Девиантное поведение детей: Кто такие девиантные дети и особенности их поведения.

Школьники с девиантным поведением: особенности воспитания.

ПОДРОСТКИ С ДЕВИАНТНЫМ ПОВЕДЕНИЕМ: ОСОБЕННОСТИ ЛИЧНОСТИ, КАЧЕСТВО ЖИЗНИ, ОРГАНИЗАЦИЯ МЕДИКО-СОЦИАЛЬНОЙ ПОМОЩИ | Волгина

1. Baranov A. A., Kuchma V. R., Sukhareva L. M. Vestnik Rossiiskoi akademii meditsinskikh nauk — Annals of the Russian Academy of Medical Sciences. 2009; 5: 25–49.

2. Chernysheva N. V., Rzyankina M. F. Obraz zhizni, sostoyanie zdorov’ya i problemy meditsinskogo obsluzhivaniya podrostkov. Aktual’nye problemy podrostkovoi i shkol’noi meditsiny: sb. nauchn. statei. Pod red. M. F. Rzyankinoi [Life Pattern, Health Status and Problems of Medical Service of Adolescence. Current Problems of Adolescent and Scholar Medicine: Collection of Scientific Articles. Edited by M. F. Rzynkina]. Khabarovsk, GOU VPO DVGMU, 2010. pp. 172–177.

3. Baranov A. A., Al’bitskii V.Yu., Valiullina S. A., Vinyarskaya I. V. RPZh — Russian Pediatrics Journal. 2005; 5: 30–34.

4. Medik V. A. Zabolevaemost’ naseleniya: istoriya, sovremennoe sostoyanie i metodologiya izucheniya [Morbidity of Population: History, Current Status and Research Methodology]. Moscow, Meditsina, 2003. 512 p.

5. Al’bitskii V.Yu., Modestov A. A., Bondar’ V. I. etc. Algoritm raboty s programmnym obespecheniem «SOC/PEDIATRIA-2» [Operating Procedure of Working with Software “SOC/PEDIATRIA-2”]. Moscow, NTsZD RAMN. Soyuz pediatrov Rossii, 2009. 19 p.

6. Zaitsev V. P. Aktual’nye voprosy vosstanovitel’noi meditsiny– Current questions of rehabilitation medicine. 2004; 2: 17–19.

7. Sobchik L. N. Praktikum po psikhodiagnostike. SMIL (MMRI). Standartizovannyi mnogofaktornyi metod issledovaniya lichnosti [Manual of Psychodiagnosis. MMRI. Minnesota Multiphasic Personality Inventory]. St. Petersburg, 2003. 216 p.

8. Ware J. E., Kosinski M., Keller S. D. SF-36 Physical and Mental Health Summary Scales: A User’s Manual. The Health Institute. New England Medical Center. Boston, Mass. 1994. 158 p.

9. Kim Jae-On, Mueller Ch. W., Klekka W. R. etc. Faktornyi, diskriminantnyi i klasternyi analiz. Per. s angl. Pod red. I. S. Enyukova [Factor, Discriminant and Cluster Analysis. Translated from English. Edited by I. S. Enyukov]. Moscow, Finansy i statistika, 1989. 215 p.

10. Roslova Z. A., Man’kova T.Yu., Kim A. V., Ustinova N. V. Voprosi sovremennoi pediatrii — Current Pediatrics. 2013; 12 (1): 6–7.

Девиантное поведение подростков | Клинический центр «Психиатрия – наркология»

Проблема взаимодействия отцов и детей, а точнее подростков и их родителей возникает практически в каждом поколении и представляет собой вечное столкновение интересов. Однако только сейчас как никогда раньше поведение многих подростков не только доставляет хлопот родителям, но и представляет собой опасность для общества. Виной тому склонность современного поколения к девиантному поведению. Каковы причины этого? Причины девиантного поведения согласно возрастной психологии примерно до 12-ти лет каждый ребенок представляет собой подрастающую личность с пока еще детскими и невинными интересами. Но буквально спустя год этого же ребенка порою трудно узнать. Вне зависимости от того девочка это или мальчик, родители начинают слышать в свой адрес хамство и оскорбления, замечают как поменялся их ребенок внешне, начиная от подростковых прыщей и заканчивая неформальной одеждой. Именно так проявляется начало периода полового созревания или как его еще называют – переходного возраста. Даже самые послушные дети в один момент могут стать неуправляемыми. Именно в этот в момент психологи отмечают зарождение девиантного поведения у детей и подростков, то есть неприемлемого обществом способа взаимодействия с нарушением норм морали, нравственности и даже уголовного кодекса. Причины возникновения девиантного поведения у всех «трудных» подростков, как правило, похожи:

1. Оценка телесного развития. Сильные и мужественные подростки почти не нуждаются в попытке заслужить доверие окружающих. Слабые, худые и низкие мальчики наоборот постоянно вынуждены доказывать окружающим свою состоятельность, и пытаются выделиться порой за счет очень сомнительных поступков.
2. Половое созревание сопровождается всплеском гормонов, которые приводят к вспыльчивости, агрессивности, непослушании и т.п.
3. Несоответствие уровня и темпа развития личности. Очень часто проблема девиантного поведения заключается в том, что ощущение взрослости и вседозволенности у подростков неизбежно сталкивается с непониманием его стремлений и притязаний со стороны взрослых. Дети резко отрицательно реагируют на критику взрослых. Их поведение почти всегда неустойчиво и может с обычного плохого настроения перейти в аффективное состояние.

Помимо вышеперечисленных, можно встретить такие признаки девиантного поведения как агрессия у подростков, низкий уровень интеллекта, отрицательное отношение к учебе, конфликты в семье, убегание из дома, мелкие проступки на уровне нарушения норм дисциплины и общественного порядка, а также наиболее сложные случаи, влекущие за собой уголовные наказания. Обычно после завершения полового созревания возрастной кризис завершается, и поведение подростков нормализуется. Если этого не происходит или ребенок вызывает у родителей тревогу, в этом случае необходимо прибегнуть к лечению девиантного поведения. Профилактика девиантного поведения подростков Зная основные причины того, почему поведение ребенка начинает отклоняться от нормы, можно заранее предотвратить их. Однако родители должны помнить, что предупреждение девиантного поведения это, прежде всего доверие в семье и близкое общение с ребенком. Именно семейные конфликты зачастую приводят к непоправимым последствиям. Если же время было упущено, то коррекция девиантного поведения возможна несколькими путями:

1. Информирование ребенка и повышение его психологической грамотности относительно тех внутриличностных проблем, с которыми он столкнулся. Здесь могут помочь научные данные, опыт других людей и т.п.
2. Воспитание метафорой. Самый простой и действенный способ найти общий язык с подростком это общение с ним на языке метафор. Важно рассказать ему, что вы прошли через те же самые проблемы, что и он. Это не только будет развивать доверие, но и хорошо разрядит обстановку
3. Занятия в различных секциях. Отдав ребенка в спорт или творческую группу, можно направить его интересы и энергию в положительное русло.
4. Если самостоятельные способы найти общий язык с трудным ребенком не представляется возможным, нужно обратиться к помощи психолога. Профессиональная консультация поможет ребенку разобраться в себе и уладить внутрисемейные конфликты.

Девиантное поведение подростков — полезные статьи отделения педиатрии АО «Медицина» (клиника академика Ройтберга)

Записаться к
врачу

Вызов педиатра на
дом

Под девиантным поведением подростков понимаются такие действия и поступки, которые не умещаются в рамки принятых обществом норм и правил. Зачастую проявляется агрессией, воровством, ложью, тревожностью, гиперобщительностью, депрессией, суицидальными наклонностями, различными зависимостями, навязчивыми страхами, нарушением питания и др.

Каждый вид девиации – это отдельное психическое расстройство. Лечение основано на психокоррекции, психотерапии и социальной реабилитации с применением лекарственной терапии. Девиация дословно трактуется как отклонение. Чаще всего недугу подвержены молодые люди в возрасте от 14 до 18 лет. Такая предрасположенность основана на возрастных особенностях психики, которая еще недостаточно зрелая, а также социальных и физиологических воздействиях на нее.

Причины проявления заболевания

Причины девиантного поведения подростков делятся на две большие группы – социальные и физиологические. К группе социальных причин относятся:

• неполные семьи – в данном случае не формируется образец поведения с противоположным полом. Кроме того, один родитель, воспитывая ребенка, часто требует слишком сильного подчинения, послушания, не додает ребенку внимания и участия;
• ошибки учебно-воспитательного процесса приводят к конфликтам с учебным коллективом и педагогами, как следствие неуспеваемости;
• конфликтные или асоциальные семьи – конфликты между родителями приводят к упущениям в воспитательном процессе и отстраненности ребенка, а паразитический образ жизни, антиобщественное поведение родителей или алкоголизм вообще становятся примером к действию.

Среди физиологических причин девиантного поведения подростков можно выделить следующие:

• патологии центральной нервной системы формируются в результате черепно-мозговых травм или тяжелых заболеваний в первые годы жизни ребенка, а проявляются в неустойчивости эмоционального проявления и снижением возможностей к адаптации;
• особенности переходного возраста – под воздействием гормонального всплеска в организме происходит созревание некоторых отделов головного мозга и формирование ряда психических функций высшего типа, в результате которых у ребенка происходит обострение черт характера и появление асоциальных поступков;
• наследственные признаки умственной недостаточности, склонностей к зависимостям от алкоголя или наркотиков, аномальные черты характера.

Патогенез

Течение девиантного поведения подростков довольно сложное. Отклонения развиваются ввиду нарушения ориентации ребенка в системе общественных ценностей, норм и правил.

Если в период возрастного кризиса, когда обострены потребности самоопределения и самовыражения, отсутствуют устойчивая система ценностей, качественные социальные условия и поддержка близкого круга людей, то у подростка формируются патологии поведенческих отклонений. В этот период противоправные и аморальные поступки продиктованы желанием привлечь внимание, доказать свою силу, независимость и значимость, самостоятельность.

Классификация видов девиантного поведения

Существует достаточное количество классификаций девиантного поведения. Здесь мы рассмотрим применяемую в медицине, в основе которой лежат способы нарушения установленных общественных норм. Формы девиантного поведения подростков:

• делинквентая. Проявляется в воровстве, насилии и разбое;
• аддиктивная. Проявляется в уходе от реальности и поддержке интенсивных эмоций. Достигнуть изменений психического состояния подросткам удается за счет приема химических веществ – алкоголя, наркотиков, токсичных веществ или путем фиксации внимания на конкретных действиях – мастурбации, трансе;
• патохарактерологическая. Основана на психопатиях разных форм: шизоидная, истероидная и другие;
• психопатологическая. Основана на симптомах психических заболеваний, например, депрессии;
• гиперспособности в лице талантов, одаренностей, гениальности в результате дают отклонения от средних поведенческих норм.

Симптомы девиантного поведения подростков

Особенностью девиантного поведения подростков является отсутствие четко выраженных стадий течения болезни и сопутствующих ей симптомов. Развитие недуга проходит периоды единичных поступков, переходящих к регулярным действиям и организованной деятельности, составляющей образ жизни. Этот процесс может занимать различный временной промежуток, от пары недель до нескольких лет. За основу клинического проявления девиантного поведения берется сложность социальной адаптации. Она выражается в частой смене друзей, регулярными конфликтами со сверстниками в школе и педагогами, а также тягой к плохим компаниям.

Сложности общественной адаптации часто характеризуется уходами из дома, прогулами уроков, отказом от посещения школы, увлеченностью жизни в интернете или компьютерными играми. При этом подросток характеризуется как рассеянный, невнимательный, непостоянный или ветреный (регулярно бросает незаконченные дела и постоянно меняет свои увлечения). Учебная же деятельность не вызывает у него интереса, поэтому успеваемость низка и учеба дается с трудом.

В эмоциональной сфере подросток характеризуется как инфантильный, что выражается в отсутствии ответственности и самоконтроля, не приспособленностью к бытовой жизни и хозяйству. В результате проявляются такие черты как неряшливость, непунктуальность, неумение планировать и действовать по плану. В эмоциональном отношении подросток становится неустойчивым, он подвержен частым переменам настроения, в результате депрессии, навязчивые страхи, истерики, агрессия, упрямство, замкнутость или подчеркнутое равнодушие, жестокость.

В плане физиологии наблюдается нарушение аппетита и сна, снижение иммунитета, иные психосоматические реакции. В результате появляется избыточный вес или признаки анорексии, повышенная склонность к инфекционным заболеваниям и прочие функциональные расстройства – головные боли, давление, повышенная температура тела и другие.

Необычные способности также могут быть расценены как симптомы патологического поведения. Однако зачастую остаются в стороне, так как одаренные подростки редко нуждаются в медицинской помощи. При этом учебные заведения стараются создать для них максимально комфортные условия.

Обращение к медицинской помощи

При отсутствии своевременной адекватной помощи частыми становятся осложненные обстоятельства течения болезни, так как отклонения поведения подростков становятся нормальным образом жизни.

Здесь существует много вариантов неблагоприятных исходов. Самыми тяжелыми являются проституция, организованная преступность и алкоголизм/наркомания/токсикомания. Ведь молодые люди этих групп больше других подвержены насильственной смерти и социально значимым болезням, например, ВИЧ, туберкулез, приводящих к летальному исходу. Одним из особо опасных осложнений является суицид. Самоубийство подростков становится результатом неустойчивости психики, импульсивности, эмоциональной подвижности и отсутствием профессиональной помощи.

Поэтому так важно вовремя обратиться за врачебной, педагогической и психотерапевтической помощью. Первоначально необходимо обращаться к психологам, затем к психиатрам. В АО «Медицина» (клиника академика Ройтберга), расположенной в центральном округе Москвы, ведут прием высококвалифицированные специалисты, которые дадут профессиональную консультацию и назначат лечение. В вопросе девиантного поведения подростков немаловажным фактором становится бдительность и внимательность родителей в переходном возрасте. Именно они должны привести ребенка в клинику для получения необходимой ему помощи.

Диагностика заболевания патологий поведения подростков

Психика – материя тонкая. Психические отклонения невозможно диагностировать лабораторными исследованиями. Поэтому психологи и психиатры проводят следующие клинические и психологически мероприятия:

• изначально необходимо наблюдение и проведение беседы, целью которой является установление условий проживания и внутрисемейных отношений, привычек подростка и наличия у него хобби, а также оценка общего состояния, поведенческих ответных реакций и эмоциональных особенностей;
• следующим этапом становится опрос родителей и близких родственников. Ввиду того, что самокритика подростков с отклонениями поведения зачастую отсутствует вообще или сильно занижена, крайне важны мнение и жалобы окружающих и близкоконтактирующих с пациентом людей;
• психологические тесты и личностные опросники позволяют установить превалирующие особенности личности и характерологические черты. При этом проводится несколько видов тестирования для получения более объемной картины;
• проективные методы направлены на получение сведений о вытесненных эмоциях: страхах, агрессии или тревогах. Они основаны на специфических тестах с цветом и формой.

Для полноты формирования клинической картины психиатру требуются дополнительные сведения:

• характеристики от учителей из школы;
• характеристика уполномоченного детской комнаты полиции;
• выписки из амбулаторной карты детских врачей педиатра, невролога и других узких специалистов.

Эти сведения призваны дополнить информацию, полученную в результате проведенных диагностических процедур.

Лечение девиантного поведения

Лечение социальных отклонений представляет собой процесс коррекции девиантного поведения детей и подростков. При этом он требует комплексного подхода, состоящего из психокоррекционной, психотерапевтической и фармакологической помощи.

План лечения, то есть коррекции девиантного поведения подростка, составляется подростковым психиатром и включает следующие мероприятия:

• сеансы психотерапии преследуют своей целью осознание пациентом особенностей своего характера и обучение методам самостоятельной регуляции поведения. Во время сеансов производится разбор конфликтных ситуаций с целью подбора вариантов возможного выхода из конфликтов и реакций на их появление. Для восстановления отношений в семье рекомендуются сеансы психотерапии вместе с родителями;
• цель занятий психокоррекции заключается в стабилизации эмоционального состояния пациента, развитии функций внимания и мышления. В результате у подростков появляется уверенность в своих силах и интерес к учебе, что является предпосылками ля социальной реабилитации;
• медикаментозная терапия выступает в качестве дополнительного метода лечения. В основном применяется к пациентам, имеющим биологическую предрасположенность к отклонениям – неврологические патологии и психотические расстройства. Специфических лекарственных средств для лечения девиантного поведения не существует, здесь применяются препараты для снижения уровня агрессии и другие подобные.

Важным этапом коррекции поведенческих девиаций является социально-педагогическая реабилитация, которая должна базироваться в стенах учебного заведения. При этом довольно перспективно выглядит метод групповых сеансов психотерапии, в рамках которой проводится не только лечение, но и будущая профилактика девиантного поведения подростков, проводится моделирование возможных ситуаций. Групповые сеансы основаны на принципах ролевой игры. Результатом применения такой терапии становится поиск возможных методов разрешения конфликтов, наблюдение за реакциями и их последствиями, а также обучение построению продуктивных взаимоотношений с окружающим миром.

Профилактика девиантного поведения подростков

Профилактика девиантного поведения подростков по большому счету сводится к раннему выявлению признаком регулярных поведенческих девиаций – проблем с учебой, патологий внутрисемейных отношений. Здесь немаловажное значение имеет внимание и бдительность не только со стороны родителей и близких родственников, но и друзей, и школьных педагогов, и даже соседей.

Молодые люди наделены гибкими приспособительными механизмами, поэтому проводимые комплексные реабилитационные и коррекционные мероприятия приносят благоприятный результат, за счет чего лечение поведенческих отклонений имеет хорошие положительные прогнозы. Тяжелому лечению поддается развитие девиаций из-за неврологических или психотических заболеваний. Лучшей профилактикой девиаций является здоровая атмосфера в семье, ощущение нужности подростком, помощь и поддержка близких.

Как записаться к специалистам

Записаться на прием к профильным специалистам АО «Медицина» (клиника академика Ройтберга) можно на официальном сайте клиники, по телефону +7(495)995-00-33 или лично по адресу: Москва 2-й Тверской-Ямской переулок д. 10, рядом расположены станции метро Маяковская, Чеховская, Новослободская, Белорусская. Всем пациентам гарантирована анонимность оказываемой помощи, что зачастую бывает крайне важно для ребенка.

Статьи

20 Окт 2020

Анорексия у подростков

В современном обществе 
анорексия стала  одной из  глобальных проблем среди подростков, особенно
среди девочек. По мнению экспертов, легкая форма расстройства имее…

15 Апр 2020

Коронавирус у детей

2020 год ознаменовался пандемией нового коронавируса SARS-CoV-2. Свое шествие по планете он начал с рыбного рынка в китайском городе Ухань в конце ноября 2019 года, охватив за неск…

13 Мар 2020

Энтерит у детей

Воспаление, протекающее в тонкой кишке, называется энтеритом у детей.

12 Мар 2020

Глаукома у детей: причины, методы лечения

Глаукома у детей – это целая группа болезней глаза, характерными особенностями которой являются повышение внутриглазного давления и дефекты зрения, развивающиеся на фоне данного…

Услуги

Диспансеризация

Профилактика асоциального поведения подрастающего поколения

Профилактика асоциального поведения подрастающего поколения

На современном этапе, проблема здоровья подрастающего поколения является одной из самых актуальных для современного общества. Здоровье складывается из нескольких компонентов: психическое, физическое, социальное, нравственное.

Асоциальное поведение — поведение, противоречащее общественным нормам и принципам, выступающее в форме безнравственных или противоправных деяний. В условиях кризиса современного общества и изменения моральных и ценностных установок возросло число подростков, склонных к асоциальному поведению, поэтому проблема профилактики асоциального поведения детей и подростков становится все более значимой.

Успешное решение задач воспитания возможно только при объединении усилий семьи и других социальных структур. Сотрудничество школы и семьи должно создавать комфортные, адекватные условия для развития школьников.

Нормальное «здоровое» поведение у подростка подразумевает под собой взаимодействие подростка с социумом, с окружающими людьми, адекватным потребностям в жизни и его возможность гармоничной социализации в обществе. Под нормой принято понимать явление, носящее групповой характер. Такие нормы позволяют уравновешивать поведения людей, приводить или хотя бы стремиться к гармонизации между взаимоотношениями субъектов общественной жизни. Существует различное количество норм: психологические, этические, моральные, нравственные, правовые, социальные и т.д. Как правило, подросток, характеризующийся асоциальным поведением, имеет определенные личностные особенности:

· несдержанность и агрессивность;

· склонность к межличностным конфликтам;

· упрямство;

· нежелание подчиняться общепринятым правилам поведения;

· трудности социальной адаптации.

Асоциальное поведение подростков может выражаться в следующих формах:

Девиантное поведение (отклоняющееся поведение) является отклонением асоциального поведения подростков, которое имеет связь с нарушением соответствующих возрасту подростка социальных норм и устоявшихся правил поведения, свойственных в семейных, школьных отношениях. Чаще всего проявляется в форме агрессии, нежелании учиться, демонстрации своего негатива близкому окружению. Также такое поведение может сопровождаться уходами из дома, бродяжничеством и даже попыткой свести счеты с жизнью. Подростки могут уйти в запой, начать принимать наркотические средства.

— В асоциальных поступках, которые уже сложились в какой-то своеобразный устойчивый стереотип поведения у подростка, влекущее нарушение общественного порядка. Такое поведение может остаться безнаказанным из-за отсутствия значительной общественной опасности или не достижения возраста преследования к уголовной ответственности. Чаще всего психологи замечают проявления в таком поведение в виде оскорблений, побоев, поджогах, вымогательстве, мелких кражах.

Аддиктивное поведение – такое поведение характеризуется бегством от существующих проблем, ухода «в свой мир». Это может сопровождаться бегством в тело (булимия, анорексия), бегством в работу (трудоголизм), бегством в фантазии (компьютерные игры), бегством в религию, наркотики, суицидальные наклонности у подростка.

Чаще всего к асоциальному поведению подростков призывают сложившиеся вокруг него социальные факторы, например: трудности в общении со сверстниками, принадлежность к неформальным субкультурам, неуверенность в своей личности, низкая самооценка, неблагополучная семья, перенесенное насилие и т.д.

Статистически выведено психологами, что чаще всего такое поведение возникает у подростков в семьях которых:

· имеются психические отклонения или другие заболевания, последствия после болезней;

· пристрастия к наркомании, алкоголизму, асоциальному поведению в обществе;

· во взаимоотношениях между родителями существует неуважение друг к другу, враждебность к детям, невнимание;

· нехватка отцовского воспитания по отношению к подростку;

· имеют авторитарный способ воспитания, или, наоборот, наблюдается чрезмерная опека над подростком.

Профилактические мероприятия

1. Ликвидация пробелов в знаниях учащихся, по вопросам асоциального поведения, является важным компонентом в системе ранней профилактики асоциального поведения.

2. Борьба с прогулами занятий является вторым важным звеном в воспитательной и учебной работе, обеспечивающим успешную профилактику правонарушений. По этой причине борьба с прогулами включена в общешкольную Программу профилактики правонарушений.

3. Организация досуга учащихся, широкое вовлечение учащихся в занятия спортом, художественное творчество, кружковую работу — одно из важнейших направлений воспитательной деятельности, способствующее развитию творческой инициативы ребенка, активному полезному проведению досуга, формированию законопослушного поведения.

4. Пропаганда здорового образа жизни исходить из потребностей детей и их естественного природного потенциала. Исследования ученых показали, что современные дети испытывают:

· потребность в знаниях о здоровье и здоровом образе жизни;

· озабоченность перспективой, как своего здоровья, здоровья своих близких, своих будущих детей, так и здоровья всей России;

· потребность в действиях по сохранению и укреплению здоровья;

· готовность к этим действиям и желание реализовать свои идеи по сохранению здоровья и продлению человеческой жизни.

К программе формирования здорового образа жизни, профилактике вредных привычек в МБОУ Захаровской средней общеобразовательной школе привлекаются не только специалисты (медики, наркологи, психологи, спортсмены), но и широко используется детский потенциал. В пропаганде здорового образа жизни используются такие мероприятия:

Ø беседы медработников по проблемам, которые выбрали в качестве приоритета сами учащиеся;

Ø беседа, дискуссия, диспут, мозговой штурм, подготовленные при поддержке классного руководителя самими учениками;

Ø встречи с «интересными людьми», общение с которыми продемонстрируют преимущества здорового образа жизни;

Ø «уроки здоровья», с обсуждением видеофильма или фрагментов фильмов, записей телепередач.

В беседах с детьми, помимо традиционных тем: наркомании, ВИЧ-инфекции, гепатиты, алкоголизм, педагогами обращается внимание на такие проблемы, как:

· преимущество жизни без сигарет, алкоголя и наркотиков;

· милосердие, доброта и здоровье;

· природа и здоровье;

· любовь и здоровье;

· здоровье и успешная карьера;

· мода и здоровье;

· фигура и здоровье;

· спорт и здоровье;

· компьютерные игры и здоровье;

5. Правовое воспитание. Широкая пропаганда среди учащихся, их родителей (законных представителей) правовых знаний – необходимое звено в профилактике асоциального поведения. Проведение бесед на классных часах, родительских собраниях, разъяснительной работы о видах ответственности за те или иные противоправные поступки, характерные для подростковой среды. На родительских собраниях родители информируются об административной и уголовной ответственности взрослых лиц за вовлечение несовершеннолетних в противоправные действия, пьянство, наркоманию, особенно родителей (лиц их заменяющих), материальной ответственности за ущерб, причиненный их детьми..

6. Профилактика наркомании и токсикомании. В школе реализуется программа по ранней профилактике наркомании и токсикомании. В этом направлении школа работает совместно с органами полиции и здравоохранения, родительской общественностью.

Исходя из этого, индивидуальная воспитательно-педагогическая программа представлена как система управления обучением, воспитанием, развитием обучающегося в целях коррекции отклоняющегося поведения, социализации и развития личности конкретного школьника с девиантным поведением.

Понаблюдайте за поведением своего ребенка, и если есть первичные признаки для беспокойства, обратитесь к специалисту-психологу. Не стоит запускать ситуацию!

«Трудный» ребёнок в приёмной семье

В настоящее время растёт число неравнодушных людей, желающих принять в свои семьи на воспитание детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. И большинство из них, если не сказать все, встречаются с различными проявлениями «трудного» поведения. Действительно, у приёмных детей очень часто бывает необычное, а порой и шокирующее поведение, которое ставит в тупик приёмных родителей, педагогов, работающих с этими детьми, и окружающих людей. Родителям трудно принять поведение их ребёнка, если оно социально неприемлемо, отклоняется от тех норм и правил, которые приняты как в обществе в целом, так и в конкретной семье в частности.

Также иногда поведение ребёнка может не особенно беспокоить окружающих, но при этом нести непосредственную опасность для жизни и здоровья самого ребёнка. Специалисты проводят разграничение между девиантным и делинквентным (лат. delinquens — совершающий проступок) (буквально — преступным) поведением. К последнему относят нарушения норм, подпадающие под категорию противоправного действия. При этом подчеркивается, что девиантное поведение относительно, ибо принадлежит к моральным нормам, а делинквентное — абсолютно, так как нарушает абсолютную норму, выраженную в юридических законах общества. Тем не менее, любое отклоняющееся поведение детей, воспринимается приёмными родителями как «трудное».

«Трудное» поведение детей может проявляться во множестве его форм, например:

• употребление алкоголя, наркотических и других психоактивных веществ;
• сексуально окрашенное поведение, ранние половые связи, нарушение половой идентификации;
• аутодеструктивное (самоповреждающее) и суицидальное поведение;
• физическая и вербальная агрессия;
• самовольные уходы из дома, бродяжничество;
• пропуски уроков;
• ложь, манипулирующее поведение;
• делинквентное, противоправное поведение (кражи, вымогательство, угон автотранспортных средств и др.).

Чтобы понять, что делать, когда ребёнок ведет себя подобным образом, необходимо найти причину такого поведения. При этом необходимо помнить о том, что «трудное» поведение – это сигнал ребёнка взрослому о том, что он, ребёнок, не в состоянии справиться с определенной жизненной ситуацией.

Причины «трудного» поведения:

• биологические – состояние здоровья, как физического, так и психического;
• психологические — черты характера, внутренние жизненные установки, направленность личности;
• социальные — распад существующей системы социальных ценностей и норм, регулирующих жизнедеятельность людей.

Для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, кроме вышеперечисленных факторов, причинами «трудного» поведения, в первую очередь, являются плохое удовлетворение базовых потребностей в младенчестве (в безопасности, любви, принадлежности), нарушение привязанности, нездоровые образцы социализации (отклоняющееся поведение кровных родителей и близкого окружения), слабость саморегуляции (воли).

Многие дети, воспитывающиеся в замещающих семьях, в прошлом пережили пренебрежение или насилие со стороны кровных родителей. В результате они несут с собой эмоциональный багаж нерешённых проблем. У них искаженный взгляд на мир и на то, как взрослые ведут себя по отношению к детям. Дефицит материнского внимания, душевного тепла, заброшенность и беспризорность детей являются причинами частичного или тотального недоразвития различных психических сфер. Они бывают чрезвычайно сложны в воспитании. Попытки заставить насильно подчиниться требованиям вызывают агрессию, жесткое неприятие. Физическое наказание оказывает на таких детей малый эффект или вообще не действует, т.к. боль от него нельзя сравнить по силе с той, которую они уже испытали.

Как же справиться с «трудным» поведением приемного ребёнка? Как переориентировать такое поведение? Чем помочь семье и ребёнку?

В первую очередь приёмные родители должны помнить, что они не одиноки, специалисты ГКУ КК «Краевой методический центр» (далее – Центр) готовы оказывать услуги по психолого-педагогическому сопровождению семей. Также специалисты управления по вопросам семьи и детства администрации муниципального образования город Краснодар (далее – Управление) окажут необходимую помощь замещающим семьям по вопросам воспитания и обучения подопечных. Нужно помнить и о других специалистах, которые могут помочь в коррекции «трудного» поведения приёмного ребёнка: врачи (психиатр, невролог), дефектологи, логопеды, учителя, педагоги дополнительного образования и другие специалисты.

Во-вторых, приёмные родители должны обладать рядом личностных и профессиональных качеств, чтобы успешно справляться с возникающими трудностями. Ведь не зря прежде, чем взять на воспитание в семью ребёнка-сироту, будущие замещающие родители проходят обучение в Школе приёмных родителей, где получают необходимые знания.

Приёмное родительство – это профессия. И как в любой профессии, родитель должен развиваться, повышать квалификацию, получать поддержку от коллег и специалистов. Действующие замещающие родители имеют возможность повысить свою психолого-педагогическую компетентность, пройдя обучение по программе «Успех», которую подготовили специалисты Центра, могут общаться с другими приёмными родителями в рамках заседания Клуба приёмных родителей «Мы вместе», действующего при Управлении, получить поддержку и совет от приёмных родителей «со стажем».

Но ежедневно общаться с ребёнком, прививать ему нормы и правила поведения, принятые в обществе, приходится именно приёмному родителю. Как же выстроить общение, как сделать, чтобы все – и взрослые, и дети – слышали и понимали друг друга? Предлагаем несколько эффективных правил взаимодействия взрослого и ребёнка.

1. Позитивный настрой

Любое взаимодействие следует начинать с себя, особенно если оно связано со стремлением изменить другого человека. Случившееся уже не изменить, можно только предотвратить возможные нарушения поведения в будущем. Чтобы ваше взаимодействие с ребёнком было наиболее эффективным, потратьте некоторое время на собственный настрой, задайте себе вопрос: «Что я чувствую?». Если вами владеют гнев, растерянность, злость или другие негативные чувства, то следует, прежде всего, успокоиться, привести себя в равновесие. Спросите себя, чего вы хотите достичь — наказать, отреагировать свой гнев, выразить своё отношение или создать условия для изменения поведения ребёнка? Нужно оценить реалистичность и реализуемость выдвигаемой цели, а также её понятность, доступность, привлекательность для ребёнка.

2. Доверительное взаимодействие

Необходимо потратить немало времени и сил на установление доверительного контакта с ребёнком. Древние мудрецы говорили, что можно перейти только мост, к которому подошел. Контакт между ребёнком и взрослым подобен мосту, который соединяет две стороны бурного потока. Нет моста — нет связи, нет пути от взрослого к ребёнку и наоборот.

При взаимодействии ребёнок ведёт себя в соответствии с законами живой природы. Уровень его открытости прямо связан с ощущением собственной безопасности. Представьте, что вам попался раненый ёж. Активно пытаясь помочь ему, вы натыкаетесь на колючки, до тех пор пока ёж не почувствует тепло, покой, безопасность и не развернётся сам. До этого помощь невозможна. Ребёнок будет молчать, огрызаться, лгать или демонстрировать другие формы защитного поведения, пока не почувствует, что вы именно тот взрослый, который не нарушит его безопасности. Доверие к миру, ситуации, другому человеку — это базовая потребность ребенка. Поэтому достижение доверия — первоочередная задача. Её решение обеспечивается признанием безусловной ценности и уникальности другого человека, демонстрацией принятия его, заботой о реализации его потребностей.

3. Выявление причин

Нужно найти причины отклоняющегося поведения. Конкретное поведение — это всегда следствие чего-то. Даже если поступок имел ситуативные предпосылки и не являлся сознательно мотивированным, следует обратиться к истокам. Может оказаться, что причина нарушения поведения весьма значима, поэтому, устраняя только следствия, мы ничего не добьёмся. Путь же от конца к началу может подсказать направление психологической поддержки.

Типичные причины нарушения поведения могут быть следующими.

• Стремление привлечь к себе внимание. Известны случаи, когда ребёнок с хорошими способностями просто «увязает в двойках», чтобы добиться совместного с родителями выполнения домашних заданий. А уж такие способы привлечения внимания, как дёрганье за косички, подножки, просто широко известны.
• Стремление к самоутверждению. Многие действия подростков, производящие неблагоприятное впечатление, продиктованы стремлением найти ценности, служению которым они могли бы посвятить себя.
• Стремление отомстить родителям или другим взрослым за пережитые обиды, боль, унижение.

4. Последовательность во взаимоотношениях

Вряд ли удастся достичь желаемого результата, если вы будете менять свою позицию или ваши слова и заявления не будут соответствовать вашим действиям. Например, вы советуете ребёнку не терять самообладания в трудных ситуациях, говорите, что дракой и ссорой ничего не доказать, а сами кричите на ребёнка и наказываете его. В результате дети начинают презирать взрослых. Особенно опасно, если у детей и подростков возникает негативизм: они не хотят слушать никого из взрослых, в особенности употребляющих те же слова, которые они слышали из лицемерных уст. Конечно же, последовательность не означает, что вы должны упорно «стоять на своём» даже в том случае, когда ваша точка зрения изменилась. Наоборот, следует разъяснить причины изменения позиции. Вы только выиграете в углублении отношений, если признаетесь, что первоначальное мнение было ошибочным.

5. Постановка позитивной цели, учитывающей интересы, права и возможности ребёнка

Например, бессмысленно от ребёнка с холерическим темпераментом добиваться плавных движений, равномерных усилий и ровного, спокойного поведения. Однако при этом можно ставить задачу повышения у него произвольности поведения и развития волевого контроля.

Формулировка цели будет позитивной в том случае, когда она содержит указание на позитивный результат («вести здоровый образ жизни» вместо «бросить курить»; «добиться положительной успеваемости» вместо «не получать двойки»).

6. Опора на положительные качества и ресурсы, восстановление позитивного самоощущения

Ребёнок, проявляющий «трудное» поведение, подвергается критике со стороны взрослых, на него обрушиваются негативные эмоции, поэтому у него, как правило, отрицательная самооценка: «Я — плохой». Еще хуже, если формируется негативный жизненный сценарий.

Важно вместе с ребёнком выявить его достоинства (а они всегда, безусловно, есть!) и ресурсы для позитивных изменений. Для этого можно использовать позитивную обратную связь, искреннее поощрение привлекательных поступков, чувств, мыслей и намерений ребёнка. Нужно помочь ему сфокусироваться на своих положительных качествах, чувствах, мыслях, найти положительный смысл (например, упрямство может свидетельствовать об упорстве; драка — о стремлении отстоять справедливость; курение — о желании быть взрослым).

7. Поощрение положительных изменений

Традиционно в нашей культуре принято вознаграждать за «высокие успехи» с точки зрения общего, а не индивидуального эталона. Мало кому придет в голову радоваться в связи с получением тройки по русскому языку, но если твердая тройка получена после бесконечных двоек? Тогда надо праздновать!

8. Работа по изменению поведения должна обязательно сопровождаться выработкой и закреплением привлекательной альтернативы

Важно, чтобы ребёнок не просто осознал негативность девиантных поступков, но и выработал формы альтернативного поведения. В некоторых случаях возникший «позитив», с точки зрения ребёнка, и позволяет достичь значимых целей.

Например, подросток курит, употребляет нецензурные выражения, совершает мелкие кражи, чтобы не отличаться от компании, в которой он нашел признание. Естественно, что отказ от общения со сверстниками вряд ли покажется подростку привлекательным. Однако может оказаться привлекательным включение его в круг подростков, имеющих сходные ценности (посещение кружка, секции, переход в другой класс или школу), где не будет надобности отстаивать свою принадлежность к группе ценой девиаций.

Очень важным для детей-сирот является оказание ребёнку помощи в реализации его основных потребностей: в любви, в безопасности, во внимании, в самоутверждении. Прежде всего, необходимо понять, что это, как правило, ребёнок, в душе которого затаилось чувство «сиротства и отверженности». Ощущение своей беззащитности и «оставленности» формирует в сознании такого ребёнка болезненный «комплекс неполноценности», который требует выработки компенсаторных, защитных психологических реакций, направленных на самоутверждение. Странности в поведении детей вызывают у родителей страх, что они могут с ними не справиться, показаться смешными и беспомощными в своих воспитательных усилиях.

В процессе воспитания приёмного ребёнка, наверняка каждая семья столкнется со своим собственным, уникальным случаем. Поэтому важно помнить о том, что мы не можем изменить прошлое, и опыт детей навсегда останется с ними, что характерно и для всех нас. Как взрослые, мы должны осознавать существование данного опыта у ребёнка, и это может помочь нам не только справиться с конфликтами, но и помочь ребёнку стать счастливым и успешным.

Главное, не игнорировать трудности и проблемы, которые появляются в замещающей семье. И если не получается решить проблему самим, вовремя обратиться за помощью.

Направления профилактики противоправного поведения подростков в России

ЛИТЕРАТУРА

Беличева, С. А. (2018) Переход в России от административно-карательной к охранно-защитной превенции отклоняющегося поведения несовершеннолетних. В кн.: С. И. Беленцов (ред.). Социальное здоровье подростков и молодежи: основа нравственного благополучия современного общества: Сборник научных статей Международной научно-практической конференции, 01–02 ноября 2018 г., Курск. Курск: Университетская книга, с. 19–21.

Белоусова, И. В., Осипов, В. М. (2019) К вопросу о девиантном поведении подростков. В кн.: Н. Ю. Гуляев (ред.). Современное образование: Актуальные вопросы, достижения и инновации. Пенза: Наука и Просвещение, с. 127–129.

Богданович, Н. В., Делибалт, В. В. (2020) Профилактика девиантного поведения детей и подростков как направление деятельности психолога в образовательных учреждениях. Психология и право, т. 10, № 2, с. 1–14. DOI: 10.17759/psylaw.2020100201

Богдановская, И. М. (2014) Подростковые мифы как предпосылки саморазрушающего поведения в современных социокультурных условиях. Научное мнение, № 10-2, с. 51–62.

Бородина, Н. В., Мушкина, И. А., Садилова, О. П. (2014) Анализ отечественного и зарубежного опыта в профилактике делинквентного поведения подростков. Путь науки, т. 2, № 9 (9), с. 31–37.

Боташев, Э. С. (2018) Психолого-педагогические особенности профилактики молодежных девиаций в ходе обучения и воспитания. Экономические и гуманитарные исследования регионов, № 6, с. 21–28.

Вяткин, А. П., Невструева, Т. Х., Терехова, Т. А., Санина, Л. В. (2016) Методы психокоррекции личности несовершеннолетних в системе раннего предупреждения их преступного поведения. Всероссийский криминологический журнал, т. 10, № 3, с. 487–498. DOI: 10.17150/2500-4255.2016.10(3).487-498

Гомонов, Н. Д., Труш, В. М., Тимохов, В. П. (2018) Личность преступника с психическими девиациями. Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Экономика и Право, № 5, с. 156–164.

Гутова, С. Г., Лицук, А. А., Пенкина, Н. В. и др. (2020) Социально-культурные, информационные и правовые ресурсы развития современного общества. Нижневартовск: НВГУ, 168 с.

Дозорцева, Е. Г., Кирюхина, Д. В. (2020) Кибербуллинг и склонность к девиантному поведению у подростков. Прикладная юридическая психология, № 1 (50), с. 80–87.

Жукова, Н. В., Айсмонтас, Б. Б., Макеев, М. К. (2019) Цифровое детство: новые риски и новые возможности. В кн.: О. Н. Усанова (ред.). Инновационные методы профилактики и коррекции нарушений развития у детей и подростков: межпрофессиональное взаимодействие: Сборник материалов I Международной междисциплинарной научной конференции 17–18 апреля 2019 г. М.: Когито-Центр, с. 123–128.

Зауторова, Э. В. (2018) К вопросу о коррекции и профилактике девиантного поведения подростков. Образование и наука в России и за рубежом, т. 44, № 9, с. 52–55.

Зуйкова, А. А., Сафронов, А. И. (2015) Применение психосемантического подхода в диагностике личностных качеств выпускника образовательных организаций с позиций квалификационных требований ФГОС. Российский научный журнал, т. 46, № 3, с. 124–128.

Кириллова, Е. Б. (2020) Личностные психологические детерминанты предрасположенности подростков к девиантному поведению. Диссертация на соискание степени кандидата психологических наук. М., Академия управления МВД России, 231 с.

Клейберг, Ю. А. (2020) Теоретико-методологические обоснования психологии девиантного поведения. В кн.: В. Козлов, А. Карпов, В. Мазилов, В. Петренко (ред.). Методология современной психологии. Вып. 11. Ярославль: ЯрГУ им. П. Г. Демидова, с. 149–165.

Красненкова, С. А., Маркова, И. И. (2018) Социально-психологические особенности жизненных перспектив делинквентных подростков. Вестник института: преступление, наказание, исправление, № 1 (41), с. 111–117.

Кревиц, А. В. (2019) Индивидуальное сопровождение несовершеннолетних и их семей, находящихся в конфликте с законом, как психолого-педагогическая проблема. Вопросы педагогики, № 6–1, с. 53–56.

Кривова, Ю. Е., Пшеничнова, И. В. (2020) Личностно-ориентированный подход в работе педагога-психолога с подростками с девиантным поведением. European Journal of Natural History, № 2, с. 62–66.

Кузьмина, Т. И., Чижова, А. О. (2019) Многообразие подходов к исследованию и коррекции нарушений поведения у детей и подростков (на примере синдрома дефицита внимания с гиперактивностью). Клиническая и специальная психология, т. 8, № 1, с. 1–18. DOI: 10.17759/cpse.2019080101

Мешкова, Н. В., Ениколопов, С. Н., Кудрявцев, В. Т. и др. (2020) Возрастные и половые особенности личностных предикторов антисоциальной креативности. Психология. Журнал Высшей школы экономики, т. 17, № 1, с. 60–72. DOI: 10.17323/1813-8918-2020-1-60-72

Морозов, А. В., Никитов, Н. И. (2017) Формирование адекватных нравственных ориентиров у несовершеннолетних как фактор профилактики девиантного и делинквентного поведения. В кн.: Д. В. Сочивко (ред.). Научное обеспечение психолого-педагогической и социальной работы в уголовно-исполнительной системе. Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 25-летию со дня образования психологической службы уголовно-исполнительной системы. Рязань: Академия права и управления ФСИН России, с. 666–679.

Небежева, А., Гогицаева, О. У. (2018) Причины девиантного поведения подростков. В кн.: А. В. Шаболтас, С. Д. Гуриева (ред.). Психология XXI века: психология как наука, искусство и призвание: Сборник научных трудов участников международной научной конференции молодых ученых: в 2 т. Т. 1. СПб.: ВВМ, с. 548–555.

Никитов, Н. И. (2016) Социально-психологические аспекты девиантного поведения несовершеннолетних. В кн.: В. В. Козлов (ред.). Психология XXI столетия. Новые возможности: Сборник по материалам ежегодного Конгресса «Психология XXI столетия». Ярославль: Ярославский государственный педагогический университет им. К. Д. Ушинского, с. 167–169.

Полевая, Н. М. (2016) Социально-профилактическая работа, осуществляемая с подростками-девиантами. Научное отражение, № 2 (2), с. 21–23.

Распоряжение Правительства РФ от 22 марта 2017 г. № 520-р «Об утверждении Концепции развития системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних на период до 2020 года». (2017) [Электронный ресурс]. URL: https://legalacts.ru/doc/rasporjazhenie-pravitelstva-rf-ot-22032017- n-520-r-ob-utverzhdenii/ (дата обращения 05.08.2020).

Рахманина, И. Н., Овсянникова, Т. Ю., Тайсаева, С. Б. (2019) Особенности нейропсихологического пространства подростков с отклоняющимся поведением. Вестник психотерапии, № 72 (77), с. 46–57.

Рождественская, Н. А. (2015) Девиантное поведение и основы его профилактики у подростков. М.: Генезис, 216 с.

Селиваненко, А. А. (2019) Теоретические основы исследования социально-психологических технологий преодоления отклоняющегося поведения. Научные вести, № 5 (10), с. 38–43.

Сочивко, О. И. (2020) К вопросу о ресоциализации личности осужденных. Прикладная юридическая психология, № 1 (50), с. 68–72.

Спасибина, Е. С. (2019) Актуальные модели позитивной профилактики девиантного поведения обучающихся в современных социокультурных условиях. Образование и наука без границ: фундаментальные и прикладные исследования, № 9, с. 170–173.

Султанова, А. В. (2017) Нейропсихологический подход к обеспечению психического здоровья детей и подростков. Медицинская психология в России, т. 9, № 1 (42), статья 7. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mprj.ru/archiv_global/2017_1_42/nomer07.php (дата обращения 13.07.2020).

Теричева, Т. В. (2018) Роль православной культуры в профилактике асоциального поведения несовершеннолетних. В кн.: С. И. Беленцов (ред.). Социальное здоровье подростков и молодежи: основа нравственного благополучия современного общества: Сборник научных статей Международной научно-практической конференции, 01–02 ноября 2018 г., Курск. Курск: Университетская книга, с. 266–268.

Тронева, В. Н. (2018) Девиантное, делинквентное и аддиктивное поведение несовершеннолетних. Научный вестник Волгоградского Филиала РАНХИГС. Серия: Юриспруденция, № 2, с. 38–46.

Ульянова, А. А., Николаева, О. В. (2017) Динамика и состояние преступности несовершеннолетних: региональный аспект. В кн.: В. Е. Степенко (ред.). Современные проблемы уголовного права и процесса: Сборник научных трудов. Хабаровск: ТГУ, с. 158–165.

Фалкина, С. А. (2019) Профессионально-психологическая готовность прокурорских работников к деятельности в сфере профилактики правонарушений несовершеннолетних. В кн.: О. Д. Ситковская (ред.). Юридическая психология. Сборник научных трудов университета прокуратуры РФ. Вып. 5. М.: Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации, с. 185–194.

Федеральный закон от 24.06.1999 № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (ред. от 03.07.2016). [Электронный ресурс]. URL: https://base. garant.ru/12116087/ (дата обращения 13.07.2020).

Федорова, Г. Г. (2017) Делинквентное поведение несовершеннолетних и пути его профилактики. Социальная педагогика, № 4–5, с. 61–69.

Халфина, Р. Р., Сафронова, Е. В., Сафронов, А. М. (2020) Психологические особенности склонности к делинквентному поведению подростков. Вопросы психического здоровья детей и подростков, № 1, с. 75–79.

Шипунова, Т. В. (2017) Дискурсивная презентация нарушителя норм в коммуникативной модели социального контроля. Вестник Санкт-Петербургского университета. Социология, т. 10, № 4, с. 441–453. DOI: 10.21638/11701/spbu12.2017.405

Ярошевич, Е. А. (2019) Концептуальная рамка социально-педагогической профилактики подростково- молодежной девиантности как элемента рестриктивного социального контроля. В кн.: Е. К. Сычовая (ред.). Итоги научных исследований ученых МГУ им. А. А. Кулешова 2018 г. Материалы научно- методической конференции, 25 января — 7 февраля 2019 г. Могилев: МГУ им. А. А. Кулешова, с. 175–177.

Antipina, S., Bakhvalova, E., Miklyaeva, A. (2019) Cyber-agression and problematic behavior in adolescence: Is there connection? Communications in Computer and Information Science, vol. 1038, pp. 635–647. DOI: 10.1007/978-3-030-37858-5_54

Mededović, J. (2017) The profile of a criminal offender depicted by HEXACO personality traits. Personality and Individual Differences, vol. 107, pp. 159–163. DOI: 10.1016/j.paid.2016.11.015

REFERENCES

Antipina, S., Bakhvalova, E., Miklyaeva, A. (2019) Cyber-agression and problematic behavior in adolescence: Is there connection? Communications in Computer and Information Science, vol. 1038, pp. 635–647. DOI: 10.1007/978-3-030-37858-5_54 (In English)

Belicheva, S. A. (2018) Perekhod v Rossii ot administrativno-karatel’noj k okhranno-zashchitnoj preventsii otklonyayushchegosya povedeniya nesovershennoletnikh [Transition from administrative-punitive to security-protective prevention of deviant behavior of minors in Russia]. In: S. I. Belentsov (ed.). Sotsial’noe zdorov’e podrostkov i molodezhi: osnova nravstvennogo blagopoluchiya sovremennogo obshchestva: Sbornik nauchnykh statej Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferentsii, 01–02 noyabrya 2018 g., Kursk [Social health of adolescents and youth: The basis of the moral well-being of modern society: Proceedings of the International scientific and practical conference, 1–2 November 2018, Kursk]. Kursk: Universitetskaya Kniga Publ., pp. 19–21. (In Russian)

Belousova, I. V., Osipov, V. M. (2019) K voprosu o deviantnom povedenii podrostkov [To the question of the deviant behavior of adolescents]. In: N. Yu. Gulyaev (ed.). Sovremennoe obrazovanie: Aktual’nye voprosy, dostizheniya i innovatsii [Modern education: Actual issues, achievements, and innovations]. Penza: Nauka i Prosveshchenije Publ., pp. 127–129. (In Russian)

Bogdanovich, N. V., Delibalt, V. V. (2020) Profilaktika deviantnogo povedeniya detej i podrostkov kak napravlenie deyatel’nosti psikhologa v obrazovatel’nykh uchrezhdeniyakh [Prevention of deviant behavior of children and adolescents as a field of activity of a psychologist in educational institutions]. Psikhologiya i pravo — Psychology and Law, vol. 10, no. 2, pp. 1–14. DOI: 10.17759/psylaw.2020100201 (In Russian)

Bogdanovskaya, I. M. (2014) Podrostkovye mify kak predposylki samorazrushayushchego povedeniya v sovremennykh sotsiokul’turnykh usloviyakh [Teenage myths as preconditions for self-destructive behaviour in the modern socio-cultural environment]. Nauchnoe mnenie — The Scientific Opinion, no. 10-2, pp. 51–62. (In Russian)

Borodina, N. V., Mushkina, I. A., Sadilova, O. P. (2014) Analiz otechestvennogo i zarubezhnogo opyta v profilaktike delinkventnogo povedeniya podrostkov [Analysis of domestic and international experience in the prevention of delinquent behavior among adolescents]. Put’ nauki — The Way of Science, vol. 2, no. 9 (9), pp. 31–37. (In Russian)

Botashev, E. S. (2018) Psikhologo-pedagogicheskie osobennosti profilaktiki molodezhnykh deviatsij v khode obucheniya i vospitaniya [Psychological and pedagogical features of prevention of youth deviations in the course of training and education]. Ekonomicheskie i gumanitarnye issledovaniya regionov — Economical and Humanities Researches of the Regions, no. 6, pp. 21–28. (In Russian)

Dozortseva, E. G., Kiryukhina, D. V. (2020) Kiberbulling i sklonnost’ k deviantnomu povedeniyu u podrostkov [Cyberbullying and the tendency to deviant behavior among teenagers]. Prikladnaya yuridicheskaya psikhologiya — Applied Legal Psychology, no. 1 (50), pp. 80–87. (In Russian)

Falkina, S. A. (2019) Professional’no-psikhologicheskaya gotovnost’ prokurorskikh rabotnikov k deyatel’nosti v sfere profilaktiki pravonarushenij nesovershchennoletnikh [Professional and psychological readiness of prosecutors to work in the field of prevention of juvenile delinquency]. In: O. D. Sitkovskaya (ed.). Yuridicheskaya psikhologiya. Sbornik nauchnykh trudov universiteta prokuratury RF [Legal psychology. Scientific papers collection of the University of the Prosecutor’s Office of the Russian Federation.]. Iss. 5. Moscow: Academy of the State Office of Public Prosecutor of the Russian Federation Publ., pp. 185–194. (In Russian)

Federal’nyj zakon ot 24.06.1999 № 120-FZ “Ob osnovakh sistemy profilaktiki beznadzornosti i pravonarushenij nesovershennoletnikh” (red. ot 03.07.2016) [Federal law 24 June 1999 No. 120-FZ “On the basics of the system for the prevention of child neglect and juvenile delinquency” (ed. of 03.07.2016)]. [Online]. Available at: https://base.garant.ru/12116087/ (accessed 13.07.2020). (In Russian)

Fedorova, G. G. (2017) Delinkventnoe povedenie nesovershennoletnikh i puti ego profilaktiki [Delinquent behavior of minors and ways of its prevention]. Sotsial’naya pedagogika, no. 4-5, pp. 61–69. (In Russian)

Gomonov, N. D., Trush, V. M., Timokhov, V. P. (2018) Lichnost’ prestupnika s psikhicheskimi deviatsiyami [The personality of the criminal with mental deviations]. Sovremennaya nauka: aktual’nye problemy teorii i praktiki. Seriya: Ekonomika i pravo — Modern Science: Actual Problems of Theory and Practice. Series: Economics and Law, no. 5, pp. 156–164. (In Russian)

Gutova, S. G., Litsuk, A. A., Penkina, N. V. et al. (2020) Sotsial’no-kul’turnye, informatsionnye i pravovye resursy razvitiya sovremennogo obshchestva [Socio-cultural, informational and legal resources for the development of modern society]. Nizhnevartovsk: Nizhnevartovsk State University Publ., 168 p. (In Russian)

Khalfina, R. R., Safronova, E. V., Safronov, A. M. (2020) Psikhologicheskie osobennosti sklonnosti k delinkventnomu povedeniyu podrostkov [Psychological peculiarities of anneality to delinquent behavior of teenagers]. Voprosy psikhicheskogo zdorov’ya detej i podrostkov — Mental Health of Children and Adolescent, no. 1, pp. 75–79. (In Russian)

Kirillova, E. B. (2020) Lichnostnye psikhologicheskie determinanty predraspolozhennosti podrostkov k deviantnomu povedeniyu [Personal psychological determinants of adolescent predisposition to deviant behavior]. PhD dissertation (Psychology). Moscow, Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, 231 p. (In Russian)

Klejberg, Yu. A. (2020) Teoretiko-metodologicheskie obosnovaniya psikhologii deviantnogo povedeniya [Theoretical and methodological substantiation of the psychology of deviant behavior]. In: V. Kozlov, A. Karpov, V. Mazilov, V. Petrenko (eds.). Metodologiya sovremennoj psikhologii. Iss. 11. Yaroslavl: P. G. Demidov Yaroslavl State University, pp. 149–165. (In Russian)

Krasnenkova, S. A., Markova, I. I. (2018) Sotsial’no-psikhologicheskie osobennosti zhiznennykh perspektiv delinkventnykh podrostkov [Social-psychological features of life prospects of delinquent adolescents]. Vestnik instituta: prestuplenie, nakazanie, ispravlenie — Bulletin of the Institute: Crime, Punishment, Correction, no. 1 (41), pp. 111–117. (In Russian)

Krevits, A. V. (2019) Individual’noe soprovozhdenie nesovershennoletnikh i ikh semej, nakhodyashchikhsya v konflikte s zakonom, kak psikhologo-pedagogicheskaya problema [Individual maintenance of minors and their families in conflict with the law, as a psychological and pedagogical problem]. Voprosy pedagogiki, no. 6-1, pp. 53–56. (In Russian)

Krivova, Yu. E., Pshenichnova, I. V. (2020) Lichnostno-orientirovannyj podkhod v rabote pedagoga-psikhologa s podrostkami s deviantnym povedeniem [Person-centered approach in the work of an education psychologist with adolescents with deviant behavior]. European Journal of Natural History, no. 2, pp. 62–66. (In Russian)

Kuzmina, T. I., Chizhova, A. O. (2019) Mnogoobrazie podkhodov k issledovaniyu i korrektsii narushenij povedeniya u detej i podrostkov (na primere sindroma defitsita vnimaniya s giperaktivnost’yu) [Analytical review of approaches in the study and correction of behavioral disorders in children and adolescents (evidence from Attention deficit and hyperactivity disorder)]. Klinicheskaya i spetsial’naya psikhologiya — Clinical Psychology and Special Education, vol. 8, no. 1, pp. 1–18. DOI: 10.17759/cpse.2019080101 (In Russian)

Mededović, J. (2017) The profile of a criminal offender depicted by HEXACO personality traits. Personality and Individual Differences, vol. 107, pp. 159–163. DOI: 10.1016/j.paid.2016.11.015 (In English)

Meshkova, N. V., Enikolopov, S. N., Kudryavtsev, V. T. et al. (2020) Vozrastnye i polovye osobennosti lichnostnykh prediktorov antisotsial’noj kreativnosti [Age and gender characteristics of personality predictors for antisocial creativity]. Psikhologiya. Zhurnal Vysshej shkoly ekonomiki — Psychology. Journal of the Higher School of Economics, vol. 17, no. 1, pp. 60–72. DOI: 10.17323/1813-8918-2020-1-60-72 (In Russian)

Morozov, A. V., Nikitov, N. I. (2017) Formirovanie adekvatnykh nravstvennykh orientirov u nesovershennoletnikh kak faktor profilaktiki deviantnogo i delinkventnogo povedeniya [Formation of adequate moral guidelines at minors as factor of prophylaxis of deviant and delinkventny behaviour]. In: D. V. Sochivko (ed.). Nauchnoe obespechenie psikhologo-pedagogicheskoj i sotsial’noj raboty v ugolovno-ispolnitel’noj sisteme. Sbornik materialov Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferentsii, posvyashchennoj 25-letiyu so dnya obrazovaniya psikhologicheskoj sluzhby ugolovno-ispolnite’noj sistemy [Scientific support of psychological, pedagogical and social work in the penal system. Proceedings of the All-Russian scientific and practical conference dedicated to 25th anniversary of the psychological service of the penal system]. Ryazan: The Academy of Law and Management of the Federal Penitentiary Service of Russia Publ., pp. 666–679. (In Russian)

Nebezheva, A., Gogitsaeva, O. U. (2018) Prichiny deviantnogo povedeniya podrostkov [Reasons for the deviant behavior of adolescents]. In: A. V. Shaboltas, S. D. Gurieva (eds.). Psikhologiya XXI veka: psikhologiya kak nauka, iskusstvo i prizvanie: Sbornik nauchnykh trudov uchastnikov mezhdunarodnoj nauchnoj konferentsii molodykh uchenykh [21st Century Psychology: Psychology as a science, art and vocation. Proceedings from the International scientific conference for young scientists: In 2 vols.]. Vol. 1. Saint Petersburg: VVM Publ., pp. 548–555. (In Russian)

Nikitov, N. I. (2016) Sotsial’no-psikhologicheskie aspekty deviantnogo povedeniya nesovershennoletnikh [Socio-psychological aspects of the deviant behavior of minors]. In: V. V. Kozlov (ed.). Psikhologiya XXI stoletiya. Novye vozmozhnosti. Sbornik po materialam ezhegodnogo Kongressa “Psikhologiya XXI stoletiya” [Psychology of the 21st Century. New opportunities. Proceedings from the annual Congress “Psychology of the XXI Century”]. Yaroslavl: Yaroslavl State Pedagogical University named after K. D. Ushinsky Publ., pp. 167–169. (In Russian)

Polevaya, N. M. (2016) Sotsial’no-profilakticheskaya rabota, osushchestvlyaemaya s podrostkami-deviantami [Socio-preventive work, carried out with teenage deviants]. Nauchnoe otrazhenie, no. 2 (2), pp. 21–23. (In Russian)

Rakhmanina, I. N., Ovsyannikova, T. Yu., Tajsaeva, S. B. (2019) Osobennosti nejropsikhologicheskogo prostranstva podrostkov s otklonyayushchimsya povedeniem [Features of the neuropsychological space of adolescents with deviant behavior]. Vestnik psikhoterapii — Bulletin of Psychotherapy, no. 72 (77), pp. 46–57. (In Russian)

Rasporyazhenie Pravitel’stva RF ot 22 marta 2017 g. № 520-r “Ob utverzhdenii Kontseptsii razvitiya sistemy profilaktiki beznadzornosti i pravonarushenij nesovershennoletnikh na period do 2020 goda” [Regulation of the Government of the Russian Federation of 22 March 2017 No. 520-r “On approval of the Concept for the development of prevention system of child neglect and juvenile delinquency during the period until 2020”]. (2017) [Online]. Available at: https://legalacts.ru/doc/rasporjazhenie-pravitelstva-rf-ot-22032017-n-520-r-ob-utverzhdenii/ (accessed 05.08.2020). (In Russian)

Rozhdestvenskaya, N. A. (2015) Deviantnoe povedenie i osnovy ego profilaktiki u podrostkov [Deviant behavior and the and prevention in adolescents]. Moscow: Genezis Publ., 216 p. (In Russian)

Selivanenko, A. A. (2019) Teoreticheskie osnovy issledovaniya sotsial’no-psikhologicheskikh tekhnologij preodoleniya otklonyayushchegosya povedeniya [Theoretical foundations of research of socio-psychological technologies for overcoming deviant behavior]. Nauchnye vesti, no. 5 (10), pp. 38–43. (In Russian)

Shipunova, T. V. (2017) Diskursivnaya prezentatsiya narushitelya norm v kommunikativnoj modeli sotsial’nogo kontrolya [Discursive presentation of the violator of norms in the communicative model of social control]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Sotsiologiya — Vestnik of Saint Petersburg University. Sociology, vol. 10, no. 4, pp. 441–453. DOI: 10.21638/11701/spbu12.2017.405 (In Russian)

Sochivko, O. I. (2020) K voprosu o resotsializatsii lichnosti osuzhdennykh [On the issue of resocialization of the personality of convicts]. Prikladnaya yuridicheskaya psikhologiya — Applied Legal Psychology, no. 1 (50), pp. 68–72. (In Russian)

Spasibina, E. S. (2019) Aktual’nye modeli pozitivnoj profilaktiki deviantnogo povedeniya obuchayushchikhsya v sovremennykh sotsiokul’turnykh usloviyakh [Actual models of positive prevention of deviant behaviour of the students under modern sociocultural conditions]. Obrazovanie i nauka bez granits: fundamental’nye i prikladnye issledovaniya — Education and Science Without Limits: Fundamental and Applied Research, no. 9, pp. 170–173. (In Russian)

Sultanova, A. V. (2017) Nejropsikhologicheskij podkhod k obespecheniyu psikhicheskogo zdorov’ya detej i podrostkov [Neuropsychological approach to the provision of mental health of children and adolescents]. Meditsinskaya psikhologiya v Rossii — Medical Psychology in Russia, vol. 9, no. 1 (42), article 7. [Online]. Available at: http://www.mprj.ru/archiv_global/2017_1_42/nomer07.php (accessed 13.07.2020). (In Russian)

Tericheva, T. V. (2018) Rol’ pravoslavnoj kul’tury v profilaktike asotsial’nogo povedeniya nesovershennoletnikh [The role of Orthodox culture in the prevention of antisocial behavior of minors]. In: S. I. Belentsov (ed.). Sotsial’noe zdorov’e podrostkov i molodezhi: osnova nravstvennogo blagopoluchiya sovremennogo obshchestva: Sbornik nauchnykh statej Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferentsii, 01–02 noyabrya 2018 g., Kursk [Social health of adolescents and youth: The basis of the moral well-being of modern society: Proceedings of the International scientific and practical conference, 1–2 November 2018, Kursk]. Kursk: Universitetskaya kniga Publ., pp. 266–268. (In Russian)

Troneva, V. N. (2018) Deviantnoe, delinkventnoe i addiktivnoe povedenie nesovershennoletnikh [Deviant, delinquent and addictive behavior of minors]. Nauchnyj vestnik Volgogradskogo Filiala RANKhIGS. Seriya: Yurisprudentsiya, no. 2, pp. 38–46. (In Russian)

Ulyanova, A. A., Nikolaeva, O. V. (2017) Dinamika i sostoyanie prestupnosti nesovershennoletnikh: regional’nyj aspekt [Dynamics and state of juvenile delinquency: the regional dimension]. In: V. E. Stepenko (ed.). Sovremennye problemy ugolovnogo prava i protsessa. Sbornik nauchnykh trudov [Current issues of criminal law and process. Proceedings]. Khabarovsk: Pacific National University Publ., pp. 158–165. (In Russian)

Vyatkin, A. P., Nevstruyeva, T. Kh., Terekhova, T. A., Sanina, L. V. (2016) Metody psikhokorrektsii lichnosti nesovershennoletnikh v sisteme rannego preduprezhdeniya ikh prestupnogo povedeniya [Methods of psychological correction of juveniles’ personalities in the system of early prevention of juvenile crime]. Vserossijskij kriminologicheskij zhurnal — Russian Journal of Criminology, vol. 10, no. 3, pp. 487–498. DOI: 10.17150/2500- 4255.2016.10(3).487-498 (In Russian)

Yaroshevich, E. A. (2019) Kontseptual’naya ramka sotsial’no-pedagogicheskoj profilaktiki podrostkovo-molodezhnoj deviantnosti kak elementa restriktivnogo sotsial’nogo kontrolya [The conceptual framework of socio-pedagogical prevention of adolescent-youth deviance as an element of restrictive social control]. In: E. K. Sychovaya (ed.). Itogi nauchnykh issledovanij uchenykh MGU imeni A. A. Kuleshova 2018 g. Materialy nauchno-metodicheskoj konferentsii, 25 yanvarya — 7 fevralya 2019 g. [The results of scientific research by scientists of Mogilev State University named after A. A. Kuleshov in 2018. Proceedings of the scientific-methodical conference, 25 January — 7 February]. Mogilev: Mogilev State University named after A. A. Kuleshov, pp. 175–177. (In Russian)

Zautorova, E. V. (2018) K voprosu o korrektsii i profilaktike deviantnogo povedeniya podrostkov [On the issue of correction and prevention of deviant behavior of adolescents]. Obrazovanie i nauka v Rossii i za rubezhom — Education and Science in Russia and Abroad, vol. 44, no. 9, pp. 52–55. (In Russian)

Zhukova, N. V., Aysmontas, B. B., Makeev, M. K. (2019) Tsifrovoe detstvo: novye riski i novye vozmozhnosti [Digital childhood: New risks and new opportunities]. In: O. N. Usanova (ed.). Innovatsionnye metody profilaktiki i korrektsii narushenij razvitiya u detej i podrostkov: mezhprofessional’noe vzaimodejstvie. Sbornik materialov I Mezhdunarodnoj mezhdistsiplinarnoj nauchnoj konferentsii 17–18 aprelya 2019 g. [Innovative prevention and correction methods of developmental disorders of children and adolescents: Interprofessional interaction: Collection of materials and the International Interdisciplinary Scientific Conference, 17–18 April 2019]. Moscow: Kogito- Tsentr Publ., pp. 123–128. (In Russian)

Zuikova, A. A., Safronov, A. I. (2015) Primenenie psikhosemanticheskogo podkhoda v diagnostike lichnostnykh kachestv vypusknika obrazovatel’nykh organizatsij s pozitsij kvalifikatsionnykh trebovanij FGOS [Psychosemantical approach in the diagnostic of personality qualities of the graduate educational organization according with qualification requirements of the federal state educational standards]. Rossijskij nauchnyj zhurnal — Russian Scientific Journal, vol. 46, no. 3, pp. 161–167. (In Russian)

Посадка семян девиантного поведения в семейной фирме

Ли Дж. (2001). Обмен лидером и членом, воспринимаемая организационная справедливость и совместное общение.

Management Communication Quarterly, 14, 574–589.

Liden, R.C. И Graen, Г. (1980). Обобщаемость модели лидерства с вертикальными диадными связями. Академия

журнала менеджмента, 23, 451–465.

Лиден, Р.С., Спарроу, Р.Т., и Уэйн, С.Дж. (1997). Теория обмена лидером: прошлое и потенциал

на будущее.Исследования в области управления персоналом и человеческими ресурсами, 15, 47–119.

Лиден, Р.С., Уэйн, С.Дж., и Стилвелл, Д. (1993). Лонгитюдное исследование раннего развития лидера —

участников обмена. Журнал прикладной психологии, 78, 662–674.

Литцки Б.Е., Эддлстон К.А. и Киддер Д.Л. (2006). Хорошее, плохое и заблуждение: как менеджеры

непреднамеренно поощряют девиантное поведение. Академия перспектив управления, 20, 91–103.

Любаткин, М.Х., Дюран Р. и Линг Ю. (2007). Недостающая линза в теории управления семейной фирмой: типология родительского альтруизма

«я-другой». Журнал бизнес-исследований, 60, 1022–1029.

Любаткин, M.H., Schulze, W.S., Ling, Y., & Dino, R.N. (2005). Влияние родительского альтруизма на управление

семейными фирмами. Журнал организационного поведения, 26, 313–330.

Лай, Д.Н. (1996). Взрослые родительско-родительские отношения. Ежегодный обзор социологии, 22, 79–102.

Макканн, П. (2000). Стратегия и бизнес-планирование частных компаний. Виктория, Британская Колумбия: Trafford

Publishing.

Маклин Паркс, Дж. (1997). Четвертая рука правосудия: искусство и наука мести. Исследование переговоров

в организациях, 6, 113–144.

McLean Parks, J. & Kidder, D.L. (1994). Пока смерть не разлучит нас … Изменение рабочих отношений в 90-е. В

C. Cooper & D.M. Руссо (ред.), Тенденции в организационном поведении (стр.111–136). Нью-Йорк: Джон Вили

и сыновья.

Мертон, Р.К. (1948). Самореализующееся пророчество. Antioch Review, 8, 193–210.

Миллер Д., Штайер Л. и Ле Бретон-Миллер И. (2003). Потерянное во времени: преемственность поколений, смена и неудачи

в семейном бизнесе. Журнал Business Venturing, 16, 513–531.

Muehlheusser, G. & Roider, A. (2008). Черная овца и стены тишины. Журнал экономического поведения и организации

, 65, 387–408.

Мерфи, К. (1993). Честность на рабочем месте. Пасифик Гроув, Калифорния: Brooks / Cole Publishing.

Нил А. (1986). Родительский фаворитизм и помощь из поколения в поколение. Доклад представлен на ежегодном научном собрании Геронтологического общества

, Чикаго, Иллинойс.

Пикеринг, М.Р. (1991). Петли вины. Канадский журнал психиатрии, 36 (6), 447–451.

Рауэр, А.Дж. И Воллинг, Б. (2007). Дифференциальное воспитание и ревность братьев и сестер: корреляты развития

романтических отношений молодых людей.Личные отношения, 14, 495–511.

Regan, J.W. (1971). Вина, воспринимаемая несправедливость и альтруистическое поведение. Журнал личности и социальных

Психология, 18 (1), 124–132.

Ричмонд, М.К., Стокер, К.М., & Ринкс, С.Л. (2005). Продольные связи между родством между братьями и сестрами —

качества корабля, дифференцированного отношения родителей и приспособления детей. Журнал семейной психологии, 19,

550–559.

Робин Г. (1974). Белые воротнички и кражи сотрудников.Преступность и правонарушение, 20, 251–262.

384 ТЕОРИЯ и ПРАКТИКА ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА

Развитие правонарушений | Преступность в отношении несовершеннолетних, ювенальная юстиция

и др., 1976; Самерофф и Чендлер, 1975). Например, воздействие токсинов окружающей среды, таких как пренатальное воздействие свинца в очень низких дозах, имеет тенденцию отрицательно влиять на моторику и внимание новорожденных (Emory et al., 1999). Гиперактивность и агрессия связаны с пренатальным воздействием алкоголя (Brown et al., 1991; Институт медицины, 1996 г.). Пренатальное воздействие алкоголя, кокаина, героина и никотина, по-видимому, имеет аналогичные эффекты. Каждый из них обычно связан с гиперактивностью, дефицитом внимания и импульсивностью (Karr-Morse and Wiley, 1997).

Индивидуальные возможности, компетенции и характеристики

В недавних исследованиях наблюдаемое поведение, такое как продолжительность внимания к игрушке и соблюдение инструкций матери не прикасаться к предмету, которые особенно актуальны для последующего плохого поведения, наблюдаются в первый год жизни (Кочанская и др., 1998). Однако способность предсказывать поведение в более позднем возрасте (в подростковом и взрослом возрасте) на основе таких черт в раннем возрасте еще не известна. Тем не менее агрессивное поведение является одним из наиболее стабильных параметров, и значительную стабильность можно наблюдать с детства до зрелого возраста (Tremblay, 2000).

Социальное поведение, которое специалисты по развитию изучают в детстве, можно разделить на две большие категории: просоциальное и антисоциальное. Просоциальное поведение включает помощь, совместное использование и сотрудничество, в то время как антисоциальное поведение включает различные формы оппозиционного и агрессивного поведения.Развитие сочувствия, чувства вины, социального познания и морального мышления обычно считается важными эмоциональными и когнитивными коррелятами социального развития.

И импульсивность, и гиперактивность были связаны с более поздним антиобщественным поведением (Rutter et al., 1998). Однако характеристиками социального поведения, которые лучше всего предсказывают преступное поведение, являются физическая агрессия и оппозиционность (Lahey et al., 1999; Nagin and Tremblay, 1999). Большинство детей начинают проявлять такое поведение между первым и вторым годами обучения.Пик частоты физической агрессии обычно достигается между 24 и 36 месяцами, в возрасте, в котором последствия агрессии, как правило, относительно незначительны (Гуденаф, 1931; Sand, 1966; Tremblay et al., 1996a, 1999a). Поступив в детский сад, большинство детей научились использовать иные средства, кроме физической агрессии, для получения желаемого и разрешения конфликтов. Те, кто не учился, настроены оппозиционно и мало демонстрируют просоциальное поведение по отношению к сверстникам, подвергаются высокому риску быть отвергнутыми своими сверстниками, не успеть в школе и в конечном итоге оказаться вовлеченными в серьезную преступность (Farrington and Wikstrom, 1994; Huesmann et al. al., 1984; Миллер и Айзенберг, 1988; Нагин и Тремблей, 1999; Tremblay et al., 1992a, 1994; White et al., 1990).

границ | Детерминанты разнообразия девиантного поведения: анализ удовлетворенности семьи, черт личности и их связи с девиантным поведением среди филиппинских подростков

Введение

Рассматривая несколько исследований, подростковый возраст был описан как тревожная стадия среди людей, поскольку она находится в стадии кризиса, и многие трудности испытывают подростки, а также окружающие их люди (Sanchez-Sandoval and Palacios, 2012).Подростки переживают множество изменений в своей жизни, таких как телесные изменения, слишком много жизненных требований, адаптация к своему окружению, стресс, вызванный внешними силами, давление в школе, семье, других родственниках и давление сверстников. Все это играет жизненно важную роль, которая, если ее невозможно предотвратить, может привести к серьезным демонстрациям среди подростков (Feist et al., 2013).

Более того, стадия подросткового возраста — это время безудержного роста и изменений, когда дело касается их личности. Исследование показало, что между тем, как ребенок был ребенком, его окружение и особенно семья являются наиболее значительными факторами, влияющими на формирование личности подростков (Zaky, 2017).Создавая собственную идентичность, подростки могут столкнуться с несколькими конфликтами, такими как обучение неправильному поведению значимых людей и неправильное решение своих проблем. Согласно социальной психологии, люди учатся и формируют свое поведение и личность посредством взаимодействия со своими значимыми людьми, значительными событиями в их жизни, нормами, установками и ориентациями поведения, независимо от того, плохо это или хорошо (Abrams et al., 2010). Поскольку первое взаимодействие человека происходит в семье, важно изучить этот контекст.Семейные отношения и процессы, а также их связь с личностями подростков и будущими результатами стали предметом недавнего исследования (Nkhata and Mwale, 2016). Некоторые родители рассматривают девиантное поведение подростков как преувеличенный способ бунта, и в такие времена с ними можно справиться. Однако эти шансы всегда сопряжены с риском. Если к этому девиантному поведению не отнестись серьезно, это может привести к более серьезным действиям, таким как антиобщественное поведение или преступление.

Idris et al. (2017) определили отклонение как любое поведение, которое не следует ожидаемым правилам, убеждениям и нормам в соответствии с установленными стандартами общества.Следовательно, есть некоторые действия, которые считаются отклоняющимися от одних культур, а не других. Таким образом, классификация того, что является девиантным, всегда основывается на том, как общество рассматривает, принимает или описывает девиантные действия. Кроме того, Торренте и Вазсоньи (2012) определили девиантность как структуру поведения, которая противоречит принятым нормам и проявляется как несбалансированные психические процессы, нарушающие самореализацию и уклоняющиеся от собственного морального поведения и контроля личности. То есть, применяя неприемлемое поведение и не позволяя человеку эффективно функционировать с другими в качестве хорошего члена общества.

В контексте Филиппин частота девиантного поведения стала более серьезной, от незначительной до тяжелой формы, которая наблюдается в каждом регионе, а тревожно высокий уровень преступности был широко распространен на протяжении последних лет. В предыдущие годы значительно возросла частота заявлений о девиантных действиях среди подростков. Социальное обеспечение и развитие (DSWD) также обеспокоено тревожным ростом числа филиппинских детей, находящихся в конфликте с законом. Кроме того, опубликованные статьи Доклада о преступности и безопасности Филиппин (2017), наиболее характерные среди девиантных действий подростков включают поведение, которое значительно влияет на других людей в плохих отношениях, например, совершение преступлений и нарушение законов; изнасилование, грабеж, кража, убийство, преступность несовершеннолетних и нападение; в школе; издевательства, вандализм, зависимости и злоупотребление психоактивными веществами.

Таким образом, основная цель исследования — поиск возможных предикторов девиантного поведения, а также его связи между удовлетворенностью семьей и личностными качествами. Дополнительными целями настоящего исследования являются поиск различий в показателях мужчин и женщин по шкале девиантного поведения и удовлетворенности жизнью (SWLS).

Удовлетворенность семьи и девиантное поведение

Основываясь на эмпирических исследованиях, удовлетворенность — это сознательная или когнитивная оценка человека и оценка его уровня удовлетворенности жизнью и качества жизни с использованием таких факторов, как семейные отношения, друзья, школа, на основе приемлемого уровня удовлетворенности жизнью ( Lewis et al., 2011). Чтобы расширить это, высокая удовлетворенность может защитить человека от рискованного поведения (Ye et al., 2014). Кроме того, участие и опыт в семье являются двумя наиболее важными источниками удовлетворения от жизни и отрицательных эмоций членов семьи. Удовлетворенность семьи — это состояние, в котором индивид из структуры семьи и человек, с которым он или она состоят в отношениях (родитель-дети, братья и сестры), удовлетворены в какой бы семейной структуре они ни были (Berne et al., 2013; Шараевская, Стодольская, 2016). В ходе недавнего исследования обстановки на Филиппинах было обнаружено, что главный источник счастья и удовлетворения среди филиппинских образцов, таких как филиппинские фермеры (Dullas and Acoba, 2013), филиппинские фермерские дети (Tolentino and Dullas, 2015) и филиппинские жители инвалиды (Nebrida and Dullas, 2018) — их семья. Более того, исследование World Values ​​Survey показало, что у удовлетворенного человека крепкие семейные отношения (Alesina, Giuliano, 2010). Следовательно, люди с крепкими семейными отношениями и высокой семейной удовлетворенностью не склонны к рискованному поведению.Это также служит защитой от негативных жизненных событий, таких как эмоциональный стресс, рискованное поведение, насилие, плохая успеваемость и пристрастие к алкоголю, сигаретам и наркотикам (Cavanagh and Huston, 2008). Люди, лишенные тесных семейных связей, склонны к отрицательным порокам (Lee et al., 2013). Соответственно, в коллективных культурах приятные отношения с другими считаются более важными по сравнению с личными целями (Park et al., 2004). Таким образом, в филиппинской культуре, коллективной культуре, больше внимания уделяется удовлетворению семьи по сравнению с личными целями.Таким образом, у некоторых филиппинских подростков поддержка и руководство со стороны семьи на протяжении всей их жизни могут существенно повлиять на удовлетворенность семьи. Возможно, подросток, который доволен своей семьей, может иметь меньший риск девиантного поведения. Принимая во внимание недавнее исследование, предполагается, что те люди, которые имеют более низкий уровень удовлетворенности семьей и пережили тревожный жизненный опыт, могут подвергаться риску когнитивных и поведенческих проблем.

Черты характера и девиантное поведение

Черты личности были указаны как один из наиболее значимых предикторов индивидуальных результатов и поведения (Youn and Fumio, 2014; Abdullah and Marican, 2016; Forrester et al., 2016). В то время как «черты» относятся к способам восприятия, мышления и поведения по отношению к окружающей среде и самому себе (Youn and Fumio, 2014). Черты личности указывают на то, как мы справляемся со стрессовыми переживаниями в нашей жизни (Feist et al., 2013). Стрессовый жизненный опыт и то, как люди с ним справляются, играют жизненно важную и важную роль для определенного поведения (Алексич и Вукови, 2018). С другой стороны, Кастильо (2017) заявил, что черты личности можно определить как то, как ментальный мир человека устроен в мире, который является стабильным и непротиворечивым во времени.Когда дело доходит до личностных черт, одной из самых известных и полезных моделей является модель Большой пятерки (McCrae and John, 1992) в различных культурах, таких как американо-английская, чешская, голландская, фламандская, филиппинская, немецкая, венгерская, итальянская, японская. , Румынский и русский (de Raad, 2000). Ниже приведены пять качеств личности, которые будут определены.

Открытость к опыту определяется как открытость человека, которая рассматривается как готовность искать новый опыт и принимать изменения, повышать уровень творчества и исследовать незнакомые вещи (McCrae and John, 1992; Castillo, 2017).Кроме того, считается, что люди с высоким потенциалом быть открытыми для опыта, желающие испытать изменения и новые приключения в своей жизни (Jia et al., 2013).

Добросовестность определяется как черты, которые включают в себя: надежность, способности, стремление к достижению, подотчетность, самоконтроль и эффективность (McCrae and John, 1992; Mathisen et al., 2011). Между тем, люди с высоким уровнем сознательности рассматриваются как хорошо организованные, хорошие планировщики, ориентированные на достижения, более удовлетворенные работой и имеющие позитивные социальные отношения (Vardi and Weitz, 2004).Люди с высокой сознательностью склонны быть трудолюбивыми, хорошо организованными, надежными, заслуживающими доверия и твердыми; а люди с низкой сознательностью склонны быть ленивыми, неорганизованными, ненадежными, ненадежными и нерешительными. Напротив, Krueger et al. (1996), показали, что эти недобросовестные люди проявляют криминальные наклонности и связаны с положительным отношением к правонарушению.

Экстраверсия измеряет межличностное взаимодействие людей с другими людьми в форме общительности или застенчивости, а также способность радоваться (Castillo, 2017).Кроме того, эти люди с высоким уровнем экстраверсии общительны, общительны, напористы, небрежны и общительны; люди с низким уровнем экстраверсии, как правило, тихие, сдержанные и робкие (McCrae, Costa, 1992; Forrester et al., 2016). Низкий уровень экстраверсии, которая является интроверсией, свидетельствует о дискомфорте, застенчивости, замкнутости и замкнутости личности (Feist et al., 2013). Также были исследования, которые показали, что экстраверсия в значительной степени связана с дезадаптивным, антисоциальным и девиантным поведением (Prinzie et al., 2010; Абдулла и Марикан, 2016 г.).

Приятность относится к уровню сострадания внутри себя к негодованию человека, а также к различным эффектам и вовлеченному поведению. Боулинг и Эшлеман (2010) заявили, что приятные люди считаются приятными, терпимыми, полезными для других, доверчивыми, прощающими, внимательными к другим и склонными к сотрудничеству. Склонность к высокому согласию с большей вероятностью будет рассматриваться как более склонная к сотрудничеству, понимающая, теплая, искренняя, воспитанная, от природы доброжелательная, сострадательная, дружелюбная и сочувствующая; склонность к низкой покладистости с большей вероятностью будет резкой, грубой, холодной, нелюдимой, неискренней и несимпатичной (Forrester et al., 2016). Кроме того, в некоторых исследованиях говорится, что люди с низким уровнем согласия равнодушны к другим и поэтому могут быть недружелюбными и отказываться от сотрудничества, независимыми и иметь плохую личную привязанность к другим (Bodankin and Tziner, 2009). Этот тип личности (низкий уровень согласия) может побуждать людей к девиантному поведению и преступлениям.

Невротизм оценивает эмоциональную нестабильность человека, такое психологическое расстройство, нереалистичные идеи и неадаптивную реакцию совладания и может привести к тому, что человек станет напряженным, неуверенным, раздражительным и обладающим грандиозными характеристиками; люди с низким невротизмом, как правило, спокойны, уверены в себе и терпеливы (McCrae, Costa, 1992; Forrester et al., 2016).

Связи модели пяти факторов все еще требуют изучения. Лишь несколько исследований демонстрируют особенности личности подростков и их связь с девиантным поведением. Таким образом, эта статья была направлена ​​на дальнейшее изучение этой области и ее связи с девиантным поведением.

Теоретические основы: теория пяти факторов

Теория пяти факторов (БПФ) Маккрэ и Коста (1992) обсуждает эти концепции. Основные тенденции — это материалы черт и сущностей, которые служат мерой согласованности поведения в разных ситуациях.Поскольку черты личности имеют биологическую основу, они универсальны и развиваются во времени. Таким образом, исследователи хотели бы знать, связаны ли черты личности с вовлечением подростков в отклонения от нормы.

Характеристики Под адаптацией понимаются приобретенные характеристики, подверженные влиянию условий, и их способность подвергаться влиянию внешних воздействий (Новикова, 2013). То, что конкретный человек узнал, приобретенные и особые навыки человека являются характерными адаптациями.Характерная адаптация отличается от культуры к культуре и позволяет человеку постоянно вписываться в окружающую среду (McCrae and Costa, 1992). Поэтому девиантные наклонности подростков считаются характерными адаптациями, поскольку они способны стать таковыми.

Я-концепция относится к знанию и отношению к себе, а также является частью характерной адаптации. Это важная адаптация, которая заключается в том, как человек обретает чувство цели и смотрит на свою жизнь (Feist et al., 2013). Я-концепция — это вера человека в свою цель и осознание себя. Таким образом, в данном исследовании уровень удовлетворенности семьи рассматривается как самооценка.

Текущее исследование

Согласно предыдущей литературе, с девиантным поведением подростков связано несколько факторов, таких как семейные факторы и давление со стороны сверстников (Khodarahimi, 2013; Idris et al., 2017). На Филиппинах девиантное поведение среди молодежи увеличивается, включая такие инциденты, как наркотики, курение, алкоголь, вандализм, школьная нечестность, а также такие преступления, как изнасилование, убийство, воровство и преступность среди несовершеннолетних.

Таким образом, основная цель исследования — найти детерминант девиантного поведения среди филиппинских подростков с использованием таких переменных, как личностные черты, семейные структуры и уровень удовлетворенности семьей. Дополнительными целями настоящего исследования являются поиск различий в показателях мужчин и женщин по шкале девиантного поведения и удовлетворенности жизнью (SWLS). Однако основным ограничением исследования является использование самоотчетов.

Методология

Исследования и разработки

В исследовании использовалась корреляция с использованием множественного регрессионного анализа для изучения предикторов девиантного поведения с использованием уровня удовлетворенности семьи, личностных черт и социально-демографической информации (возраст и структура семьи).Концептуальное представление переменных исследования представлено на Рисунке 1.

Рисунок 1. Концептуальная парадигма.

Участники

Филиппинские подростки были выборкой для исследования в возрасте от 12 до 19 лет. Они были отобраны из первого года обучения в средней школе (7 класс) в первый год обучения в колледже в Нуэва-Эсиха. Выборка состояла из 1500 участников. Для отбора участников использовалась целенаправленная выборка. Возраст использовался как непрерывные данные.

Процедура отбора проб

В данном исследовании использовалась кластерная выборка из списка школ (старших классов и колледжей) в Нуэва-Эсиха из 19 средних школ и 20 колледжей и университетов. Школы были выбраны случайным образом. После кластеризации средних школ и колледжей выбор из списка школ производился случайным образом для обеспечения равных возможностей выбора. Выборка из 39 средних школ и колледжей составила 1500 участников. Исследователи целенаправленно выбрали респондентов в возрасте от 12 до 19 лет, и требовалось, чтобы они были учеником в каждой школе в Нуэва-Эсиха.Из 1500 участников только 1227 участников прошли критерий девиантного поведения.

Приборы

Анкета состоит из трех разделов, которые включают основные данные, такие как шкала девиантного поведения, шкала удовлетворенности семьи и перечень личностных качеств (см. Приложение). Шкала разнообразия девиантного поведения или DBVS (Sanches et al., 2016) состоит из 19 пунктов, описывающих различные девиантные действия, такие как кражи, употребление наркотиков и алкоголя, а также другие виды рискованного поведения среди подростков.Анкета содержала два уровня девиантного поведения: незначительные нарушения (МИ) и серьезные нарушения в соответствии с серьезностью деяния. Ожидалось, что каждый пункт будет отражать различные виды нарушений. DBVS имеет высокую внутреннюю согласованность (α Кронбаха = 0,829). Более того, в исследовании дипломной работы Вильянуэвы и соавт. (2018) надежность шкалы с использованием α Кронбаха показала, что шкала имеет балл α = 0,96, что указывает на высокий уровень внутренней согласованности.Таким образом, DBVS продемонстрировал высокую согласованность в различных ситуациях или условиях в регионе.

Шкала удовлетворенности семейной жизнью или SWFL (Забриски и Уорд, 2013) состоит из пяти предложений в форме 7-балльной шкалы Лайкерта об удовлетворенности жизнью. Забриски и Уорд (2013) сообщили о доказательствах высокой внутренней согласованности. Кроме того, шкала удобна в использовании, поскольку в ней используется базовый язык и простая инструкция по удовлетворению потребностей семьи. Таким образом, автор (Zabriskie and Ward, 2013) сообщил о высокой согласованности шкалы SWFL среди всех выборок, предполагая, что ее можно использовать во всем мире для измерения удовлетворенности семьи в зависимости от времени, места и разных культур.

The Big Five Inventory или BFI — это 5-балльная шкала, которая измеряет области доброжелательности, экстраверсии, сознательности, невротизма и открытости. Он имеет высокие показатели надежности (α = 0,75–0,80) и высокую надежность повторных испытаний (α = 0,80–0,90) (John and Srivastava, 1999).

Процедура сбора данных

Исследователи посещают выбранные школы (средние школы и колледжи) из рандомизированных школ в Нуэва-Эсиха. Рекомендательное письмо с просьбой о разрешении перед проведением основного исследования в школах было сначала направлено преподавателям и администрации школы.Позволив исследователям проводить исследования для своих целей, исследователи затем целенаправленно выбрали респондентов в возрасте от 12 до 19 лет. Исследователи сначала представили респондентам свою цель, прежде чем собирать данные. Затем респонденты заполнили все три вопросника за одно занятие. Респонденты сообщили участникам, что данные анализировались индивидуально, и возможна обратная связь респондентов о результатах.

После сбора всех данных исследователи отфильтровали данные.Критерием для этого было то, что баллы в диапазоне от 1 до 19 были указаны как участие в девиантных действиях, и нулевые (0) язвы в группе были исключены. Исследователи рассмотрели социально-демографические данные участников (1227) (возраст, пол и семейные структуры), уровень удовлетворенности семьи, а также их личностные особенности.

Этические соображения

Были изучены все этические аспекты безопасности участников. Этот документ был подготовлен с добровольным участием всех респондентов, и исследователи сообщили всем участникам, что они имеют право отозвать свои данные в любое время, если они не чувствуют себя комфортно, позволяя использовать их в качестве объекта текущего исследования.Участников также проинформировали об анкете, была применена защита данных, собранные данные остались анонимными, и были получены строго конфиденциальные данные. Исследователи использовали информированное согласие (см. Приложение) для администрации школы и для самого ученика. Обман или манипуляция данными, полученными от респондентов, не использовались. Все полученные данные остались верны первоначальному виду. Наконец, анкеты, которые использовались в этом исследовании, были стандартизированы, протестированы и одобрены известными исследователями.

Анализ данных

Описательная статистика, такая как Среднее , SD и частота, использовалась для анализа социально-демографических характеристик участников. Для выявления детерминант девиантного поведения филиппинских подростков с использованием таких переменных, как личностные черты, семейные структуры и уровень удовлетворенности семьей, использовалась логическая статистика, такая как корреляция моментов Пирсона и регрессионный анализ. Для определения различий между полами и семейными структурами в данном исследовании использовался тест Манна – Уитни U .Корреляционный анализ также использовался для определения взаимосвязи между удовлетворенностью семьей и девиантным поведением; черты личности и девиантное поведение; возраст и девиантное поведение. Для анализа регрессионных моделей независимые переменные, такие как возраст, удовлетворенность семьей и личностные черты (уступчивость, невротизм, открытость опыту), служат факторами девиантного поведения для определения лучшего предиктора (ов). Если одна из переменных не обладала значительным вкладом в прогнозирование зависимой переменной (девиантное поведение), то она удалялась в зависимости от критерия значения p .Значение отсечения будет на уровне значимости больше 0,05.

Результаты

В этой части исследователи изучали взаимосвязь девиантного поведения, структуры семьи, удовлетворенности семьей и личностных качеств. Взаимодействие каждой переменной друг с другом представлено в таблице ниже. Таблица включает два уровня девиантного поведения, различия между мужчинами и женщинами, взаимосвязь семейных структур и девиантного поведения, взаимосвязь личностных черт и девиантное поведение.Последняя таблица указывает на лучший предсказатель девиантного поведения.

Результаты в таблице 1 и приложениях представляют социально-демографические данные участников. Результаты показали, что средний возраст участников — 16,74 года. Самая высокая частота с точки зрения возрастной группы составляет 18 лет или 26,7% от общего размера выборки ( n = 327), затем идут 19 лет или 18,3% ( n = 225), 17 лет или 15,2% ( n = 187), 16 лет или 13,7% ( n = 168), 15 лет или 10.2% ( n = 125), 14 лет или 9,9% ( n = 121), 13 лет или 4,5% ( n = 55) и 12 лет или 1,5% ( n = 19). Что касается пола, женщины (628) встречаются чаще, чем мужчины (599). Что касается структуры семьи, у участников с женатыми семьями было 809 (65,9%), а у участников с разлученными родителями — 417 (34,0%).

Таблица 1. Описательная статистика социально-демографических характеристик участников.

В таблице 2 представлены M и sd общего девиантного поведения среди подростков и два уровня нарушений девиантного поведения, а именно ИМ и серьезные нарушения (СИ) между мужчинами и женщинами. Показано общее девиантное поведение у всех участников ( M = 0,218; SD = 0,138). Это также означает, что среднее количество незначительных нарушений среди женщин ( M = 0,366; SD = 0,184) было оценено выше, чем среднее значение для мужчин ( M = 0.325; SD = 0,184). С другой стороны, при серьезных нарушениях это привело к более высокому среднему значению для мужчин ( M = 0,151; SD = 0,110) по сравнению с женщинами ( M = 0,098; SD = 0,110). Результат показал, что женщины более вовлечены в ИМ различных девиантных действий по сравнению с мужчинами, в то время как респонденты-мужчины более вовлечены в серьезные нарушения различных девиантных действий по сравнению с женщинами.

Таблица 2. Уровень девиантного поведения, незначительного нарушения (MI) и серьезного нарушения (SI) среди мужчин и женщин.

В таблице 3 и приложениях показано сравнение незначительных и серьезных нарушений у подростков мужского и женского пола по разнообразию девиантного поведения. Исследователи использовали тест Манна-Уитни U , чтобы определить, является ли разница значимой. Результаты показали, что мужчина имеет более высокий балл ( средний рейтинг = 685,98), чем их коллега-женщина ( средний рейтинг = 545,34). В этом смысле женщины имеют более высокую склонность к ИМ, в то время как мужчины более склонны к серьезным нарушениям ( U = 144968.500, p = 0,000). Это указывает на то, что у мужчин более высокая склонность к девиантному поведению, чем у женщин.

Таблица 3. Среднее значение девиантного поведения и удовлетворенности семьи с точки зрения пола.

В таблице 3 также представлено сравнение мужчин и женщин с точки зрения их удовлетворенности семьей. Результаты показали, что у женщин были более высокие баллы ( средний ранг = 645,34), чем у мужчин ( средний ранг = 580,53) с очень высоким уровнем значимости — 0.000 ( U = 168036.500, p = 0.001). Это указывает на то, что женщины ощущали более высокий уровень удовлетворенности семьей, чем их коллеги-мужчины.

Таблица 4 и приложения представляют различия в структуре семьи с точки зрения девиантного поведения и удовлетворенности семьи. Результаты показали, что участники, проживающие в семейных семьях, демонстрируют девиантное поведение M = 0,183, SD = 0,113, в то время как участники, проживающие в неполных семьях, демонстрируют девиантное поведение M = 0.283, SD = 0,155. С другой стороны, для удовлетворенности семьи результаты показали, что участники, проживающие в семейных домохозяйствах, получили оценку ( M = 0,5,25, SD = 1,22), в то время как участники, проживающие в неполных семьях, получили оценку ( M = 4,48, SD = 1,41). Для подтверждения описательной оценки использовался тест Манна – Уитни U . Описательная статистика была подтверждена результатами теста Манна – Уитни U .

Таблица 4. Среднее значение девиантного поведения и удовлетворенности семьи с точки зрения структуры семьи.

Результаты показали, что участники с женатыми родителями имеют более низкие баллы ( средний рейтинг = 532,54) по шкале отклоняющегося поведения, чем участники из неполных семей ( средний рейтинг = 770,56). Результат имеет очень высокую значимость на уровне 000 альфа ( U = 144968,500, p = 0,000). Это означает, что участники, проживающие с женатыми родителями, имеют низкую склонность к девиантному поведению.С другой стороны, участники с женатыми родителями также более удовлетворены своей семьей ( средний рейтинг = 681,76), чем участники с неполными семьями ( средний рейтинг = 481,08). Результат очень значим при ( U = 113457,000, p = 0,000).

Результат основной взаимосвязи между удовлетворенностью семьей и девиантным поведением показал обратную умеренную корреляцию (r = –0,402 ; p = 0,000). Это означает, что участники, у которых низкий уровень удовлетворенности семьей, как правило, больше вовлечены в девиантные поступки, и наоборот .

Таблица 5 и приложения показывают статистически значимую корреляцию между переменными исследования. Это указывает на то, что девиантное поведение имеет линейную связь с возрастом ( r = 0,239; p = 0,000). Кроме того, личностные черты уступчивости имели очень значимую отрицательную корреляцию с девиантным поведением ( r = –0,119; p = 0,000) и значительную связь с открытостью ( r = –0,089; p = 0.002). Таким образом, с возрастом участников также наблюдается тенденция к увеличению их вовлеченности в девиантное поведение. В личностных качествах больше всего выделяется покладистость. Однако это указывает на то, что участники с низким уровнем уступчивости с большей вероятностью будут совершать девиантные поступки, в то время как участники с высоким уровнем уступчивости не предрасположены. Представление корреляций различных переменных исследования с использованием путевого анализа представлено на рисунке 2.

Таблица 5. Связь девиантного поведения с личностными качествами, удовлетворенностью семьей и возрастом.

Рис. 2. Анализ траектории девиантного поведения, возраста, удовлетворенности семьей и личностных качеств. Ровно +1- идеальные отношения. + 0,76-0,99-очень сильная положительная связь. + 0.51-0.0.75-сильная положительная связь. + 0,26-0,50-умеренно положительное отношение. + 0,01–0,25-слабая положительная связь. Точно — 1- идеальных отношений. — 0,76–0.99-очень сильная отрицательная связь. — 0,51–0,0,75-сильная отрицательная связь. — 0,26–0,50-умеренно отрицательная связь. — 0,01–0,25-слабая отрицательная связь. * Корреляции значимы на уровне p, <0,01 и 0,05 (двусторонний).

Регрессионный анализ с использованием пяти факторов и удовлетворенности семьи в качестве предикторов объяснил 16,6% дисперсии девиантного поведения, показанной в таблицах 6, 7 и приложениях. Чтобы определить, предсказывают ли личностные черты и удовлетворенность семьей девиантное поведение, в таблицах 6, 7 была проведена регрессия пяти факторов (за исключением экстраверсии и добросовестности, поскольку они не соответствуют требованиям корреляции в девиантном поведении), а также удовлетворенности семьей. .Результаты показали, что по мере увеличения девиантного поведения уменьшается 2,0% личностных качеств согласия (β = –0,020 ; p = 0,012). Личностные черты открытости опыту не имеют существенного влияния на девиантное поведение (β = 0,011 ; p = 0,173), а также на невротизм (β = 0,002 ; p = 0,831). Наконец, когда удовлетворенность семьи увеличивается на 4,1%, девиантное поведение уменьшается (β = –0,04 1; p = 0,000). Модель (R ² = 16,6; F = 217.803; p = 0,000) представляет собой лучший предсказатель девиантного поведения.

Таблица 6. Сводная модель регрессии девиантного поведения, личностных черт и удовлетворенности семьей.

Таблица 7. Взаимосвязь девиантного поведения, личностных качеств и удовлетворенности семьей.

Обсуждение

Уровень девиантного поведения филиппинских подростков

Результаты показали, что среди избранных филиппинских подростков наблюдается разнообразие девиантного поведения.Результаты показывают, что участники участвуют в MI , что означает, что они совершают незначительные девиантные действия. Эти девиантные действия MI могут включать употребление алкоголя, ложь взрослым, пользование общественным транспортом без оплаты, пропуск школы на несколько дней без ведома родителей и нанесение граффити на здания или другие места (например, школу, общественный транспорт, стены, так далее.). Выводы были подтверждены прошлыми исследованиями Hanımoglu (2018), в которых говорилось, что подростки демонстрируют большое количество девиантного поведения по сравнению с другими возрастными группами.Некоторые факторы, которые, по-видимому, влияют на девиантное поведение подростков, — это изменения в их психосоциальном, физическом теле, когнитивных и поведенческих установках, которые делают их более склонными к нарушению норм поведения. Согласно Дамрон-Белл (2011), выявление пороков мотивируется давлением сверстников, любопытством и идеей зрелости. Участие молодежи в девиантном поведении может характеризоваться импульсивностью и безрассудством в действиях. Для дальнейшего изучения, это исследование выдвинуло гипотезу о том, что участие подростков в девиантных действиях сильно зависит от нескольких переменных, включая структуру семьи, удовлетворенность семьей и личностные черты, которые будут обсуждаться в следующем разделе.

Девиантное поведение и уровень удовлетворенности семьей среднего и стандартного отклонения между полом и структурой семьи

Согласно результатам, участники мужского пола имеют низкий уровень удовлетворенности семьи и более высокую склонность к участию в различных девиантных действиях. С другой стороны, женщины-участницы достигли более высокого уровня удовлетворенности семьей и низкой склонности к девиантному поведению. Эти результаты согласуются с прошлыми исследованиями, показывающими, что мужчины более склонны к рискованному поведению или просто отклоняющимся поступкам, чем их коллеги-женщины (Piquero and Hickman, 2001).В метааналитическом исследовании, изучающем гендерные различия в девиантности, было проведено различие между женщинами, которые считали этот поступок захватывающим и рискованным и склонными к девиантным действиям, и женщинами, которые придерживались моральных принципов против девиантных поступков и были менее склонны к участию. С другой стороны, мужчины, чьи сверстники участвовали в девиантных действиях, были склонны к девиантному поведению (Piquero and Hickman, 2001). Таким образом, участие в девиантных поступках зависит от определенных ценностей, которых в окружающей среде придерживаются и усваивают как мужчины, так и женщины.

В контексте сравнения между участниками с женатыми родителями и участниками с неполными семьями и их вовлеченностью в девиантные действия и уровнем удовлетворенности семьи, результаты показали, что участники с неполными семьями чаще участвовали в тяжелых и ИМ девиантных действий и имели низкие уровни удовлетворенности семьи по сравнению с участниками с женатыми родителями. Сообщается, что среди подростков, выросших из неполных семей, наблюдается высокий разброс отклонений (Apel and Kaukinen, 2017).При этом Апель и Каукинен (2017) указали, что люди, происходящие из неполных семей, могут испытывать ослабленные связи со стороны родителей, а также братьев и сестер, и у них меньше времени, чтобы тратить их на качественные семейные занятия, и они подвергаются высокому риску совершения девиантных действий. Кроме того, Амато (2012) указал, что подростки из неполных семей имеют растущую тенденцию испытывать трудности с социальным общением, заставляя этих людей обращаться к девиантным действиям. Кроме того, Хоскинс (2014) обнаружил, что стиль воспитания двух родителей демонстрирует больший родительский контроль по сравнению с другими типами семей.Таким образом, чем больше времени родители проводят со своими детьми, тем меньше их участие в преступлениях и девиантных действиях (Keijsers et al., 2010).

Взаимосвязь семейного удовлетворения и девиантного поведения

В этой части исследования обсуждается взаимосвязь между удовлетворенностью семьи и девиантным поведением участников. Результаты показали очень значимую и перевернутую умеренную взаимосвязь в пределах удовлетворенности семьи и девиантного поведения. Это означает, что участники, которые высоко оценили удовлетворенность семьей, менее склонны к девиантным поступкам.С другой стороны, участники, менее удовлетворенные своей семейной жизнью, склонны к девиантному поведению. Этот результат также согласуется с более ранним исследованием родительских и девиантных тенденций (Ochoa et al., 2007), согласно которому те, у кого низкий уровень удовлетворенности семьей, имеют высокий уровень склонности к девиантным действиям, что также можно отнести к отсутствие коммуникативных моделей (Tanusree and Mukherjee, 2007) и употребление таких пороков, как алкоголь (Birhanu et al., 2014). С другой стороны, участники с высоким уровнем удовлетворенности семьей реже совершают девиантные поступки.Это говорит о том, что лица, проживающие в семьях с женатыми родителями, получали больше внимания и поддержки (Ochoa et al., 2007) и демонстрируют больший родительский контроль (Hoskins, 2014).

Взаимосвязь черт личности и девиантного поведения и ее значение для теории пяти факторов

Результаты этого исследования не обнаружили статистически значимой связи между экстраверсией и сознательностью личностных качеств и, что удивительно, низкой статистической значимостью и слабой связью с невротизмом.Однако умеренная значимая обратная связь с открытостью опыту и высокая значимая обратная связь с уступчивостью.

Личность подчеркивает, что основы личности находятся внутри людей и что личность довольно последовательна в различных ситуациях (Bolton et al., 2010). Lim et al. (2016) указали, что черты личности полезны для прогнозирования будущего поведения. Кроме того, в прошлой литературе было высказано предположение, что личность влияет на социальное поведение и социализацию, а также на социальную этику.Ниже приведены возможные объяснения этих выводов.

Открытость к опыту

На основании результатов была обнаружена весьма значимая и обратная зависимость открытости опыту и девиантного поведения. Это указывает на то, что участники, высоко оценившие такие качества личности, как открытость опыту или готовность испытать изменения и новые жизненные приключения, не склонны к девиантному поведению (Jia et al., 2013). Кроме того, результаты показали, что подростки, которые высоко оценили эту черту личности, обладали широким интересом, были творческими, умными, любопытными, изобретательными, умными, находчивыми и цивилизованными (John and Srivastava, 1999).

Добросовестность

Согласно результатам, добросовестность имеет незначительную и слабую связь с девиантным поведением. Результат противоречит преобладающим исследованиям девиантного поведения и сознательности. Результаты этих исследований (Mathisen et al., 2011; Farhadi et al., 2012; Jia et al., 2013; Aleksic and Vukovi, 2018) говорят о том, что добросовестность имеет значительную отрицательную связь с девиантным поведением, что предполагает, что люди с низким сознательные черты личности больше участвуют в разнообразных девиантных поступках.

Экстраверсия

Результаты показали, что экстраверсия существенно не коррелирует с девиантным поведением. Это согласуется с исследованиями Farhadi et al. (2012) и Алексич и Вукови (2018), которые заявили о несущественности связи между экстраверсией и девиантным поведением.

Напротив, Сантос и Эгер (2014), Абдулла и Марикан (2016) и Лим и др. (2016) выявили, что экстраверсия является достоверным предиктором девиантного поведения, что связывает ее с вероятностью участия в девиантных действиях.Это еще одна серая область в исследовании экстраверсии и девиантного поведения, поскольку были обнаружены противоречивые результаты.

Невротизм

Невротизм и его корреляция с девиантным поведением привели к низкой и слабой значимой связи. Это было подтверждено исследованием Farhadi et al. (2012) и Алексич и Вукови (2018), которые выяснили, что невротизм не связан с девиантным поведением. Вопреки исследованиям Jia et al. (2013) и Abdullah and Marican (2016), которые указывают на то, что люди, обладающие этой личностной чертой, склонны испытывать негативные эмоции, которые могут быть связаны с конфликтом и могут привести к девиантным действиям, — результат исследования показал иное.Еще один противоречивый результат, который могут изучить будущие исследователи.

Доброжелательность как лучший предиктор девиантного поведения

Модель регрессии показывает, что согласие объясняет большую ясность в прогнозировании девиантного поведения. Между доброжелательностью и девиантным поведением существует высокая и обратная корреляция. В некотором смысле слабые отношения подразумевали, что уступчивость не является точным предиктором девиантного поведения подростков, но, поскольку она значительна, она может иметь некоторое влияние.Это означает, что очень приятный человек имеет тенденцию ладить с другими людьми, в то время как низкий приятный человек может столкнуться с трудностями в общении с другими людьми. Согласно Джону и Шриваставе (1999), очень приятный человек обладает такими характеристиками, как сочувствующий, добрый, приятный, дружелюбный, отзывчивый, услужливый и доверчивый. С другой стороны, люди с низким уровнем согласия оказываются придирчивыми, холодными, недружелюбными, эгоистичными, сварливыми и жестокими. Настоящее исследование было поддержано предыдущими исследованиями (Bolton et al., 2010; Фархади и др., 2012; Нурул и др., 2013; Алексич и Вукови, 2018), которые поясняют, что существует обратная корреляция между доброжелательностью и девиантным поведением. Следовательно, человек, который обладает низким уровнем уступчивости, с большей вероятностью будет демонстрировать агрессивное поведение и с большей готовностью вступить в конфликт, следовательно, с большей вероятностью будет участвовать в девиантных действиях. Кроме того, Bolton et al. (2010) и Нурул и др. (2013), также поддерживая текущее исследование, указали, что очень приятные люди могут демонстрировать более низкие девиантные поступки.Это может быть неудивительно, учитывая тот факт, что люди с высокими показателями уступчивости с большей вероятностью избегают социальных конфликтов и стараются избегать ситуаций, которые они не находят гармоничными, в то время как люди с низким уровнем уступчивости демонстрируют более высокое отклоняющееся поведение. Кроме того, Mathisen et al. (2011) указали, что низкая покладистость характеризуется такими чертами, как грубость, холодность, безразличие, несимпатичность и запугивание. Они также могут проявлять большую агрессивность и быть более склонными к конфликту со своим окружением, поэтому с большей вероятностью будут участвовать в различных девиантных действиях.

Заключение

Основным вкладом исследования является использование модели большой пятерки удовлетворенности личности и семьи в качестве предиктора девиантного поведения. Кроме того, в этом исследовании изучалась структура семьи (состоящая в браке и неполная семья) среди респондентов, склонных к девиантному поведению. Основываясь на результатах, можно сказать, что такие качества личности, как дружелюбие, с наибольшей вероятностью могут предсказать девиантное поведение подростков. Кроме того, низкая удовлетворенность семьей также способствует девиантному поведению подростков.Более того, участники-мужчины более склонны к девиантным действиям, в то время как участники-женщины более удовлетворены своей семьей, чем их коллеги-мужчины.

Рекомендация

Текущее исследование предлагает продолжить изучение различных личностных черт и их взаимосвязи с разнообразным девиантным поведением, учитывая несовместимость результатов с предыдущими исследованиями. Кроме того, необходимы другие стратегии для изучения взаимосвязи между другими чертами личности, такими как экстраверсия, невротизм и сознательность с девиантным поведением.Предлагается учитывать как ситуативные, так и личные факторы, такие как отношения с другими членами семьи (например, отношения между братьями и сестрами). Исследователи также предлагают использовать выводы о разработке политики и семейном вмешательстве, поскольку оно включает девиантное поведение подростков и его предикторы.

Будущие исследователи должны включать перекрестные исследования, которые сравнивают возрастные группы, такие как средний возраст и пожилой возраст, а также рассмотреть возможность анализа взаимодействия между ними и различных ситуационных факторов.Кроме того, исследователи настоятельно рекомендуют изучить межкультурные факторы, чтобы изучить изменчивость предикторов девиантного поведения. Более того, поскольку в исследовании использовалась самооценка и было ретроспективным по своей природе, предлагается также использовать подход тематического исследования.

Заявление о доступности данных

Необработанные данные, подтверждающие выводы этой статьи, будут предоставлены авторами без излишних оговорок.

Заявление об этике

Исследования с участием людей были рассмотрены и одобрены Комитетом по этике Департамента психологии CLSU.Письменное информированное согласие на участие в этом исследовании было предоставлено законным опекуном / ближайшими родственниками участников.

Авторские взносы

Все перечисленные авторы внесли существенный, прямой и интеллектуальный вклад в работу и одобрили ее к публикации.

Конфликт интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Список литературы

Абдулла А. и Марикан С. (2016). Влияние личностных качеств большой пятерки на девиантное поведение. Процедурные социальные и поведенческие науки 219, 19–25. DOI: 10.1016 / j.sbspro.2016.04.027

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Абрамс, Л., Саймонс-Мортон, Б., Хейни, Д. Л., и Чен, Р. С. (2010). Психосоциальные предикторы траекторий курения в средней и старшей школе. Наркомания 100, 852–861. DOI: 10.1111 / j.1360-0443.2005.01090.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Алексич А., Вукови М. (2018). Связь личностных качеств с девиантным поведением на рабочем месте. Журнал критики СМИ 4, 119–129. DOI: 10.17349 / jmc118209

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Алесина А., Джулиано П. (2010). Сила семьи. Журнал экономического роста 15, 125.

Google Scholar

Амато, П.Р. (2012). Последствия развода для взрослых и детей: актуальная информация. Кафедра социологии 23, 5–24. DOI: 10.5559 / di.23.1.01

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Апель Р. и Каукинен К. (2017). Влияние вариации интактных семейных форм на девиантное и антисоциальное поведение. Ассоциация уголовного правосудия 42, 350–372.

Google Scholar

Берн, С., Фризен, А., Шульце-Крумбхольц, А., Шайтхауэр, Х., Нарусков, К., Luik, P., et al. (2013). Инструменты оценки киберзапугивания: систематический обзор. Агрессия и агрессивное поведение 18, 320–334. DOI: 10.1016 / j.avb.2012.11.022

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бирхану А. М., Бисетень Т. А. и Вольдейоханнес С. М. (2014). Высокая распространенность употребления психоактивных веществ и связанных с этим факторов среди школьников старших классов в городе Воретта, северо-запад Эфиопии. BMC Public Health 14: 1186. DOI: 10.1186 / 1471-2458-14-1186

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Боданкин, М., и Цинер, А. (2009). Конструктивное отклонение и личность: как они взаимосвязаны. Экономическое вмешательство 11, 549–564.

Google Scholar

Болтон, Л. Р., Беккер, Л. К., и Барбер, Л. К. (2010). Большая пятерка предикторов характеристик дифференциальных контрпродуктивных аспектов рабочего поведения. Личность и индивидуальные различия 49, 537–541. DOI: 10.1016 / j.paid.2010.03.047

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Боулинг, Н.А., и Эшлеман, К. Дж. (2010). Личность сотрудника как модератор взаимоотношений между производственным стрессором и контрпродуктивным рабочим поведением. Младший специалист психологии труда 15, 91–103. DOI: 10.1037 / a0017326

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кастильо, Дж. (2017). Взаимосвязь между личными качествами большой пятерки, расширением прав и возможностей клиентов и их удовлетворенностью в розничной торговле. Журнал исследований в области управления бизнесом и розничной торговлей 11, DOI: 10.24052 / JBRMR / 253 ^∗∗ pgQ,

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кавана, С. Э., и Хьюстон, А. С. (2008). Время возникновения семейной нестабильности и социального развития детей. J. Брачная семья 70, 1258–1269.

Google Scholar

Дамрон-Белл, Дж. (2011). Развитие девиантного поведения у подростков: влияние студенческих характеристик и социального климата. Электронные диссертации и диссертации. дой: 10.18297 / ETD / 309 Докторская диссертация, Университет Луисвилля, Луисвилл, Кентукки.

CrossRef Полный текст | Google Scholar

де Раад, Б. (2000). Большая пятерка личностных факторов: психолого-психологический подход к личности. Торонто, Огайо: Hogrefe & Huber Publishing.

Google Scholar

Дуллас А. Р., Акоба Э. Ф. (2013). Концепция счастья среди филиппинских фермеров: качественный и количественный взгляд. Германия: Академическое издательство LAP LAMBERT. ^∗∗ г.

Google Scholar

Фархади, Х., Фатима, О., Насир, Р., и Ван Шахразад, В. С. (2012). Доброжелательность и сознательность как предшественники девиантного поведения на рабочем месте. Азиатские социальные науки 8, 2–7. DOI: 10.5539 / ass.v8n9p2

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Файст Дж., Файст Дж. Дж. И Робертс Т. (2013). Теории личности. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Высшее образование Макгроу-Хилл.

Google Scholar

Forrester, W.Р., Ташчян А., Шор Т. Х. (2016). Взаимосвязь между личностью и поведенческими намерениями в студенческих коллективах. Американский журнал бизнес-образования 9, 113–118. DOI: 10.19030 / ajbe.v9i3.9698

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ханымоглу, Э. (2018). Девиантное поведение в школе. Журнал исследований в области образования и профессиональной подготовки 6, 133. doi: 10.11114 / JETS.V6I10.3418

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Идрис, М.Н., Абдулла О., Зулкарнян Л. (2017). Изучение взаимосвязи между личностными факторами и девиантным поведением на рабочем месте среди государственных служащих города Пеканбару. Производительность 24, 1–12. DOI: 10.20884 / 1.performance.2017.24.1.309

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Цзя, Х., Цзя, Р., и Карау, С. (2013). Киберлофинг и личность — влияние большой пятерки и ситуационных факторов на рабочем месте. Журнал лидерства и организационных исследований 20, 358–365.DOI: 10.1177 / 1548051813488208

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джон, О. П., и Шривастава, С. (1999). «Таксономия большой пятерки: история, измерение и теоретическая перспектива», в Справочник личности: теория и исследования , ред. Л. А. Первин и О. П. Джон (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Гилфорд).

Google Scholar

Кейзерс, Л., Бранье, С. Дж. Т., Вандервальк, И. Э. и Миус, В. (2010). Взаимные эффекты между родительским домогательством, родительским контролем, раскрытием подростковой информации и подростковой преступностью. Журнал исследований подросткового возраста 20, 88–113. DOI: 10.1111 / j.1532-7795.2009.00631.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ходарахими, С. (2013). Роль семейной типологии в психическом здоровье, положительных и отрицательных эмоциях, самооценке и физическом насилии над женой в иранской выборке. Журнал сравнительных семейных исследований 44, 41–55.

Google Scholar

Крюгер, Р. Ф., Каспи, А., Моффит, Т. Э., Сильва, П. А., и МакГи, Р.(1996). Черты личности по-разному связаны с психическим расстройством (DSM III-R). Продольное эпидемиологическое исследование. Журнал аномальной психологии 107, 216–227. DOI: 10.1037 / 0021-843X.107.2.216

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ли, Р. Б., Ста Мария, М., Эстанислао, С., и Родригес, К. (2013). Факторы, связанные с депрессивными симптомами среди филиппинских студентов университетов. PLoS One 8: e79825. DOI: 10,1371 / журнал.pone.0079825

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Льюис А. Д., Хюбнер Э. С., Мэлоун П. С. и Валуа Р. Ф. (2011). Удовлетворенность жизнью и вовлеченность студентов в подростковом возрасте. Журнал молодежи и подростков 40, 249–262. DOI: 10.1007 / s10964-010-9517-6

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лим, Л. С., Тех, К. Дж., И Бенджамин, К. Ю. (2016). Предварительное исследование влияния личностных качеств на отклонения на рабочем месте в международном добровольном секторе. Обзор менеджмента и маркетинга 6, 6–10.

Google Scholar

Матисен, Г. Э., Эйнарсен, С., Миклетун, Р. (2011). Взаимосвязь между личностью руководителя, воспринимаемым им стрессом и издевательствами на рабочем месте. Журнал деловой этики 99, 637–651. DOI: 10.1007 / s10551-010-0674-z

CrossRef Полный текст | Google Scholar

МакКрэй Р. Р. и Коста П. Т. (1992). Нормальная оценка личности в клинической практике: инвентарь личности NEO. Психологическое обследование 4, 5–13. DOI: 10.1037 / 1040-3590.4.1.5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

МакКрэй, Р. Р., и Джон, О. П. (1992). Введение в пятифакторную модель и ее приложения. Журнал личности 60, 175–215. DOI: 10.1111 / j.14676494.1992.tb00970.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Небрида Дж. И Дуллас А. Р. (2018). «Я совершенно несовершенный»: изучение связи между моделью благополучия PERMA и самооценкой среди людей с ограниченными возможностями. Международный журнал психологических исследований 7, 27–44. DOI: 10.5861 / ijrsp.2018.3005

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нхата, М. Дж., И Мвале, М. (2016). Исследование факторов, способствующих девиантному поведению подростков в дневных средних школах сельских общин с учетом социальных и экологических аспектов. Journal Child Adolescent Behavior 4, 3–19.

Google Scholar

Новикова, И.А.(2013). «Большая пятерка (пятифакторная модель и пятифакторная теория)», в Энциклопедия кросс-культурной психологии , изд. К. Д. Кейт (Хобокен, Нью-Джерси: Уайли-Блэквелл), DOI: 10.1002 / 9781118339893.wbeccp054

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нурул И., Козакоа А. М. Ф., Сафин С. З., Рахим А. Р. А. (2013). Взаимосвязь большой пятерки личностных черт с контрпродуктивным рабочим поведением среди сотрудников отелей: исследовательское исследование. Экономика процедур и финансы 7, 181–187.DOI: 10.1016 / s2212-5671 (13) 00233-5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Очоа М., Морено-Алиага М., Мартинес-Гонсалес М., Мартинес Дж. И Марти А. (2007). Предсказатели детства в испанском исследовании методом случай-контроль. Nutrition 23, 379–384. DOI: 10.1016 / j.nut.2007.02.004

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Парк Н., Петерсон К. и Селигман М. (2004). Сила, характер и благополучие. Журнал социальной и клинической психологии 23, 603–619.DOI: 10.1521 / jscp.23.5.603.50748

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пикеро, А. Р., Хикман, М. Дж. (2001). Изучение отношений между полом, балансом контроля и отклонениями. Девиантное поведение 22, 323–353. DOI: 10.1080 / 016396201750267852

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Принзи П., де Хаан А. Д. и Декович М. (2010). Личность матери и отца и воспитание детей: медитативная роль чувства компетентности. Психология развития 45, 1695–1707. DOI: 10.1037 / a0016121

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Санчес К., Гувейя-Перейре М., Мароко Дж., Гомеш Х. и Ронкон Ф. (2016). Шкала разнообразия девиантного поведения: разработка и проверка на некоторых выборочных португальских подростках. Психология: исследования и обзор 29, 1–8. DOI: 10.1186 / s41155-016-0035-7

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Санчес-Сандовал, Ю.и Паласиос Дж. (2012). Стресс у приемных родителей подростков. Обзор служб для детей и молодежи 34, 1283–1289. DOI: 10.1016 / j.childyouth.2012.03.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сантос, А., Эгер, А. (2014). Гендерные различия и предикторы девиантного поведения на рабочем месте. Роль стресса на работе, удовлетворенности работой и личности на межличностные и организационные отклонения. Международный журнал практики управления. 7, 19–38.DOI: 10.1504 / IJMP.2014.060541

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шараевская И., Стодольская М. (2016). Удовлетворение семьи и досуг в социальных сетях. Исследования досуга 36, 1–13. DOI: 10.1080 / 02614367.2016.1141974

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Танусри М., Мукерджи И. (2007). Связь между родителями и подростками и преступность: сравнительное исследование в Колкоте, Индия. Европейский журнал психологии 8, 74–94.DOI: 10.5964 / ejop.v81.299

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Толентино, М., Дуллас, А. Р. (2015). Субъективное благополучие филиппинских фермерских детей. Международный журнал психологических исследований 4, 47–60. DOI: 10.5861 / ijrsp.2015.1265

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Торренте, Г., Вазсоньи, А. Т. (2012). Подростковый возраст и социальные отклонения. Anales de Psicología 28, 639–642. DOI: 10.6018 / analeps.28.3.155931

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Варди, Ю., и Вайц, Э. (2004). Неправомерное поведение в организациях: исследования теории и управления. Организационная наука 7, 151–165.

Google Scholar

Вильянуэва, К. Н., Авелино, Р. Д., и Дуллас, А. Р. (2018). Культурная проверка шкалы разнообразия девиантного поведения с использованием образцов филиппинских подростков — региональное исследование. Неопубликованная диссертация, Государственный университет Центрального Лусона, Nueva Ecija ^∗∗ .

Google Scholar

Йе, М., Ли, Л., Ли, Ю., Шен, Р., Вэнь, С., и Чжан, Дж. (2014). Удовлетворенность жизнью подростков в провинции Хунань, Китай: надежность и валидность китайской краткой многомерной шкалы удовлетворенности жизнью учащихся (BMSLSS). Исследование социальных показателей 118, 515–522. DOI: 10.1007 / s11205-013-0438-0

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Юн, Л. С., Фумио, О. (2014). Влияние личностных и поведенческих характеристик на обучение, заработок и продвижение по службе 14-E-023. Токио: Научно-исследовательский институт экономики, торговли и промышленности.

Google Scholar

Забриски, Р. Б., и Фриман, П. (2004). Вклад семейного досуга в семейное функционирование транскраниальных приемных семей. Adoption Quarterly 7, 49–77. DOI: 10.1300 / J145v07n03_03

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Забриски, Р. Б., и Уорд, П. Дж. (2013). Шкала удовлетворенности семейной жизнью. Брак и семья 49, 446–463.DOI: 10.1080 / 01494929.2013.768321

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Заки, Э.А. (2017). Подростковый возраст; решающий переходный этап в жизни человека. Journal Child Adolescent Behavior 4, e115. DOI: 10.4172 / 2375-4494.1000e115

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Приложение A

Шкала отклоняющегося поведения — филиппинская версия

Инструкция: ответьте на следующие вопросы «да» или «нет». Отвечайте максимально честно.

Пануто: Слушайте все, что вам нужно знать на хинди. Сагутин с катапатаном.

Приложение B

Шкала удовлетворенности семейной жизнью

Ниже приведены пять утверждений, с которыми вы можете согласиться или не согласиться. Используя шкалу 1–7 ниже, укажите свое согласие с каждым пунктом, обведя соответствующий номер в строке, следующей за этим пунктом. Пожалуйста, ответьте открыто и честно.

Приложение C

Инвентаризация большой пятерки (BFI)

Вот ряд характеристик, которые могут или не могут относиться к вам.Например, согласны ли вы, что вы тот, кто любит проводить время с другими? Напишите число рядом с каждым утверждением, чтобы указать, в какой степени вы согласны или не согласны с этим утверждением.

Не согласен Полностью не согласен Немного Ни согласен, ни не согласен Немного согласен Полностью согласен

Прогнозирование ранней девиантной принадлежности к группе сверстников: 12-летнее лонгитюдное исследование | Подростковая медицина | JAMA Psychiatry

Контекст
Участие девиантных групп сверстников тесно связано с возникновением, обострением и сохранением проблем поведения в подростковом возрасте.

Цель
Выявить поведенческие профили в раннем детстве, которые предсказывают участие группы сверстников с девиантным поведением.

Дизайн
12-летнее лонгитюдное исследование поведенческого развития.

Настройка
Пятьдесят три начальные школы в центре большого канадского города.

Участники
Всего в детском саду 1037 мальчиков из малообеспеченных семей.

Основные показатели результатов
Ежегодное участие группы сверстников с отклонениями от нормы по самооценке в возрасте от 11 до 17 лет.

Результаты
Мальчики из детского сада подвергались наивысшему риску следовать по траектории девиантной принадлежности к группе сверстников в раннем подростковом возрасте, если они были гиперактивными, бесстрашными и малообеспеченными просоциальным поведением, но гораздо меньшим риском, если они имели высокие баллы только по двум из этих параметров. Семейные невзгоды не имели главного эффекта, но существенно увеличивали риск следования по траектории девиантной принадлежности к группе сверстников в раннем подростковом возрасте для мальчиков с профилем гиперактивности, бесстрашия и низкого просоциального поведения.

Выводы
Мальчики из детского сада из низко социально-экономических регионов, гиперактивные, бесстрашные, редко просоциальные и выросшие в неблагоприятной семейной среде, подвергаются гораздо более высокому риску попадания в группы девиантных сверстников на раннем этапе своего развития. Мальчиков из группы высокого риска можно выявить еще в детском саду, и они должны стать объектом профилактического вмешательства.

Принадлежность к девиантной группе сверстников ассоциируется с возникновением, сохранением и обострением симптомов проблемного поведения в подростковом возрасте ^{1 -5} и употреблением психоактивных веществ. ^{6 , 7} Подростки, которые присоединяются к девиантным группам сверстников, также подвергаются повышенному риску травм, тюремного заключения и даже смерти. ⁸ Результаты недавних лонгитюдных исследований ^{3 , 9 -12} показали, что участие в девиантных группах сверстников увеличивает вероятность и частоту физической агрессии и насилия даже после учета предыдущих проблем поведения или эффектов отбора.

Настоящее исследование исследует прогностическую ценность детских поведенческих профилей (например, гиперактивность, бесстрашие и просоциальность) в ходе развития девиантной принадлежности к группе сверстников в подростковом возрасте.Кроме того, это исследование изучает влияние ранних семейных невзгод во взаимодействии с этими поведенческими профилями на вероятность девиантной принадлежности к группе сверстников. Эта статья основывается на предыдущей работе, которая определила 3 ​​траектории развития принадлежности к девиантным группам сверстников. ⁹ Два пути риска были описаны как девиантные траектории группы сверстников в раннем подростковом и среднем подростковом возрасте (рис. 1). Результаты показали, что четверть выборки следовала одной из этих траекторий.Лица, которые следовали этим двум траекториям в возрасте от 11 до 17 лет, составили большую часть насильственных действий в этот период. При каждой оценке наибольшую частоту насилия наблюдали люди в раннем подростковом возрасте. Мало что известно о предикторах девиантных траекторий групп сверстников в раннем детстве, но исследования ^{9 , 11 , 13 , 14} предполагают, что они имеют много общих факторов риска с симптомами насильственного и ненасильственного поведения.

Недавние открытия, связанные с индивидуальными и контекстными факторами, ведущими к насилию, предполагают существенное взаимодействие между темпераментными и контекстными факторами, такими как семейные невзгоды. ^{15 -20} Дети, выросшие в семейной среде, характеризующейся молодой материнской заботой, небрежной семьей и бедностью, и которые демонстрируют индивидуальные риски, такие как нейропсихологический дефицит или сложный темперамент, более подвержены риску проявления симптомов расстройства поведения в подростковом возрасте. ^{21 -24} Эти взаимодействия человека с окружающей средой, по-видимому, запускают траекторию развития, которая была идентифицирована как устойчивый тип с ранним началом, в отличие от типа с поздним началом или ограниченным подростком, который в более общем плане запускается контекстными факторами во время юность. ^{22 , 25 , 26} В перекрестном анализе преступности Cloninger et al ^{27 , 28} обнаружили, что приемные дети имели врожденную предрасположенность (т.е. биологические родители были преступниками) и послеродовую предрасположенность. (т. е. неадекватные методы воспитания со стороны их приемных родителей) с большей вероятностью стали преступниками во взрослом возрасте по сравнению с детьми, у которых был только 1 риск.Рейн ²⁹ обнаружил, что 70,2% всего насилия в их когорте совершали дети, которые проявляли как семейные невзгоды, так и индивидуальные риски. Недавно были опубликованы важные исследования роли снижения вегетативной активности и антиобщественного поведения. Эти исследования ¹⁹ тесно связаны с исследованиями личностных аспектов психопатии. В этой области исследований подчеркивается роль гиперактивности, бесстрашия и отсутствия просоциальности как устойчивых индивидуальных различий и маркеров темперамента будущего антисоциального поведения и социального отбора девиантных сверстников. ^{17 , 30 , 31} Эти параметры темперамента оказались в высшей степени наследуемыми и относительно стабильными во времени ^{32 -34} и являются основой более сложных личностных черт высшего порядка, которые проявляются в более позднем возрасте. такие как сознательность, невротизм и покладистость. ^{34 -37} Во многих исследованиях ^{21 , 33 , 38 , 39} высокие уровни гиперактивности и импульсивности в детстве были связаны с проблемами поведения в подростковом возрасте.Поскольку гиперактивные дети с большей вероятностью попадут в цикл принуждения в их отношениях с родителями ⁴⁰ или будут отвергнуты сверстниками, ^{41 -43} они могут быть более склонны использовать агрессию в своих отношениях. Другие исследования ^{33 , 44 , 45} показали, что бесстрашие или низкий уровень тревожности повышают риск возникновения проблем с поведением в будущем. Наконец, антисоциальное поведение также связано с отсутствием просоциальности и готовности помочь. ^{17 , 33 , 46 -49} Дети, которые менее эмпатичны и полезны, как правило, меньше обеспокоены дистрессом и негативным влиянием, которое они оказывают на других. ⁵⁰ Хотя многие исследования ^{51 , 52} связали данный поведенческий параметр, такой как гиперактивность, с проблемами раннего поведения, некоторые исследования ^{30 , 33 , 53} предполагают, что использование двух или даже трех измерений во внимание может увеличить предсказательную силу.Предыдущие исследования предоставили некоторое понимание предикторов девиантного членства в группах сверстников. ^{11 , 13 , 14,54} Однако эти исследования ^{9 , 14} имеют ограниченную ценность при планировании усилий по ранней профилактике, поскольку они оценивали прогностические факторы в конце начальной или средней школы. , когда, в худшем случае, девиантная ассоциация сверстников была инициирована или вот-вот начнется.

Настоящее исследование проспективно исследует, как поведение (гиперактивность, бесстрашие и просоциальность) в детском саду и семейные невзгоды связаны с различиями в траекториях участия в девиантных группах сверстников.Как было недавно описано, личные качества участвуют в создании ниши, которая способствует преемственности и стабильности. ³⁴ По мере того, как дети ищут или попадают в среду сверстников, которая коррелирует с их чертами характера, эти группы сверстников могут способствовать сохранению коррелированного с их чертами поведения, уменьшая возможности для изменений. Насколько нам известно, это первое исследование, которое специально изучает влияние ранних взаимодействий между индивидуумом и средой (поведенческий профиль против семейных невзгод) на выбор контекстов сверстников, которые способствуют проблемам поведения и насилию.Мы предположили, что мальчики, которые инициируют девиантную траекторию группы сверстников в раннем подростковом возрасте, с большей вероятностью будут демонстрировать следующий профиль в детском саду: высокая гиперактивность, высокое бесстрашие и низкая просоциальность. Мы также предположили, что риск возрастает, когда мальчики с этим профилем живут в условиях тяжелых семейных невзгод, поскольку это может не обеспечивать оптимальную среду социализации для мальчиков с профилем риска.

Мальчиков, которые участвовали в этом исследовательском проекте, были частью лонгитюдного исследования, начатого в 1984 году.87% воспитателей детских садов согласились принять участие в исследовании и оценили поведение 1161 мальчика. Для контроля культурных эффектов в исследование включались мальчики, если оба их биологических родителя родились в Канаде и их родным языком был французский. В исследовании приняли участие 1037 франкоязычных мальчиков из детских садов 53 школ в низко социально-экономических районах Монреаля, Квебек. Детям должно было исполниться 5 лет до октября того года, когда они поступили в детский сад.Мальчиков оценивали в детском саду и в возрасте от 11 до 17 лет.

В этой выборке 969 мальчиков имели по крайней мере 1 точку данных, а 62 отсутствовали данные о переменных-предикторах. Всего в анализ были включены 937 человек. Количество мальчиков на каждой оценке колебалось от 934 в возрасте 11 лет до 792 в возрасте 17 лет. В общей сложности 73,8% имели 7 точек данных, и только 9,3% имели менее 3 точек данных. Анализ выбытия выявил только 1 переменную из всех факторов риска, включенных в это исследование, по которым можно было выделить мальчиков, у которых было менее 3 точек данных.Эти мальчики с большей вероятностью вышли из окружения тяжелых семейных невзгод (11,2% против 7,1%; χ ² = 3,94; P = 0,05). Хотя влияние семейных невзгод невелико, мы не можем сделать вывод, что данные отсутствуют случайно; они, скорее всего, пропадут случайно. Процедура оценки, используемая в этом исследовании, учитывает данные, которые отсутствуют случайным образом, когда переменные, связанные с шаблонами отсутствующих данных, вводятся в качестве ковариат в анализе. В нашем исследовании используется процедура оценки при наличии недостающих данных, аналогичная процедуре, используемой в иерархических линейных моделях. ⁵⁵

При первом обследовании в детском саду 67% участников нашего исследования жили с обоими родителями, а 24% — только со своими матерями. Средний (SD) возраст родителей при рождении ребенка составлял 25,4 (4,8) года для матерей и 28,4 (5,6) года для отцов. Среднее (SD) количество школьных лет, завершенных родителями, составило 10,5 (2,8) года для матерей и 10,7 (3,2) года для отцов. Образовательный уровень матерей и отцов в этой выборке ниже, чем в репрезентативной выборке населения Квебека.Среднее (SD) количество лет образования в Квебеке в то время составляло 12,0 (2,6) года для матерей и 12,2 (3,8) года для отцов. Средний доход семьи, когда мальчикам было 10 лет, был ниже, чем у семей с детьми в Канаде в том году. ⁵³

Девиантная принадлежность к группе сверстников

В рамках 7 ежегодных оценок в возрасте от 11 до 17 лет участникам задавали следующий вопрос: «В течение последних 12 месяцев вы входили в группу или банду, совершавшую предосудительные действия?» Использование такого дихотомического признака для измерения членства в девиантных группах имеет давнюю традицию в криминологических исследованиях банд и правонарушений со стороны сверстников. ^{3 , 13} Валидность критерия подтверждается умеренной или сильной ассоциацией девиантной принадлежности к группе сверстников с показателями правонарушений, такими как правонарушения против личности, правонарушения против собственности, продажа наркотиков и употребление наркотиков. ^{3 , 5} Принадлежность к девиантной группе сверстников в возрасте 11 лет достоверно коррелирует ( P <0,001) с самооценкой употребления наркотиков ( r = 0,23), кражей ( r = 0,37), вандализм ( r = 0.28), а также количество друзей, арестованных полицией ( r = 0,37). Это также коррелирует с сообщениями учителей о физической агрессии ( r = 0,18) и оппозиции ( r = 0,18) и с сообщениями одноклассников о физической агрессии ( r = 0,21). Распространенность девиантной принадлежности к группе сверстников варьируется в возрасте от 11 до 17 лет следующим образом: 12,3%, 13,4%, 16,9%, 19,0%, 19,2%, 15,1% и 10,1% соответственно.

Поведенческие профили в детстве

Учителя оценили поведение мальчиков в детском саду с помощью 28 пунктов анкеты социального поведения и 10 пунктов анкеты просоциального поведения.Гиперактивность оценивалась по 2 пунктам: беспокойный, бегает или прыгает вверх и вниз; и не стоит неподвижно, извивается или суетливо (α Кронбаха = 0,89). Бесстрашие оценивали с помощью 3 пунктов, которые были закодированы обратно пропорционально: беспокойство, страх (боязнь нового) и легко плачет (α Кронбаха = 0,71). Просоциальность оценивалась по 10 пунктам: пытается прекратить ссоры, приглашает посторонних присоединиться к ним, пытается помочь кому-то обидеться, помогает подбирать вещи, которые кто-то уронил, хвалит труд менее способных детей, проявляет сочувствие к тому, кто совершил ошибку, помогает детям испытывает трудности с заданием, помогает больным детям, утешает плачущих или расстроенных детей и помогает убирать беспорядок, созданный кем-то другим (Cronbach α =.92). Учителей просили оценивать мальчиков весной, когда они ходили в детский сад, когда эти учителя были знакомы с мальчиками более 6 месяцев. Учителя должны были указать по шкале типа Лайкерта, неприменимы ли элементы (0), применялись иногда (1) или применялись часто (2). Корреляция между этими размерами была низкой, не более 0,13. Описательными статистическими данными по этим параметрам были гиперактивность (среднее значение = 1,39, медиана = 1, режим = 0, стандартное отклонение = 1,44), бесстрашие (среднее значение = 1,47, среднее значение = 1, режим = 0, стандартное отклонение = 1.57) и просоциальность (среднее значение = 8,08, медиана = 8, мода = 10, стандартное отклонение = 4,98).

Для индексации семейных невзгод использовались шесть переменных: (1) профессиональный статус матери, (2) профессиональный статус отца, (3) уровень образования матери (количество лет в школе), (4) уровень образования отца (количество лет в школе). лет в школе), (5) возраст матерей при рождении их первого ребенка (возраст в годах) и (6) структура семьи (нетронутые или нетронутые). Этот индекс отражает качество семейной среды в детском саду мальчиков. ⁵⁶ Мальчики, набравшие выше 75-го процентиля, получили код 1, что свидетельствует о том, что они живут в семье с множеством неблагоприятных условий.

Мы также использовали физическую агрессию в качестве контрольной переменной, поскольку в других исследованиях было установлено, что она позволяет предсказать исход. ^{13 , 14} Физическая агрессия в детском саду оценивалась по трем параметрам: драки с другими детьми; пинает, кусает или бьет других детей; и запугивает или запугивает других детей (Кронбах α =.78).

Статистический анализ, использованный в этом исследовании, основан на предыдущих результатах. ⁹ Для выделения этих траекторий использовалась полупараметрическая модель смеси. ^{57 , 58} Мы использовали личностно-ориентированный подход, также аналогичный предыдущему исследованию. ⁵³ Отсечка по среднему баллу из 3 поведенческих шкал была использована для создания 8 ортогональных поведенческих профилей. Мальчики ниже 50-го процентиля считались низкими по определенному параметру, тогда как мальчики с 50-м процентилем или выше считались высокими по определенному параметру.Распространенность участников в каждом профиле представлена ​​в Таблице 1.

Этот подход снижает потенциальную мультиколлинеарность за счет уменьшения корреляции по трем измерениям. 7 поведенческих профилей, закодированных с помощью манекена, были сначала введены в групповой анализ траектории, чтобы описать долю мальчиков в каждом профиле, которые следовали траектории раннего и среднего подросткового возраста или никогда не отклонялись от группы сверстников. На втором этапе 7 поведенческих профилей и семейные невзгоды были одновременно включены в анализ траектории как основные эффекты и эффекты взаимодействия, при этом учитывались основные и потенциальные эффекты взаимодействия физической агрессии.В частности, они были добавлены как ковариаты, предсказывающие вероятность членства в группе траектории. Эта вероятность указывается для выполнения полиномиальной логит-функции. Функция полиномиального логита является хорошо подходящей статистической моделью для привязки этих профилей к 3 различным траекториям развития. ⁵⁹ Эта модель является обобщением более распространенной модели логистической регрессии, в которой результат является дихотомической переменной.

Мы начали с исследования прогностической силы 8 поведенческих профилей в детском саду с точки зрения вероятности того, что мальчики будут следовать траектории раннего или среднего подросткового возраста в возрасте от 11 до 17 лет.Доля мальчиков в каждом поведенческом профиле, которые следовали девиантной траектории группы сверстников, была рассчитана с использованием коэффициентов из модели полиномиальной регрессии. Если в тексте не указано иное, для сравнения 7 профилей риска с профилем отсутствия риска использовались тесты значимости (α = 0,05). Три профиля значительно чаще следовали траектории раннего подросткового возраста. Как показано на Рисунке 2, 33% мальчиков отображали профиль 1 (+ гиперактивность, + бесстрашие, — просоциальность), 18% — профиль 2 (+ гиперактивность, + бесстрашие, + просоциальность) и 15% — профиль 5 (- гиперактивность). , + бесстрашие, — просоциальность) следовали по траектории ранней юности.На противоположном конце спектра только 5% группы, которая не показала ни одного из трех измерений, связанных с риском, следовали этой траектории. Используя контрастный анализ, мы обнаружили, что доля мальчиков, следующих по траектории раннего подросткового возраста, была значительно выше среди тех, у кого были обнаружены все 3 фактора риска (профиль 1), по сравнению со всеми другими группами поведенческого профиля. Поведенческий профиль в детском саду не был существенно связан с траекторией среднего подросткового возраста.

В другой модели мы представили семейные невзгоды во взаимодействии с 7 профилями, контролируя физическую агрессию в детском саду как основной и эффект взаимодействия с семейными невзгодами, а также 7 профилей.Поскольку физическая агрессия не оказала существенного влияния на вероятности траектории, она была исключена из этой модели. В окончательной модели, представленной в таблице 2, профиль 1 (+ гиперактивность, + бесстрашие, — просоциальность; отношение шансов [OR], 6,68), профиль 2 (+ гиперактивность, + бесстрашие, + просоциальность; OR, 3,78), и профиль 5. (- гиперактивность, + бесстрашие, — просоциальность; OR, 3,81) по-прежнему в значительной степени связаны с траекторией раннего подросткового возраста. Не было замечено никакого основного эффекта семейных невзгод на траекторию членства в группе, но был заметен значительный эффект взаимодействия (OR, 4.18) наблюдалась между поведенческим профилем 1 (+ гиперактивность, + бесстрашие, — просоциальность) и семейными невзгодами. На Рисунке 3 55% мальчиков, которые демонстрировали профиль 1 (+ гиперактивность, + бесстрашие, — просоциальность) и жили в тяжелых семейных условиях, по сравнению с 26% мальчиков, которые демонстрировали такой же профиль и жили в среде с низким уровнем семейных невзгод, следовали раннему траектория подросткового возраста. Мальчики из детского сада, которые демонстрировали безрисковый поведенческий профиль в любом типе семейной среды, с гораздо меньшей вероятностью следовали траектории раннего или среднего подросткового возраста (примерно 5%).

Целью настоящего исследования было выявить поведенческие профили в детском саду, которые сильно связаны с ранним началом девиантной принадлежности к группе сверстников. В рамках личностно-ориентированного подхода, ^{53 , 60} , мы выделили взаимодействие между поведенческими профилями детского сада, оцененными учителями, и семейными невзгодами, описанными родителями. Это исследование подтверждает ключевые результаты других лонгитюдных исследований ^{3 , 11 , 13 , 61 , 62} , которые предполагают, что поведение в детстве и семейная среда связаны с девиантным участием сверстников в подростковом возрасте.Однако это исследование является первым, которое показывает, что поведение, оцениваемое учителями еще в детском саду, позволяет прогнозировать раннее начало девиантной траектории группы сверстников.

В частности, мы обнаружили, что поведенческий профиль, характеризующийся высокой гиперактивностью, высоким бесстрашием и низкой просоциальностью, безусловно, является лучшим предиктором ранней принадлежности к девиантным сверстникам. В многочисленных исследованиях было показано, что подобный профиль позволяет прогнозировать раннее начало антиобщественного поведения и расстройства поведения. ^{17 , 19 , 44 , 49 , 53} Как отмечается в некоторых теоретических моделях, ⁶³ принадлежность к девиантным друзьям и проблемы поведения имеют один и тот же набор предикторов в детстве. Результаты настоящего исследования показывают, что они могут иметь общее происхождение, которое начинается еще до поступления в школу. ⁶⁴ Наши результаты также поддерживают расширение социальных и личностных теорий, предполагающих, что комбинации черт низшего порядка, связанные с лежащими в основе чертами высших порядков невротизма, сознательности и уступчивости, могут играть роль в типе или качестве социальной группировки детей. и подростки. ³⁴ Эти группы могут присутствовать с раннего детства. Как показали предыдущие исследования, ^{30 , 44 , 65} роль страха важна в предотвращении или усилении антисоциального поведения. Наши результаты показывают, что это также может иметь место при раннем присоединении к девиантным группам сверстников. ⁶⁶ Бесстрашные мальчики больше рискуют и могут быть менее чувствительны к негативной реакции большинства других детей на их девиантное поведение. Отсутствие просоциальности также было описано как важный аспект антисоциального профиля. ^{17 , 45 , 47 , 67} Дети, которым не хватает сочувствия, бесполезны и имеют гиперактивность или низкий уровень тревожности, также с большей вероятностью на ранних этапах попадают в группы девиантных сверстников. Это измерение является центральным в концепции психопатии. Отсутствие сочувствия и сочувствия к другим может предрасполагать мальчиков к тому, чтобы они становились более жестокими преступниками в девиантных группах сверстников. Эту гипотезу следует более тщательно проверить в будущих исследованиях.

Поведенческие характеристики в детском саду не предсказывают наступление девиантной принадлежности к группе сверстников после раннего подросткового возраста. ²² События, которые происходят позже в жизни этих мальчиков, возможно, вызывают девиантное участие сверстников в позднем подростковом возрасте. Предикторы, которые более близки к исходу, такие как наличие членов банды в сообществе или семье, ¹⁴ неуспеваемость, ¹⁴ низкая самооценка и депрессия или другие стрессовые жизненные события, могут лучше объяснить, почему некоторые молодые люди инициировать участие девиантных групп сверстников в среднем подростковом возрасте.

Семейные невзгоды не оказали какого-либо основного влияния на переменную результата.Это говорит о том, что семейные невзгоды в регионах с низким социально-экономическим положением могут не быть достаточным риском для следования девиантной траектории группы сверстников в подростковом возрасте. С другой стороны, он, по-видимому, является важным модератором взаимосвязи между поведенческими профилями в детском саду и ранней девиантной ассоциацией сверстников. Высокая гиперактивность, высокое бесстрашие и низкая просоциальность в сочетании с серьезными семейными невзгодами увеличивали вероятность следовать по траектории раннего начала в 2 раза по сравнению с мальчиками с таким же профилем, выросшими в неблагополучной семье.Это важное взаимодействие не освещалось в предыдущих исследованиях. Среда с высоким уровнем семейной невзгодности может увеличить вероятность принудительных стилей воспитания, отсутствия правил и плохого надзора, что представляет собой неадекватный контекст социализации для мальчиков с гиперактивностью, бесстрашием и небольшим просоциальным поведением. Плохие районы, в которых эти семьи воспитывают своих детей, также могут увеличить риск раннего присоединения к структурированным бандам. ^{13 , 68} Практика воспитания и характеристики соседства должны быть исследованы в будущих исследованиях в качестве важных переменных-посредников или модераторов.Однако антисоциальное расстройство личности у родителей также может быть важным компонентом девиантной принадлежности к группе сверстников и проблем поведения из-за генетических, биологических и экологических влияний. ^{69 , 70}

Необходимо упомянуть некоторые ограничения исследования. Во-первых, хотя настоящее исследование показало важность индивидуальных факторов риска в вероятности следования отличительной девиантной траектории группы сверстников в подростковом возрасте, мы не можем исключить тот факт, что другие неизмеряемые факторы риска могут играть роль.Например, измеренные нами поведенческие параметры, скорее всего, связаны как с генетическими факторами ^{32 , 69 , 71 -73} , так и с родительскими практиками. ^{46 , 74} Во-вторых, в исследовании использовались данные по девиантным группам только в период предподросткового и подросткового возраста. Ясно, что это явление начинается в возрасте до 11 лет ^{41 , 64 , 75} и что будущие исследования должны быть сосредоточены на траекториях развития раннего детства, связанного с девиантными братьями и сестрами и друзьями.В-третьих, использование общей меры девиантной принадлежности к группе сверстников не оптимально. Хотя этот пункт является допустимым показателем членства в девиантной группе, ⁹ некоторые факторы риска могут отличать членов банды, склонных к насилию, от других типов девиантных друзей, например, тех, кто курит марихуану. Наша мера не могла учесть эту качественную неоднородность. В-четвертых, поскольку наша выборка ограничена французско-канадскими белыми мальчиками из бедных районов Монреаля, наши результаты могут не распространяться на группы населения с другим социально-экономическим положением.Репликация этого исследования должна включать образцы с разных континентов, где группы девиантных сверстников и их более экстремальная форма — уличные банды — более распространены. Культурные различия в возникновении, прекращении и формах девиантных траекторий сверстников могут существенно изменить эти параметры. С другой стороны, мы ожидаем, что ранние поведенческие предикторы будут такими же, поскольку более удаленные агенты социализации менее активны в раннем возрасте.

Наши результаты убедительно подтверждают идею о том, что ранняя первичная профилактика необходима для снижения негативного воздействия раннего присоединения к девиантным группам сверстников.Разработка профилактических программ, нацеленных как на индивидуальные, так и на семейные факторы риска в раннем детстве, успешно снизила вероятность вовлечения девиантных групп сверстников. Недавние результаты рандомизированных профилактических экспериментов показывают, что меньшее вовлечение в группы девиантных сверстников снижает вероятность следования траектории более частого агрессивного поведения в подростковом возрасте. ⁷⁶ Во время первого контакта с семьями из группы риска такие специалисты, как врачи, психиатры и психологи, могли легко оценить детей, которые демонстрируют эти многочисленные риски, и направить этих детей и их семьи на профилактическую программу в более раннем возрасте, учитывая это вмешательство. программы, которые пытаются уменьшить вовлеченность банд в подростковом возрасте, как правило, неэффективны. ^{77 , 78}

Для корреспонденции: Эрик Лакурс, доктор философии, факультет социологии, Монреальский университет, CP 6128, succursale Center-Ville, Монреаль, Квебек, Канада h4C-3J7 ([email protected]).

Представлено для публикации: 23 февраля 2005 г .; окончательная редакция получена 8 сентября 2005 г .; принята к печати 15 сентября 2005 г.

Финансирование / поддержка: Это исследование было поддержано Национальным научным фондом в рамках гранта SBR-9513040 Национальному консорциуму по исследованию насилия, Québec’s Conseil Québécois de la Recherche Sociale и Fonds pour la Formation de Chercheurs et l’Aide à la Финансирующие агентства Recherche du Québec, Национальная программа исследований и развития здравоохранения Канады, финансирующие организации Совета социальных и гуманитарных исследований, а также Фонд Молсона.

Благодарность: Мы благодарим Martine Villeneuve, MPS, за ее полезные комментарии относительно предыдущих вариантов этой статьи.

1.Bjerregaard
BLizotte
Владение AJ Gun и членство в банде. J Criminol J Criminol 1995; 8637-58Google ScholarCrossref 2. Fergusson
DMHorwood
LJ Роль подростковых связей со сверстниками в непрерывности между поведенческой адаптацией в детстве и правонарушениями несовершеннолетних. J Abnormal Child Psychol 1996; 24205-221 PubMedGoogle ScholarCrossref 3. Торнберри
TP Членство в молодежных бандах и участие в серьезных и насильственных правонарушениях. Лёбер
RFarrington
DPeds. Серьезные и жестокие несовершеннолетние правонарушители: факторы риска
и успешные вмешательства. Thousand Oaks, Calif Sage Publications 1998; 147–166 Google Scholar4.Vitaro
FTremblay
REKerr
MPagani
LSBukowski
В. М. Деструктивность, характеристики друзей и преступность: проверка двух конкурирующих моделей развития. Child Dev 1997; 68676-689PubMedGoogle ScholarCrossref 5.Thornberry
Т.П.Крон
MDLizotte
AJChard-Wierschem
D Роль преступных группировок несовершеннолетних в содействии преступному поведению. J Res Crime Delinq 1993; 3055-87Google ScholarCrossref 6.Dishion
Т.Дж.Капальди
DSpracklen
KMLi
F Экология употребления наркотиков подростками мужского пола среди сверстников. Dev Psychopathol 1995; 7803-824Google ScholarCrossref 8.Esbensen
FHuizinga
D Банды, наркотики и правонарушения в опросе городской молодежи. Криминология 1993; 31565-589Google ScholarCrossref 9. Lacourse
ENagin
DSTremblay
REVitaro
FClaes
M Траектории развития преступного членства мальчиков в группах и содействие агрессивному поведению в подростковом возрасте. Dev Psychopathol 2003; 15183-197PubMedGoogle ScholarCrossref 10. Фергуссон
DMLynskey
MTHorwood
LJ Факторы, связанные с преемственностью и изменением паттернов деструктивного поведения в период между детством и юностью. J Abnorm Child Psychol 1996; 24533-553PubMedGoogle ScholarCrossref 11, Fergusson
DMSwain-Campbell
NRHorwood
LJ Девиантная принадлежность к сверстникам, преступность и употребление психоактивных веществ: регрессионный анализ с фиксированными эффектами. J Abnorm Child Psychol 2002; 30419-430PubMedGoogle ScholarCrossref 12. Гордон
Р.А.Лахей
BBKawai
ELoeber
RStouthamer-Loeber
MFarrington
Д.П. Антисоциальное поведение и членство в бандах: отбор и социализация. Криминология 2004; 4255-87Google ScholarCrossref 13.

Thornberry
Т.П.Крон
MDLizotte
AJSmith
CATobin
K Банды и преступность с точки зрения развития. New York, NY Cambridge University Press, 2003;

14. холм
KGHowell
Дж. Чокинс
Дж. Д. Баттин-Пирсон
SR Факторы риска в детстве для членства в подростковых бандах: результаты Проекта социального развития Сиэтла. J Res Crime Delinq 1999; 36300-322Google ScholarCrossref 15.Арсено
LTremblay
REBoulerice
BSaucier
J-F Акушерские осложнения и насильственные преступления: тестирование двух путей развития. Child Dev 2002; 73496-508PubMedGoogle ScholarCrossref 16.Brennan
PAHall
JBor
В.Найман
Дж. М. Уильямс
G Интеграция биологических и социальных процессов в отношении устойчивой агрессии с ранним началом у мальчиков и девочек. Dev Psychol 2003; 39309-323PubMedGoogle ScholarCrossref 17.Фрик
PJMorris
А.С. Темперамент и пути развития к проблемам поведения. J Clin Child Adolesc Psychol 2004; 3354-68PubMedGoogle ScholarCrossref 18.Raine
Аннотация: роль префронтального дефицита, низкого вегетативного возбуждения и ранних факторов здоровья в развитии антисоциального и агрессивного поведения у детей. J Child Psychol Psychiatry 2002; 43417- 434PubMedGoogle ScholarCrossref 19. Рейн
Биосоциальные исследования антисоциального и агрессивного поведения у детей и взрослых: обзор. J Abnormal Child Psychol 2002; 30311-326PubMedGoogle ScholarCrossref 20.Shaw
DSBell
RQGilliom
M Переосмысление действительно ранней стартовой модели антиобщественного поведения. Clin Child Fam Psychol Rev 2000; 3155-172PubMedGoogle ScholarCrossref 21.Lynam
DRCaspi
AMoffitt
TEWikstrom
ПОЛобер
РНовак
S Взаимодействие между импульсивностью и окружением при совершении правонарушений: влияние импульсивности сильнее в более бедных районах. J Abnormal Child Psychol 2000; 109563-574 PubMedGoogle ScholarCrossref 22. Моффитт
Т. е. Ограниченное подростковым возрастом и стойкое антисоциальное поведение на протяжении всей жизни: таксономия развития. Psychol Rev 1993; 100674-701PubMedGoogle ScholarCrossref 23.Piquero
ATibbetts
SG Влияние пре / перинатальных нарушений и неблагополучной семейной среды на прогнозирование уголовных преступлений. Исследования Crime Prev 1999; 852-71Google Scholar24.Raine
Абреннан
PMednick
SA Осложнения при родах в сочетании с ранним отказом от матери в возрасте 1 года предрасполагают к насильственным преступлениям в возрасте 18 лет. Arch Gen Psychiatry 1994; 51984- 988PubMedGoogle ScholarCrossref 26.Patterson
GRYoerger
K Модель развития преступности с поздним началом. В: Dienstbier
ROsgood
DWeds. Симпозиум Небраски по
Мотивация. 44 Lincoln University of Nebraska Press 1997; 119–177 Google Scholar 27. Клонингер
CRSigvardsson
С.Бохман
Мвон Кнорринг
А.Л. Предрасположенность к мелкой преступности у усыновленных в Швеции, II: перекрестный анализ взаимодействия генов и окружающей среды. Arch Gen Psychiatry 1982; 3-1247PubMedGoogle ScholarCrossref 28.Cloninger
CRGottesman
II Генетические факторы и факторы окружающей среды при расстройствах антисоциального поведения. В: Медник
САМоффитт
TEStack
САЕД. Причины преступлений: новые биологические
Подходит. New York, NY Cambridge University Press 1987; 91-109Google Scholar 29.Raine
Факторы вегетативной нервной системы, лежащие в основе расторможенного, антиобщественного и агрессивного поведения. Ann N Y Acad Sci 1996; 79446-59PubMedGoogle ScholarCrossref 30.Lahey
Толстушки
ID Модель склонности к развитию, объясняющая причины проблем с поведением в детстве и подростковом возрасте. В: Лахи
BBMoffitt
TECaspi
Aeds. Причины нарушения поведения и несовершеннолетние
Преступность. New York, NY Guilford Press, 2003; 76–117 Google Scholar 33.Côté
STremblay
РЕНагин
DSZoccolillo
MVitaro
F Поведенческие профили в детстве, приводящие к расстройству поведения у подростков: траектории риска для мальчиков и девочек. J Am Acad Child Adolesc Psychiatry 2002; 411086-1094PubMedGoogle ScholarCrossref 35.McCrae
RRCosta
PTJOstendorf
Фанглейтнер
А.Гребицкова
MAvia
MDSanz
Ж. Санчес-Бернардос
М.Л.Кусдил
MEWoodfield
RSaunders
PRSmith
П. Б. Природа важнее воспитания: темперамент, личность и развитие на протяжении жизни. J Pers Soc Psychol 2000; 78173-186PubMedGoogle ScholarCrossref 36.Eysenck
HM Личность и преступность.В: Милтон
Т.Е. Симонсен
Eeds. Психопатия антисоциальная, криминальная и насильственная
Поведение. Нью-Йорк, Нью-Йорк Гилфорд 1998; 40-49 Google Scholar 37.

серый
JA Нейропсихология тревоги. Лондон, Англия Oxford University Press, 1982;

38. каспи
AHenry
BMcGee
ROMoffitt
TESilva
П.А. Темпераментные причины проблем поведения детей и подростков: от трех до пятнадцати лет. Child Dev 1995; 6655-68PubMedGoogle ScholarCrossref 40.Pettit
GSBates
JEDodge
KA Поддерживающее воспитание, экологический контекст и приспособление детей: семилетнее лонгитюдное исследование. Child Dev 1997; 68908- 923Google Scholar41.Boivin
MVitaro
FPoulin
F Отношения со сверстниками и развитие агрессивного поведения в раннем детстве. В: Tremblay
REHartup
WWArcher
Джеды. Истоки агрессии, связанные с развитием. Нью-Йорк, Нью-Йорк Гилфорд Пресс, 2005; 376–397Google Scholar42.уклоняться
КАПеттит
GS Биопсихосоциальная модель развития хронических проблем поведения в подростковом возрасте. Dev Psychol 2003; 39349-371PubMedGoogle ScholarCrossref 43.Bagwell
CLMolina
BSPelham
WEJHoza
B Синдром дефицита внимания и гиперактивности и проблемы в отношениях со сверстниками: прогнозы от детства до подросткового возраста. J Am Acad Child Adolesc Psychiatry 2001; 401285-1292PubMedGoogle ScholarCrossref 44.Kerr
MTremblay
REPagani
LSVitaro
F Сдерживание поведения мальчиков и риск совершения правонарушений в будущем. Arch Gen Psychiatry 1997; 54809-816PubMedGoogle ScholarCrossref 45.Frick
П.Дж.Лилиенфельд
SOEllis
MLoney
BSilverthorn
P Связь между тревожностью и размерами психопатии у детей. J Abnormal Child Psychol 1999; 27383-392PubMedGoogle ScholarCrossref 46.Eisenberg
NFabes
RAMurphy
До н.э. Реакция родителей на отрицательные эмоции детей: отношение к социальной компетентности и успокаивающему поведению детей. Child Dev 1996; 672227-2247PubMedGoogle ScholarCrossref 47.Frick
PJCornell
AHBarry
CTBodin
SDDane
HE Черствые-бесэмоциональные черты и проблемы поведения в прогнозировании серьезности проблем поведения, агрессии и самоотчета о правонарушении. J Abnorm Child Psychol 2003; 31457-470PubMedGoogle ScholarCrossref 48.Christian
REFrick
PJHill
NLTyler
LFrazer
DR Психопатия и проблемы поведения у детей, II: значение для подтипов детей с проблемами поведения. J Am Acad Child Adolesc Psychiatry 1997; 36233-241PubMedGoogle ScholarCrossref 49.Frick
PJEllis
M Бесчувственно-неэмоциональные черты и подтипы расстройства поведения. Clin Child Psychol Fam Rev 1999; 2149-168Google ScholarCrossref 50.Pardini
Д.А.Лочман
ДЖЕФрик
PJ Черствые / бесстрастные черты и социально-познавательные процессы у осужденных молодых людей. J Am Acad Child Adolesc Psychiatry 2003; 42364-371PubMedGoogle ScholarCrossref 51.Каспи
ASilva
П.А. Темпераментные качества в возрасте трех лет предсказывают личностные черты в молодом взрослом возрасте: продольные данные когорты при рождении. Child Dev 1995; 66486-498PubMedGoogle ScholarCrossref 52.Loeber
RWung
PKeenan
К.Жиру
BStouthamer-Loeber
MVan Kammen
WBMaughan
B Пути развития в разрушительном поведении ребенка. Dev Psychopathol 1993; 5103-133Google ScholarCrossref 53.Tremblay
REPihl
ROVitaro
Ф.Добкин
PL Прогнозирование раннего проявления антиобщественного поведения мужчин на основе поведения дошкольников. Arch Gen Psychiatry 1994; 51732-739PubMedGoogle ScholarCrossref 54.Dishion
Т.Дж.Паттерсон
GRStoolmiller
MSkinner
ML Семья, школа и поведенческие предшественники вовлечения подростков в антисоциальные сверстники. Dev Psychol 1991; 27172-180Google ScholarCrossref 55.

Singer
JDWillett
JB Прикладной лонгитюдный анализ данных: моделирование изменений и возникновения событий. Нью-Йорк, NY Oxford University Press, 2003;

56.Хаапасало
JTremblay
REBoulerice
BVitaro
F Относительные преимущества личностных и переменных подходов для прогнозирования проблемного поведения на основе оценок в детском саду. J Quant Criminol 2000; 16145-168Google ScholarCrossref 57. Nagin
Д.С. Анализ траекторий развития: полупараметрический, групповой подход. Psychol Methods 1999; 4139-157Google ScholarCrossref 58.

Nagin
DS Групповое моделирование развития. Кембридж, Ma Harvard University Press, 2005;

59. Рёдер
KLynch
К.Г.Нагин
Д.С. Моделирование неопределенности в латентной классовой принадлежности: тематическое исследование в криминологии. J Am Stat Assoc 1999; 94766-776Google ScholarCrossref 60.Magnusson
Д.Бергман
LR Типовой подход к изучению путей от детства к взрослой жизни. В: Робинс
LNRutter
Meds. Прямые и хитрые пути от детства к
Совершеннолетие. Нью-Йорк, NY Cambridge University Press, 1990; 101-116Google Scholar 61.Фергюссон
DMWoodward
LJHorwood
LJ Проблемы взаимоотношений со сверстниками в детстве и взаимодействие молодых людей с девиантными сверстниками в юности J Abnorm Child Psychol 1999; 27357-370PubMedGoogle ScholarCrossref 62.Lahey
BBGordon
Р.А.Лебер
RStouthamer-Loeber
MFarrington
DP Boys, которые присоединяются к бандам: перспективное исследование предикторов первого вступления в банды. J Abnormal Child Psychol 1999; 27261-276PubMedGoogle ScholarCrossref 63.

Готтфредсон
MRHirschi
T Общая теория преступности. Стэнфорд, Калифорния, издательство Стэнфордского университета, 1990;

64. Снайдер
JHorsch
EChilde
J Отношения детей младшего возраста со сверстниками: аффилиативный выбор и формирование агрессивного поведения. J Clin Child Psychol 1997; 26145-156PubMedGoogle ScholarCrossref 65.Lahey
BBMcBurnett
KLoeber
RHart
Е.Л. Психобиология расстройства поведения. В: Шолевар
GPed. Расстройства поведения у детей и подростков:
Оценки и вмешательства. Вашингтон, округ Колумбия, American Psychiatric Press, 1995; 27-44, Google Scholar, 66. Фергуссон.
DMHorwood
LJ. Перспективные предикторы девиантной принадлежности сверстников в подростковом возрасте в детстве. J Child Psychol Psychiatry 1999; 40581-592PubMedGoogle ScholarCrossref 67.Barry
CTFrick
PJDeShazo
TMMcCoy
MGEllis
MLoney
BR Важность черт бесчувственности и бесстрастия для распространения концепции психопатии на детей. J Abnorm Psychol 2000; 109335-340PubMedGoogle ScholarCrossref 68.Brody
GHGe
XConger
RDGibbons
FXMurry
VMGerrard
M Влияние неблагоприятного соседства, коллективной социализации и воспитания детей на принадлежность афроамериканских детей к девиантным сверстникам. Child Dev 2001; 721231-1246PubMedGoogle ScholarCrossref 69.Caspi
AMcClay
JMoffitt
TEMill
JMartin
JCraig
И. В. Тейлор
APoulton
R Роль генотипа в цикле насилия в отношении детей, подвергшихся жестокому обращению. Science 2002; 297851-854PubMedGoogle ScholarCrossref 70.

Rowe
DC Пределы семейного влияния: гены, опыт и поведение. New York, NY Guilford Press, 1993;

71. Константино
Дж. Н. Мерфи
DLMorris
JA Семейный психиатрический анамнез, метаболиты моноаминов спинномозговой жидкости и темперамент у младенцев. Biol Psychiatry 1999; 45626-632PubMedGoogle ScholarCrossref 72.Higley
JDThompson
WWChampoux
МГольдман
DLinnoila
M Отцовский и материнский генетический и экологический вклад в метаболиты моноаминов спинномозговой жидкости у макак-резусов (Macaca mulatta). Arch Gen Psychiatry 1993; 50615-623PubMedGoogle ScholarCrossref 73.Lesch
КПБенгель
DHeils
APetri
SBenjamin
JMuller
DRHamer
DHMurphy
DL Ассоциация признаков, связанных с тревогой, с полиморфизмом в регуляторной области гена переносчика серотонина. Science 1996; 2741527-1531PubMedGoogle ScholarCrossref 74.Jaffee
SRCaspi
AMoffitt
Т.Э.Тейлор
Жертва жестокого обращения с антиобщественным ребенком: свидетельство процесса, опосредованного окружающей средой. J Abnorm Psychol 2004; 11344-55PubMedGoogle ScholarCrossref 76.

Lacourse
ECôté
STremblay
RR Продольный экспериментальный план для проверки роли воспитания и траекторий развития сверстников как посредника агрессивного антиобщественного поведения в подростковом возрасте. Документ представлен по адресу: Society for Prevention Research 12 июня 2003 г., Вашингтон, округ Колумбия

77.

Эсбенсен
F Предотвращение вовлечения подростков в банды. Вашингтон, округ Колумбия Министерство юстиции США, Управление программ правосудия, Управление ювенальной юстиции и предупреждения правонарушений2000;

78.ДеГармо
DSForgatch
РС Раннее развитие правонарушений в разведенных семьях: оценка рандомизированного исследования превентивных вмешательств. Dev Sci 2005; 8229-239PubMedGoogle ScholarCrossref

Причина девиантного / криминального поведения и стимулы, специфичные для сексуального девиантного поведения по отношению к взрослым и детям

Томми Л. Смит

Старший аналитик криминальной разведки, Департамент Леона Шерифа

Аспирант Американского военного университета

ПРИМЕЧАНИЕ: Это Научная статья была написана как исследовательский проект для дипломного курса AMU CMRJ515 — Сексуальная эксплуатация детей.Эта статья была отредактирована для этого сайта.

Биологические теории

Генетика

Сотни, возможно, тысячи исследований были проведены для изучения коренных причин девиантного поведения. Некоторые биологические теории, большинство из которых имеют сильную научную поддержку, предполагают, что генетика, гормоны, химия / структура мозга и анатомия могут повлиять на мышление человека в достаточной степени, чтобы вызвать указанное девиантное поведение (Rivendell, 2016). Одна теория, касающаяся генетики и девиантного поведения, предполагает, что генетический состав мужчин заставляет их совершать преступления.По статистике, когда дело доходит до девиантного и преступного поведения, арестовывается больше мужчин, чем женщин; однако такая теория была практически дискредитирована (Howit, 2009). Другая интересная генетическая теория предполагает, что однояйцевые близнецы с большей вероятностью будут разделять преступные наклонности, чем другие люди и неидентичные близнецы, предполагая, что окружающая среда и воспитание не будут влиять на девиантное поведение близнецов (Viding et al, 2005).

Химия мозга

Биологические теории преступного поведения не ограничиваются полом и отношениями между братьями и сестрами.На самом деле считается, что химия мозга играет большую роль в формировании преступного поведения. В мозгу есть несколько химических веществ, которые влияют на разное настроение. Одно из этих химических веществ является специфическим для нейромедиатора серотонина. Еще одно химическое вещество, в основном связанное с мужчинами, — это тестостерон. Тестостерон — это гормон, который при высоком уровне вызывает агрессию (Rivendell, 2016). Интересно, что витамин Омега-3 связан со снижением агрессии, в то время как плохое питание связано с более высоким уровнем агрессии (2016).

Структура и анатомия мозга

Принято считать, что человеческий мозг состоит из множества частей (более крупные из них называются долями), которые отвечают за различные функции организма. Миндалевидное тело, например, представляет собой две массы сферической формы в височных долях человеческого мозга. Эта часть мозга отвечает за эмоции, и считается, что повреждение этой области может быть связано с преступным поведением, потому что человек может больше не испытывать страха или сочувствия к другим людям (Rivendell, 2016; Raine, 2008).Другие теории, связывающие структуру мозга с преступным поведением, включают в себя часть мозга, хранящую воспоминания, — гиппокамп. Предполагается, что повреждение гиппокампа может удалить любые остаточные воспоминания о наказании за преступное деяние, и, учитывая степень амнезии, краткосрочные или долгосрочные воспоминания могут быть затронуты неоднократно (2016). Кроме того, лобная кора связана с самоконтролем, поэтому в случае ее повреждения она может снять запреты (2016).

Биологическая теория — Пример из практики

Финеас Гейдж был нормальным, кротким и трудолюбивым железнодорожным мастером в Вермонте в середине 1800-х годов.Он закладывал взрывчатку в рамках своей работы, и одна из них преждевременно воспламенилась искрой. Утюг, который он использовал для набивки песка на взрывчатку, был направлен вверх, где он вошел через его левую щеку и вышел из его лобной коры, приземлившись в нескольких футах позади того места, где он стоял. Хотя Финеас действительно выжил и, казалось, полностью выздоровел, люди, которые знали его лучше всего, заявили, что он больше не был «тем же человеком» и больше не был мягким и добросовестным. Фактически, он стал на словах агрессивным и ненадежным на работе, поэтому железнодорожной компании пришлось уволить его.

Социальные / личностные теории

Социальные теории обучения

Дети впечатлительны, и многое из того, что они видят в детстве, может повлиять на их поведение в будущем. Психологи и криминологи предположили, что классическая обусловленность, оперантная обусловленность и обучение с наблюдением могут повлиять на окончательное поведение ребенка по мере его роста. Классическое кондиционирование было прославлено русским физиологом по имени Иван Павлов, когда он обучал собак выделять слюну при звуке колокольчика (Rivendell, 2016).У людей определенные стимулы или «триггеры» могут вызывать определенные реакции (например, дети, которых воспитывают, чтобы ненавидеть представителей определенной расы, — когда они видят человека этой расы, ненависть всплывает на поверхность. Ребенка можно научить реагировать определенным образом. образом). При оперантном обусловливании устанавливается связь между поведением и заданными последствиями этого поведения (Bartol & Bartol, 2011). Например, если что-то сработает в первый раз, возможно, снова получится. В криминальном контексте жестокий муж, который знает, что ему сойдет с рук ударить жену, потому что она боится рассказать кому-либо, может продолжать делать это, потому что это сработало в первый раз.Последняя теория социального обучения, обучение с наблюдением, относится к любым тенденциям или привычкам, приобретенным в результате наблюдения за кем-то другим (например, «обезьяна видит, обезьяна делает») (2016).

Теория рутинной деятельности

Эта теория напрямую связана с некоторыми из вышеупомянутых теорий обучения. После того, как человек узнает, насколько далеко он может раздвинуть границы и избежать наказания, он постоянно повторяет этот процесс, поскольку он эффективен. Согласно этой теории, должны присутствовать три (3) элемента: мотивация, подходящая цель и отсутствие опекунов или авторитетных органов (Clarke & Felson, 1993).

Теория деформации

В области уголовного правосудия, пожалуй, нет теории, более известной как теория деформации (за исключением теории разбитых окон). Не только в Америке, но и в других частях света есть обедневшие страны. Иногда детям и взрослым кажется, что у них нет возможности достичь желаемого (например, лучшего образа жизни, новой машины, красивого дома, новой одежды и т. Д.). В некоторых случаях эти люди, которые чувствуют себя «напряженными», находят способ добиться того, чего они хотят, — занимаясь незаконной деятельностью и отбирая у тех, у кого, по их мнению, есть лучший образ жизни (Agnew, 1993).

Теория контроля

Последняя обсуждаемая психологическая теория известна как теория контроля или «марксистская» теория. Это мысль, что переход от капитализма к социализму и является частью неизбежной эволюции общества. Кроме того, считается, что он развивается исключительно доминирующими социальными классами на благо доминирующих социальных классов, что, в свою очередь, вызывает негодование среднего и низшего классов и, в конечном итоге, восстание (Bonger, 1916).

Возможные причины девиантной / преступной виктимизации детей

ПРИМЕЧАНИЕ: Информация, содержащаяся в следующих двух абзацах, основана на ответах государственных заключенных.

В отчете, подготовленном Статистическим управлением юстиции, исследование показало, что большинство заключенных, осужденных за сексуальное насилие и / или растление ребенка, подвергались преследованиям детей, которые были им лично знакомы, в отличие от случайно выбранных незнакомцев (Гринфельд). , 1996). Из этих сокамерников почти 33 процента стали жертвами собственного ребенка или пасынка (1996). Возможно, самая интересная деталь, которая отделяет правонарушителей от правонарушителей, совершающих преступления против детей, заключается в том, что большинство правонарушителей подвергались насилию (часто сексуальному) в какой-то момент своего детства (1996 г.).

По статистике, примерно 97 процентов правонарушителей, совершивших насильственные преступления в отношении детей на момент подготовки отчета Статистического управления юстиции, были мужчинами. Кроме того, почти 70 процентов этих мужчин были европеоидной расы. В отчете также было обнаружено, что большинство преступников, осужденных за преступления против детей, с меньшей вероятностью ранее имели судимость, чем обычные насильственные преступники (Greenfeld, 1996).

Что такое педофил и что заставляет людей сексуально преследовать детей?

Есть много категорий сексуальных преступников.Пожалуй, наиболее часто употребляемый термин — «педофил»; однако этот термин описывает психологическое состояние человека, а не преступное деяние, которое он может совершить. Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам Американской психиатрической ассоциации официально определяет педофила как человека, который обладает сексуально возбуждающими фантазиями, импульсивными желаниями или поведением в отношении или связанных с половыми актами с детьми, происходящими в течение не менее шести (6) месяцев ( Кокран и Коул, 2010). Хотя те, кто страдает этим психическим расстройством, действительно испытывают принуждение к сексуальному насилию над маленькими детьми, это не всегда означает, что они будут действовать в соответствии с этим.

Причины педофилии

Как и в случае с обычными уголовными преступниками, педофилию можно объяснить некоторыми биологическими факторами и факторами окружающей среды, включая церебральную дисфункцию. Это может повлиять на самоконтроль и вызвать когнитивные искажения (Скотт и др., 1984). Например, человек, страдающий этим расстройством, может быть не в состоянии подавить свои побуждения к сексуальным отношениям с детьми. Кроме того, ранние нарушения нервного развития могут вызывать аномалии в мозге человека (Schiffer, 2008).Педофилы, в частности, проявляют аномалии в центральных и передних областях мозга и уменьшают мозговое вещество, тем самым затрагивая прилежащее ядро ​​(расширенную миндалину), лобную кору и мозжечок (2008). Эти области мозга, работая в когорте, завершают «систему вознаграждения» человеческого мозга. Другими словами, если эта система не работает должным образом, типичной сексуальной активности между взрослыми может быть недостаточно, чтобы успокоить человека, и в конечном итоге у него появятся педофильные наклонности (Cochran & Cole, 2010).

Дальнейший анализ функций мозга педофилов выявил лобно-височные дисфункции, приводящие к сходству психических расстройств с обсессивно-компульсивными расстройствами; следовательно, педофилы могут действовать ненадлежащим образом и сохранять плохой самоконтроль, многократно повторяя одни и те же действия и концентрируясь на совершенстве. Поскольку упомянутые выше неврологические дисфункции связаны с самоконтролем, а не с эмоциями, настоящий педофил часто чувствует себя виноватым или стыдным после того, как совершил аморальное, социально неприемлемое и / или незаконное действие с ребенком (Schiffer et al, 2007).

Применение биологических и психологических теорий общих правонарушителей к сексуальным преступникам

В завершенной диссертации, посвященной анализу сравнений между общей теорией растяжения и несовершеннолетними сексуальными преступниками, не было никаких существенных различий между обычными насильственными преступниками и сексуальными преступниками, связанными с негативными жизненными событиями, неуспеваемость, низкая самооценка, депрессия, проблемы с наркотиками и т. д. (Colbert, 2004, p. 51). Кандидат в докторантуру выдвинул гипотезу о том, что такая простая вещь, как студент, имеющий право на льготную оплату или бесплатные обеды, влияет на то, что несовершеннолетние становятся сексуальными преступниками.Он предположил, что это может быть связано с тем, что семьи с большей финансовой стабильностью не допускают своих детей к системе ювенальной юстиции, обращаясь за дорогостоящим консультированием или терапией (2004, с. 51). Как предполагают ранее цитированные источники в этом исследовании, жестокое обращение является важным показателем того, что человек может стать жестоким преступником или преступником на сексуальной почве. Кандидат в докторантуру обнаружил, что у большинства исследованных сексуальных преступников были родители или законные опекуны, которые ранее были расследованы агентством по уходу за детьми, когда ребенок (брат или сестра) мог быть удален из дома из-за обвинений в жестоком обращении или сексуальном насилии в отношении ребенка. ребенок (2004, с.52).

В аналитическом обзоре, опубликованном Управлением программ Управления юстиции по вынесению приговоров, мониторингу, задержанию, регистрации и отслеживанию, теории социального обучения были связаны с сексуальным преступным поведением. В этой записке предполагается, что порнография служит моделью сексуально агрессивного поведения для некоторых людей, что побуждает их к аналогичному агрессивному поведению в повседневной жизни (Faupel, 2015). Неудивительно, что это краткое изложение совпадает с другими исследованиями, приведенными ранее в отношении биологических теорий, относящихся к сексуальным преступникам.В кратком изложении поясняется, что в нескольких исследованиях были обнаружены отклонения в мозге некоторых исследованных лиц, совершивших сексуальные преступления, в то время как другие исследования показали некоторую связь между гормональными отклонениями (т. Е. Уровнями тестостерона). Кроме того, в исследованиях изучалась возможность наличия генетических дефектов у лиц, совершивших сексуальные преступления, которые могут быть причиной того, что они будут участвовать в незаконных сексуальных действиях (2015). В записке также сделан вывод о том, что теории расстройства личности обоснованы, поскольку сексуальные преступники (как большинство) обладают плохими социальными навыками и имеют проблемы с близостью.В кратком изложении далее поясняется, что из-за отсутствия эмпирических данных одни черты личности не могут быть причиной сексуального оскорбительного поведения (Faupel, 2015).

Освобождение и рецидив

Существует множество факторов, влияющих на то, будет ли заключенный освобожден, независимо от того, является ли он / она обычным насильственным преступником или правонарушителем, который подвергался сексуальной виктимизации в подростковом возрасте. Согласно исследованию, опубликованному в журнале Journal of Criminal Justice, , существует три (3) категории «напряжения», которое стимулирует отрицательные эмоции и может привести к преступлению: потеря положительных стимулов, неспособность достичь своих целей и навязывание негативных стимулов (Ackerman & Sacks, 2012).Это утверждение согласуется с предыдущими источниками в том, что теория напряжения может повлиять на то, чтобы человек стал сексуальным преступником. Если исследования верны и теория напряжения применима к сексуальным преступникам (включая тех, кто нацеливается на детей и виктимизирует их), то это можно сделать вывод, потому что человек окружен отрицательными стимулами, испытывает недостаток в положительных стимулах или чувствует, что не может достичь своих целей. целей, они будут совершать первоначальные преступления и повторные преступления (даже после выхода из заключения) из-за наложения отрицательных эмоций.

Проблемы с существующей системой исправления / реабилитации

Никакая реабилитационная, пенитенциарная или исправительная система не является совершенной, поскольку они созданы людьми, а человек несовершенен. Фактически, некоторые процессы, практикуемые в определенных системах, потенциально могут нанести вред психике преступника и способствовать его «напряжению». Например, многие криминологи рассматривают обязательную регистрацию и уведомление сообщества о личности и местонахождении сексуальных преступников как источник стресса или напряжения для преступников (Ackerman & Sacks, 2012).В связи с этим широко распространено мнение о том, что именно эта система способствует увеличению числа повторных правонарушений, что было подтверждено исследованием, опубликованным Ackerman and Sacks (2012).

Предположение о влияющих факторах и этиологии

В дополнение к популярным теориям, обсуждающим биологические причины (химия мозга, структура мозга и генетика), и те, которые обсуждают социальные причины (напряжение, повседневная активность и контроль) девиантного поведения и сексуального поведения. В отношении конкретного девиантного поведения есть несколько направлений, которые были затронуты и исследованы, но, возможно, недостаточно тщательно.Было проведено несколько исследований уровня гормонов у сексуальных преступников, особенно тестостерона у сексуальных преступников-мужчин (тестостерон был кратко упомянут в разделе «Химия мозга» этой статьи, но я обсуждал более подробно здесь). В одном исследовании, опубликованном в Sage Journals , было изучено более 500 взрослых мужчин-сексуальных преступников, которые были зачислены на программу психотерапии. В этом исследовании у большинства мужчин, совершивших наиболее жестокие сексуальные преступления, уровень тестостерона был значительно выше, чем у мужчин, совершивших менее жестокие сексуальные преступления (Studer, Aylwin, & Reddon, 2005).Кроме того, исследование показало, что уровень тестостерона у мужчин позволяет успешно определять, будут ли они совершать повторные преступления, что полезно для оценки уровня рецидивизма (2005). Для справки, тестостерон известен как мужской гормон, гормон агрессии и гормон мужественности.

В статье, опубликованной Британским психологическим обществом, было изучено несколько исследований, и Общество обнаружило, что насильственные действия и тестостерон связаны через порог, а это означает, что после того, как гормон достиг достаточно высокого уровня, это может привести к негативным поведенческим изменениям в определенных обстоятельства (Neave & O’Connor, 2009).Кроме того, в статье было обнаружено, что тестостерон играет значительную роль в управлении сексуальным поведением людей, особенно мужчин, и когда его уровни слишком низкие, сексуальное функционирование нарушается; однако, когда уровни высоки, сексуальная функция находится на пике (2009 г.). Кроме того, в статье были обнаружены доказательства, указывающие на то, что половые гормоны (такие как тестостерон) особенно влияют на когнитивное функционирование в структурах мозга (2009), а это означает, что, если уровень тестостерона значительно ниже или выше нормы, эмоции и способность принимать решения могут быть скомпрометированы.

Другая теория напрямую связана с определенными психологическими теориями и теориями химии мозга, представленными в предыдущих разделах — это теория, описывающая психологическое состояние, известное как сексуальная зависимость. Хотя окончательных причин этого расстройства нет, в статье, опубликованной в Edgmont Psychiatry Journal , подчеркивается, что гиперсексуальное поведение, связанное с сексуальной зависимостью, было подтверждено у пациентов и правонарушителей с опухолями, поражениями лобных долей, судорогами, болезнью Хантингтона, деменцией и т. Д. и другие состояния, влияющие на средний мозг или височные доли (Fong, 2006).

Заключение

Подтверждение фактов, ответы на вопросы, окончательный анализ (с гипотетическим примером)

В рамках этого исследовательского проекта были изучены факторы, способствующие развитию девиантного / преступного поведения. Кроме того, было проведено исследование понимания педофилии, категорий педофилии и того, что может ее вызвать. После исчерпывающего обзора эмпирических данных и представления психологически и научно доказанных концепций были изучены другие потенциальные этиологии.После обширного исследования здесь снова возникают вопросы:

Что заставляет людей становиться преступниками?

Люди становятся преступниками по разным причинам. Как представлено в этой статье, биологические факторы, такие как генетика, химия мозга, структура и анатомия мозга, могут влиять на девиантное поведение; Было предоставлено тематическое исследование, показывающее исторические доказательства этого. Определенные социальные ситуации также влияют на девиантное поведение, в том числе то, что видят и слышат в детском доме и в районе взросления, а также на напряжение и стресс в жизни субъекта.

Почему некоторые из этих преступников становятся жертвами детей?

Одна из первопричин — психологическое состояние, известное как педофилия. Сама по себе педофилия не является преступлением. Это становится незаконным только тогда, когда субъект уступает своим желаниям и сексуальным фантазиям по отношению к детям, будь то просмотр или создание порнографических фотографий детей или участие в физической сексуальной активности с ними. Обзор дополнительных данных показывает, что в игру вступают теория напряжения и другие биологические черты, тогда как дети в детстве переживают негативные жизненные события, неуспеваемость, неуверенность, депрессию и проблемы с наркотиками; это может быть так, в сочетании с анатомическими недостатками в структуре или химическом составе головного мозга, которые заставляют преступника совершать сексуальные надругательства над детьми.Кроме того, гормональный дисбаланс, жестокое обращение в детстве и любое состояние сексуальной зависимости могут влиять на агрессивное и сексуальное поведение по отношению к детям.

Что заставляет некоторых сексуальных преступников совершать повторные преступления и почему нынешняя система исправительных учреждений неэффективна для предотвращения будущих преступных действий?

Согласно представленным исследованиям, все сексуальные преступники и преступники в целом обладают уникальными личностными и биологическими особенностями, поэтому ни одна система не может быть идеально настроена для соответствия условиям, подходящим для всех преступников.Другая информация, обнаруженная в ходе исследования, предполагает, что в тюрьме, если человек окружен отрицательными стимулами, испытывает недостаток в положительных стимулах или чувствует, что не может достичь своих целей, он совершит первоначальные преступления и повторные преступления (даже после освобождения из заключения). на наложение отрицательных эмоций. Кроме того, и, возможно, еще более ошеломляющим является вывод о том, что, несмотря на преимущества, которые обязательная регистрация сексуальных преступников дает правоохранительным органам и населению в целом, она может негативно повлиять на правонарушителей из-за создания дополнительного стресса или напряжения (в основном из-за смущения или гнева).

Окончательный анализ и заключение: Люди становятся преступниками из-за одного или многих факторов, включая психологические, экологические и химические стимулы. Из этих преступников некоторые могут испытать определенные виды травм в молодом возрасте, которые изменяют их душевное состояние, побуждая их к сексуальному насилию над детьми. Другое мнение, основанное на анализе, представленном в этом исследовании, заключается в том, что когда ребенок подвергается сексуальному насилию, возможен не только длительный психологический ущерб, но также изменение гормонального баланса и того, как этот ребенок может относиться к людям того же или противоположного пола. идти вперед.В качестве гипотетического примера:

Джону было пять (5) лет, когда его отец изнасиловал его несколько раз. В детстве у Джона был высокий уровень тестостерона, и в старшей школе он вел себя очень агрессивно. Всего через несколько лет после окончания школы Джон был осужден за растление другого мальчика. Основываясь на этой истории и на эмпирических результатах представленных исследований, высокий уровень тестостерона у Джона в сочетании с психологическим воздействием сексуального насилия со стороны его отца, вероятно, когда он стал старше, у него были гомосексуальные наклонности, но также была потребность доминировать.С другой стороны, если маленькая девочка подвергается сексуальному насилию со стороны своего отца, она может больше склоняться к тому же полу или, если присутствует определенное количество химических и психологических стимулов, она может искать любви у противоположного пола, но все же может иметь остаточный страх.

Проще говоря, причин девиантного поведения и специфического для детей сексуального девиантного поведения очень много. Причины, по которым преступник совершает повторное преступление, почти столь же обширны. Сексуальное девиантное поведение по отношению к детям — досадное явление, которое требует дальнейшего изучения.Хотя система уголовного правосудия преследует и отслеживает известных преступников, необходим более тщательный анализ психологических причин и возможных методов лечения уголовных педофилов и сексуальных преступников общего характера. Возможно, одна из самых неприятных истин о сексуальных преступлениях против детей, в частности, заключается в том, что это трансцендентная категория преступлений — другими словами, она вызывает цепную реакцию (когда один ребенок подвергается насилию, высока вероятность того, что ребенок может повторить действие другому).

Источники

Ackerman, A.и Сакс, М. (2012). Можно ли использовать общую теорию растяжения для объяснения рецидива среди зарегистрированных сексуальных преступников ? Журнал уголовного правосудия, 40 (3), 187-93. Получено с https://www.ncjrs.gov/App/Publications/abstract.aspx?ID=260922.

Агнью Р. (1993). Почему они это делают? Изучение промежуточных механизмов между переменными «социального контроля» и правонарушением. Журнал исследований преступности и правонарушений, 30 (3), 245-266.

Бонгер, В. (1916).Преступность и экономические условия. Бостон, Массачусетс: Маленький Браун.

Кларк, Р. В. и Фелсон, М. (1993). Рутинная деятельность и рациональный выбор. Пискатауэй, Нью-Джерси: Издатели транзакций.

Кокран, М. и Коул, М. (2010). В сознании педофила. Получено с https://neuroanthropology.net/2010/05/10/inside-the-mind-of-a-pedophile/.

Кольбер, С. (2004). Применение общей теории деформации к несовершеннолетним правонарушителям на сексуальной почве (докторская диссертация). Получено с ProQuest (# 3143540).

Фаупель, С. (2015). Этиология сексуальных домогательств у взрослых. Управление по вынесению приговоров, мониторингу, задержанию, регистрации и отслеживанию лиц, совершивших сексуальные преступления. Получено с https://www.smart.gov/pdfs/EtiologyofAdultSexualOffending.pdf

Fong, T. (2006). Понимание и управление компульсивным сексуальным поведением. Journal of Psychiatry — Edgmont, 3 (11), 51-58. Получено с https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2945841/.

Гринфельд, Л. (1996). Дети-жертвы: насильственные преступники и их жертвы.Министерство юстиции США и Статистическое бюро юстиции. Получено с https://www.bjs.gov/content/pub/pdf/CVVOATV.PDF.

Ховит Д. (2009). Введение в судебную и криминальную психологию (3-е изд.). Харлоу, Великобритания: Pearson Education.

Нив, Н. и О’Коннор, Д. (2009). Тестостерон и мужское поведение. Британское психологическое общество, 22 , 28-31. Получено с https://thepsychologist.bps.org.uk/volume-22/edition-1/testosterone-and-male-behaviours.

Рейн, А. (2008). От генов к мозгу и к антиобщественному поведению. Текущие направления в психологической науке, 17 (5), 323-328.

Ривенделл, Энн. (2016). Психология преступности: почему люди становятся преступниками. Получено с https://owlcation.com/social-sciences/Psychology-of-Crime-Why-do-people-become-criminals.

Schiffer, et al. (2007). Структурные аномалии головного мозга в лобно-стриарной системе и мозжечке при педофилии. Журнал психиатрических исследований, 41 (9), 753-62.Получено с https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/16876824.

Schiffer, et al. (2008). Ответ мозга на визуальные сексуальные стимулы у гомосексуальных педофилов. Журнал психиатрии и неврологии, 33 (1), 23-33. Получено с https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2186373/.

Скотт М. и др. (1984) Нейропсихологические характеристики сексуальных посягательств и педофилов. Journal of Forensic Science, 29 (4), 1114-8. Получено с https://www.ncbi.nlm.nih.gov / pubmed / 6502110.

Студер Л., Эйлвин А. и Реддон Дж. (2005). Тестостерон, рецидив сексуальных преступлений и лечебный эффект среди взрослых мужчин, совершивших сексуальные преступления. Сексуальное насилие: журнал исследований и лечения, 17 (2), 171-81. Получено с https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/15974423.

Viding, E. et al. (2005). Доказательства значительного генетического риска психопатии у 7-летних детей. Журнал Психология и Психиатрия, 46 (6), 592-597.

Автор

Глава 8: Теории социального обучения

Развитие теории социального обучения можно проследить до работ Роберта Л. Берджесса и Рональда Л. Акерса в 1966 году, представленных в их работе, озаглавленной «Дифференциальная теория подкрепления ассоциаций преступного поведения». Эта работа объединила более ранние социологические исследования. теория дифференциальной ассоциации с развивающей психологической теорией подкрепления.Эта область исследований стала частью основной криминологии с публикацией работы Рональда Л. Акерса под названием «Девиантное поведение: подход к социальному обучению» в 1973 году. В течение последних 30 лет теория социального обучения оставалась важной частью нашего понимания как преступное, так и не криминальное поведение, о чем свидетельствует его неоднократное присутствие в различных учебниках и отредактированных томах, посвященных девиантному и не девиантному поведению. Эта теория также, возможно, является одной из наиболее проверенных современных теорий преступности и девиантности и с 1970-х годов подверглась значительной доработке и проверке.Позднее в теории была предпринята попытка «связать процессуальные переменные [теории] с социальными структурными переменными макро- и мезоуровня … в попытке дать объяснение преступности и правонарушению» (Akers and Jensen, 2003). : 9).

Этот раздел начнется с объяснения теории социального обучения и критики, связанной с этой точкой зрения. Далее будет рассмотрен вопрос о применении теории социального обучения в текущих результатах исследований и завершится обсуждение политических последствий принятия концепции социального обучения.

Теория социального обучения

Теории социального обучения можно в широком смысле понимать как социальный поведенческий подход, который подчеркивает «взаимное взаимодействие между когнитивными, поведенческими и средовыми детерминантами» человеческого поведения (Bandura, 1977: vii). При изучении преступности и
Преступность, теория социального обучения обычно применяется и понимается в том виде, в каком она была концептуализирована Рональдом Л. Акерсом в 1973 году.

Теория социального обучения — это общая теория преступности и преступности, которая использовалась в исследованиях для объяснения разнообразных видов преступного поведения.Теория, предложенная Акерсом, основана на идее о том, что «один и тот же процесс обучения в контексте социальной структуры, взаимодействия и ситуации порождает как согласованное, так и девиантное поведение. Разница заключается в направлении … [] баланса влияний на поведение »(Akers and Sellers, 2004: 85).

Теория социального обучения лучше всего резюмирована ее ведущим сторонником Рональдом Л. Акерсом (1998):

Вероятность того, что люди будут участвовать в преступном и девиантном поведении, увеличивается, а вероятность их соответствия норме снижается, когда они по-разному связаны с другими людьми, которые совершают преступное поведение и придерживаются благоприятных для него определений, относительно более подвержены личному или символическому воздействию. к ярким криминальным / девиантным моделям, определяют его как желательный или оправданный в ситуации, дискриминирующей поведение, и получили в прошлом и ожидают в текущей или будущей ситуации относительно большее вознаграждение, чем наказание за поведение (50).

Концептуализация теории социального обучения включает в себя четыре фундаментальных предпосылки, которые включают дифференциальные ассоциации, определения, дифференциальное подкрепление и имитацию (Akers and Sellers, 2004). В следующем разделе мы исследуем эти посылки, поскольку они относятся к более общей теории социального обучения.

Дифференциальная ассоциация

Теория дифференциальной ассоциации может быть понята как включающая два важных аспекта. Первое измерение является поведенчески-интерактивным и объясняет отклонение как результат «прямой связи и взаимодействия с другими людьми, которые проявляют определенные виды поведения; а также .… косвенная ассоциация и идентификация с более отдаленными референтными группами »(Akers and Sellers, 2004: 85). Люди или группы, с которыми человек находится в социальном контакте, прямо или косвенно, рассматриваются как обеспечивающие социальный контекст, в котором функционирует каждая из четырех предпосылок теории социального обучения. То есть в этом социальном контексте люди подвергаются различным определениям приемлемого и неприемлемого поведения, а также различным моделям поведения, которые могут по-разному усиливать преступное и не криминальное поведение.Эти модели также могут служить источником для имитации поведения.

Теоретики социального обучения разделяют людей или группы людей на первичные и вторичные источники. Первичные ассоциации включают близких родственников и друзей. Вторичные источники социального обучения включают гораздо более широкий круг людей, например учителей, соседей и церковные группы. Считается, что каждая из этих групп вносит свой вклад в отношения и ценности, которые принимает индивид, а также в то, как этот человек ведет себя в различных социальных контекстах.

В соответствии с теорией дифференциальной ассоциации обычно понимается, что время, продолжительность, частота и характер контакта являются важными детерминантами поведения. Таким образом, наибольшее влияние на поведение человека проявляется тем раньше, чем раньше возникает ассоциация, чем дольше продолжительность ассоциации, тем чаще возникает ассоциация и тем теснее ассоциация (Akers and Sellers, 2004). Таким образом, с точки зрения социального обучения, ассоциации, завязанные на раннем этапе с семьей, вероятно, будут играть важную роль в формировании поведения.

Определения

Определения, как их следует понимать в теории социального обучения, представляют собой собственные ценности и отношение человека к тому, что является приемлемым, а что нет. То есть «это ориентации, рационализации, определения ситуации и другие оценочные и моральные установки, которые определяют совершение действия как правильного или неправильного, хорошего или плохого, желательного или нежелательного, оправданного или неоправданного» (Akers and Sellers, 2004: 86). Эти отношения и ценности усваиваются и укрепляются в процессе дифференциальной ассоциации.

Теория социального обучения связывает отношения и ценности с влиянием общих и частных определений. Общие определения будут включать широкие представления о конформном поведении, на которое в основном влияют общепринятые нормы, а также религиозные и моральные ценности (Akers and Sellers, 2004). Обычно считается, что эти убеждения не поддерживают совершение преступных или девиантных действий. Конкретные определения рассматриваются как те, которые «ориентируют человека на определенные действия или серию действий» (Akers and Sellers, 2004: 86).Основная посылка, лежащая в основе этого понятия определений, заключается в том, что чем больше определений, благоприятных для девиантного или преступного поведения, тем выше вероятность того, что человек примет участие в этом типе поведения. Теория социального обучения также учитывает конформное поведение в той степени, в которой чем больше определений, благоприятных для общепринятых норм, тем меньше вероятность того, что человек будет участвовать в девиантных или преступных действиях. В рамках этого понимания социального обучения можно предположить, что человек может принять соответствующие установки и ценности в отношении определенных форм поведения и в то же время развить отношения и ценности, которые оправдывают или оправдывают некоторые типы несоответствующего поведения.

При объяснении преступного поведения определения рассматриваются как одобряющие или нейтрализующие поведение. Определения, которые одобряют, обычно представляют преступное поведение в положительном свете, тогда как нейтрализующие определения действуют как средство оправдания и / или извинения некоторых или всех форм преступного поведения (Akers and Sellers, 2004). «С когнитивной точки зрения определения, благоприятствующие отклонению от нормы, предоставляют образ мышления, который заставляет еще одного человека совершить действие, когда появляется или создается такая возможность.В поведенческом отношении они влияют на совершение девиантного поведения, действуя как внутренние дискриминационные стимулы »(Akers and Silverman, 2004: 20). Важно отметить, что человек, принявший одобряющие или нейтрализующие определения девиантного поведения, не обязательно должен действовать в соответствии с ними. Напротив, это интерактивный процесс, при котором общепринятые нормы могут слабо соблюдаться, тем самым практически не ограничивая преступное поведение или не ограничивая его вообще, а определения, благоприятствующие девиантному поведению, «способствуют нарушению закона при правильном стечении обстоятельств» (Akers and Silverman, 2004: 21).Следовательно, контекст, в котором имеет место это поведение, переопределяется в свете этих одобряющих и нейтрализующих определений.

Усиление дифференциала

Дифференциальное подкрепление можно в широком смысле понять как процесс, с помощью которого люди испытывают и предвидят последствия своего поведения. То есть действия человека частично определяются тем, какими, по его мнению, будут последствия своего действия или бездействия. «Будет ли человек воздерживаться от преступления или совершать его в любой момент времени (и будут ли они продолжать или воздерживаться от совершения преступления в будущем) зависит от прошлых, настоящих и ожидаемых будущих вознаграждений и наказаний за их действия» (Эйкерс и Селлерс , 2004: 87).

Укрепление взглядов, убеждений и ценностей происходит как через дифференциальные ассоциации, так и через имитацию, и может быть как положительным, так и отрицательным. Положительное подкрепление происходит, когда действия вознаграждаются положительными реакциями на поведение, а также положительными результатами. Положительное подкрепление может увеличить вероятность преступного поведения за счет этих вознаграждений. С другой стороны, отрицательное подкрепление предполагает устранение негативных последствий или реакций, что также может повысить вероятность совершения определенных действий.

Степень возникновения дифференциального подкрепления зависит от степени, частоты и вероятности его появления. То есть подкрепление, скорее всего, произойдет и будет способствовать повторению поведения, когда оно происходит с большей ценностью, часто возникает как следствие поведения и когда вероятность того, что поведение будет подкрепляться, выше (Akers and Sellers, 2004). : 87). Армирование может
происходят прямо или косвенно. Например, прямое подкрепление может быть результатом эффектов употребления наркотиков или алкоголя, тогда как косвенное подкрепление может происходить, например, через ожидание вознаграждения, оцениваемого в подгруппах.Это понятие косвенного подкрепления важно для понимания роли символических социальных наград и наказаний. Однако наиболее важные подкрепления, как правило, носят социальный характер (в результате взаимодействия с группами сверстников и членами семьи).

Имитация

Подражание, как следует из названия, означает, что люди проявляют поведение, которое они ранее видели, как другие. Степень имитации поведения в значительной степени определяется «характеристиками моделей, наблюдаемым поведением и наблюдаемыми последствиями поведения» (Akers and Sellers, 2004: 88).В литературе указано, что наблюдение за действиями других людей, в частности близких нам людей, может повлиять на наше участие как в соответствующем, так и в несоответствующем поведении (Donnerstein and Linz, 1995). Также было обнаружено, что подражание «более важно для первоначального освоения и выполнения нового поведения, чем для его поддержания или прекращения установленных поведенческих паттернов» (Akers and Sellers, 2004: 89).

Критики

Одно из основных критических замечаний в отношении теории социального обучения относится к ее основной концепции, согласно которой усиление ассоциаций с девиантными сверстниками увеличивает вероятность того, что человек примет установки и ценности, благоприятные для преступного поведения, через механизм вознаграждения и наказания.Критика сосредоточена вокруг временного порядка принятия девиантных взглядов и поведения и ассоциации с другими девиантными сверстниками.

Теория социального обучения основана на идее, что именно общение с другими (семьей и друзьями) способствует обучению и последующему принятию девиантного поведения. Вместо этого было высказано предположение, что молодые люди могут развивать эти девиантные взгляды и ценности, не сталкиваясь с ними заранее, а затем искать сверстников с аналогичным отношением и поведением.Общая теория преступности утверждает, что склонность человека к преступлению (на примере низкого самоконтроля) остается стабильной на протяжении всей жизни, и изменяются возможности совершения преступлений (Siegel and McCormick, 2006). Более конкретно,

Люди с низким самоконтролем обычно не заводят хороших друзей. Они ненадежны, ненадежны, эгоистичны и легкомысленны. Однако с ними может быть весело
быть с; они определенно более рискованные, авантюрные и безрассудные
чем их аналоги.Отсюда следует, что самоконтроль — главный фактор в определении
членство в подростковых группах сверстников и в определении качества
отношения между членами таких групп. Мы ожидаем этих детей
которые уделяют много времени группе сверстников, чтобы с большей вероятностью совершить правонарушение.
Мы также ожидаем, что те дети, у которых есть близкие отношения в группе сверстников
с меньшей вероятностью совершить правонарушение (Gottfredson and Hirshi, 1990: 157–158).

Проблема причинная. То есть причина правонарушения, с точки зрения критика, не в ассоциациях с девиантными сверстниками. Вместо этого делинквентное поведение или благоприятное для него отношение устанавливаются еще до группового контакта (Akers and Sellers, 2004). С этой точки зрения люди с низким самоконтролем ищут себе подобных.

Теоретики социального обучения ответили на эту критику, заявив, что развитие делинквентных отношений и поведения до ассоциации с девиантными сверстниками не противоречит теории, поскольку групповые ассоциации все еще влияют на поведение (даже если преступность предшествует членству в группе) (Akers and Sellers, 2004 г.).Кроме того, лонгитюдное исследование показало, что, помимо продолжительности правонарушений, ассоциации сверстников связаны с началом делинквентного поведения (см. Lacourse et al., 2003).

Критика того, что отношения между сверстниками-правонарушителями, как правило, слабые и предполагают свободную принадлежность, также встречает сопротивление в литературе. Исследования в этой области показали, что эти отношения могут быть не такими слабыми, как предполагают критики. Например, Гиллис и Хаган (1990) обнаружили, что сверстники-правонарушители, как правило, демонстрируют большую лояльность к друзьям и семье, чем их обычные сверстники (цитируется по Wortley, 1996).Кроме того, Кандел и Дэвис (1991) в исследовании среди потребителей запрещенных наркотиков и лиц, не употребляющих наркотики, обнаружили, что более частые потребители наркотиков, как правило, имеют более тесные отношения со своими сверстниками, употребляющими наркотики, чем люди, не употребляющие наркотики, со своими обычными сверстниками. (цитируется по Wortley, 1996). Это исследование предполагает, что сверстники-правонарушители действительно устанавливают тесные отношения друг с другом, и, в свою очередь, эти отношения действительно могут способствовать возникновению и сохранению правонарушений.

Результаты недавних исследований

Теория социального обучения применялась в многочисленных исследованиях, и ее теоретическая ценность подтверждается прочными взаимосвязями, обнаруженными между концепциями социального обучения и преступным поведением.Понятия дифференциальной ассоциации, определений, имитации и дифференциального подкрепления изучались отдельно, а также в различных комбинациях в исследовательской литературе. Из этих концепций социального обучения наиболее часто изучалась дифференциальная ассоциация, которая неизменно доказывала свою значимость.
фактор в объяснении преступного и девиантного поведения (см. Arriaga and Foshee, 2004; Clingempeel and Henggeler, 2003; Conway and McCord, 2002; Daigle et al., 2007; Haynie et al ,.2006; Herrenkohl et al., 2001; Hochstetler et al., 2001; Losel et al., 2007; Селлерс и др., 2003; Штеффенсмайер и Ульмер, 2003; Wiesner et al., 2003). Исследования также показали поддержку, хотя и более умеренную, определений, имитации и дифференцированного подкрепления как концепций социального обучения (см. Baron et al., 2001; Bellair et al. 2003; Graham and Wells, 2003; Herrenkohl et al., 2001; Huang). и др., 2001). Стоит отметить, что взаимосвязь между переменными или концепциями социального обучения и преступным поведением в целом оказалась «сильной или умеренной», и [что] было получено очень мало отрицательных доказательств [обнаруженных в исследовании]… литература »(Селлерс, Эйкерс, 2004: 92).

Исследования теории социального обучения в ее отношении к поведению разнообразны с точки зрения типичных исследуемых типов поведения. Этот диапазон включает, но не ограничивается агрессией в детстве и подростковом возрасте, насилием со стороны интимного партнера, употреблением наркотиков и алкоголя, терроризмом и другим насильственным и ненасильственным преступным поведением. В многочисленных исследованиях было обнаружено, что переменные социального обучения объясняют это вышеупомянутое поведение (см. Akers and Silverman, 2004; Akers et al., 1989; Барак, 2004; Берингер и др., 1991; Дженсен и Акерс, 2003; Сильверман, 2002). Две области этого исследования, получившие значительное внимание в литературе и заслуживающие дальнейшего изучения, — это то, как ассоциации с семьей и друзьями влияют на поведение.

Роль семьи

В исследовательской литературе постоянно обнаруживается сильная связь между детским опытом насилия в семье и агрессией в раннем детстве, а также более умеренная связь между этим опытом и подростковой агрессией (см. Gover, 2002; Hotton, 2003; Un Never and Agnew). , 2006; Herrenkohl et al., 2001, Лёбер и др., 2005; Лобер и Хэй, 1997; Моффит и Каспи, 2001; Раппапорт и Томас, 2004 г.). Работа Хоттона (2003), в которой изучалась детская агрессия и подверженность насилию в семье, показала, что детская агрессия и подверженность насилию в семье в значительной степени связаны с агрессивным поведением среди детей. В исследовании использовались данные Национального лонгитюдного исследования детей и молодежи (NLSCY), разработанного отделом развития людских ресурсов Канады и Статистическим управлением Канады. Хоттон (2003) обнаружил, что примерно 32 процента детей, подвергшихся насилию, считались крайне агрессивными по сравнению с 16 процентами детей, не подвергавшихся насилию.Исследование также показало, что враждебные и неэффективные методы воспитания связаны с более высоким уровнем детской агрессии. Интересно, что исследование также показало, что высокий уровень
агрессивное поведение снижалось по мере взросления детей, и это было одинаково для детей, которые подвергались и не подвергались насилию в семье.

Вывод о том, что агрессия в детстве уменьшается в подростковом возрасте, согласуется с существующей литературой (см. Herrenkohl, 2003; Loeber and Stouthamer-Loebe, 1998; Moffitt and Caspi, 2001).И хотя исследования показали, что ранняя агрессия, усвоенная в результате воздействия семьи, со временем уменьшается, она по-прежнему считается умеренным предиктором агрессивного поведения в подростковом и раннем взрослом возрасте. Loeber et al. (2005) исследовали предикторы насилия и убийств среди молодых людей в американском городе и обнаружили, что плохие и нестабильные методы воспитания детей были факторами, которые способствовали прогнозированию агрессивного поведения в будущем. Исследование было проведено в Питтсбурге, штат Пенсильвания, и использовало данные многопрофильного многогортного исследования развития преступности среди мальчиков, в котором участвовало 1517 человек.Плохая и нестабильная практика воспитания детей, которая, как было обнаружено, предсказывала насилие, включала две или более смены опекунов до достижения 10-летнего возраста, физические наказания, плохой надзор и плохое общение в семье.

Роль коллег

Подверженность насилию в семье может быть более сильным предиктором агрессии в детстве, чем в подростковом возрасте. Однако влияние сверстников оказывается более важным в подростковом возрасте. Исследования подростковой агрессии показали, что воздействие агрессивных или преступных сверстников, помимо влияния семьи, является более сильным предиктором насилия среди подростков.

Арриага и Фоши (2004) в исследовании интимного насилия изучали взаимосвязь между насилием при свидании и друзьями, участвующими или поддерживающими этот тип насилия и насилия между родителями. Исследование показало, что, хотя обе переменные были значимыми предикторами, влияние насилия при свидании с друзьями на поведение подростков при свиданиях было сильнее, чем влияние насилия между родителями. Этот вывод согласуется с другими исследованиями, которые указывают на силу влияния сверстников на поведение в подростковом возрасте (см. Herrenkohl et al., 2003). Этот вывод также подтвердился при рассмотрении гендерной агрессии. Daigle et al. (2007) исследовали гендерные различия в показателях преступности среди несовершеннолетних. В исследовании использовались данные Национального лонгитюдного исследования здоровья подростков (Add Health), национального панельного исследования школьников среди подростков 7–12 классов в Соединенных Штатах в период с 1994 по 1996 год. Исследование показало, что факторы, предсказывающие преступность, были одинаковы как для мальчиков, так и для девочек, и наиболее значимым предиктором для обоих было количество сверстников-правонарушителей, с которыми они общались
с.Таким образом, негативные ассоциации со сверстниками, по-видимому, лучше предсказывают преступность и агрессию в подростковом возрасте, чем негативный семейный опыт.

Исследование также изучило временную последовательность начала делинквентного поведения и показало, что ассоциации с делинквентными сверстниками, по-видимому, предшествуют началу делинквентного поведения. Например, Lacourse et al. (2003) в ходе лонгитюдного исследования траекторий развития членства мальчиков в группах правонарушителей и содействия агрессивному поведению в подростковом возрасте, обнаружили, что группы сверстников-правонарушителей были связаны с началом и частотой насильственного поведения в подростковом возрасте.В исследовании использовались данные Монреальского лонгитюдного экспериментального исследования, которое отслеживало всех учащихся мужского пола в классах детских садов, начиная с 1984 года, из 53 начальных школ Монреаля в районах с низким социально-экономическим положением. Выборка, которая использовалась в этом исследовании, включала 715 респондентов в возрасте от 11 до 17 лет. Результаты показали, более конкретно, что как группа люди, которые общались с правонарушителями сверстниками в детстве или в подростковом возрасте, совершали больше насилия, чем группа, у которой не сложились эти ассоциации сверстников-правонарушителей.Те, кто формировал в детстве правонарушительные ассоциации сверстников и, таким образом, дольше всех были связаны с этими группами, показали самый высокий уровень насилия. Также было показано, что выход из группы сверстников-правонарушителей связан с уменьшением агрессивного поведения. В целом, это исследование показало, что участие в группах сверстников-правонарушителей в детстве и в подростковом возрасте способствовало началу агрессивного поведения, и этот эффект был стабильным в подростковом возрасте.

Ульрих (2003) при всестороннем обзоре литературы обнаружил, что самой сильной причиной начала агрессивного поведения, выявленной в литературе, была связь с группами сверстников-правонарушителей, где насилие моделировалось и вознаграждали.Было обнаружено, что слабые социальные связи с обычными сверстниками и принадлежность к антисоциальным правонарушителям являются сильными предикторами насилия, и неизменно обнаруживалось, что влияние на подростков сильнее, чем на детей младшего возраста. Ульрих (2003) также находит в литературе сильную поддержку отношений между агрессивными детьми, которых отвергают их неагрессивные сверстники, и увеличением числа их девиантных сетей сверстников, что, как правило, приводит к сокращению позитивных взаимодействий со сверстниками и увеличению их числа. вероятность девиантного или агрессивного поведения.

Теория социального обучения объясняет возникновение девиантного и преступного поведения, но также может объяснить переход к конформному поведению. Клинигемпил и Хенггелер (2003) в исследовании агрессивных несовершеннолетних правонарушителей, переходящих во взрослую жизнь, обнаружили, что качество взаимоотношений молодых людей с другими в значительной степени зависит от их настойчивости или настойчивости в преступном поведении. В ходе исследования за пятилетний период в Чарльстоне, Южная Каролина, было отслежено 80 молодых людей в возрасте от 12 до 17 лет.Результаты показали, что после пятилетнего периода молодежь, совершившая наименьшее количество преступлений,
наименее серьезные акты агрессии также сообщали о значительно большей эмоциональной поддержке и более качественных отношениях с другими.

Хотя отношения разные, литература ясно показывает, что взаимодействие между семьей и сверстниками играет важную роль в возникновении и поддержании правонарушений и преступного поведения. Насилие в семье в детстве является предиктором агрессии в детстве и, отчасти, в подростковом возрасте.Интересно, что усвоенное в детстве агрессивное поведение уменьшается с возрастом. Что кажется наиболее важным в подростковом возрасте, так это взаимодействие с отрицательными группами сверстников. То есть, хотя негативный семейный опыт может объяснить некоторые правонарушения подростка, его или ее связь с негативным влиянием сверстников, по-видимому, может объяснить правонарушение намного лучше (даже если молодой человек не сталкивался с насилием в семье).

Последствия для политики

Поддержка теории социального обучения в исследовательской литературе имеет важное значение для политики.С точки зрения социального обучения, девиантное и преступное поведение изучается и поддерживается через ассоциации с семьей и сетями сверстников. Если кто-то согласен с тем, что это является источником такого поведения, то из этого следует, что это поведение может быть изменено «до такой степени, что можно манипулировать теми же процессами или непредвиденными обстоятельствами окружающей среды, которые на них влияют» (Akers and Sellers, 2004: 101). С этой точки зрения лица, определяющие политику, должны сосредоточиться на разработке и реализации профилактических и реабилитационных программ, в которых используются переменные социального обучения для изменения поведения в положительном направлении.Примеры программ, основанных на принципах социального обучения, включают наставничество, модификацию поведения, предотвращение правонарушений, консультирование со стороны сверстников и вмешательство банд. Идея некоторых из этих типов программ заключается в том, что предоставление молодым людям положительного опыта и ролевых моделей помогает познакомить их с общепринятыми нормами и ценностями, которые могут уменьшить количество правонарушений или преступных деяний в будущем.

Список литературы

Akers, R.L. и C.S. Sellers. (2004). Криминологические теории: введение, оценка и применение (4 ^th ed).Лос-Анджелес: Роксбери Паблишинг.

Акерс, Р.Л. и А.Л. Сильверман. (2004). К модели социального обучения насилия и терроризма. В М. Зан, Х. Браунштейн и Шелли Джексон (редакторы), Насилие: от теории к исследованиям, (стр. 19-35). Цинциннати: LexisNexis and Andersen Publishing.

Арриага, X. B. и V.A. Фоши. (2004). Насилие на свиданиях подростков: идут ли подростки по стопам своих друзей или родителей? Journal of Interpersonal Violence, 19 (2) , 162-184.

Бандура, А. (1977). Теория социального обучения . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice Hall.

Барак, Г. (2004). Взаимный подход к терроризму и террористическому поведению. В м.

Дефлем (ред.), Терроризм и контртерроризм: криминологические перспективы, социология преступности, права и девиантности (стр. 33-49). Амстердам: Эльзевир.

Барон, С. В., Кеннеди, Л. В. и Д. Р. Форде. (2001). Конфликт уличной молодежи: роль фоновых, субкультурных и ситуационных факторов. Justice Quarterly, 18 (4) , 759-89.

Bellair, P.E., V.J. Роскиньо и М. Валез. (2003). Профессиональная структура, социальное обучение и подростковое насилие. В Р.Л.Акерсе и Г.Ф. Дженсен (ред.), Теория социального обучения и объяснение преступления (том 11, стр. 197−226). Нью-Брансуик, Нью-Джерси: Сделка.

Boeringer, S., C.I. Шехан и Р.Л.Акерс. (1991). Социальные контексты и социальное обучение в сексуальном принуждении и агрессии: оценка вклада членства в братстве. Семейные отношения, 40 , 558-564.

Clingempeel, W. G. and S.W. Хенггелер. (2003). Агрессивные несовершеннолетние правонарушители, переходящие во взрослую жизнь: факторы, различающие упорствующих и упорствующих. Американский журнал ортопсихиатрии, 73 (3) , 310-323.

Конвей, К. П. и Дж. МакКорд. (2002). Продольное исследование связи между соучастием в совершении преступления с соучастниками и насильственным преступлением. Агрессивное поведение, 28 (2) , 97-108.

Daigle, L.E., F.T. Каллен и Дж. Райт. (2007). Гендерные различия в прогностических факторах преступности среди несовершеннолетних: оценка дискуссии об общности и специфичности. Молодежное насилие и правосудие в отношении несовершеннолетних, 5 (3) , 254−286.

Доннерштейн, Э. и Д. Линц. (1995). СМИ. В книге Джеймса К. Уилсона и Джоан Петерсилия (ред.), Crime (стр. 237-266). Сан-Франциско: ICS Press.

Грэм, К. и С. Уэллс. (2003). «Кто-нибудь сегодня вечером получит удар по голове!»: Агрессия среди молодых мужчин в барах — вопрос ценностей? Британский журнал криминологии, 43 (3) , 546-566.

Говер, Анджела Р. (2002). Влияние жестокого обращения с детьми на насильственные правонарушения среди молодежи в детских учреждениях. Насилие и жертвы, 17 (6) , 655–68.

Хейни, Д. Л., Э. Сильвер и Б. Тисдейл. (2006). Характеристики соседства, сети сверстников и насилие среди подростков. Journal of Quantitative Criminology, 22 (2) , 147−69.

Herrenkohl, T. (2003). Изучение связи между жестоким обращением с детьми и насилием среди молодежи: анализ механизмов посредничества. Журнал межличностного насилия, 18 (10) , 1189–1208.

Herrenkohl, T. I., B. Huang, R. Kosterman, D.J. Хокинс, Р.Ф. Каталано и Б. Смит. (2001). Сравнение процессов социального развития, приводящих к агрессивному поведению в позднем подростковом возрасте, у инициаторов насилия в детстве и инициаторов насилия в подростковом возрасте. Журнал исследований преступности и правонарушений, 38 (1) , 45–63.

Hochstetler, A., H. Copes, M. DeLisi. (2002). Дифференциальная ассоциация при групповом и индивидуальном правонарушении. Журнал уголовного правосудия, 30 (6) , 559-566.

Хоттон, Тина. (2003). Агрессивность в детстве и насилие в семье . Оттава: Канадский центр судебной статистики:

Хуанг Б., Костерман Р., Р.Ф. Каталано, Дж. Д. Хокинс и Р. Д. Эбботт. (2001). Моделирование медиации в этиологии агрессивного поведения в подростковом возрасте: тест модели социального развития. Криминология, 39 (1) , 75-107.

Дженсен, Г.Ф. и Р.Л. Акерс.(2003). Принимая социальное обучение в глобальном масштабе: микромакропереходы в криминологической теории. В Р.Л.Акерсе и Г.Ф. Дженсен (ред.) Теория социального обучения и объяснение преступности (стр. 9-37). Нью-Брансуик, Нью-Джерси: Сделка.

Лакурс, Э., Нагин Д., Р. Трембле, Ф. Витаро и М. Клаас. (2003). Траектории развития правонарушений мальчиков в группах и содействие агрессивному поведению в подростковом возрасте. Развитие и психопатология, 15 (1) , 183-197.

Loeber, R., D. Pardini, D.L. Хомиш, Э. Вей, А. Кроуфорд, Д. Фаррингтон и др. (2005). Предсказание насилия и убийства у юношей. Journal of Consulting and Clinical Psychology, 73 (6) , 1074-1088.

Лёбер Р. и Д. Хэй. (1997). Ключевые вопросы в развитии агрессии и насилия с детства до раннего взросления. Annual Review of Psychology, 48 , 371.

Лёбер, Р. и М. Стаутхамер-Лёбер. (1998). Развитие подростковой агрессии и насилия: некоторые распространенные заблуждения и разногласия. Американский психолог, 53 (2) , 242−259.

Лосел, Ф., Т. Близенер и Д. Бендер. (2007). Обработка социальной информации, опыт агрессии в социальных контекстах и ​​агрессивное поведение у подростков. Уголовное правосудие и поведение, 34 (3) , 330–347.

Moffitt, T. and A. Caspi. (2001). Предикторы детства различают устойчивые и ограниченные в подростковом возрасте антисоциальные пути у мужчин и женщин. Развитие и психопатология, 13 (2) , 355-375.

Ng-Mak, D. S., A.C. Stueve, S. Salzinger, R.S. Фельдман. (2004). Патологическая адаптация к насилию в среде городской молодежи. Американский журнал ортопсихиатрии, 74 (2) , 196-208.

Раппапорт, Н. и К. Томас. (2004). Результаты недавних исследований агрессивного и насильственного поведения среди молодежи: значение для клинической оценки и вмешательства. Журнал здоровья подростков, 35 (4) , 260−277.

Продавцы, К. С., Дж. К. Кокран и Л.Т. Винфри. (2003). Теория социального обучения и насилие в ухаживании: эмпирический тест. В Р.Л.Акерсе и Г.Ф. Дженсен (ред.), Теория социального обучения и объяснение преступлений (стр. 109–128). Нью-Брансуик, Нью-Джерси: Сделка.

Сильверман, А.Л. (2002). Объяснительный анализ междисциплинарной теории терроризма . Докторская диссертация. Университет Флориды.

Штеффенмайер Д. и Дж. Ульмер. (2003). Признания умирающего вора: Учебное пособие по дифференциальной ассоциации.В Р.Л.Акерсе и Г.Ф. Дженсен (ред.), Теория социального обучения и объяснение преступления (стр. 227-264). Нью-Брансуик, Нью-Джерси: Сделка.

Ульрих, М.С. (2003). Факторы риска и защиты — школьные и сверстники. В Б. Э. Каппеле (ред.), Молодежное насилие, обзор литературы: от риска к устойчивости с точки зрения развития . Торонто: Канадский учебный институт CTI.

Un never, J. D., F.T. Каллен и Р. Агнью. (2006). Почему «плохое» воспитание криминогенно ?: Выводы из конкурирующих теорий. Молодежное насилие и правосудие в отношении несовершеннолетних, 4 (1) , 3–33.

Визнер М., Д. М. Капальди и Г. Паттерсон. (2003). Развитие антиобщественного поведения и преступности на протяжении всей жизни с точки зрения социального взаимодействия. В
Р.Л. Акерс, Г.Ф. Дженсен (ред.), Теория социального обучения и объяснение преступления (стр. 317-338). Нью-Брансуик, Нью-Джерси: Сделка.

Wortley, N.S. (1996). Социальные сети, социальная поддержка и злоупотребление психоактивными веществами: тестирование отклонений от теории социальных способностей и инвалидности .Докторская диссертация, Университет Торонто.

⁷ Этот раздел был подготовлен при содействии Кэролайн Грин, докторанта Центра криминологии Университета Торонто.

% PDF-1.4
%
392 0 объект>
эндобдж

xref
392 104
0000000016 00000 н.
0000003410 00000 н.
0000002376 00000 н.
0000003591 00000 н.
0000003617 00000 н.
0000003665 00000 н.
0000003700 00000 н.
0000003942 00000 н.
0000004096 00000 н.
0000004175 00000 н.
0000004254 00000 н.
0000004333 00000 п.
0000004411 00000 н.
0000004489 00000 н.
0000004567 00000 н.
0000004646 00000 п.
0000004725 00000 н.
0000004804 00000 н.
0000004882 00000 н.
0000004960 00000 н.
0000005039 00000 н.
0000005118 00000 п.
0000005196 00000 н.
0000005275 00000 н.
0000005353 00000 п.
0000005432 00000 н.
0000005510 00000 н.
0000005589 00000 н.
0000005667 00000 н.
0000005746 00000 н.
0000005825 00000 н.
0000005902 00000 н.
0000005980 00000 н.
0000006057 00000 н.
0000006135 00000 п.
0000006213 00000 н.
0000006291 00000 н.
0000006368 00000 н.
0000006444 00000 н.
0000006521 00000 н.
0000006600 00000 н.
0000006679 00000 н.
0000006758 00000 н.
0000006837 00000 н.
0000007071 00000 н.
0000007420 00000 н.
0000007496 00000 н.
0000007573 00000 н.
0000007609 00000 н.
0000010536 00000 п.
0000011109 00000 п.
0000011254 00000 п.
0000011715 00000 п.
0000012119 00000 п.
0000030476 00000 п.
0000031042 00000 п.
0000031303 00000 п.
0000037215 00000 п.
0000037568 00000 п.
0000037705 00000 п.
0000038181 00000 п.
0000038352 00000 п.
0000038686 00000 п.
0000039283 00000 п.
0000039444 00000 п.
0000039664 00000 н.
0000039756 00000 п.
0000040088 00000 п.
0000040835 00000 п.
0000041057 00000 п.
0000047669 00000 п.
0000050339 00000 п.
0000052044 00000 п.
0000052287 00000 п.
0000052340 00000 п.
0000052785 00000 п.
0000052994 00000 п.
0000053315 00000 п.
0000053521 00000 п.
0000060034 00000 п.
0000108312 00000 п.
0000118662 00000 н.
0000118719 00000 н.