко свистнет — а уж после этого Иван может прыгать сначала в молоко, потом в кипяток и в холодную воду. Всё так и происходит, и в результате Иван становится писаным красавцем. Увидев это, царь тоже прыгает в кипящее молоко, но с другим результатом: бух в котёл — и там сварился. Народ признаёт Царь-девицу своей царицей, а она берёт за руку преобразившегося Ивана и идёт с ним под венец. Народ приветствует царя с царицей, а во дворце гремит свадебный пир.

Пушкин воровал сюжеты у братьев Гримм?! | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

В городке Ханау на юго-западе Германии родились братья Вильгельм и Якоб Гримм (Wilhelm, Jacob Grimm), великие собиратели немецких народных сказок. В память об именитых сыновьях города в замке Филипсруэ проходит ежегодный летний фестиваль сказок.

Бернхард Лауэр

Сказочники всех народов выступают на сцене открытого амфитеатра в парке, а в замке проходят выставки и другие мероприятия. Выставка, сопровождающая фестиваль этого лета, называется «За тридевять земель» и посвящена русской сказочной традиции.

В гостях у немецкой сказки

Две с половиной сотни экспонатов (прежде всего — оригиналы изданий книг с иллюстрациями Ивана Билибина на русском и немецком языках, гравюр и рисунков, а также фарфор, шкатулки и другие сувениры со сказочными сюжетами) предоставил для выставки коллекционер Бернхард Лауэр (Bernhard Lauer), директор Музея братьев Гримм в Касселе и большой любитель русских народных сказок.

На выставке

На выставке

«Я уже тридцать лет собираю русские детские книги, в первую очередь, русские былины и сказки, — говорит Лауэр. — Большая часть материала – из моего личного собрания». Мы решили встретиться с экспертом и задать ему пару вопросов.

Deutsche Welle: Как случилось, что директор Музея братьев Гримм столь хорошо говорит по-русски?

Бернхард Лауэр: Я изучал славянские языки в Марбургском университете. Марбург богат русскими литературными традициями. Здесь учился великий Ломоносов. Именно в Марбурге Ломоносов сочинил правила русского стихосложения. В Марбурге просто грех не заняться русским языком и русским стихосложением.

— А что общего у русских народных и у немецких сказок (тех, что были собраны братьями Гримм)?

— Есть очень много общего. И немецкие сказки братьев Гримм, и русские сказки (например, те, что вошли в сборники Афанасьева и других русских ученых) сохранила устная народная традиция.

Противоположностью таким сказкам являются, например, сказки Андерсена – чисто литературные. Вторая общая черта: и в русских, и в немецких сказках в конце обязательно есть мораль. Причем, мораль эта сводится чаще всего к тому, что человек, который ведет себя в этой жизни хорошо, делает добро, бывает вознагражден и у него все получается. Конечно, русские сказки носят колорит русской культурной традиции, русской истории, русской провинции. А немецкие сказки, разумеется, впитали жизнь немецкой деревни и немецкие культурные традиции. Так что и различий у них немало.

— Есть ли у русской и у немецкой сказки общие герои? Кто, скажем, немецкий собрат русского Иванушки-дурочка? Есть ли у него немецкие «родственники»?

— Да, конечно. В Германии есть сказка «Hans im Glück» («Ганс-счастливчик»). В этой сказке тоже показано, что счастье — это не только деньги, власть и успех. Иванушка-дурачок и наш Ганс-счастливчик — очень умные ребята, а дураки — те, кто считает их глупыми.

— В сопроводительных текстах к выставке я прочитала много интересных вещей. Например, что русская баба-яга принципиально отличается от ведьмы из немецких сказок, потому что ведьма – зловредная, а баба-яга – безобидное существо. Или, как оказалось, наш «вещий Олег» – это калька, такой «русский Зигфрид»…

— Вещий Олег, как и Зигфрид, погибает, потому что у него есть слабое место, некая «Ахиллесова пята». Это общий и очень древний архетип сказаний о героях.

— А правда ли, что Александр Сергеевич Пушкин читал собрания сказок братьев Гримм и даже пользовался найденными там сюжетами в своих знаменитых стихотворных сказках?

— Да, правда. В сказках Пушкина есть сюжеты, которых он никак не мог услышать от своей няни Арины Родионовны. В частности, речь идет о двух сказках, которые он переработал, взяв из немецкой сказочной традиции: «О рыбаке и его жене» и «Белоснежка и семь гномов». Пушкин переделал их на русский лад и получились сказки «О рыбаке и рыбке» и «О мертвой царевне и семи богатырях».

Плюс он придал им уникальную стихотворную форму, потому что у братьев Гримм они в прозе. Пушкин мог прочитать сказки братьев Гримм во французском переводе в царскосельской библиотеке. Сборник сказок братьев Гримм был общеевропейским бестселлером, имелся он и в Царском Селе, а Пушкин активно этой библиотекой пользовался.

— В современном сборнике немецких сказок, который я купила для своего сына, я недавно с удивлением обнаружила сказку «Dicke, fette Pfannekuchen» («О толстом и жирном блине»). С ним происходят те же приключения, что и с русским Колобком. Это уже «русский мигрант» в немецкой сказочной традиции? Или в немецкой народной традиции тоже есть такой персонаж?

— У братьев Гримм такого сюжета нет, а они составили очень полное собрание всех немецких сказок. Я думаю, что это заимствование произошло через переводы русских сказок, которые очень часто делались и выходили в бывшей ГДР. Но русские сказки были широко известны и очень популярны не только в Восточной Германии. В частности, это связано с чудесными иллюстрациями Ивана Билибина.

Беседовала Анастастия Рахманова
Редактор: Ефим Шуман

Недетские сказки

Сказки д’Онуа — плод французской салонной культуры: в них множество отсылок к галантной и пасторальной литературе, сборникам итальянских новелл, Мольеру, рыцарским романам. Написаны тексты довольно вычурным языком, нарочито инфантилизированы и полны преувеличений, хотя для детской аудитории они не предназначались. На сегодняшний день этот замечательный сборник почти забыт, а в нем много любопытного. Например, сказка «Вострушка-Золянка», сюжет которой напоминает причудливую смесь «Золушки» и «Мальчика-с-пальчик» Перро, и «Златовласка» (в основу известного чехословацкого фильма с тем же сюжетом легла «чешская народная сказка, записанная и обработанная собирателем фольклора Карелом Яромиром Эрбеном»).

Интересно, что благодаря д’Онуа в литературе Нового времени стала популярной тема «красавицы и чудовища». Похожий сюжет можно найти уже у Страпаролы, каноническую версию сказки опубликовала в 1757 году Жанна-Мари Лепренс де Бомон (ее часто включают в издание сказок Перро в качестве приложения), но именно д’Онуа в сказках «Зеленый Змей» и «Барашек» переработала апулеевскую историю Психеи и Амура в сюжет о девушке, отданной замуж за чудовище, которое в результате оказывается чудесным и прекрасным.

4. Братья Гримм. Детские и домашние сказки (1812)

Назвать Якоба и Вильгельма Гриммов первыми немецкими сказочниками было бы ошибкой: например, Иоганн Карл Август Музеус опубликовал «Народные сказки немцев» в 1782–1786 годах. Он не пытался повторить успех Перро: «Было бы ошибкой считать, что народные сказки нужны одним лишь детям, и что все они должны подстраиваться по детский тон „Сказок моей матери Гусыни” (…) народ, как вы хорошо знаете, состоит не только из детей, но и из взрослых, и в повседневной жизни с последними говорят иным языком, чем с первыми». Его книга по-прежнему популярна в Германии, есть мнение, что либретто «Лебединого озера» Чайковского основано на одной из сказок Музеуса, но в России он почти не известен, чего не скажешь о братьях Гримм.

В 1810 году родоначальники немецкой филологии отправили первую рукопись с собранными ими сказками своему другу, романтику Клеменсу Брентано. Тот ее не вернул (благодаря чему рукопись впоследствии удалось отыскать), и братья испугались, что он выпустит собранные ими сказки самостоятельно. Они оперативно подготовили первое издание и выпустили его в 1812 году, а в предисловии к нему Вильгельм писал:

«Мы считаем за благо, когда случится, что буря или другое бедствие, ниспосланное небом, прибьют к земле весь посев, а где-то возле низкой живой изгороди или кустарника, окаймляющего дорогу, сохранится нетронутое местечко, и отдельные колоски останутся там стоять, как стояли. (…) Такие же чувства испытываем мы, взирая на богатство немецкой поэзии былых времен и видя, что от столь многого не сохранилось ничего живого, угасло даже воспоминание об этом, и остались лишь народные песни да вот эти наивные домашние сказки. Места у печки, у кухонного очага, чердачные лестницы, еще не забытые праздники, луга и леса с их тишиной, но прежде всего безмятежная фантазия — вот те изгороди, что сберегли их и передали от одной эпохи другой».

Известно, что далеко не все «наивные домашние сказки» были записаны братьями со слов простонародных сказителей. Частично они взяты из литературных источников: сложно сказать, из каких именно, мнения на этот счет есть разные, а сколько-нибудь авторитетного научного издания сказок братьев Гримм на русском как не было, так и нет (к слову, сказки Перро выпустило с научным аппаратом в тридцатые годы издательство Academia). Некоторые прямо говорят о заимствовании и переработке братьями сказок из «Матушки Гусыни» (в их сказки попали, как известно, и «Красная Шапочка», и «Спящая красавица», и «Мальчик-с-пальчик» — хороша немецкая старина, ничего не скажешь!), но тут есть вот какая деталь: сказка о Золушке в ранней версии братьев Гримм похожа скорее на текст Джамбаттиста Базиле — в ней героиня получает одежду для бала не от доброй феи, а от деревца, которое выросло на могиле ее матери, а у Базиле волшебное дерево привез дочери отец из заморского плавания, как аленький цветочек в русской версии «Красавицы и чудовища». Правда, немецкая сказка оказалась еще более жестокой и кровавой, чем итальянская: сестры главной героини отрезали себе пальцы на ногах, чтобы втиснуть их в туфельку; нужно помнить, однако, что речь идет только о первом издании сказок, в котором было еще много интересного («Жених-разбойник» — бандиты похищают девушку и разрубают ее на куски; «Шесть лебедей» — злую тещу сжигают на костре; «Белоснежка» — королева умирает из-за того, что ее заставили танцевать в раскаленных железных туфлях; и так далее).

Неудивительно, что книгу сразу после выхода подвергли критике, в том числе единомышленники Якоба и Вильгельма: уже упоминавшийся Брентано и другой известный писатель-романтик, Ахим фон Арним, — и тогда Гриммы начали редактировать тексты, олитературивать и нормализовывать их, причем существенная правка вносилась в каждое последующее издание (а их было немало — вероятно, именно поэтому научного издания на русском пока не появилось). Но литературную редактуру народного творчества не стоит считать просто вынужденным причесыванием неудобных текстов: по словам Любови Брауде, «братья Гримм (…), обрабатывая народные сказки, переводили их на литературный язык, что для Германии (…), где существовало множество различных диалектов, было важным делом. Благодаря этим ученым немецкие (…) народные сказки сделались всеобщим достоянием».

Наконец, когда мы говорим о возможном заимствовании литературных сюжетов, которые потом выдаются за народные или принимаются за таковые, следует помнить, что не только литераторы собирали и обрабатывали сказки, но и литературные сказки могли уходить в народ. Например, Владимир Пропп писал о том, что в русских деревнях были зафиксированы «Красная Шапочка» и «Бременские музыканты», сказки братьев Гримм, сугубо в устной традиции, хотя в русском фольклоре, конечно, похожих сюжетов никогда не было.

5. Ханс Кристиан Андерсен. Сказки, рассказанные детям (1835–1842)

Известная история: когда Андерсену уже при жизни поставили памятник в Копенгагене — писатель сидит, на коленях у него маленькая девочка, — он дико возмутился и потребовал убрать ребенка, что и было сделано. Андерсен не считал себя детским писателем. Он не мог не понимать, что именно сказкам он обязан всемирной славой, — но продолжал сочинять романы, стихи и пьесы, которые мало интересовали читателей как тогда, так и сейчас.

Андерсен учитывал предыдущую сказочную традицию, особенно немецкую (не только труды братьев Гримм — во многом он ориентировался на Гофмана), были у него и датские предшественники, писатели-романтики Стеффенс, Эленшлегер и Бернхард Ингеман, но именно он создал образцовую европейскую литературную сказку. Андерсен не просто обрабатывал фольклор в романтическом духе: он сделал что-то вроде синтеза гриммовской и гофмановской сказки, пересадив ее при этом на современную почву и социально заострив. Нередко он придумывал сюжеты сам, обходясь без фольклорных и литературных первоисточников, иногда ловко пользовался готовым. Например, «Новый наряд короля» — обработка сюжета испанской новеллы XIV века, в которой не было сатирических мотивов (там чудесное платье разоблачало незаконнорожденных). Кроме того, Андерсен с детства хорошо знал сказки «Тысячи и одной ночи» и пользовался их мотивами (см., например, сказку «Сундук-самолет»).

Сказка: определение и примеры

I. Что такое сказка?

Сказка — это история, часто предназначенная для детей, в которой представлены причудливые и удивительные персонажи, такие как эльфы, гоблины, волшебники и даже, но не обязательно, феи. Термин «сказка», кажется, больше относится к фантастической и волшебной обстановке или магическим влияниям в истории, а не к присутствию персонажа феи в этой истории. Сказки часто бывают традиционными; многие из них переходили от рассказчика к рассказчику, прежде чем были записаны в книги.

II. Примеры сказок

Сказки в литературном смысле найти легко. Посмотрите на свою книжную полку или свою коллекцию DVD — вы можете увидеть такие названия:

• Белоснежка
• Золушка
• Рип Ван Винкль
• Двенадцать танцующих принцесс
• Румпельштильцхен
• Дюймовочка

Это все сказки. Они никому не принадлежат, их адаптировали и пересказывали бесчисленное количество раз.

Чтобы сказки были законными, необязательно записывать их. Многие сказки, которые ваши родители, бабушки и дедушки, возможно, рассказали вам с головы до ног, также являются сказками. Например, истории о зубной фее, бугимене, лепреконах и горшках с золотом или даже Санта-Клаусе.

Если история происходит в волшебной стране с фантастическими существами, которые выполняют чудесные задания, это, скорее всего, сказка.

III. Виды сказок

Нет правил, определяющих сказки.Поэтому они классифицируются по элементам, типам или мотивам.

Вот некоторые из этих типов и примеры историй, которые подходят этим типам:

• Сверхъестественные противники: Гензель и Гретель, Красная Шапочка

• Сверхъестественные или очарованные родственники: Спящая красавица, красавица и чудовище

• Сверхъестественные помощники: Золушка, Кот в сапогах

• Магические объекты: Волшебное кольцо, Аладдин

• Сверхъестественная сила или знание: Белая змея, Али-Баба

• Религиозные сказки: Три зеленых веточки, цветок лилии-Ло

• Реалистичные сказки: Ложно обвиняемая жена, Ариадна

• Сказки о судьбе: Жених-разбойник, Эдип (Аарн-Томпсон)

IV.Важность использования сказок

Сказки важны, потому что они пробуждают воображение. Они дают нам возможность переживать вещи в уме, прежде чем мы испытаем их в реальном мире. Здесь проблемы реального мира могут встречаться со сверхъестественным и смешивать вещи. В сказке может случиться все, и любое существо может существовать, а когда что-нибудь может случиться, мы можем найти решение проблем в нашей реальной жизни. С помощью воображения мы узнаем о нашем мире.Мы можем изучить результаты и возможности.

V. Примеры сказок в литературе

Сказки существуют во всех культурах мира, и есть элементы сказки, восходящие к тому времени, когда люди рассказывали истории. В западной культуре есть несколько авторов, которые сыграли особенно важную роль в официальной записи сказок.

Пример 1

Ганс Кристиан Андерсон

Ганс Христиан Андерсон — датский писатель, опубликовавший свои сказки в конце 1800-х годов.Вот несколько его титулов:

Трутовик, Принцесса на горошине, Дюймовочка, Русалочка, Новое платье Императора, Стойкий оловянный солдатик, Вилли Винки, Соловей, Гадкий утенок, Снежная королева. (Ларсен)

Пример 2

Братья Гримм

Якоб Людвиг Карл Гримм и Вильгельм Карл Гримм были немецкими братьями, опубликовавшими свои рассказы в начале 1800-х годов. Вот несколько их названий:

Хорошая сделка, Рапунцель, Гензель и Гретель, Золушка, Красная шапочка, Бременские музыканты, Жених-грабитель, Можжевельник, Шиповник и Белоснежка.(Ашлиман)

Совсем недавно сказка пережила возрождение и переосмысление. Многие популярные авторы задумали писать сказки, более соответствующие нашему времени. Нил Гейман — один из этих авторов. С такими книгами, как Stardust и Coraline , он переносит сказку в новое место. Кейт ДиКамилло — другая, с «Сказка о Десперо». Это всего 3 примера, но список длинный!

VI. Примеры сказок в народной культуре

Мы можем найти сказки в каждом элементе нашей культуры.Во многих смыслах они получили жизнь через популярную культуру. Они появляются в книгах, фильмах, музыке и искусстве. Поскольку сказка сама по себе является такой творческой формой искусства, понятно, что она будет появляться во всех творческих средах. С каждой новой интерпретацией или пересказом сказки мы узнаем немного о рассказчике, аудитории, культуре и времени, в котором она рассказывается.

Вероятно, самый узнаваемый производитель сказок в нашей культуре — Уолт Дисней. Дисней превратил сказку в целую индустрию, производя фильмы, книги, игрушки, одежду и все остальное, о чем вы только можете подумать, и добавляя в них сказочных персонажей.

Телешоу « Once Upon A Time » основано на идее сказки и использует классические истории в некоторых уникальных и удивительных способах.

Недавно было снято несколько фильмов, в которых рассказываются более ужасные и мрачные версии известных сказок. Белоснежка и Охотник , Малефисента и Гензель и Гретель: Охотники на ведьм — вот лишь некоторые из них.

В искусстве мы тоже повсюду находим изображения сказочных персонажей.Детские книжки с картинками — богатый источник этих работ. Книжки с картинками оживляют сказки своими изображениями.

Могут ли сказки быть правдой?

Давным-давно… понимаете? Мы говорили вам, что именно так начинается сегодняшнее чудо! Но это не сказка. Нет, сэр! В сегодняшнем «Чуде дня» есть нечто большее, чем намек на правду.

Любишь сказки? А кто этого не делает? Что не нравится? Принцессы, замки, огры, злые злодеи… в сказках есть все!

Конечно, это выдуманные сказки, верно? На самом деле нет принцесс, замков и злых злодеев, не так ли?

Ну… вы могли бы сказать: «Конечно, нет!» Но давайте сначала немного подумаем об этом.Мы знаем, что на свете есть настоящие принцессы. И замки тоже есть. Злые негодяи? Да, они у нас тоже есть. Огры? Может быть, нет… но, может быть, в этих сказках все-таки есть доля правды.

Сказки нравятся детям тысячи лет. Обычно это короткие рассказы, в которых представлены сказочные персонажи, основанные на фольклоре, такие как феи, гоблины, эльфы, тролли, русалки, гномы, великаны и гномы. В них также могут быть говорящие животные или другие формы магии или чар.

Сказки переносят нас из повседневной жизни в волшебные страны, наполненные возможностями, которые будоражат и расширяют воображение. Часто фраза «сказка» используется для описания небылиц или других историй, которые не только не соответствуют действительности, но и не могут быть правдой.

Но может ли быть правда за некоторыми сказками? Точно узнать невозможно. спустя столько лет после того, как были созданы некоторые известные сказки, но некоторые ученые полагают, что братья Гримм могли основывать свои сказки на реальных людях и событиях.

Например, могла ли Белоснежка быть настоящим человеком? Может быть! Ученые указывают на несколько возможностей. Первой была красивая девушка по имени Маргарет фон Вальдек, которая жила в 16 ^-х -х годах в Германии. У нее была мачеха, она пережила звездный роман с принцем и жила в то время, когда маленькие люди — обычно дети — работали в шахтах.

Другая возможность исходит из 18 ^-го -го века Германии. В небольшом городке Лор-на-Майне красивая молодая девушка по имени Мария София Маргарета Катерина была дочерью принца.После смерти матери к ней пришла мачеха, которая, по мнению многих, предпочитала собственных детей Марии Софии.

Лор-на-Майне находился недалеко от леса Шпессарт и был известен своим стекольным заводом. Зеркала, производимые стекольной компанией Lohr, славились невероятным качеством. Многие утверждали, что зеркала Лора «всегда говорили правду», а некоторые называли их «говорящими зеркалами».

Что-нибудь из этого начинает казаться знакомым? Не хватает только гномов! Лесная местность вокруг Лора также была гористой и известна добычей полезных ископаемых.Когда-то шахты были такими маленькими, что в них могли попасть только самые маленькие горняки. Поэтому на шахтах часто работали дети. Братья Гримм могли использовать образ детей-шахтеров как источник вдохновения для гномов в своих рассказах!

Почему дети любят сказки

Практически любой молодой человек может рассказать вам основной сюжет Cinderella или Hansel & Gretel или Little Red Riding Hood .Что такого особенного в этом жанре историй, что делает их такими запоминающимися и такими любимыми детьми и взрослыми?

В разговоре с молодыми людьми о том, почему они любят сказки, их ответы довольно последовательны. Эти истории привлекают их, переносят в другое место и заставляют их чувствовать что-то — страх, счастье, беспокойство или волнение, и это лишь некоторые из них. Они говорят об универсальных темах добра и зла и моральных ценностях, таких как упорный труд и доброта. Это имеет смысл, поскольку эти сказки часто передавались как устные традиции, поэтому они должны быть увлекательными и достаточно интересными, чтобы люди хотели слышать их снова и снова и запоминать их, чтобы рассказывать своим друзьям и семье.

Что дети говорят о сказках

Майкл, 7 лет, говорит от имени многих детей, когда говорит: «Магия — моя любимая часть в чтении сказок». Ведьмы и колдуны, добрые феи и злые тролли, персонажи, которые могут превращаться во что-то более красивое или совершенно новую форму, вдохновляют активное воображение и заставляют детей чувствовать, что все возможно. Зоя, 9 лет, любит приключения в сказках. «Чтение их позволяет мне сбежать из реального мира». 8-летняя Изабелла, секунданты сказанного: «Я могу использовать свое воображение, когда читаю их и посещаю места, в которые я никогда не могла бы попасть.”

Некоторые, например, Райли, 7 лет, и Роуэн, 9 лет, высоко оценивают «романтику» за то, что им нравятся истории, в то время как для братьев и сестер, Раймонда и Роуз Шэрон, обоим по 4 года, чем более «извращенным и причудливым», тем лучше. Семилетняя Сесилия любит читать разные версии одной и той же истории из разных культур и «видеть одни и те же вещи и новые вещи, которые появляются» в каждой версии.

Что педагоги говорят о сказках

Педагоги также любят рассказывать детям сказки, чтобы улучшить их навыки чтения и письма.Кристен, учительница второго класса, любит использовать эти истории, чтобы рассказать о перспективе. «Мы читаем « Три поросенка », а затем еще одну историю с точки зрения Большого Злого Волка. Им это понравилось! » Дженни, учительница пятого класса, использует разрозненные сказки, такие как « Правдивая история трех поросят» Джона Шешки, чтобы вместе со своими учениками начать работу над блоком творческого письма. «Чтение такой книги открывает для них как писателей новый мир. Знание того, что можно взять знакомую сюжетную линию и использовать ее, заставляет их творческие сочинительские соки течь.”

Любимые сказки и фактор Диснея

Когда их просили выбрать свои любимые сказки, ответы варьировались от классики до современных поворотов и версий Диснея. Кира, 12 лет, ценит глубину и сложность классических сказок. «Они помогают мне думать о реальных жизненных проблемах и вселяют надежду», а 12-летняя Эбби «любит оригинальные мрачные сказки, такие как сказки братьев Гримм « »». 12-летний Джек любит такие книги, как « A Tale Dark» и «Grimm », где «сказки меняются, и тот, кого вы считали плохим, становится хорошим.«Для подростков старшего возраста такие серии, как« Выбор »и « Лунные хроники », используют знакомые образы и персонажей и дают им современное и зрелое ощущение, которое эти читатели обожают.

Хотя многие дети впервые знакомятся с этими историями через книги и фильмы Диснея, «диснефикация» сказок не для всех. «Версии Диснея слишком дрянные и завершают все шаблонным финалом« долго и счастливо ». Я предпочитаю современный взгляд на сказки, такие как The Land of Stories , где все гораздо сложнее », — делится 12-летняя Николь.Другим, как, например, 12-летнему Меззи, нравится финал «долго и счастливо», и они находят его «утешительным и оптимистичным». Я был рад узнать, что дети, с которыми я разговаривал, не думают, что принц должен прийти, чтобы устроить счастливый конец. Они знают, что принцесса, скорее всего, станет героем истории.

Магия, приключения, приключения с поворотами и поворотами, а также немного романтики — это испытанные и верные основы любой хорошей книги. Сказки предлагают все эти элементы с дополнительным комфортом знакомства.Дети сначала узнают ритм этих историй, когда их читают в раннем детстве и до того, как они читают. Затем они испытывают радость и удовлетворение, заново открывая для себя те же самые любимые сюжетные линии и связанные с ними американские горки эмоций во всем, от книг по главам до последних бестселлеров для молодежи. Это истории, которые развиваются вместе с ними на протяжении многих лет, попутно выстраивая воспоминания о чтении.

10 сказок братьев Гримм, которые вы должны знать | Познакомьтесь с немцами | DW

Якоб и Вильгельм Гримм, родившиеся в городе Кассель в 18 веке, задокументировали сотни сказок со всей Европы.Они были лингвистами, учеными и исследователями немецкого языка и мифологии, однако большую часть своей жизни они прожили как малооплачиваемые ученые — и, вероятно, никогда не осознавали, что их работа когда-нибудь достигнет мировой известности.

Подробнее: Почему Красная Шапочка находится между невинностью и сексуальностью

В то время как сказки, такие как «Рапунцель» и «Белоснежка», могут быть знакомы, истории, лежащие в основе сказок, могут быть не такими. Вот несколько историй, которые стоит перечитать.

Исследуйте галерею ниже, чтобы увидеть больше немецких детских классических произведений, которые вы можете прочитать на английском языке.Вы также найдете больше информации о знакомстве с немцами на YouTube или на сайте dw.com/MeettheGermans.

• 10 немецких детских классических книг, которые можно прочесть на английском языке

  Хорошая ведьма и грабитель кофемолки

  Гигант немецкой детской подсветки Отфрид Прейсслер написал для детей от шести лет и старше. «Маленькая ведьма» рассказывает о девушке, которая на собственном горьком опыте узнала, что значит быть «хорошей» ведьмой. В «Разбойнике Хотценплоц» мужчина крадет бабушкиную кофемолку — и двое мальчиков отправляются его схватить.В этой сказке также фигурирует волшебник Петросилиус Цвакельманн. Назовите его имя вслух — это такая история.

• 10 немецких классических детских книг, которые можно прочесть на английском языке

  «Бесконечная история» и не только

  Если фильм «Бесконечная история» взволновал вас в юности, вы можете — как герой этой сказки — погрузиться в нее в шедевре Майкла Энде, который вдохновил фильм. После успеха фильма были переведены и другие его работы.«Момо» имеет дело со временем — и критикует работоспособность и стресс. «Джим Баттон и Люк машинист» — любимый классик немецкой детской литературы.

• 10 немецких детских классических книг, которые можно прочесть на английском языке

  В рай с тигром и медведем

  В «Поездке в Панаму» медведь и тигр ведут мечтательную и ленивую жизнь — пока не появится деревянный ящик плывет по соседней реке. На нем написано «Панама» и пахнет бананами.Заинтригованные медведь и тигр отправились на поиски этой чудесно пахнущей страны. Их долгий и извилистый поиск приводит их в лучшее место на Земле: домой. Образность и сюрреалистическая логика Яноша очаровывают как молодых, так и старых.

• 10 немецких детских классических книг, которые вы можете прочесть на английском языке

  Любимый динозавр Германии

  Известный в Германии маленький динозавр, урмель, вылупляется из яйца в фильме «Урмель изо льда». Эта история — одно из самых известных произведений Макса Крузе, благодаря его телеадаптации Augsburger Puppenkiste (изображение).Он также вдохновил на создание анимационного фильма «Остров Импи». Другое известное произведение автора, «Лев на свободе», — это веселое приключение бегущего по городу дикого животного.

• 10 немецких классических детских книг, которые вы можете прочитать на английском языке

  Побег от нацистов

  Каждый из главных героев остается на безопасном расстоянии от зла ​​в «Когда Гитлер украл розового кролика» (1971) Джудит Керр. Это рассказывается глазами девятилетней Анны, семья которой бежит из Германии сразу после прихода к власти нацистов.В этом романе нет войны; этого еще не произошло. Но история остается актуальной сегодня, как никогда: в конце концов, Анна и ее семья стали беженцами.

• 10 немецких детских классических книг, которые можно прочесть на английском языке

  Юмористические приключения в реалистическом Берлине

  Собираетесь в Берлин? Возьмите копию «Эмиль и сыщики» Эриха Кестнера. Он перенесет вас (и ваших детей) обратно в столицу Германии, какой она была в конце 1920-х годов. После этого попробуйте еще одну историю Кестнера: в «Лотти и Лизе» разлученные девушки-близнецы впервые встречаются в летнем лагере.Спустя десятилетия он был адаптирован к голливудскому блокбастеру 1998 года «Ловушка для родителей».

• 10 немецких детских классических книг, которые вы можете прочитать на английском языке

  Макс и Мориц

  Многие детские сады и начальные школы в Германии названы «Макс и Мориц» в честь дуэта розыгрышей из классической книги Вильгельма Буша. Обратите внимание, однако, что розыгрыши книги — и ее моральный компас — твердо установлены в 1865 году. Один пример (внимание, спойлер!): После того, как последняя розыгрыш мальчиков проваливается, эти двое измельчаются на куски и скармливаются уткам.Вот и все. Конец. Без сиквела.

• 10 немецких детских классических книг, которые вы можете прочитать на английском языке

  Последствия плохого поведения

  Еще один верный способ травмировать ваших детей — это «Struwwelpeter». В двух из этих 10 «моральных» историй умирает ребенок; в другом ребенку отрубают большой палец. По крайней мере, некоторые из историй светлее. Один из них связан с «Непоседливым Филиппом», чьи выходки за обеденным столом портят любую еду. Даже 150 лет спустя его именем ругают детей, которые не могут усидеть на месте: «Не будь таким Заппель-Филипп!»

• 10 немецких детских классических книг, которые вы можете прочитать на английском языке

  Сила книг

  Трилогия «Чернильное сердце» вышла в разгар урагана «Гарри Поттер», но все же имела успех.Действие происходит в наше время, главная героиня Корнелии Функе, 12-летняя девочка по имени Мегги, способна извлекать из книг вещи и заставлять их оживать. Это что-то вроде семейного трюка. Но это была бы не лучшая история, если бы за эту силу не пришлось платить.

• 10 немецких классических детских книг, которые вы можете прочитать на английском языке

  Город книг ждет

  Замония — это вымышленный континент, где происходят забавные истории — и название серии Уолтера Моерса.«13 1/2 жизней капитана Синего медведя» — хорошее вступление, но можно начать с четвертой книги «Город грез». Часто автор описывает персонажа, выжидает некоторое время, пока мысленная картина закрепится, а потом — сюрприз! — представляет дурацкую иллюстрацию своего творения.

  Автор: Конор Диллон

Сказочный поцелуй? Не так много. Пять вещей, которые вы могли не знать о классических сказках

Сказки настолько прочно укоренились в массовой культуре — благодаря тысяче детских книг и старому доброму Уолту Диснею, — что почти каждый может прочесть их наизусть: Белоснежка, Золушка, Рапунцель, Джек и бобовый стебель, Крысолов, Гензель и Гретель и так далее.

Но истории, которые мы знаем сегодня, являются продуктом сотен лет переделки, переосмысления и, в некоторых случаях, санитарной обработки. Сводные сестры Золушки больше не отрезают каблуки, чтобы втиснуться в тапочки, а Русалочка с радостью приспосабливается к жизни на суше без боли тысячи ножей каждый раз, когда она делает шаг. (Но что за музыкальный номер это могло быть.)

Джек Зайпс, один из ведущих мировых экспертов по сказкам, редактор журнала «Oxford Companion to Fairy Tales», присоединился к ведущему MPR News Юану Керру, чтобы обсудить длинные сказки. — непреходящая сила и влияние.Чтобы прослушать весь разговор, используйте аудиоплеер, указанный выше.

Но насколько хорошо вы знаете свои сказки?

Пять вещей, которые вы могли не знать о классических сказках

1) Это был не совсем сказочный финал для «Короля лягушек»

Рассказ «Короля лягушек» использовался, чтобы преподать урок о внутреннем мире. красота для поколений. Только поцеловав лягушку — признав, что взгляды не имеют значения — принцесса награждается своим принцем. Но у братьев Гримм в первой версии был совсем другой финал: принц волшебным образом появился только после того, как принцесса швырнула лягушку об стену.

2) Прекрасный принц не всегда имел волшебный поцелуй

Диснеевский финал, который мы знаем из «Белоснежки», включает в себя спасительный поцелуй принца. Этот поцелуй настолько волшебен, что пробуждает Белоснежку от ее смертельного сна, в который она вошла после того, как съела ядовитое яблоко.

Но в более ранней версии от братьев Гримм есть более практичный финал — и предшественник маневра Геймлиха.

Согласно «Оксфордскому товарищу по сказкам», редактируемому Зипесом, в сказке Гримм [принц] убеждает гномов отдать ему гроб.Когда его люди несут его, они спотыкаются. От толчка кусок отравленного яблока вылетает из горла спящей принцессы ».

3) Красная Шапочка не всегда была такой удачливой

Шарль Перро включил версию Красной Шапочки в свою коллекцию 1697 года, рисунок о сказках со всей Европы. В этих сказках и в интерпретации Перро ни Рэд, ни ее бабушка не выжили.Братья представили персонажа-егеря, который спас маленькую девочку и ее бабушку, а вместо этого заполнил живот волка камнями.

4) Золушка не получала своих стеклянных туфель до 1697 года.

История «из грязи в богатство», лежащая в основе Золушки, берет свое начало в Китае, но наиболее известная версия была опубликована во Франции в 1697 году Чарльзом. Перро.

Перро подарил своей сказочной героине ее стеклянные туфельки, которые стали одним из самых узнаваемых сказочных образов.(Он также добавил карету, перевернутую из тыквы, которая доставляет ее на бал и обратно.) В других вариантах туфли Золушки сделаны из меха, золота и вышитого шелка. В конце концов, единственное, что имеет значение, — это посадка.

5) Злые мачехи когда-то были просто злыми матерями

Многие злые мачехи в сказках когда-то были матерями. Когда Гриммы впервые опубликовали свою версию «Гензель и Гретель» в 1812 году, женщина, которая бросила голодающих детей в лес, чтобы они сами позаботились о себе, была их матерью.

Это было изменено семь лет спустя, когда они выпустили новую версию с мачехой. Превращение матерей в мачех сделало сказочные жестокости более привлекательными для публики, но также породило тропу «злая мачеха».

Вы делаете новости MPR возможными. Индивидуальные пожертвования лежат в основе ясности освещения событий нашими репортерами по всему штату, историй, которые нас связывают, и разговоров, дающих представление о перспективах. Помогите сделать так, чтобы MPR оставался ресурсом, объединяющим жителей Миннесоты.

Сделайте пожертвование сегодня. Подарок в 17 долларов имеет значение.

5 ЛЮБИМЫХ МИРОВЫХ СКАЗОК — Календарь национальных праздников

5 ЛЮБИМЫХ МИРОВЫХ СКАЗОК

И истории за ними

5 любимых в мире сказок — Несмотря на то, что мы часто читаем сказки детям, большинство взрослых тоже любят эти волшебные истории. В большинстве сказок есть удивительные персонажи, такие как волшебники и эльфы. Многие другие содержат животных с человеческими способностями и характеристиками.Вы можете удивиться, узнав, что большинство сказок существует уже тысячи лет. Однако только в 16 веке люди начали записывать эти истории, а затем публиковать их.

На этих страницах мы исследуем 5 любимых в мире сказок и истории, стоящие за ними.

1. Золушка

Золушка — молодая женщина, которая живет со своей злой мачехой и сводными сестрами. В конце концов, благодаря стеклянной туфле и некоторой магии на этом пути, она сбегает из трудной жизни и выходит замуж за своего Прекрасного Принца.Некоторые историки считают, что первая версия этой истории возникла между 7 г. до н.э. и 23 г. н.э. Эта история сосредоточена на Родопе, греческой рабыне, которая выходит замуж за царя Египта. Существовали также китайская и итальянская версии этой истории.

Только в 1697 году история о Золушке, с которой мы больше всего знакомы, была написана и опубликована. Французский писатель Шарль Перро написал рассказ под названием «Сендриллон», основанный на народных сказках. На французском языке слово «cendrillon» на самом деле является девичьим именем, которое означает «маленький пепел».Ее сводные сестры дали ей это прозвище, потому что она была вынуждена спать в золе у ​​камина. Джейкоб и Вильгельм Гримм, также известные как Братья Гримм, опубликовали свою версию Золушки в 1812 году.

2. Красавица и чудовище

Как и многие другие сказки, «Красавица и чудовище» содержит персонажей королевской семьи. Однако на этот раз принц избалован и эгоистичен. В результате он превращается в зверя. Зверь заключает в тюрьму красивую молодую женщину по имени Белль.Только когда он научится любить Белль, зверь снова станет принцем. Эта сказка, возможно, была вдохновлена ​​реальной парой, которая жила во Франции в 1500-х годах. Мужчина по имени Петрус Гонсалвус страдал гипертрихозом. Это состояние характеризуется аномальным ростом волос.

К сожалению, он был известен как волосатый «дикий человек», и часть его жизни держали в клетке. В 1559 году, став собственностью вдовы короля Генриха II, Гонсалвус женился на дочери королевского придворного слуги.Ее звали Екатерина, и вместе у них родилось 7 детей. Четверо детей были в таком же состоянии, как и их отец. В 1740 году была опубликована большая версия «Красавицы и чудовища». Жанна-Мари Лепринс де Бомон написала версию, с которой мы сегодня наиболее знакомы. Эта версия вышла в 1756 году и позже была пересказана Эндрю Лангом в 1889 году.

3. Гензель и Гретель

Известные сказочники Якоб и Вильгельм Гримм более известны как Братья Гримм. Одна из самых известных их сказок — это история Гензеля и Гретель.Как и многие сказки, «Гензель и Гретель» состоит из очень темных сюжетов. Эта конкретная история связана с брошенными детьми и ведьмой-людоедом. Ведьма живет в доме из имбирных пряников и пытается откормить братьев и сестер, чтобы они могли их съесть. К счастью, Гретель перехитрила ведьму и запихнула ее в духовку.

Тема голода и потерянных детей возникла во времена голода средневековья. Семьи, изо всех сил пытающиеся положить еду на свой стол, сделали ужасающий выбор, который нашел свое отражение в устных историях.Эти истории превратились в такие сказки, как Гензель и Гретель. Другие версии Гензеля и Гретель появились в 1590 году, а затем в 1697 году. Братья Гримм впервые услышали эту историю в 1809 году. Они написали свою первую версию Гензеля и Гретель в 1810 году и, после нескольких переписываний, завершили свою окончательную версию сказки на английском языке. 1857.

4. Новое платье императора

Ганс Христиан Андерсен считается самым известным и плодовитым писателем сказок в истории. Он опубликовал свою первую сказку «Мертвец» в 1835 году.Одна из самых известных сказок Андерсена о тщеславном императоре, которого обманывают и разоблачают подданные. Рассказ вызывает множество вопросов для философского обсуждения. Некоторые из этих вопросов включают: «Вы когда-нибудь убеждали себя, что что-то было правдой, когда вы знали, что это не так?» А также: «Вы когда-нибудь лгали по уважительной причине?» Идея поучительной истории восходит к средневековой испанской истории под названием «Эль Конде Луканор». Эта история возникла в 1335 году. Андерсен опубликовал «Новое платье императора» в 1837 году вместе с другой популярной сказкой «Русалочка.”

5. Златовласка и три медведя

В этой знаменитой сказке рассказывается о трех ходячих говорящих медведях, которые однажды решают прогуляться, чтобы дать горячей каше остыть. Во время прогулки непослушная девушка по имени Златовласка вторгается на территорию их владений, входит в их дом и продолжает пробовать медвежью кашу, стулья и постель. Роберт Саути опубликовал современную версию « Златовласки» и «Трех медведей» в 1837 году. До версии 1837 года Златовласка не имела имени, а ее волосы даже не были золотыми.Вместо этого в дом медведей вторглась старуха с серебристыми волосами.

Элеонора Муре написала эту старую версию сказки, написанную в 1831 году. В ее версии старуха (которая, возможно, была ведьмой) не сбежала от медведей. Вместо этого животные пытались сжечь ее, а затем утопить, прежде чем пронзить ее на церковном шпиле. (Можете ли вы поверить, что она написала эту историю к четвертому дню рождения своего племянника?) Версия Мюра была основана на старой английской сказке, написанной несколько десятилетий назад. В английской версии (вероятно, в оригинале) была изображена лиса по имени Скрейпфут, которая без приглашения вошла в замок, где жили три медведя.

Есть более 1500 национальных дней. Не пропустите ни одного. Празднуйте каждый день® с Национальным календарем®!

10 сказочных принцесс, чьи истории намного сложнее, чем вы представляли

Как и красавица, принцесса в «К востоку от Солнца и к западу от Луны» очень ярко проявляет себя. Правда, ее немного сбили с толку некоторые другие люди (а именно ее мать), но нарушение в этой истории принадлежит ей, и когда кому-то еще приходится расплачиваться за это, она отправляется на поиски, чтобы исправить ошибку.

Если вы не знакомы с историей (и было бы справедливо, если бы вы не знали; это несколько малоизвестная норвежская сказка, собранная Питером Кристеном Асбьорнсеном и Йоргеном Мо), она начинается — как это часто бывает во многих сказках — с родитель, торгующий ребенком: в этом случае белый медведь говорит крестьянину, что, если он отдаст ему свою младшую, самую красивую дочь, он одарит мужчину несметными богатствами. Дочь сначала не совсем убедила, но в конце концов медведю удается убедить ее последовать за ним в красивый замок.Но ночью медведь больше не медведь: он снова превращается в человека и навещает ее в постели. Но поскольку здесь темно, она никогда не видит, как он выглядит на самом деле.

В конце концов, ей разрешили вернуться домой навестить, после чего ее мать, обеспокоенная тем, что белый медведь / принц — тролль, дает ей несколько свечей, чтобы она могла зажечь комнату, когда медведь приходит к ней как человеческий принц в ночь. Она делает это, когда возвращается в замок — и оказывается, что принц действительно горячий — но, увидев его, она наложила проклятие: поскольку она видела его в его истинной форме, теперь он должен вернуться домой к его злой мачехе, которая ранее очаровала его, чтобы он выглядел как медведь, и жениться на ее дочери, принцессе троллей.

Он идет навстречу своей судьбе — но девушка, узнав, что она та, что напортачила здесь, идет за ним, находит его и спасает.